Наталья Матвеева - АКВАМАРИН

• Название: АКВАМАРИН
• Автор: Наталья Матвеева
• Жанр: Иронический детектив

---

Наталия Матвеева

АКВАМАРИН

Роман

[email protected]

Я разломана, порвана в клочья,

Мое сердце иссохлось от злости,

Одиночества холод колючий

Прогрызает внутри меня кости;

И не вспыхну, не стану звездою

Я на чьем-нибудь небосклоне,

Но как будто фонарь на перроне,

Осветит он листок в сухой кроне.

И сожжет в моем сердце ненастье

Теплый луч, что был рядом со мною,

Но не станет отменой неверию

И не вспыхну в его небосклоне.

И в момент, когда ненависть к миру

Улетит, как орел, к горизонту,

Вдруг откроется жизнь среди смерти,

Освежит теплым ливнем сухое,

То сухое, то самое сердце,

Что испил люцифер одиночества,

И смогу засиять ярче солнца я,

Фонаря свет служил мне пророчеством.

Глава 1

Она в последний раз окинула взглядом серую комнату, чувствуя и грусть, и одновременно угрюмое злорадство. Наконец-то ее заточение подошло к концу и впереди ее ожидает большой и волнующий внешний мир, о котором девушка знала очень немного, в основном из фильмов, книг и рассказов соседки по комнате, которая, в отличие от нее, могла каждые выходные выходить в город, потому что была примерной девочкой и слушалась преподавателей.

Раньше комната была немного другой. Когда ей было шесть, на стенах красовались зеленые обои с крупными ромашками, а пол был вечно усыпан разными игрушками (которые являлись собственностью пансионата, между прочим) и фантиками от сворованных у своей же воспитательницы конфет. В десять эти же ромашки были с успехом запрятаны под красочные глянцевые плакаты героев диснеевских мультфильмов и непонятно как затесавшийся в эту компанию одинокий плакатик с Бивисом и Батхедом. В четырнадцать со стен взирали красавцы из когда-то популярных групп N Sync и Backstreet Boys, а вот в восемнадцать, кажется, девчонкам захотелось почувствовать себя взрослыми – Nirvana и Sex Pistols смотрели буквально с каждого сантиметра стен.

Сейчас она окидывала взглядом пустую комнату, в которой прошла практически вся ее жизнь, оглядывая серые голые стены, две железные кровати на пружинах, стол посередине у небольшого окна, вид из которого разбавляли две белые березы и серая кирпичная стена соседнего общежития, и зловеще улыбалась, сжимая в руках белый конверт.

Ее звали Оливия Абрамс. И она провела шестнадцать лет свой жизни в закрытом пансионате для девочек-сирот и девочек из неблагополучных семей «Санта Лючия» на Сицилии, в Италии. Хотя сама родилась в Нью-Йорке. В семье самой известной и самой устрашающей в городе – в семье главаря мафиозного клана Эйдена Мартинеса, уроженца Сицилии. И да, ее настоящая фамилия – Мартинес – была под строжайшим запретом. О ней никто не должен был знать здесь, в Италии. У отца везде было много врагов.

Оливия попала в приют, когда ей было всего шесть лет. Это случилось сразу после гибели ее матери от рук заклятого врага отца – мафиози Рико Карелли по кличке «Аркан». С того ужасного вечера в жизни Оливии и ее старшей сестры Джессики произошли серьезные перемены. Отец, ни на секунду не замешкав, принял решение отослать Оливию в закрытый пансионат на Сицилию, а Джессику (на тот момент ей было десять) благополучно забрал с собой как старшую и как единственную наследницу его дела, так как сыновей у него не было. Оливия умоляла оставить и ее, спрятать на окраине Нью-Йорка вместе с Джесси, но отец был непреклонен, и девочка, совсем недавно потерявшая мать (которую убили прямо на ее глазах выстрелом в голову), осталась одна.

Наверное это, да и многое другое, повлияло на становление своенравного, злого и склочного характера Оливии. Она была холодной и решительной, язвительной и саркастичной, бесстрашной и упрямой, как черт. И у нее были серьезные проблемы с контролем гнева. Очень серьезные. Но насмешливо отмахиваясь от всего и вся, Оливия жила так, как ей нравится, не слушаясь никого, хоть и была единственной вечно наказанной студенткой с самого детства.

Но сейчас был конец мая. Оливии исполнилось 22 года, а это значит, что программа пребывания в пансионате завершена, и теперь она свободна! Лив язвительно усмехнулась. И Боже! Как эта усмешка не вязалась с ее внешностью! Любой, встретивший ее на своем пути, мог поклясться, что эта девочка – ангелочек во всех смыслах.

