Александр Петрушевский - Генералиссимус князь Суворов

• Название: Генералиссимус князь Суворов
• Автор: Александр Петрушевский
• Издательство: Типография М.М. Стасюлевича, Вас. Остр., 2 лин.7
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1884

Перед вами книга, не издававшаяся в России более 100 лет. Это удивительно потому, что интерес к Суворову во все времена велик, а данная книга, состоящая из 3 томов общим объемом почти в полторы тысячи страниц, признана историками лучшей биографией величайшего русского полководца. И неудивительно, потому что по прочтении этой книги складывается образ гения, не укладывающийся в официальные рамки.

Издание представляет собой фундаментальное исследование жизни и военной карьеры генералиссимуса, наиболее полное и подробное из существующих монографий.

Первое издание этой книги, вышедшее в 1884 году, состоит из 3 томов приблизительно по 500 стр. каждый. В 1900 году вышло второе, переработанное издание - 1 том объемом около 800 стр. Оно содержит некоторые уточнения частных фактов биографии Суворова но, конечно, не может соперничать по объему фактического материала с первым изданием. 

Эта книга — первое издание.

Осенью 2005 года второе издание было переиздано издательством "Русская симфония". К сожалению, малым тиражом - всего 1000 экземпляров. Тем не менее, лед тронулся. Спасибо людям, вспомнившим о лучшем русском полководце.

Книга написана известным историком 19 века Александром Фомичем Петрушевским, генерал-лейтенантом русской армии. Биография составлена на основе анализа источников, по большей части рукописных и остававшихся неизвестными к тому времени, а также практически всей изданной литературы о Суворове. В конце 3 тома приведен полный список источников с краткой их характеристикой. Петрушевский советовал перед прочтением книги ознакомиться с этими источниками. Последовав его совету, действительно, многие вопросы, возникающие при прочтении, отпадают сами собой. Автором было изучено огромнейшее количество документов, но, как признается сам Петрушевский, его жизни не хватило бы для внимательного и всестороннего изучения всех материалов, которыми он располагал. На книгу у автора ушло 8 лет усидчивого труда.

 Труд сей, будучи весьма серьезным по содержанию, написан живым языком и легко усваивается каждым человеком, военным и невоенным, историком и даже системным администратором. Петрушевский ставил перед собой задачу беспристрастного жизнеописания Суворова. Это удалось ему совершенно.

---

В этом приказе изложено, между прочим, условие обучения войск с применением к местности. Такое же самое требование высказано Суворовым в приказе на все посты, отданном в том же году; он предписывает обучать в тонкость основаниям разных экзерциций, маневрам, эволюциям и атакам, «толкуя и приучая к ним по различию их, состоящем в различии положения мест — ровных, низких, высоких, перерезанных, лесистых и болотных». Вообще боевой элемент обучения отзывается во всякой строке его приказов и наставлений; иного способа обучения он не понимал и собственно про этот свой взгляд на дело не считал нужным и упоминать, тем менее объяснять его или доказывать 9.

Необходимая принадлежность боевого обучения есть простота, немногосложность. На войне не производят хитрых эволюций; их приложение — плацпарад да мирного времени эффектные маневры. Чем программа проще, тем скорее она усваивается, и в военное время, в случаях исключительных, солдат сам будет знать, что ему делать; иной поступит и машинально, но правильно. Обучение же сложное, уснащенное разными хитросплетениями, и в находчивом солдате может породить в минуту опасности недоумение и колебание.

Из духа Суворовского обучения и из разных приказов, слагается заключение, что Суворов руководился означенными соображениями. Но хотя его обучение в Ладоге было действительно боевое, немногосложное, однако, такое определение ее следует принимать безусловно. Суворов был только полковой командир, и хотя инициатива и свобода действий полковых командиров были в то время велики во всех отношениях, а потому обучение полков отличалось большим разнообразием (по выражению Суворова — «модой»), но строевой устав все-таки существовал, притом только что изданный, и не принимать его в соображение было невозможно. Полковые командиры не сочиняли своих собственных уставов, а держались одного, но применяли его различно; сделал так и Суворов. Он выделил части устава, подходившие к его программе; вдохнул в них свою направляющую мысль, и на этом основал свое обучение, переводя его в сознание офицеров и солдат. Остальные уставные правила он, надо полагать, передавал полку механически, как мертвую букву, а может быть некоторые и вовсе обошел. Все дело заключалось значит в применении уставных правил, в характере требований, что и составляет живую силу всякого устава.

Соображения эти необходимо иметь в виду для правильного понимания того, что делал Суворов в Ладоге. Тогда станет понятна податливость его на счет отступных плутонгов, упомянутых выше, Сделается тоже ясно, почему в конфедератской войне он соглашается, чтобы офицеры обучали людей «как в их полку мода, но с надвижкою вперед» 14. Только впоследствии, достигнув высших чинов, Суворов мог действовать свободнее.

Простота уставных требований Суворова, т.е. то, что входило в его собственную программу обучения, логически вытекает из его взглядов на весь предмет. Простота действий обусловливает и простоту обучения, а от действий Суворов всегда требует простоты. «Подтверждаю удары делать простые, а паче поспешные и храбрые», говорит он в одном из приказов 1771 года. Излишние хитросплетения он называет «чудесами». В 1771 году, после неудачного покушения на Ланцкорону, он пишет Веймарну: «Имели мы прежде вымышленные слова — строй фронт по локтю, раздайся из середины крыльем, фронт назад — поет для скуки взводный командир: в середину сомкнись, стройся в полторы шеренги, стройся в три шеренги, строй ряды в шесть шеренг, наконец тысячу таких слов: все под Ланцкороной исчезло». Наконец, сложность обучения во время большой, упорной воины становится немыслимой; что Суворов это сознавал, как участник Семилетней воины, видно из следующих строк того же письма его к Веймарну: «Король, на все стороны перелетая, теряет людей, в тонкость обученных, наполняет их наскоро сборною ухой и не имеет времени более выэкзерцировать, как слегка ауфмарширному» 15.

