Борис Горбатов - Донбасс

Скачивание начинается... Если скачивание не началось автоматически, пожалуйста нажмите на эту ссылку.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Описание книги "Донбасс"
Описание и краткое содержание "Донбасс" читать бесплатно онлайн.
Роман возвращает нас к 30-м годам, к зарождению стахановского движения, и концентрирует весь литературный опыт писателя: здесь публицистичность повествования сочетается с лиризмом, через лирического героя Сергея Бажанова автор ведет прямой разговор с героями романа и с читателем — о своем поколении, о судьбах Родины.
Коногоны знали за ним эту слабость.
— Ну что, Бобыль, — пошучивали они, — много деньжат скопил? На кобылий хвост уже есть?
Но Бобыль никому не сказывал, сколько скопил, и не из жадности, а от растерянности. Он сам удивлялся и даже пугался тех заработков, которые вдруг достались ему: никогда дотоле не получал он столько денег сразу. А все Чайка! Она оказалась на редкость выносливой и работящей конягой. Ее не надо было понукать кнутом — Бобыль так кнутом и не обзавелся! — она сама тянула изо всех сил. Она словно угадывала, что надо делать. «Примись!» — только скажет, бывало, Бобыль, а она уже вышла из упряжки. «Грудью!» — промолвит коногон, и Чайка уж двигает грудью вагонетку… Никакой груз не был тяжелым для нее, никакой рейс не был долгим; она трудилась радостно-ожесточенно, охотно, ревностно, только б ее хозяин был подле нее. Она следила за движениями Бобыля осмысленно-любящими, по-собачьи преданными глазами и тосковала, когда он выезжал на-гора…
Да и Бобыль был работник старательный, от дела не бегал. При этом он, разумеется, думал только о лишнем рубле, не больше, но жизнь оказалась мудрее его: она припасла Бобылю куда более ценные подарки.
В прежние годы старательного коногона вряд ли приметило бы рудничное начальство, разве только артельщик да десятник. В этом случае десятник потребовал бы магарыча, а артельщик стал бы еще искуснее обсчитывать коногона… Теперь же отлично работающий шахтер не мог долго оставаться в тени. Его заметили. Объявили ударником. Стали называть в докладах и рапортах. Повесили портрет на доске почета. Упомянули в районной газете.
Все это делалось само собой, как всегда делается у нас, когда человек отличается в труде. Незаметно для Бобыля он вдруг оказался втянутым в самый круговорот жизни шахты. Теперь у всех были дела к нему. Пришел комсомольский секретарь, попросил взять двух ребят в ученики. Явился Несчеретный, председатель шахткома, стал, как невесту, сватать Бобыля в разные профсоюзные комиссии; поладили на комиссии по охране труда. Приглашали Бобыля и в партийный комитет, посоветоваться о порядках на откатке. А однажды посетил Бобыля специальный корреспондент областной газеты, парень расторопный и, видать, запасливый; по всяком случае, в карманах у него нашелся кусок сахару для Чайки. Корреспондент долго расспрашивал коногона, и все о том, что, как Бобылю казалось, не шло к делу: о том, откуда он родом, да почему прозван Бобылем, да отчего не женится, о чем мечтает, чего ищет на шахте… Бобыль, разумеется, своих заветных мечтаний корреспонденту не открыл. Но вдруг, неожиданно для себя, подумал в самый разгар беседы: «А может, никуда и не надо ехать?» Эта мысль, впервые пришедшая к нему, смутила Бобыля. Он поспешно отбросил ее и вечером, на свободе, стал особенно ожесточенно мечтать о деревне, о том, как купит Чайку и уведет к себе, в Клетню, и там поставит хату да распашет свой надел, да… Но почему-то на этот раз припомнилось не деревенское богатство и раздолье, а все кочки, невыкорчеванные пни да лесные болота Брянщины.
В эту-то беспокойную для Бобыля пору он и увидел Зинаиду в парке, среди рудничных девчат. Он заметил и выделил именно ее, одну из всех, не только потому, что Зинаида была девка красивая и голосистая, а и потому, что это вообще была первая девушка на руднике, на которую он посмотрел внимательнее, чем на дерево у дороги. До этого он на все рудничное глядел равнодушным, пустым взглядом: меня это не касается, мне тут не жить! Шахтерок он сторонился: они казались ему слишком бойкими, даже охальными, а ему нужна была девушка тихая, смиренная, работящая, словом, деревенская.
Зинаида все смешала. Эта сероглазая, крутобокая откатчица властно вошла в душу Бобыля и поселилась там хозяйкой. Бобыль стал искать встреч с нею. Он ухаживал робко, неумело, не по правилам: не писал, как то делали молодые коногоны, нежных приветов мелом на вагонетке, не ходил под окнами с гармошкой, не тащил девку в степь гулять… Зато он часто бывал у Зины дома, пил со стариком чай и водку, степенно беседовал о делах на шахте. Впрочем, несколько раз он ходил с Зиной в клуб и там терпеливо наблюдал, как она танцует с ребятами; сам он танцевать не решался.
Зинаида охотно пошла за Бобыля.
— Что ж, девоньки, — объясняла она подружкам, — я не танцора себе ищу, а мужа. Ухажер, как мотылек, один только день и живет. А с мужем жизнь прожить надо.
Да и на шахте не очень удивились, когда дело сладилось.
