Александр Быков - Чепель. Славное сердце

• Название: Чепель. Славное сердце
• Автор: Александр Быков
• Жанр: Историческая проза

Что есть мужество?.. Что есть добро?.. Что есть любовь?.. Загляни в своё сердце — сколько там для них места?! Что завещали тебе Предки? Что узнают о тебе Потомки?..

Это книга о твёрдости и верности ближней дружины князя Беловежского Любомира. О Чепеле и его друзьях. Об их славных сердцах…

---

Вышла голова немецкого войска с западной стороны. Значит с той стороны тоже ни одного села целого. Вышли, перед крепостью построились. Гордяться собой, галдят, хохочут, покрикивают.

Много какого народу надо было бы из крепости отправить подальше. Вот и княгиня Пресветла с детьми — куда спрятать её? И Элипранд ни в какую домой не ехал, а пора бы уже. Упрямый — Вершислава с друзьями дожидался, переживает. Хороший парень, свой. Но ума ещё нет, как и полагается в его возрасте.

Тут видят с крепостной стены, как со стороны Ломжи, с полуночного края скачет всадник. Быстро скачет прямо к крепости, к Северным воротам. В виду всего немецкого войска. Войско немецкое пуще прежнего загалдело, заорало, засвистело. Как посмел незнакомец мимо войска без разрешения скакать?! Много дружинников на стенах Белой Вежи наблюдало за этим. И Брыва тут, и Горобей, и Кудеяр, и Прытко, и Святояр, и Бранибор, и Элипранд на стене прищурились. Кто это такой нахальный? Всадник руку вскинул. Что-то показать хочет. Немцы же давай в него постреливать. Всадник ниже к коню пригибается. Несколько рыцарей с левого края удалью блещут, друг перед другом наперегонки ринулись всадника перехватывать, только плащи развеваются на скаку, да колышуться на шлемах цветастые плюмажи. Один рыцарь с пышными жёлтыми и чёрными перьями уже и совсем близко напо̀перек приближается с тяжёлым копьём наперевес. Всадник выдернул лук. Коня остановил, на месте к рыцарю развернул. Вот-вот рыцарь со всего наскоку ударит, снесёт смельчака. А тот целиться… Бац! Враз рыцаря сбил, только копьё кверху подлетело, и жёлто-чёрные перья потерялись в пыли! Конь рыцарский мимо всадника проскакал.

Наши со стены присмотрелись — ВЕРШИСЛАВ! Заорала вся стена. Орут: «Вершислав! Давай сюда! Чепель! ЧЕПЕЛЬ!!!» Бранибор показывает — «Открыть ворота̀!» А Чепель — бац! Второго рыцаря сбил! И полетели в пыль зелёные перья с голубым. Ещё трое рыцарей дружно скачут, рядом, грозят смести. Ну и Вершко ждать не стал, развернулся — и в крепость. Ещё немного и он влетел в приоткрытые ворота. Ворота быстро затворили. А рыцарей обсыпали стрелами со стены, правда, не сбили никого.

Вот и дома, в радостных обьятиях друзей! Посбегали со стен тискать, в охапку загребать. Где ты был?! Так его, да растак! Целый, вроде! Чуть не потерялся!! Только Бранибор из близких на стене остался — наблюдает.

И видят со стены крепостной другую удивительную картину: от немецкого войска отделился большой смешанный отряд: всадников четыреста и пеших шестьсот. Подняли свой стяг.

— Смотри-ка, чей стяг! Нижняя Лужица*. Уходят… Далеко князя Димитро занесла нелёгкая пограбить. Хоть в последний момент одумался, уходит лужичанин со своими людьми. Не хочет больше братоубийством заниматься. Только, мол, пограблю, а дружину бить не буду. — горестно покачал головой Бранибор. — от же… люди…

— Может он недавно пришёл?

— А что ему вообще тут делать?.. Ну, спасибо тебе, Димитро, полегчало… немного. Вершислава ко мне!

Поднялся на стену Вершислав. Обнялись с братом.

— Ну, что, браток, где ты был? — спрашивает Бранибор сдержанно и строго.

— Меня по дороге в спину из самострела и вот сюда. Подковка спасла… Не добил, прямо в неё попал. Исцелили люди в лесу, даже батю привозили.

— Ого! А я тут ничего не знаю. — помягчел голос у Бранибора. — А где князь наш?

— … Приказал мне князь спасать его семью. А сам в Ломже остался пана Войцемежа обращать…

— В жабу?… Чего глядишь? В жабу надо было этого Войцемежа обратить. И каблуком раздавить, чтобы было моркое, склизкое место. Вообще туда не ездить! Сколько бы мы с Любомиром за это время уже немчуры побили. Месяц прошёл! Мы и так били, но насколько было бы веселее.

— Да, сам не знаю, как жив… — с трудом выговорил Вершко. — А оттуда никаких известий? Из Ломжи.

— … Только немцев вижу и слышу, а про князя ничего… Судислав — изменник!

— В каком смысле?

— В прямом! Вывел из крепости свою сотню по поддельному письму от князя и немцам сдал. Мало кто спасся.

— Как же так?!

