Кодзиро Сэридзава - Книга о Человеке

• Название: Книга о Человеке
• Автор: Кодзиро Сэридзава
• Издательство: Иностранка
• Жанр: Классическая проза
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-389-00139-8

Почитаемый во всем мире японский классик Кодзиро Сэридзава родился в 1896 году в рыбацкой деревне. Отец с матерью, фанатичные приверженцы религиозного учения Тэнри, бросили ребенка в раннем детстве. Человек непреклонной воли, Сэридзава преодолел все выпавшие на его долю испытания, поступил в Токийский университет, затем учился во Франции. Заболев в Париже туберкулезом и борясь со смертью, он осознал и сформулировал свое предназначение в литературе — «выразить в словах неизреченную волю Бога». Его роман «Умереть в Париже» выдвигался на соискание Нобелевской премии. В 1965 году Сэридзава сменил Ясунари Кавабату на посту председателя японского ПЕН-клуба.

«Книга о Человеке», следуя за «Книгой о Боге», продолжает знаменитую трилогию Кодзиро Сэридзавы, созданную им в последние годы жизни. В центре «Книги о Человеке», построенной на событиях как реальных, так и мистических, — размышления о том, как надо жить, чтобы отвечать своему божественному предназначению.

---

Когда я дошел до этого места, Минору сказал:

— Вы меня успокоили… Но скажите, что сейчас делает Великая Природа?

— Наверное не знаю, но в начале этого года она обращалась ко мне. «На Земле в отношениях между Востоком и Западом наступило затишье. Пора приступить к большой чистке отношений между Севером и Югом, но это будет нелегко. В первую очередь я думаю об Иране и такой хлопотной стране, как Ирак. Чтобы побудить жителей этих стран и их лидеров одуматься, в качестве предупреждения устрою землетрясение. Я не сразу на это решилась, поскольку жители этих земель — мои возлюбленные чада — понесут многочисленные жертвы, но жертвы тотчас возрождаются к счастливой жизни, и если найдется хотя бы десять праведников, я не премину их спасти…» Так она мне говорила, и — в каком же это было месяце? — в Иране и Ираке произошло мощное землетрясение, было много жертв… И несмотря на это, лидеры не одумались. Неужто должно произойти еще что-то ужасное?

— Я бы хотел возвестить миру о существовании Бога Великой Природы.

— Какой там мир, даже в Японии это считают предрассудком… Говорят, будто то, что я пишу, свидетельствует о моем старческом маразме…

— В этом отношении американцы более открытые люди. Я намерен, вернувшись в Америку, первым делом рассказать всем о деяниях Бога Великой Природы.

В это время домашние оповестили меня, что в гостиной дожидается много людей, пришедших за «Божьей водой». Минору собрался уходить. Я вышел его проводить, и напоследок он мне сказал:

— Вот ведь и вам приходится несладко!

Я вошел в гостиную. Там в ожидании «Божьей воды» скопилось больше десятка человек, стулья они принесли из соседних комнат. В основном это были женщины, и на их лицах читалось недовольство тем, что их заставили ждать, так что мне сразу стало неловко. В углу дивана примостился один господин. Кажется, четыре или пять дней назад он приходил за «Божьей водой», поскольку у жены его рак желудка и ей должны делать операцию. Поэтому прежде всего я спросил его, сделали ли операцию.

— Большое вам спасибо за участие… — сказал он. — Операция должна была пройти на следующий день после моего прошлого визита к вам. Жена сразу же начала пить «Божью воду», называя ее водой жизни… Пила понемногу, как лекарство, и той же ночью, против обыкновения, крепко спала. Проснувшись, она стала умолять дать ей что-нибудь поесть, я спросил совета у медсестры, но та меня обругала: «Даже не думайте! Сегодня назначена операция, не давайте есть ничего, кроме того, что разрешил главный лечащий врач…» Пришло время операции. Когда ее отвезли в операционную и произвели последний осмотр, лечащий врач и директор клиники долго о чем-то совещались, после чего сказали жене: «Операцию переносим на завтра, поэтому сегодня можете есть что хотите, попросите об этом медсестру…» Жена обрадовалась, сказала, что все это благодаря «Божьей воде», и заказала медсестре любимую еду. На следующий день ее привезли в операционную, и после осмотра лечащий врач и директор клиники снова начали совещаться, она слышала, как один воскликнул: «Чудеса, батенька, да и только!», на что другой ответил: «Такое в моей практике впервые!», после чего они сказали жене: «Поскольку желудок у вас не болит, завтра утром мы вас выпишем, и вы две недельки постарайтесь вести обычный образ жизни. После этого мы решим, есть ли нужда в операции…» В результате сегодня утром она вернулась домой. Жена радуется, говоря, что исцелилась от рака желудка благодаря «Божьей воде». Большое вам спасибо.

— Дело не столько в «Божьей воде», сколько в том, что ваша жена омыла ею свое сердце и восстановила его чистоту.

Бог Великой Природы говорит: «Вы сильны в правде. Одобряя вашу правду, Великая Природа пришла на помощь… Вскоре я возвещу жене, в чем ее правда…»

— Драгоценные слова.

