Николай Дашкиев - Зубы дракона

• Название: Зубы дракона
• Автор: Николай Дашкиев
• Издательство: Казахское государственное издательство художественной литературы
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1960

«Зубы дракона», (эта повесть была отмечена третей премией на Республиканском конкурсе на лучшую научно-фантастическую и приключенческую книгу для детей и юношества) речь идет о борьбе советских и индийских ученых-биологов с английскими шпионами за право обладания секретами «Пищи Богов» и «Зубов Дракона» - уникальных биологических катализаторов, с помощью которых можно было бы решить извечную проблему голода во всем мире, или производить уникальные операции по трансплантации органов.

---

Она словно застеснялась своего порыва и умолкла. Молодые люди стояли вдвоем в отдаленном конце лаборатории.

Яркая лампа бросала причудливые блики на лицо девушки. Тени подчеркивали мягкость и нежность черт ее лица, а в глубоких бархатно-черных глазах мелькали золотые искорки.

И снова она была не такой, как в предыдущий раз. Она стала понятнее, ближе Андрею. Ему показалось, что эти теплые искренние глаза он знает давно-давно.

- Спасибо вам, Майя! - Андрей взял девушку за руку.- Мне будет приятно работать вместе с вами. А вам?

- Друг моего друга - мой друг,- ответила Майя поговоркой.- Я вижу, что отец в вас просто влюблен. А мы с ним настоящие друзья.

Девушка встрепенулась и мягко освободила свою руку. Андрей проследил за ее взглядом и увидел, что из-за стеклянной перегородки на них пристально и многозначительно смотрит Сатиапал. Лаптев смутился и отвел взгляд. То же самое сделал и профессор.

- Идемте, господин доцент,- сказала Майя.- Сегодня мы должны снять повязку с глаз Бертона. Отец поручил сделать это вам.

Проходя мимо небольшого мраморного столика, Лаптев заметил на нем две кучки красных и синих ромбических кристаллов. Полчаса назад их здесь не было.

Андрей усмехнулся такой наивной ловушке. Неужели Сатиапал и в самом деле готов поверить, что советский ученый способен на воровство?

- Простите, Майя, я хотел бы сказать вашему отцу несколько слов.

Девушка проводила его до двери застекленного изолятора.

- Я подожду вас. Кстати, мне нужно захватить кое-какне инструменты.

Профессор Сатиапал поднялся из-за стола и пошел навстречу Лаптеву.

- Довольны осмотром?

- Да. Поражен, увлечен и не скрываю этого. Но я явился к вам с деловым предложением.

- С каким именно? - заинтересованно спросил Сатиапал.

- Дракон должен держать свои зубы в пасти! - шутливо сказал Лаптев.- Я побаиваюсь, что не я, а кто-нибудь другой схватит несколько красивых кристалликов и на этот раз спрячет в более надежном месте. А впрочем, есть способ разоблачить преступника. Предлагаю вам использовать один препарат, капли которого достаточно, чтобы сразу же установить, кто имел с ним дело и полез, куда не следовало… Помните, как в сказке испытывают на честность? Под шапку кладут живого воробья и запрещают туда заглядывать.

- А если моего воробья просто поймают и удерут отсюда?

- Вместо живого воробья можно положить чучело или… или крысу, например.

- М-м-м… Это предложение кажется мне привлекательным. Однако, какой индикатор нужно иметь, чтобы он указал на мизерное количество вашего препарата, которое останется на пальцах преступника?

- Никакого. Это заметите не только вы, но и каждый. Даже больше: не заметить невозможно.

- Его можно опробовать на себе?

- Не стоит! - сморщил нос Лаптев.- Вам достаточно будет поговорить несколько дней подряд по одной минуте с каждым жильцом вашего дворца.

- И что же это за препарат?

- О, пусть и у меня будет хоть одна тайна! Если вы согласитесь послать гонца с моей запиской в Навабгандж, вы сможете начать эксперимент немедленно.

