Екатерина Морозова - Обращенные в камень. Разгадка перевала Дятлова

• Название: Обращенные в камень. Разгадка перевала Дятлова
• Автор: Екатерина Морозова
• Издательство: Литагент «1 редакция»0058d61b-69a7-11e4-a35a-002590591ed2
• Жанр: Триллер

Перевал Дятлова… Таинственная смерть девяти человек на горе Мертвецов 1 февраля 1959 года считается одной из самых странных загадок XX века. Ночью что-то сильно испугало туристов, они принялись резать палатку, выбежали на мороз и не вернулись… Мертвые тела членов группы лежали в странных позах, одна из девушек застыла, стоя на коленях. Судя по всему, члены группы бежали к палатке от росшего неподалеку кедра… Но было ли все это на самом деле?

В наши группа туристов отправилась в экстремальный лыжный тур на Урал. Их путь пролегал довольно далеко от того злополучного перевала, но почему тогда им начали приходить странные письма с отрывками из дневника Дятлова, чья группа загадочно погибла в этих горах много лет назад?..

---

Екатерина Морозова Обращенные в камень. Разгадка перевала Дятлова

Книга является вымыслом, но в ней есть элементы правдивой истории…

Пролог

Благородный муж с достоинством ожидает велений неба. Низкий человек суетливо поджидает удачу.

Конфуций

Звонок вырвал его из тяжелого мутного сна. Он с трудом разлепил глаза и посмотрел в окно: плотный молочно-белый рассвет плескался за окном. Он повернул голову вправо, телефон заливался на тумбочке рядом. Он зевнул и взял трубку, но когда он посмотрел на экран дисплея, сон мигом слетел с него.

– Да? – он откашлялся. Голос прозвучал хрипло.

– Рысь, – тихо сказали на том конце. – Все затевается снова.

– Что именно? – переспросил он, хотя уже знал ответ. Подсказало то самое беспощадное внутреннее чутье, которое просыпалось в нем в минуты опасности.

– Та самая история. Начинается по новой.

Наступило молчание. Он смотрел в окно. Рассвет приобрел белесый оттенок, как небо, выцветшее от зноя. Хотя был не жаркий летний месяц, а декабрь. Промозглый лондонский декабрь.

– Что ты хочешь от меня?

– Ты должен быть там.

– Почему?

– Ты знаешь.

Он прикрыл глаза. В памяти возникло четкое виденье. Группа людей, идущих по снегу на лыжах. Они идут один за другим…

– Ты думаешь, что…

– Ради бога! Прекрати жевать сопли. Ты должен довести это дело до конца.

Он хотел сказать, что ничего и никому не должен. Но хорошо знал, что это не так и есть долги, которые не имеют срока давности. И отказ платить по ним чреват не просто большой неприятностью, а самой настоящей катастрофой.

– Я понял. Я там буду.

– Советую поторопиться. Все инструкции получишь уже на месте. Будем на связи.

Разговор оборвался. Он с раздражением бросил телефон на кровать и резким движением поднялся на ноги.

За окном был виден Собор святого Павла. Круглый купол, гладкий, как половинка яйца.

Он смотрел на Лондон и не видел его. В памяти вставали все та же группа людей. Теперь они уже были внутри палатки. Ночь. Сон. Снег. Холод. Он тряхнул головой и тут же в ушах раздались страшные крики, и стиснув голову руками, мужчина застонал. Шум, крики, адский грохот, а потом тишина…. И все внезапно закончилось, погрузившись в кромешный мрак.

Глава первая Бегущая в ночи

«Человек, переживший трагедию, сам должен захотеть жить дальше. Первый шаг, искра желания должна исходить из него. И когда это происходит, начинаются неожиданности»

Николас СпарксТихая гавань

Александра услышала детский плач и открыла глаза. Тоненький детский голосок звучал совсем рядом. Она попыталась усилием воли снова заснуть, но никак не получалось. Она поднялась с кровати и прошла на кухню.

В раковине лежали немытые тарелки. Александра включила холодную воду, но тут же машинально выключила ее. Болела голова, до нее было страшно дотронуться. Детский плач становился все громче. Мелькнула мысль, что сейчас соседи выйдут и что-нибудь сделают с ребенком: нашлепают или спустят с лестницы. Она направилась в коридор, и чуть помедлив, распахнула дверь. Девочка сидела на ступеньках лестницы, уткнувшись лицом в колени, и плакала. При звуке шагов Александры она даже не подняла головы.

– Ну, вот что! – Александра пыталась разговаривать мягко и терпеливо. – Плакать не надо. Пойдем со мной. Может быть, ты хочешь есть? У меня остался кусок яблочного пирога. Есть теплое молоко. Или ты хочешь чай? Девочка не отвечала.

– Но ты же не можешь сидеть вот так? Здесь холодно. У нас на лестничной площадке разбито окно. Пойдем….

Она присела около девочки и отвела волосы с ее лица…

Александра проснулась. Бешено стучало сердце, во рту чувствовалась горечь. Она попыталась приподнять голову с подушки, но от слабости ее чуть не стошнило. Сон был таким живым, ярким, она еще была там, рядом с этой девочкой на лестничной площадке и слышала ее плач, разрывавший сердце.

