Клайв Баркер - Имаджика: Пятый Доминион

• Название: Имаджика: Пятый Доминион
• Автор: Клайв Баркер
• Издательство: Азбука-классика
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2003
• ISBN: 5-352-00551-8

Клайв Баркер родился в Ливерпуле. Более того, он закончил школу, в которой учился Джон Леннон. Это невольно вызывает сравнение и ко многому обязывает. И если ты писатель, уже мало написать просто хорошую книгу. Совершенно необходимо написать книгу необыкновенную, исключительную.

Так и герою романа, художнику Миляге, внезапно обретшему память о своем забытом прошлом, стало казаться мало прожить восемь нормальных жизней знаменитым магом Сартори. И думается, автор «Имаджики», ставший лауреатом международной литературной премии «Horror», справился со своей непростой задачей.

---

— Ипсе, — сказал ангел. — Ипсе.

Она знала, что означает это слово. Она посещала Ипсе много раз, всегда в маске, как и все дамы высшего света во время посещения сомнительных с моральной точки зрения мест. Она видела там все пьесы Плутеро Квексоса, переложения Флоттера, а иногда даже и грубоватые фарсы Коппокови. То, что Скорбящий выбрал именно это место, показалось ей странным, но кто она такая, чтобы судить о его целях?

— Я слышу, — сказала она вслух.

Не успел еще стихнуть голос в ее голове, как она уже отправилась в путь по внутренним дворикам в направлении ворот, из которых можно было быстрее всего добраться до Кеспарата Деликвиум, где Плутеро соорудил памятник искусственности, которому вскоре предстояло быть перепосвященным Истине.

Юдит отняла руки от окна и открыла глаза. Контакт был лишен ясности и отчетливости, которые она ощущала во сне. По правде говоря, она вообще не была уверена, что он состоялся, но теперь уже было поздно предпринимать повторную попытку. Дауд ожидал ее, и не только Дауд, но и пылающие улицы Изорддеррекса. Из окна она видела, как льется кровь, видела многочисленные схватки, атаки и отступления войск, видела мирных жителей, бегущих толпами, и тех, кто маршировал в колоннах, вооруженный и дисциплинированный. В этом хаосе ей трудно разобраться, за что они борются, да, честно говоря, и не было до этого дела. Ее задача — это поиски сестры в этом Мальстреме и надежда на то, что та в свою очередь будет искать ее.

Кезуар, разумеется, будет ждать огромное разочарование, когда они встретятся (если, конечно, это случится). Ведь Юдит была вовсе не вестником Бога, которого та жаждала разыскать. Но к тому дню боги небесные и земные уже перестали быть теми искупителями и спасителями, которыми их сделала легенда. Они были разрушителями и убийцами. И доказательство этого было здесь, на тех самых улицах, по которым Юдит собиралась отправиться в путь. И если бы только она могла разделить с Кезуар это зрелище и объяснить ей его значение, то тогда, возможно, встреча с сестрой оказалась бы не таким нежеланным даром — встреча, о которой Юдит не могла не думать как о воссоединении.

Глава 35

1

Справляясь о дороге у людей — как правило, раненых, — Миляга проделал путь от триумфа на Ликериш-стрит до Кеспарата мистифа за несколько часов, в течение которых процесс превращения города в хаос резко убыстрился, так что по дороге его не оставляла мысль о том, что, когда он достигнет цели, на месте стройных рядов домов и цветущих деревьев окажутся пепел и руины. Но, оказавшись наконец в этом городе внутри города, он обнаружил, что ни мародеры, ни разрушители здесь не побывали — то ли потому, что знали, что здесь ничем особым не поживишься, то ли потому — и это было больше похоже на правду, — что давнишние суеверия, связанные с народом, некогда населявшим Доминион Незримого, удержали их от бесчинств.

Первым делом он направился в сторону чианкули, готовый к чему угодно — угрозам, мольбам, лести, — лишь бы вновь оказаться рядом с мистифом. Однако в чианкули и прилегающих к нему зданиях никого не оказалось, и он принялся за систематическое прочесывание улиц. Но на них также никого не было, и по мере того как росло его отчаяние, он утрачивал всякую осторожность и в конце концов принялся выкрикивать имя Пая в пустоту, словно полуночный пьяница.

В итоге, однако, эта тактика привела к определенному успеху. Перед ним появился один из членов квартета, который столь неблагожелательно встретил их во время первого посещения, — молодой человек с усиками. На этот раз складки балахона не были зажаты у него в зубах, и он снизошел до того, чтобы заговорить с Милягой по-английски, но смертельная лента по-прежнему угрожающе трепетала у него в руках.

— Ты вернулся, — сказал он.

— Где Пай?

— Где девочка?

— Мертва. Где Пай?

— Не здесь.

— Где же?

— Мистиф отправился во дворец, — ответил молодой человек.

— Почему?

— Таков был приговор.

— Просто пойти во дворец? — сказал Миляга, подходя ближе на шаг. За этим должно еще что-то скрываться.