Труды Суворова по обучению полка были бы не полны и не достигали бы цели, если В он не включил в свою программу отдела военно-походного. В походах приходится войскам переносить наиболее трудов и лишений, походы служат главным испытанием военных качеств войск, и едва ли много преувеличения в словах одного военного писателя, сказавшего, что армия, которая лучше ходит, должна одержать победу. Несомненно по крайней мере, что из двух армий, одинаково снаряженных, обученных и предводимых, будет иметь перевес та, которая более вынослива и подвижна. Непременное условие рациональности обучения войск в мирное время состоит в создании метода и обстановки, как можно ближе напоминающих практику военного времени. По самому свойству предмета, для строевых учений это менее возможно, чем для походной службы. Как ни мастерски будут ведены боевые маневры и упражнения, они не в состоянии воспроизвести точно картину действительного боя; упражнения же в походных движениях могут быть производимы таким образом, что не представят почти никакого различия с походами военного времени.

Походные движения мирного времени развивают привычку к настоящим военным походам, ибо обстановка меняется беспрестанно и войскам представляются неожиданности и затруднения почти так, как в военное время. Солдаты вырабатывают разные сноровки для своего облегчения во время марша, для лучшего пользования отдыхом, для уменьшения влияния на них погоды; приобретают практику бивуакирования, приготовления нищи, переправ через реки, переходов через гористые, болотистые и другие местности. Начальники получают правильное понятие о солдатском снаряжении, о том, чего можно требовать от человека, обремененного большою ношей, о качествах и свойствах обоза. Если дело ведется умеючи, с соблюдением постепенности, то санитарное состояние войск не ухудшается, часто даже улучшается; солдат без всякого для себя вреда втягивается в походную службу, и переход к военному времени перестает быть для него крутым и резким.

У Суворова походные упражнения велись параллельно с боевыми. Что он придавал им первостепенное значение, лучше всего убеждают слова его приказа, отданного в конце 1771 года на все посты: «памятовать то, что победа зависит от ног, а руки только орудие победы». II действительно, походные движения он производил в Ладоге беспрестанно. Ударят тревогу, полк соберется и выступит в поход; Суворов водит его иногда по нескольку дней сряду, бивуакирует, переходит ручьи и реки в брод, даже вплавь, производит по пути боевые ученья. Время года, а тем паче погода, в соображение не принимались; как боевое, так и походное обучение производилось и днем и ночью, и летом и зимою. Особенно считал он полезным практиковать войска на морозе; в приказах своих 1770 и 1771 годов он часто упоминает, что холод отнюдь не препятствует обучению: «Экзерцировать стрелянию в мишень, хотя бы то было в холодное время»; «маршировать с ружьем плотно, широко, загибаться (заходить), атаковать, греясь на морозе в рукавицах»").

Будучи в Семилетнюю войну свидетелем крайней медленности движений русской армии, чему в особенности способствовал непомерный обоз, Суворов делал учебные походы, без сомнения, с самым незначительным числом повозок, и сам был всегда верхом. По всей вероятности он приучал полк исподволь, начиная с обыкновенных переходов и кончая форсированными, потому что иначе число отсталых и больных росло бы быстро. А у него в полку было правило — нормальное число больных считать между 8 и 20 (на 1,500 человек), и если цифра больных подходила к 20, то назначалось свидетельство, нечто вроде следствия. Как велики были его учебные переходы — неизвестно; не может однако подлежать сомнению, что форсированный марш практиковался часто, потому что основным принципом обучения служила мысль одерживать победы солдатскими ногами. В 70-х годах, в Польше, он назначал постоянно и часто подтверждал, для суточных поисков партий, расстояние от 50 до 85 верст, в оба конца, смотря по погоде и дороге 16.

Было уже сказано, что Суворов производил обучение полка не только днем, но и по ночам. Ночные экзерциции были особенно в духе его программы, потому что военные действия ночью представляют большие трудности и большие выгоды. В ночном бою не видно, кто из противников сильнее; огнестрельное оружие значит очень мало; побеждает тот, кто отважнее и смелее. Движение в ночную темноту можно произвести скрытно, следовательно явиться на данный пункт неожиданно для неприятеля. Но за то в ночном бою иногда ничтожное обстоятельство, неожиданный случай производят переполох, сумятицу и ведут к страшному беспорядку; движения ночью медленны, утомительны; соблюдение порядка крайне затруднительно; целые части войск нередко сбиваются с дороги и при встрече со своими открывают огонь; внезапное нападение неприятеля производит подчас совершенный хаос, так как никто не видит и понять не может в чем дело. Все эти дурные особенности ночных движений и действий далеко перетягивают выгодную их сторону, а потому ночные переходы и особенно ночные дела практикуются редко и большею частию случайно. Но именно потому, что они редки и трудны, Суворов посвятил им все свое внимание и сделал из них специальный отдел обучения полка. Он не мог упустить выгоды — владеть оружием, которым противник не владеет, и доказал верность своего расчета весьма в скором времени.