Росс Барнаби - Загадка белого «Мерседеса» [Сборник]

• Название: Загадка белого «Мерседеса» [Сборник]
• Автор: Росс Барнаби
• Издательство: Совет ветеранов книгоиздания
• Жанр: Криминальный детектив
• Год: 1993
• ISBN: 5-87046-003-8

В сборник включены произведения известных мастеров детективного жанра Р.Барнаби «Седьмой автограф Шекспира» (Англия), Р.Уэйда «Афера Фасберже» (Англия), Э.Фишера «Убийство на загородной вилле» (Дания) и Н.Фрелинга «Загадка белого "Мерседеса"» (Нидерланды).

---

— Мы обсудим это внизу. Я думаю, Лотту можно оставить на несколько минут?

Его взгляд был так серьезен, что Георг не стал протестовать. Ютта возразила, что Лотта еще очень слаба и ее не следует оставлять одну, но как она ни протестовала, Петер заставил ее спуститься в гостиную вместе с остальными. Занятые Лоттой, они забыли про камин. Большие головни почти догорели, и Георг подложил новую охапку дров, затем повернулся к Петеру и сказал:

— Читай! Я надеюсь, ты не собираешься скрыть от нас его содержание? Ведь оно адресовано всем.

Петер, опустошенный и измученный событиями последних часов, медленно развернул письмо и прочел:

«Мои дорогие!

Это прощальное письмо объяснит вам, почему я лишила себя жизни. Не стоит причислять убийство Петерсена к ряду неразрешимых загадок, поэтому я прошу вас передать письмо полиции после того, как вы сами его прочтете.

Мне очень трудно писать эти строки: я знаю, что все вы — мои друзья, а признаваться друзьям, что ты — убийца, да еще пытавшийся избежать наказания, — совсем не весело. Видимо, кто-то вчера догадался, что убийца Петерсена я. Мой рассказ о падении с лестницы, конечно, был вымыслом запутавшегося и отчаявшегося человека, и я прекрасно понимаю, что он совершенно неправдоподобен. В свое оправдание я могу лишь сказать, что убийство было несчастным случаем. Я была в спальне Петерсена, когда он вбежал с револьвером в руке, и в его глазах я прочла намерение убить. Мне кажется, в тот момент он был сумасшедшим. Он кричал и вопил, и я поняла, что у него надо отобрать этот дурацкий револьвер. Я попыталась вырвать револьвер, и когда овладела им, он нечаянно выстрелил.

Когда я увидела, что Петерсен упал, меня охватила паника. Он был мертв, я ничем не могла ему помочь, и, вместо того, чтобы позвать вас, я схватила револьвер и засунула его в карман. Если бы вы случайно не наткнулись на него, я бы давно от него отделалась.

Простите меня за неприятные минуты, которые вы пережили, когда нашли меня, но у меня не было другого выхода. Я не смогу пережить тюрьму и позор. Я прожила очень счастливую жизнь, а за это ведь тоже надо платить».

Письмо было подписано: «Лотта».

Пятеро потрясенно глядели друг на друга. Ютта опустилась на стул и зарыдала. Георг побелевшими губами бормотал:

— Боже мой, это невозможно… Это невозможно…

Петер без конца убирал со лба прядь рыжих волос, которая вдруг стала ему мешать.

— Бедная маленькая Лотта. А мы из себя выходили, чтобы вернуть ее к жизни. В законодательстве должен быть параграф, по которому она может получить более мягкое наказание. Георг, ты обязан сделать все, чтобы она получила самое мягкое наказание.

— Может быть, нам настаивать на том, что она помешана? — предложил Енс. — Психопаты всегда дешево отделываются. Мы можем уговорить ее разыграть в суде дурочку.

— Почему она не доверилась никому из нас? — воскликнул Георг. — Ведь знала же она, что мы ее друзья и всегда поможем ей.

— Надеюсь, мы и дальше будем помогать ей, — заметил Петер. — Если мы протянем еще сутки, пока дороги не станут проезжими, она поправится, и мы обсудим с ней это дело, прежде чем вмешается полиция.

— Суток в нашем распоряжении не будет, буран стихает, и если полиция пронюхала, что с Лоттой неладно, они усердно примутся расчищать сугробы и вломятся сюда сегодня же ночью или завтра утром, — сказал Енс. — Но нам никто не мешает обсудить все и без Лотты.

— Конечно, прежде всего, надо уничтожить револьвер, а потом мы должны внушить ей, несмотря на ее полубессознательное состояние, что она не должна говорить о нем ни звука, — заявил Георг.

— Попытку самоубийства мы изобразим как несчастный случай с газом, — сказал Петер.

— Мы заставим ее отрицать все.

— Мы скажем, что она одолжила браслет Петерсену, потому что он хотел снять с него копию.

— А может быть, полиция и не придет?

— Если нет доказательств и будешь все упорно отрицать, тебя никогда не осудят.