Хотя молодой человек и был под защитой шелкового меча, он ощутил в Миляге присутствие силы, которой невозможно противостоять, и следующий ответ оказался менее уклончивым.

— По приговору он должен убить Автарха, — сказал он.

— Так, значит, его послали туда одного?

— Нет. Он взял с собой несколько наших сородичей, а еще несколько остались охранять Кеспарат.

— Они давно ушли?

— Не очень. Но ты не попадешь во дворец. Как, впрочем, и они. Это самоубийство.

Миляга не стал терять времени на споры и направился обратно к воротам, оставив молодого человека нести службу по охране цветущих деревьев и пустынных улиц. Но, приблизившись к воротам, он заметил двоих, мужчину и женщину, которые только что вошли и смотрели в его сторону. Оба были обнажены по пояс, а на горле у обоих были те самые три полоски, которые он видел у голодарей во время карательной операции в гавани. Оба приветствовали его приближение, сложив ладони и склонив головы. Женщина была в полтора раза крупнее своего спутника. Тело ее представляло великолепное зрелище: голова, полностью обритая, за исключением небольшой косицы сзади, располагалась на шее, которая была шире черепа и обладала (наравне с руками и животом) такой мощной и развитой мускулатурой, что при малейшем движении бугры мышц начинали перекатываться под кожей.

— Я же говорила, что он окажется здесь! — оповестила она окрестности.

— Я не знаю, что вам надо, но я вряд ли смогу вам помочь, — сказал Миляга.

— Ведь вы — Джон Фурия Захария?

— Да.

— По прозвищу Миляга?

— Да. Но…

— Тогда вы должны пойти с нами. Пожалуйста. Отец Афанасий послал нас за вами. Мы слышали о том, что случилось на Ликериш-стрит, и поняли, что это вы. Меня зовут Никетомаас, — сказала женщина. — А это — Флоккус Дадо. Мы ждем вас с тех самых пор, как появился Эстабрук.

— Эстабрук? — переспросил Миляга. Об этом человеке он ни разу не вспомнил за последние несколько месяцев. — А откуда вы его знаете?

— Мы нашли его на улице. Мы думали, что он и есть тот самый. Но оказалось, что нет. Он ничего не знал.

— А вы думаете, я знаю? — раздраженно отозвался Миляга. — Катитесь вы к чертовой матери со своими знаниями! Я понятия не имею, кем вы меня считаете, но к вам я не имею никакого отношения.

— Именно это и говорил отец Афанасий. Он сказал, что вы пребываете в неведении…

— Что ж, он был прав.

— Но вы женились на мистифе.

— И что с того? — сказал Миляга. — Я люблю его, и пусть хоть весь мир об этом узнает.

— Нам это понятно, — сказала Никетомаас как о самом обычном деле. — Именно поэтому мы и нашли вас.

— Мы знали, что мистиф придет сюда, — сказал Флоккус. — А там, где будет он, будешь и ты.

— Его здесь нет, — сказал Миляга, — он пошел наверх, во дворец…

— Во дворец? — переспросила Никетомаас, подняв взгляд на темные стены. — И вы собираетесь отправиться туда вслед за ним?

— Да.

— Тогда я пойду с вами, — сказала она. — Мистер Дадо, возвращайтесь к Афанасию. Скажите ему, кого мы нашли и куда мы отправились.

— Я не нуждаюсь в чужом обществе, — сказал Миляга. — Я не доверяю даже себе самому.

— А как вы сумеете попасть во дворец без проводника? — сказала Никетомаас. — Я знаю расположение ворот. И внутренних двориков тоже.

Миляга взвесил в уме все «за» и «против». С одной стороны, ему хотелось продолжить странствие одинокого бродяги, за спиной которого тянется шлейф хаоса на Ликериш-стрит. Но из-за незнания внутреннего устройства дворца он может потерять время, а ведь какие-нибудь несколько минут могут решить, найдет он мистифа живым или мертвым. Он кивнул в знак согласия, и у ворот они разошлись: Флоккус Дадо отправился обратно к отцу Афанасию, а Миляга и Никетомаас стали подниматься к твердыне Автарха.

Единственная тема, которую поддержал по дороге Миляга, была связана с Эстабруком.

— Как он? — спросил Захария. — Все такой же чокнутый?

— Когда мы нашли его, он был на волосок от смерти, — сказала Никетомаас. — Его брат бросил его здесь, думая, что он мертв. Но мы отнесли его в наши палатки в Просвете и вылечили. Или, точнее, его вылечило пребывание там.

— Вы сделали все это, думая, что он — это я?

— Нам было известно, что кто-то должен появиться из Пятого Доминиона, чтобы снова предпринять попытку Примирения. И мы знали, что это вот-вот должно случиться. Но мы не знали, как должен выглядеть этот человек.

— Ну, мне жаль вас разочаровывать, но вы совершаете уже вторую ошибку подряд. От меня толку вам будет не больше, чем от Эстабрука.

— Зачем же вы тогда пришли сюда? — сказала она.