— Берегите же возродившуюся жену и почитайте ее как солнце вашего дома, говорит Великая Природа. Тогда в вашем доме солнце никогда не скроется в облаках, всегда будет ярко светить, семья будет счастлива, и детишки вырастут всем на загляденье… И это тоже награда за вашу долголетнюю правду, говорит Великая Природа.

— Спасибо большое. Наверно, мы должны как-то отблагодарить Бога?

— Великая Природа радуется, что жена ваша исцелилась, это и есть благодарность. Больше ни о чем не заботьтесь.

— В тот день, когда жена наберется сил, мы вместе придем вас поблагодарить, а сейчас разрешите откланяться, я и так отнял у вас много времени…

Он поднялся. Я проводил его до ворот и увидел, что возле машины его ждет шофер. Возможно, я говорил с известным политиком или финансистом, так или иначе, общение с этим душевным человеком подняло мне настроение. Когда я вернулся в столовую, дочь уже заставила весь стол всевозможных размеров бутылочками для «Божьей воды» — их принесли люди, ждущие в гостиной. Не так просто приготовить «Божью воду», чтобы хватило на всех. Ведь для этого надо отказаться от своего «я» и простодушно принять в себя истину Бога.

А в моем возрасте ох как трудно стать простодушным.

Глава восьмая

Несколько лет назад, кажется поздней осенью, профессор Кодайра, известный специалист по сравнительному религиоведению, по пути в университет зашел ко мне и торопливо сообщил:

— Основательница учения Тэнри вошла в одного молодого человека, и ему хотелось бы непременно с вами встретиться. Вы согласны? Мне не раз приходилось иметь дело с подобными явлениями и проблемами, но я никогда в них не верил, однако этот случай иного плана, хоть раз обязательно встретьтесь с ним!

Странный разговор, но поскольку просьба исходила от моего близкого друга, я ответил, что всегда готов встретиться. На этом наш разговор закончился, профессор спешил в университет и, ничего подробно не объяснив, даже не присев, ушел.

На следующий день около десяти профессор пришел, приведя двадцатилетнего юношу по имени Ито…

Оба они сели рядком на диван в гостиной.

Ито, к моему удивлению, оказался пышущим здоровьем красавцем. Ценя время профессора, я без долгих околичностей сразу спросил юношу:

— Как выглядит вероучительница?

— Так ведь она сейчас стоит у вас за спиной.

Я обернулся, но, разумеется, там никого не было. Между тем юноша описал ее лицо, ее фигуру и даже характер.

После войны я в течение десяти лет писал «Вероучительницу». В Центре Тэнри мне заявили, что у них нет никаких материалов, и отказали в поддержке, поэтому я сам ходил, собирал материалы и искал ее фотографии. При ее жизни фотография еще не была распространена, и мне не удалось обнаружить ни одного заслуживающего доверия снимка вероучительницы. Было три места, в которых хранились и почитались ее изображения. Я посетил их и «удостоился лицезрения», но все это были картины, выполненные в японской манере, и понять по ним, как в действительности она выглядела, было невозможно.

Но пока в течение долгих десяти лет я писал «Вероучительницу», рисуя в душе ее образ, впитывая речи и поучения, невольно мне стало казаться, что я представляю себе ее облик, и, успокоившись, я смог завершить биографию.

Самое удивительное, что ее облик представлялся мне точь-в-точь таким, как его описывал сидящий возле профессора Кодайры юноша. И я обратился к нему:

— Вы говорите, что госпожа Родительница хочет мне что-то сообщить. Что ж, давайте послушаем.

— Мне трудно так, сидя на диване… У вас нет комнаты, где можно было бы сидеть на циновках?

Я проводил его в комнату покойной жены.

В ней было пусто, ничего, кроме ее маленького алтаря, да на западной стене над батареей висела картина одного известного художника «Парижские стены». Я достал с полки три подушки.

Юноша сел спиной к картине, лицом к нам двоим. Затем повернул голову к стене, дважды хлопнул в ладоши, помолился и вновь оборотился к нам. Профессор сполз с подушки на циновки, и я последовал его примеру.

Лицо юноши, не прекращавшего молиться, во мгновение ока преобразилось: глаза навыкате, рот по-старушечьи изогнут, — и в ту же минуту послышался старческий голос:

— Всех вам благ… После того как в двадцатом году Мэйдзи я, сократив на двадцать пять лет срок своей жизни, возродилась — умерла, пообещав через сто лет спасти мир в качестве живосущей родительницы, я открыла каменные врата небес и вернулась…

Услышав эти слова, я был ошеломлен.

После я уже не столько внимал тому, что она говорила, сколько наслаждался красотой голоса, выговором и оборотами речи старухи, говорившей на диалекте района Кансай. Хотя все убеждало, что говорит сама вероучительница, вошедшая в юношу, я все же немного сомневался, не присутствую ли я при своего рода спектакле. Тем временем она умолкла, юноша дважды молитвенно хлопнул в ладоши и тотчас из старухи вновь превратился в юношу. После этого, даже не притронувшись к предложенному чаю, поспешно удалился.