Волны спора вздымались несколько часов. Каждый вносил гениальные, по собственному мнению, предложения, и все предложения при ближайшем рассмотрении обнаруживали просчеты и недостатки. Разумеется, самым уязвимым было то обстоятельство, что никто не знал, согласится ли Лотта на это предложение. Она была чрезвычайно прямолинейной особой и едва ли потерпела бы сильное давление. Она была честной и искренней, и никто из пятерых не мог представить себе, чтобы Лотта согласилась уйти от ответственности за свой поступок.

— Не забывайте, именно поэтому она и пыталась покончить самоубийством, — напомнила Ютта. — Она не могла дальше скрывать от нас правду, а мы были здесь так недолго. И в школе она была такой же. Как ни боялась она наказания за свои сумасшедшие проделки, она сознавалась всегда и терпеть не могла, чтобы ее считали лучше, чем она есть.

— Придумал, — почти закричал Петер. — Если нам повезет и мы избегнем встречи с полицией, мы отвезем Лотту на аэродром, и я полечу с ней в Бангкок. В северном Сиаме у меня плантация, где она сможет жить, я уговорю ее молчать об убийстве. Если она согласится быть моей, я ей быстро растолкую, как мало значит такое убийство. Ведь фактически она убила при самозащите, и если мы только уговорим ее не признаваться на первых порах, то в новой обстановке она быстро забудет все дурное и начнет новую жизнь. Насколько мне известно, ее паспорт в порядке, и полиция не имеет права вернуть ее в страну для допроса по одному подозрению.

— Эта идея хромает на обе ноги, — возразил Георг. — Во-первых, я люблю Лотту, и Лотта любит меня, а, во-вторых, нельзя тащить такую полубесчувственную девушку на аэродром и транспортировать ее в Сиам, не возбуждая сильных подозрений. Не говоря уже о том, что ее жизнь все еще в опасности. Ей пришлось перенести очень много, и я думаю, что еще целые сутки ее жизнь будет под угрозой. Переезд в такую погоду может ее убить, если ехать не в карете скорой помощи.

Стенные часы пробили семь ударов. Комиссар уголовной полиции Берг выругался. Он уже трое суток работал над этим проклятым делом с убийством хозяина поместья Розен-бринк и не добился ничего. Перед ним на столе громоздились кипы актов по этому делу, и допросы истекшего дня показали, что он с самого начала взялся неправильно.

Казалось, все ясно и понятно. У Петерсена было много врагов, и за восемь дней до убийства один крупный делец был совершенно разорен Петерсеном. Поскольку этот делец в присутствии слуг кричал Петерсену о мести и убийстве, очень легко было принять за виновника именно его. Особенно, когда оказалось, что делец бесследно исчез из своей квартиры в середине дня убийства и, по-видимому, скрывался где-то и в последующие дни. Поэтому весь сыскной аппарат был брошен на поиски этого человека. Допрашивались знакомые и друзья Петерсена, немного побеседовали с некоторыми из гостей, которые были у него в последний вечер, однако вся работа была направлена на поиски исчезнувшего дельца.

И вот теперь он найден, и Берг рвал на себе волосы, оттого что потерял столько времени и труда. Оказывается, этот тип тихо и спокойно сидел в горном отеле под Лилле-хаммер, и, по утверждению свидетелей, находился там с того момента, как вылез из самолета трое суток тому назад, то есть за восемь часов до убийства Петерсена. Короче говоря, этот человек был невинен, как новорожденный младенец, и, в то время как на него тратили время, у настоящего убийцы была возможность спрятаться, выдумать алиби или исчезнуть из страны.

Берг глубоко вздохнул и вопросительно посмотрел на своего сотрудника, ассистента уголовной полиции Лунда; тот мрачно потянулся за кипой актов, лаконично заметив:

— Придется начать сначала.

Почти два часа они перечитывали заново многочисленные протоколы допросов. Закончив чтение, они обменялись материалами и стали не спеша вычеркивать лишних свидетелей.

— Судя по бумагам, все выглядит очень просто, но мне не нравится адвокат, который был в гостях у Петерсена. Насколько мне известно, он был и адвокатом убитого, — пробормотал Берг. — Удалось выяснить, не совпадают ли отпечатки его пальцев с отпечатками, обнаруженными в спальне убитого?

— Его отпечатки вообще не были взяты, — сознался Лунд. — Все это дело с самого начала казалось таким очевидным, что мы не уделили ему должного внимания.

Берг побагровел от ярости. Он прекрасно сознавал, что с самого начала нацелился на этого проклятого дельца, но его подчиненный именно по этой причине мог бы быть более старательным.

— Неужели я сам должен думать обо всем? — взорвался Берг. — Что это за детский сад? Даже не взять отпечатков у гостей, присутствовавших на том вечере? Я требую, чтобы это было сделано и немедленно…

Лунд вылетел за дверь. Связался с техническим отделом и попросил их безотлагательно взяться за дело.