— Вот так! Видишь, как мы тут «интересно» живём… Сам-то можешь принять начало… — Бранибор оглянулся на брата, оторвавшись от наблюдения за немцами. — Вижу. Молодец! Давай, собирай свою полсотню… кто остался, леченных-калеченных-увеченных, всех во двор. Принимай.

— Постой, брат! А какое писмо от князя? С печаткой что-ли?

— С печаткой, брат!

— Значит, Любомира в полон захватили…

— Тоже надеюсь, что не убили…

— … Печатку сняли, да к письму… А через кого же Судислав договорился о сдаче? Он тут при тебе был всё время?

— Я ничего не заметил…

— А Гордей где?

— А что Гордей? Вон на стене со своим десятком, к бою готовый.

— Да, что-то не сходиться…

— Что у тебя не сходиться?

— Я на Гордея думаю, что он предатель.

— Предатель?.. А чего он тогда в крепость вернулся?

— Вот то-то и не сходиться.

— Может, ты из-за Радуницы… о нём думаешь?.. Ну, сейчас пускай на стене постоит. С чего ты взял-то про него?

— Может он вернулся ворота открыть? Или счас со стены соскочит, врага пустит! Нету у меня доказательств, только предчувствие. Не верю ему… всем нутром не верю.

— Да?.. Не трож его пока… Каждая пара рук на стене дорога̀.

Глава девятнадцатая. Твердыня

Они обтекли крепость со всех сторон. Заперли все дороги и тропки.

С беловежских стен наблюдали приготовления к штурму. У Бранибора давно всё готово. Руки у многих поквитаться ждут, не то что в ладонях, аж до плечей чешутся.

По своей логике немцы выдвинули вперёд наёмников. Это были те самые викинги-свеи, человек восемьсот. То ли не всех видели, то ли ещё приплыли. В полосатых штанах, со свастиками и всякими мордами на щитах, галдящие, торсы голые по жаре, шлемы у многих рогатые, волосы выбиваются рыжие. У одного воина и вовсе всё тело обросшее рыжим мехом, аки вепрь. Ярл ихний — могучий, весь в татуировках, воинственный, значит. Воинство выкрикает имя бога своего Одина, понимает только силу, другой порядок презирает. Им было обещано, что награбленного отдадут им столько, сколько смогут унести на себе в руках. Недальновидные! Не могли подумать, что у них может не остаться рук.

Бранибор понимал, что викингами магистр Олаф всего лишь прощупает оборону крепости. Похоже, это его, магистра с синим крашенным конским хвостом на шеломе разглядел Бранибор в рядах горделивых рыцарей. На копьях у них ленточки, щиты размалёваны, на шеломах — всякая белиберда присобачена. Как дети… если бы не хуже! На многих белые наддёвы поверх металлической зброи. На наддёвах у каждого свои значки, у многих кресты самого разного вида. Опять крестоносцы… Крыжаки… Неимётся…

Отделились от немецкого войска послы. На конях подъехали на треть стрелища*. Кричат:

— Выходите из крепости! Вам худородным честь от нашего великого магистра! Кто пожелает, того он возьмёт на службу в своё войско! А упираться вам не за что!.. Нету больше вашего князя!!! — и из мешка вынимают и поднимают на копье… голову князя Любомира…

Затихло всё. Замерло дыхание на стенах. На копье на обозрение крепости возвышалась отрубленная голова со русыми Любомировыми кудрями, с полузакрытыми глазами, с кровавым низом шеи…

Ахнули на стене Беловежской… Опустились руки… Замерли сердца, ужасом сковало члены, в жилах кровь заледенела…

— ЭТО НЕ ОН!!! Непра-авда!!! Это друго-ой!!! — раздался истошный вопль со стены. Все обернулись, а это Вершко рванулся, как обезумелый, готов со стены сигануть. Друзья его схватили за одёжу, за плечи, за руки на помост валят, чтобы уберечь…

— Любомир в походе бороды не брил!!! Это не он… это другой… это другой… — хрипел Вершко, придавленный Брывой и Горобеем. И друзья все, тоже приходя в себя, сознавая, как правду, заорали вслед за ним, чтобы всем своим слышно было:

— Князь в походе бороды не брил!!! Это другой!!!

И вся Белая Вежа сначала дружина, а потом и всё войско заорали на разные голоса, как шквал непогоды оглушающе громко:

— Ах вы су…..!!! Ах вы…..!!!..….!!! Князя думали мы не узнаем своего??! Идзете на… усим кагалом* сваим!!!

После недолгих приготовлений, враг решил атаковать. Первый удар. А солнышко на вершине! Пекёт! Атака викингов была стремительной и дикой по натиску. Они бросились с лестницами на стены. В ров перед крепостью кидались с разбега и лезли наверх под градом стрел со стен, срывая ногти. Кого в таком деле волнуют ногти?! Как только вики с бранью и воем побежали вверх по лестницам, по стене пронесся повторяемый криком десятников приказ Бранибора: «Смола-а, камни-и, багрры-ы!» Перекинули котлы, вылили на головы виков кипящую смолу, посыпали камни, и длинными баграми в десятках умелых и дружных рук, с зычным: «Раз-два взяли!!» — опрокидывали лестницы с бегущими по ним врагами.