Жаклин Монсиньи - Флорис. «Красавица из Луизианы»

• Название: Флорис. «Красавица из Луизианы»
• Автор: Жаклин Монсиньи
• Издательство: ТКО ACT, Крон-Пресс
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1995
• ISBN: 5-232-00064-0, 5-232-00062-4

Чувственная, невинная, неукротимая, немного странноватая, легкомысленная и жестокая — такова Батистина де Вильнев-Карамей, юная и прекрасная девушка-сирота.

Почти бессознательно, благодаря своей юности и несравненной красоте, Батистина соблазняет всех мужчин, которых она встречает на своем пути. Устоит ли она перед чарами самого Людовика XV, прозванного Возлюбленным, или отдастся Вильгельму-Августу, английскому принцу? Или станет любовницей прославленного маршала Мориса Саксонского? Или она влюбится в зеленоглазого незнакомца, того самого, что является ей во сне?

Удастся ли гордому, надменному маркизу Портжуа, иначе говоря, красавцу Флорису, слишком испорченному вниманием женщин, укротить эту ветреную красавицу?

Где найдет свою судьбу Батистина? В интимных королевских покоях в Компьене или в торжественных залах Версаля? А может быть, она встретит любовь на поле битвы при Фонтенуа или посреди океанских просторов, куда она устремится в поисках счастья? В Америке, где процветает работорговля? На берегах Миссисипи?

---

— Флорис! О, Флорис! На помощь! — неожиданно завопила Батистина, вдруг ощутившая страстное желание жить. Все ее существо восстало при мысли о смерти… Она не хотела умирать, она хотела бороться…

Матросы на палубе хватались за все, что попадалось под руки. Но крепкие канаты трещали и рвались, а тела несчастных летели за борт. «Красавица» сопротивлялась свирепой стихии с энергией обреченного. Она постепенно заваливалась на правый борт… Ее неумолимо влекло вниз по бесконечному склону. Кто-то задыхался и кашлял рядом с Легаликом. Он на секунду разжал руки и успел поймать на лету Жоржа-Альбера, которого едва не смыло волной. Внезапно корабль тяжело перевалился на другой борт, а затем тяжело, натужно стал выпрямляться. Изумленные Батистина и Легалик повалились друг на друга. Вода стремительно схлынула.

— О, моя любовь! Моя любовь! — всхлипывала Батистина, прижимаясь к мокрому мужскому плечу. Ей было хорошо и спокойно, ибо только что ее спасли глаза, гораздо более зеленые, чем сам океан. Губы Батистины мелко дрожали…

— Теперь все хорошо, моя малютка… Корпус корабля выдержал последний жуткий удар! — промолвил Легалик и поставил девушку на ноги. Она подняла глаза, безмерно удивленная тем, что еще жива.

— Я вас люблю! О, я хочу любить вас! — закричала Батистина.

Легалик как-то очень грустно посмотрел на нее и поцеловал в губы.

— Помолчите, моя красавица! Помолчите! — шептал он, помогая девушке добраться до каюты. Когда они распахнули дверь, их глазам предстало печальное зрелище полного разорения… Жорж-Альбер в отчаянии принялся выдергивать у себя волоски и жалобно скулить: весь его запас драгоценной малаги безвозвратно пропал.

Легалик плотно закрыл окошко и приказал двум матросам помочь Батистине спасти то, что еще было можно.

Два последующих дня измученные люди боролись со стихией не на жизнь, а на смерть. Вновь порывами налетал шквалистый ветер, волны вырастали до небес, но иногда выпадали и минуты затишья. Легалик был очень занят и не мог навестить Батистину.

К концу третьей ночи Батистина поняла, что море успокоилось. Вместе с двумя другими пассажирами утром она вышла на палубу. Увидев мрачные лица капитана и его помощника, она пришла к выводу, что положение серьезное. Так оно и было: во время шторма сломались бизань-мачта и бушприт, исчезли многие реи, а паруса свисали жалкими клочьями. Нужно было все срочно чинить, менять паруса… Батистина вдруг почувствовала, что не ужасное состояние судна угнетало капитана и Легалика, а нечто другое… Она огляделась. Горизонт был пуст. Ни одного корабля поблизости… Буря, видимо, рассеяла караван, и суда отнесло далеко в сторону.

— Где мы сейчас находимся? — прошептал Легалик. — Как вы думаете, капитан?

— Я полагаю, это зюйд-вест от островов Зеленого Мыса…

— Черт побери! Ну и забросило же нас! Значит, мы неподалеку от берегов Гвинеи…

— Да, мой друг… Препоганое местечко… Здесь полным-полно пиратов… Легалик, производите ремонт как можно быстрее! Если мы сумеем, с Божьей помощью, достичь северных широт, то, быть может, вновь встретим караван, если только все корабли не потонули!

Итак, одинокая полуразбитая «Красавица» качалась на волнах. Батистина, не упустившая из беседы моряков ни словечка, пожала плечами.

— Ну уж это их дело!

Она потеряла всякий интерес к происходящему и попыталась вместе с господином Вейлем и шевалье д’Обинье проглотить то, что предложил корабельный кок. Но еда была столь мерзкой на вкус, да и на запах! Все сухари испортились: намокли и начали плесневеть!

Батистина очень хотела бы помыться пресной водой, но об этом не могло быть и речи — запасы питьевой воды были на исходе и приходилось соблюдать строжайшую экономию, чтобы дотянуть до какого-нибудь порта.

