Герберт Шиллер - Манипуляторы сознанием

• Название: Манипуляторы сознанием
• Автор: Герберт Шиллер
• Издательство: Мысль
• Жанр: Экономика
• Год: 1980

Известный американский ученый профессор Герберт Шиллер на протяжении длительного времени выступает с острой критикой системы американской буржуазной журналистики, ее методов и приемов.

Советскому читателю предлагается ознакомиться с двумя книгами Г. Шиллера — «Манипуляторы сознанием» и «Средства массовой информации и культурное господство»,—объединенными общим названием.

Работы Г. Шиллера помогают лучше понять важнейшие аспекты современной идеологической борьбы.

1980 год.

---

Приблизительно в то же время, когда Лернер разрабатывал эту теорию развития, ЮНЕСКО — все еще находившаяся под сильным влиянием США (см. предыдущую главу) — опубликовала критерий минимальных уровней средств массовой информации, необходимых для успешного развития. Это были ныне хорошо известные нормы экземпляров газет, количества радиоприемников, мест в кинотеатрах и т. д. в расчете на 100 человек населения [6].

Технология, под которой понимают почти исключительно машины и оборудование, прекрасно согласуется с утверждениями, что она нейтральна, не несет в себе ценностных оценок и может работать при любой социальной системе. Более того, концепция свободного потока информации, согласно которой выигрывает каждый, участвующий в этом потоке, на самом деле представляющем собой улицу с односторонним движением и усиливающем господствующие позиции уже могущественных, распространяется и на область технологии, что почти наверняка усиливает зависимость более слабых [7].

Технология современного капитализма вряд ли подходит для развивающихся стран, и важно понять, что эта технология сама по себе является выражением капиталистических структур. Концепции и практические разработки технологического оборудования и технологических процессов определяются производственными и общественными отношениями, существующими в то или иное время.

Разумеется, развитие техники полностью зависит от поддержки и поощрения ведущих экономических центров, это и не может быть иначе. Николас Гернхэм писал: «...мы должны рассматривать технику скорее как потенциал, который та или иная социальная структура власти намерена конкретизировать и институционализировать... Короче говоря, проблемы взаимоотношения техники и общества — это политические проблемы. Они касаются взаимоотношений различных правящих групп внутри общества и принятия решений о характере этого общества, направлении его развития и соответственно разработке природных ресурсов» [8]. Раймонд Уильямс поясняет, что одно из давних заблуждений — вера в то, что «новая технология внедряется как бы в независимой сфере и затем создает новые общества или новые условия жизни людей». Историческая реальность, отмечает Уильямс, выглядит иначе:

«Эти системы коммуникаций (телевидение и связанное с ним электронное оборудование) ни в коем случае не создают нового общества или новых социальных условий. Перестройка промышленного производства и его новые социальные формы, которые появились в результате длительного накопления капитала и совершенствования технических процессов, привели к появлению не только новых потребностей, но и новых возможностей; и системы коммуникаций, включая телевидение, были естественным результатом этой перестройки» [9].

Технология обслуживает господствующую систему социальной власти, хотя, с другой стороны, она часто способствует переменам в организации и распределении этой власти. В экономическом развитии Западной Европы и Северной Америки частная собственность на средства производства составляет основу социальной власти. Созданная там технология существует для удовлетворения нужд этой власти, ее укрепления и расширения. Взаимодействие технологии и капитализма и попытки представить эти неразделимые взаимоотношения как аполитичные заслуживают детального рассмотрения.

Даллас Смайт приходит к выводу, что идея об «автономной технологии» сама по себе является «политической концепцией». Если согласиться с тем, что «технология является универсальным явлением (или автономным фактором), то это неизбежно приведет к тому, что люди будут рассматривать технику как нечто навязанное им без их ведома, согласия, без возможности контролировать ее» [10].

Вера в то, что производительные силы возникают автономно, возможно, имела некоторое основание в более ранний исторический период, однако по крайней мере со времен второй мировой войны значительные правительственные и корпоративные ассигнования выделяются на научные и технологические исследования с вполне определенными целями. Технические новшества, появляющиеся в результате этих огромных расходов, вряд ли можно рассматривать как случайные открытия или автономные явления.

Непонимание социальных корней техники в значительной степени объясняет чувство личной беспомощности, которое сегодня охватывает граждан большинства промышленно развитых государств. Но по крайней мере в таких важных областях, как коммуникации и транспорт, капиталистическое происхождение и определяемый системой характер используемой технологии не вызывают сомнения.