Лив была яркой блондинкой с густыми, чуть вьющимися волосами до талии, пышными прядями спадающими на ее нежные плечики и спину, ее рост не превышал 160 сантиметров и фигурка была такой стройной и элегантной, будто специально созданной для того, чтобы противоречить коварным и злобно-насмешливым фразочкам, вылетающим из ее милого ротика. Ее личико, на которое то и дело падали более короткие, волнистые светлые прядки, было воистину прекрасным: большие, ярко бирюзовые, светящиеся внутренним и каким-то обманчиво невинным светом глаза, обрамленные пышными, темными, в разрез с волосами, ресницами и такими же странно темными, но аккуратными дугами бровей, небольшой носик, румянец на бархатистых щечках и алые нежные губки… О, да, Лив была обворожительна.

С детства переживая за свой небольшой рост, Лив занялась спортом и стала ходить в секцию по художественной гимнастике, открывшуюся при пансионате. Нагрузки были невероятно тяжелыми, но Лив, в отличие от многих других девочек, уперлась, как ослица, и преодолевала все трудности с завидным упорством, тренируясь и утром, и днем, и вечером, выплескивая свою бешеную, но все по-прежнему негативную энергию. Она наращивала силу внутри себя, не желая признавать слабость, и это трансформировалось в идеальную фигурку с очаровательно подтянутым животиком и невероятно стройными ножками.

Конечно, в пансионате для девочек красоваться было не перед кем, так что Лив не обращала внимания на свою, светящуюся, белую и хрупкую красоту и в ее больших зелено-голубых глазах на смену невинному сиянию чаще приходила ледяная насмешка и жестокость. Девочки сторонились ее, но у Лив все же были подруги, аж целых три: соседка по комнате Ника и две девочки из соседней комнаты – Мэри и Рэй, которые не только примирились с взрывным нравом Оливии, но и научились весело смеяться над ней и парировать ее словам, не принимая всерьез богатые эпитетами и метафорами ругательства. Девочки не знали, что отец Оливии – босс мафии. Не смотря на презрение к отцу, Лив очень много знала о жизни в мафиозной семье и понимала, что, озвучив настоящую фамилию, она поставит на себе мишень для какого-нибудь дурацкого покушения с целью выкупа, либо просто для пули в лоб. Она не боялась смерти, потому что считала жизнь никчемным подарком Всевышнего, который, шутки ради, испортил все, что могло бы у нее быть, но оставил ей существование, чтобы она конкретно помучилась. Так зачем бояться? Смерть так смерть… Но тогда, когда она сама решит. Именно поэтому Оливия гордо носила фамилию Абрамс и без конца нарывалась на неприятности своим хулиганским поведением и острым языком.

И сейчас, прекращая нудное описание блондинистой выскочки, возвращаемся в пустую комнату, посередине которой эта вышеупомянутая особа и стояла в уверенной позе и нежно розовой, с белыми горошинками, пижамке, состоящей из майки на тонких лямках и коротких шортиков, открывавших ее стройные ножки. Оливия сдула прядь волос, упавших на лицо, и крепче сжала письмо отца в кулаке. Он знал, что ее учеба заканчивается, и приказал немедленно вылетать в Нью-Йорк. Для серьезного разговора. Так было написано в письме. Лив ухмыльнулась. В конце была приписка: «Я люблю тебя, моя девочка, хоть знаю, что вернуть твое доверие будет непросто. Но знай – я очень-очень-очень скучал. Вылетай ближайшим рейсом и не вздумай опаздывать, иначе я пришлю своих людей, чтобы они помогли тебе собраться и при этом не забыть голову в этом чертовом пансионате! Билет в конверте. Пока, крошка».

О, да. Ей определенно было о чем поговорить с отцом. Но сначала нужно успокоить внутри себя порыв врезать ему чем-нибудь тяжеленьким… Да, она отвыкла от семьи, которой у нее практически не было.

- Ну и что дальше? – услышала она позади себя веселый голос, и в комнату легко влетела высокая брюнетка с короткими, прямыми волосами, тонкой талией и невероятными ногами «от ушей». Она плюхнулась на свою кровать, где лежал матрац и подушка без наволочки, и счастливо улыбнулась, посмотрев на Лив.

Лив перевела серьезный ледяной взгляд в окно и жестко сказала:

- Полечу в штаты. Папочка ищет встречи. – язвительно проговорила она.

Ника изогнула брови и мило улыбнулась.

- Только прошу: не убивай его прежде, чем он все объяснит! И не бей по голове, ты же понимаешь…

Лив усмехнулась.

- Успокойся, подруга, этот сморчок засушенный будет жить. У меня было несколько дней, чтобы возненавидеть его снова, а затем остыть. – сказала она, бросая на стол письмо. – Вылетаю сегодня вечером.