Когда Александре было двенадцать лет, погибли ее родители – не вернулись из леса с лыжной прогулки. Они отдыхали у дальних родственников в небольшом уральском городке. Родители были заядлыми лыжниками – каждый день уходили в лес и катались там дотемна. Александру они оставили у соседки – Лидии Григорьевны, старушки, жившей отдельно от дочери и внуков. Единственные друзья – семейная пара Шамсановых – была в отъезде, у них умерла девяностолетняя бабушка в Казани и нужно было ехать туда на похороны. Другие соседи считались неблагополучными, частенько выпивали и ссорились друг с другом. А этого зимнего отпуска родители ждали так долго… Поэтому было решено – ехать. Они упросили Лидию Григорьевну посидеть с Александрой, оставили ей денег и набили холодильник продуктами. Уезжали они на неделю и, как Александра их не упрашивала, с собой не взяли.

– Ну, па-а-п, – канючила она, – я же хорошо хожу на лыжах. Я вам не помешаю, я не хочу оставаться здесь одна!

Голос срывался, подступали слезы. Отец наклонился к ней, взял за подбородок и посмотрел в глаза:

– Сань, на лыжах ты ходишь просто отлично. Я горжусь тобой. Но взять тебя мы не можем. Никак. И не просись. Мы с мамой и так будем переживать за тебя – как ты. Но ты уже взрослая, и справишься без нас эту неделю. Слушайся Лидию Григорьевну, а мы скоро вернемся.

Александра кивала, слезы высыхали, так и не успев появиться, но обида внутри осталась. И ничего было нельзя с ней поделать.

Александра прекрасно помнила, как она впервые встала на лыжи. Ей было четыре года, они пришли в лес, там отец надел на Александру лыжи, проверив крепления ботинок, и встал рядом с ней.

– Сейчас я буду тебя учить, как ходить на лыжах. Но сначала хотел бы сказать несколько слов. Лыжи – это не просто вид спорта, это борьба и покорение стихии. Снега, ветра, самого себя. Ты сливаешься с пространством и становишься его частью….

– Ген! – тихо сказала мать, – девочка все-таки еще очень мала, нужно ли ей твое объяснение?

– Вера, это не просто нужно, это крайне необходимо. Все, что я скажу ей сейчас, запишется на подкорке, даже если она чего-то и не поймет, позже мои слова всплывут в памяти и она все осознает по-новому, по-другому.

Александра стояла и чувствовала, как невиданное ранее блаженство проникает в нее. Ослепительно белый снег, такой искристый, холодный и вместе с тем, чистый, радостный. И небо, словно умытое снегом, его чистотой и свежестью.

– Ходьба на лыжах, в отличие от катанья на коньках или прыжков, бега с препятствиями и так далее, не скованы никакими границами. Ты паришь свободно, как птица. Только птица летает в небе, а ты – по земле. Запомни, Сань, ты летаешь по земле, и у тебя за спиной вырастают крылья. – И отец раскинул руки, как бы обнимая Саньку, маму, этот день, колко-пушистые елочки вдалеке, солнце, подернутое белесоватой дымкой. – Вот так вот, – и он слегка щелкнул Саньку по носу – запомнила, дочур?

Санька кивнула. Внутри нее скакала сумасшедшая радость – впереди такой длинный день, который принесет много сюрпризов, много нового, вроде катанья на лыжах, а вечером, они будут смотреть телевизор или рисовать…

– Сначала ты будешь учиться просто ходить на лыжах, не кататься, а именно ходить, чтобы научиться равновесию. Аккуратно переступай ногами и иди вперед.

У Саньки от разочарования оттопыривается нижняя губа. Она-то думала, что сейчас она полетит-поскользит по лыжне, как ее родители. А тут – ходить. Она недовольно сопит-пыхтит, но слушается отца, поднимает тяжелую чугунную ногу и выдвигает ее вперед. Лыжа почему-то не слушается ее, скользит, и весь мир оказывается вверх тормашками, а она лежит на земле и ревет от неожиданного падения. Отец рывком приподнимает ее с земли и ставит на ноги.

– Значит так, запоминаешь первое правило, оно же основное и самое главное: «Капитаны никогда не плачут».

– Ну, ты даешь, – смеется мать. – Капитаны это в море.

– А это что, не море? – и отец обводит рукой белое пространство. – Это тоже море. Снежное море. А ты, Сань, капитан этого моря. И слез у тебя быть не должно, как бы тебе не было больно, поняла? Это самое первое правило. Повтори.

И Санька громко, раскатисто во весь голос говорит:

– Пр-р-равило пер-р-рвое. Капитаны никогда не плачут!

– Молодец!

И родители заливисто смеются, но маленькая Александра понимает, что они смеются не над ней, а от радости, что они собрались всей семьей, что ребенок – уже вырос и со временем станет кататься вместе с ними, что одни любят друг друга, любят лыжи, свою дочь Саньку…

– Шишек ты будешь набивать много, и падать будешь много. Но будешь подниматься, и начинать все сначала. Пока не научишься кататься, так как надо. Ясно? Продолжаем урок…