Например, как отмечает Уильямс, радиои телевизионные передачи создаются в расчете на «атомизированное» общество, в котором каждая семья живет в частном доме Такая направленность программ неизбежна в условиях рыночного развития, которое расчленяет общину и обрекает людей на жизнь в физически и психологически изолированных кубиках. Передача программ и сообщений из коммуникационных центров на «атомизированные» индивидуальные приемники служит одностороннему потоку, который является неотъемлемой частью системы и отделяет управляющих от управляемых.

Точно так же автомобиль, как пишет Гернхем, «не был результатом изобретения двигателя внутреннего сгорания; скорее наоборот, двигатель внутреннего сгорания был одним из инструментов, изобретенных капитализмом на определенной стадии промышленного развития для социального использования путем внедрения поточного производства и, что еще более важно, маркетинга. Более того, развитие автомобильной промышленности зависело от внедрения этих новшеств в политическую структуру, что позволило в итоге строить дороги на общественные средства, тогда как прибыли от производства и продажи автомобилей оседают в частных руках» [11].

Барри Коммонер, тщательно изучивший взаимосвязи между преобладающей технологией и социальной системой, утверждает:

«Современная технология является главным связующим звеном между прибылью и загрязнением окружающей среды. Побуждаемые стремлением к максимальной прибыли, современные частные предприятия хватаются за технические новшества, которые обещают удовлетворить это стремление, обычно не задумываясь, что нововведения часто оказываются разрушительными для окружающей среды»[12].

Совершенно очевидно, что стремление к прибыльности является основным фактором при внедрении новой техники. «Незнание» последствий — это на самом деле безразличие к социальной стоимости (в данном случае к разрушению окружающей среды), которая затрагивает интересы общества, а не производителя.

Особый интерес представляет вывод Коммонера о том, что техника, созданная в Соединенных Штатах Америки, особенно после второй мировой войны, разрушает экологическую среду. Но, как мы знаем, обслуживающий господствующую систему информационный аппарат доводит такие жизненно важные сведения до широкой общественности в совершенно искаженном виде. В качестве объяснения чудовищных преступлений людям подсовывают мистическую абстрактную «технику», а не конкретную технику стремящегося к максимальным прибылям капитализма.

Подчинение технологии интересам военных кругов — один из наиболее ярких примеров управления со стороны власть имущих. Финансируемые Пентагоном программы доминируют в области американских научно-исследовательских работ уже в течение нескольких десятилетий. Изучив контракты, заключенные министерством обороны со Стэнфордским университетом по состоянию на 9 февраля 1971 г., ученые пришли к следующему выводу:

«Наше исследование показало, что военные создали рациональную, хорошо отлаженную программу, которая определяет приоритеты в области научных исследований с точки зрения нынешних и перспективных военных нужд. С учетом этих нужд оплачиваются научно-исследовательские работы в университетах. Таким образом, хотя научный процесс в каждом конкретном проекте развивается объективно, наличие или отсутствие финансовых средств предопределяет выбор учеными тех или иных исследовательских программ» (курсив мой. — Г. Ш.) [13].

Эти ученые цитируют высказывание официальных представителей министерства обороны: «Министерство обороны не просто использует научные и технологические новинки, которые стихийно появляются в результате независимых научных исследований в университетах. Скорее наоборот: заинтересованность министерства обороны в тех или иных направлениях науки может стимулировать развитие исследовательских работ для удовлетворения краткосрочных или долгосрочных технологических потребностей военных» [14].

Другим примером социально-политических корней технологии является развитие спутников связи. Хотя принято восхвалять космическую технику за обеспечение глобальных коммуникаций, мгновенного доступа к хранилищам (банкам) информации и культурным ценностям во всем мире, необходимо иметь в виду, что средства на разработку и создание этих высоколетающих передатчиков были предоставлены американским военно-промышленным комплексом, преследовавшим совершенно определенные цели. Это не был «стихийный» поиск более совершенных средств коммуникации. Развитие спутников с самого начала представляло собой успешную операцию частных коммуникационных корпораций США, направленную на то, чтобы лишить англичан их доминирующего положения в международных коммуникациях. Для достижения этой цели монополистический бизнес работал в тесном контакте с вооруженными силами США, которые были чрезвычайно заинтересованы в получении мгновенных глобальных коммуникаций для обслуживания американской империи, чьи войска были размещены на всех континентах. Как известно, первая система спутниковой связи контролировалась военными [15].