Несчастные каторжанки умирали от жары и жажды в трюме, но Батистина не смела вступиться за них — на палубе день и ночь кипела работа. Матросы трудились как одержимые, стремясь поскорее привести корабль в нормальное состояние.

— Ах, Жорж-Альбер! С меня хватит морских путешествий и приключений! Сыта по горло! Вот уж никогда не думала, что это окажется так неприятно и опасно! — заявила Батистина. Малыш согласно кивал головой.

Утро пролетело незаметно. Батистина удобно устроилась на юте, чтобы просушить на солнце платья и слипшиеся волосы. Она то и дело переворачивала и встряхивала свои юбчонки и чувствовала себя почти так же превосходно, как если бы находилась на лужайке перед замком Мортфонтен. Больше всего на свете ей хотелось знать, можно ли будет починить шелковые платья, изрядно потрепанные во время шторма.

Неподалеку от Батистины стоял Легалик и отдавал приказы. Всякий раз она вздрагивала и жмурилась от удовольствия, слыша этот спокойный, уверенный голос.

«Он очень красив, очень умен, очень любезен! Именно его я хочу любить!» — подумала девушка. Со свойственным ей непостоянством Батистина тут же пришла к выводу, что, вообще-то, шторм был совсем не страшен, ей нравятся морские путешествия и в эту ночь ничто не помешает ей броситься в объятия моряка.

В полдень развалившийся на нижних юбках Батистины Жорж-Альбер увидел черную точку на горизонте, причем увидел раньше сигнальщика. Он быстро и тревожно залопотал на своем языке, стараясь привлечь внимание хозяйки. Та подняла голову и посмотрела в ту сторону, куда указывал малыш. Солнечные блики плясали на воде. Батистина прищурилась, приложила руку козырьком ко лбу и весело закричала:

— Посмотрите, господин Легалик! Теперь все будет отлично! Вон там, сзади, появился корабль! Он идет к нам на помощь!

Помощник капитана на секунду погрузился в глаза, более прекрасные и чистые, чем глаза ангела небесного, а затем посмотрел в подзорную трубу.

— Капитан! С наветренной стороны нас догоняет быстроходное судно под французским флагом! — закричал Легалик.

Батистина была очень довольна. Она с восторгом представила себе, что теперь возобновятся светские развлечения и она вновь посетит другие корабли, где окажется в окружении любезных офицеров. Она принялась размахивать платочком, приветствуя судно.

— Спуститесь поскорей к себе в каюту, мадемуазель! Мы еще не знаем, с кем нам предстоит иметь дело! — благоразумно посоветовал Легалик.

— Ах, какие пустяки! Вы же сами сказали, что это французский корабль! — скорчила очаровательную гримаску Батистина.

Странные красные паруса приближались с поразительной быстротой, Батистина не могла оторвать от них глаз. Небольшой кораблик смело рассекал носом волны. Он мчался вперед быстро и решительно, словно волк, приближающийся к добыче… Батистина уже различала людей, суетливо сновавших по палубе. Один из членов команды, настоящий великан, чье лицо было скрыто широкополой шляпой, неподвижно стоял на юте. Он рассматривал в подзорную трубу «Красавицу из Луизианы».

Неожиданно острое предчувствие беды охватило Батистину…

29

— Все по местам! Приготовиться к бою! — гаркнул капитан.

Внезапно за кормой, в нескольких туазах от корабля, вырос столб воды. Батистина и Жорж-Альбер инстинктивно пригнули головы. Девушка смотрела на сей феномен с полнейшим непониманием человека, обладающего здравым рассудком, впервые в жизни попавшего в сумасшедший дом.

— Черт побери! Вы все еще здесь! — взревел Легалик, одним прыжком преодолевая лесенку и взлетая на ют.

— Но это же глупо! Просто бессмысленно! Французский корабль стреляет в нас из пушек! Зачем? Такого быть не может! — запротестовала донельзя удивленная всем происходящим Батистина.

— Эта чертова посудина, наверное, так же принадлежит к французскому флоту, как моя задница… — сорвалось с языка у Легалика, но он вовремя спохватился и почти проглотил последнее слово. Следует признать, что в его замечании, однако, несомненно, содержалась истина.

Второе ядро с шипением и свистом упало в воду в одном туазе от кормы «Красавицы».

Легалик обрушился с упреками на Батистину:

— Вы совсем обезумели! Ступайте вниз, запритесь вместе с другими пассажирами в кают-компании и не делайте оттуда ни шагу! Скорей! Нельзя терять ни минуты!

— А как же мои платья? Я хочу собрать мои платья! Не ходить же мне голой! — в ярости завопила Батистина, видя, как за кормой вырос новый столб воды и во все стороны полетели брызги. Начавшие было подсыхать шелка снова намокли…

Но Легалик был неумолим. Вместе с Жоржем-Альбером он стащил Батистину вниз, на палубу.

— Итак, дети мои, тишина! Не будем праздновать труса! Всем молчать и слушать мою команду! — приказал капитан Робино.

«Господи! Да на флоте только и знают, что кричать «Замолчите»!» — с раздражением подумала Батистина.

Третье ядро просвистело в воздухе и шлепнулось в воду неподалеку от левого борта, но не задело «Красавицу». Казалось, нападавшие хотели только запугать команду корабля, сохранив корпус судна.