— Бобыль Сатану укротил, а уж с бедовой-то девкой справится! — смеясь говорили шахтеры.
Женитьба спутала все планы и мечты Бобыля и, кроме того, расшатала его сбережения. Но он не жалел об этом. Он знал теперь, что в деревню ему дороги нет. Зинаиду в деревню не увезешь, не для деревенской жизни эта молодуха!.. Да и самого Бобыля что-то перестало вдруг тянуть к земле. Он привык к шахте; здесь стал он уважаемым человеком, здесь нашел свою Зинаиду, свою судьбу. Чего ж еще ему? Только мысль о Чайке сперва смущала его. Ему все казалось, будто он обманул ее, предал. «Вот, Чайка, женился я. Такое дело!» — признался он, придя в конюшню в понедельник, на другое утро после свадьбы. Но Чайка только радостно заржала в ответ: она была рада, что ее хозяин снова с нею. Так все и уладилось. Деньги, которые копил Бобыль на покупку коня, пошли теперь на постройку дома.
Только года через два, как-то летом, в отпускное время, поехал Бобыль вместе с женой в родные клетнянские леса. Просто захотелось ему погордиться перед односельчанами, показать им красавицу жену; пусть все увидят, что Бобыль теперь не бобыль, а семейный, богатый шахтер и к тому же — ударник.
Ни своей хаты, ни родни не было у Бобыля в деревне. Остановился он у соседа, у того самого, что некогда присоветовал ему ехать на шахты, зарабатывать на коня. Сосед был рад гостю, но за ужином все-таки не утерпел, сказал:
— Что ж, Никифор, жену-то привез. Видим. Одобряем. А что ж конь-то? А? Конем-то, видать не разжился?
— Нет, — спокойно ответил Бобыль, — есть у меня и конь.
— Да ну?! Свой?
— Свой.
— Собственный?
— Больше, чем собственный. Закрепленный.
— Это как же такое? — недоверчиво удивился сосед. — Не слыхивали…
— А такое! — и глазом не сморгнув, ответствовал Бобыль. — Закрепленный. Сам товарищ Сталин за мной закрепил. А имя тому коню — Чайка.
Ошеломленный сосед только глаза выпучил.
— Пояснение требуется… — наконец пробормотал он.
И Бобыль пояснил: товарищ Сталии приказал искоренить «обезличку» на шахтах, и по его слову за Бобылем теперь закреплен конь, Чайка; никакой другой коногон к нему касаться не смеет.
— А-а! — обрадованно засмеялся сосед и даже головой покрутил в восторге. — Ишь, как подвел!.. Есть, есть и у нас такое! Как же? Чать, и мы тоже теперь не по-старому живем!.. — И он стал рассказывать гостю о деревенских делах.
Из этих рассказов Бобыль понял, что не только у него перемены в жизни: большие перемены произошли за эти годы и у односельчан; и тут все сдвинулось со старой межи, все тронулось в новую дорогу. Маленькие, заскорузлые крестьянские мечтания о собственном клочке земли, о своей лошаденке, о хороших семенах по весне и добром урожае к осени теперь слились и превратились в одну большую и всеобщую мечту о богатом и сильном коллективном хозяйстве.
Бобыль радостно слушал эти вести. «Значит, и я не отстал, не просчитался, — думал он. — Все, вишь, на земле к одному идет — к социализму». С этим он и вернулся из отпуска домой, на шахту.
А когда в сентябрьскую ночь тысяча девятьсот тридцать пятого года забойщики Виктор Абросимов и Андрей Воронько пошли на свой знаменитый рекорд, вывозить небывалую добычу из-под лавы был наряжен именно Бобыль со своей Чайкой, как лучший и самый надежный коногон на «Крутой Марии». В те дни имя Никифора Бубнова прошумело на всю страну в ряду славных имен первых стахановцев. Правда, в Москву, на стахановское совещание, Бобылю не довелось поехать, но коногона не забыли — вместе с другими был награжден орденом и он.
Перед ночной сменой, в нарядной, на летучем митинге, зачитали указ правительства. Виктор Абросимов и Андрей Воронько награждались орденами Ленина, Прокоп Максимович Лесняк, начальник участка, и Митя Закорко, забойщик, — орденами Трудового Красного Знамени, Никифор Бубнов — орденом «Знак Почета».
Героям пришлось взойти на помост. Прокоп Максимович, Андрей и Виктор сказали краткие речи. Бобыль молчал и только низко кланялся на все стороны, как на деревенском сходе. Вид у него был смущенный и виноватый.
— Ну, поздравляю тебя, Никифор Алексеевич! — сказал ему присутствовавший на митинге секретарь горкома партии Василий Сергеевич Журавлев. — С высокой наградой!
— А я отслужу, отслужу… — торопливо пробормотал Бобыль, зачем-то прижимая шахтерскую лампочку к груди. — Не сомневайтесь… Я отслужу…
Подписывайтесь на наши страницы в социальных сетях.
Будьте в курсе последних книжных новинок, комментируйте, обсуждайте. Мы ждём Вас!
Похожие книги на "Донбасс"
Книги похожие на "Донбасс" читать онлайн или скачать бесплатно полные версии.
Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо войти на сайт под своим именем.
Отзывы о "Борис Горбатов - Донбасс"
Отзывы читателей о книге "Донбасс", комментарии и мнения людей о произведении.