- Пишите! - Сатиапал направился к столу и вынул конверт и чистый лист бумаги.

Лаптев написал лишь несколько слов и собрался идти.

- Подождите,- остановил его Сатиапал.- Если мы уже стали, так сказать, на деловую почву, то я хотел бы предложить вам одно соглашение.

Андрей насторожился. За шутливым тоном профессора слышались беспокойство и смятение. Казалось, он не мог решиться начать разговор.

- Скажите… скажите… Вам нравится моя дочь?

- Не знаю,- холодно ответил Лаптев. - На этот вопрос очень часто не может ответить даже влюбленный. Она - очень красива…

- Вот, вот,- подхватил Сатиапал.- Мне неприятно говорить, но… Дело в том, что моя дочь, как мне кажется… заинтересовалась больным Бертоном. Как вы знаете, он англичанин. Мне было бы очень неприятно, если бы ее чувство мз обычного интереса переросло во что-то более серьезное. Вмешательство родителей в такие дела часто приводит к нежелательному результату. Не могли бы вы, как человек степенный, которому доверяет молодая девушка, стать ее советчиком, братом, если хотите?

Сатиапал замолчал. Видно было, что он зол на самого себя и с трудом скрывает чувство стыда. Андрей смотрел на него молча, насупившись. Его задел эпитет: "степенный".

Степенными людьми называют тех, кто развеял пыл юности и способен все на свете взвешивать на аптекарских весах. Нет, он еще не дожил до этого! В нем еще бурлят силы, и очень часто хочется от избытка чувств сделать что-нибудь неожиданное, мальчишеское… Да и послушает ли его Майя? Любовь как пожар: она разгорается даже от дуновений холодного ветра.

- Зачем это вам нужно, господин Сатиапал? - спросил, вздохнув Лаптев.- Больной поправится, уедет отсюда…

- Он останется здесь,- с досадой сказал Сатиапал.- Для этого есть очень веские причины.

- Тогда не знаю, что вам ответить. Мне неприятно отвечать вам отказом, но я… не считаю себя способным выполнить подобное поручение и не имею права вмешиваться в интимные дела других.

- Ну, что же… извините…- Сатиапал потер виски и крикнул: - Майя, господин доцент освободился.

Когда Лаптев и Майя вышли на крыльцо, в просвет между лохматыми серыми тучами выглянуло солнце. Его лучи,- еще золотисто-розовые, как всегда утром,- окропили волосы девушки брызгами светлой бронзы.

- Правда, красиво? - восхищенно сказала девушка, разглядывая тяжелые нагромождения туч, похожие на фантастических чудовищ.

- Очень красиво! - ответил Лаптев. Но он смотрел не на тучи, а на прядь золотых волос, которая ласково щекотала нежное розовое ухо девушки.

Глава Х ЛЮДИ И СОБАКА

Служитель ввел больного в полутемную комнату и, поклонившись, вышел.

- Доброе утро, мисс Майя! - весело воскликнул Бертон и официально Лаптеву: - Добрый день, мистер.

Англичанин не знал, кто его оперировал. Вообще Лаптева он видел впервые и смотрел на него с наглым любопытством.

"Красивый! - с некоторой завистью отметил Андрей.- Самоуверенный и, наверное, эгоистичный".

- Как вы себя чувствуете, мистер Бертон?

- Не сглазить бы,- небрежно ответил англичанин и повернулся к Майе: - Ну, моя дорогая спасительница, я с нетерпением жду минуты, когда смогу взглянуть на вас обеими глазами. Снимите к черту эти отвратительные бинты!

Очевидно, это был обычный тон разговора Бертона с дочерью Сатиапала, но сейчас он прозвучал столь бестактно, что Майя поморщилась и холодно спросила:

- Вы так уверены в успехе операции?

- Не допускаю ни малейшего сомнения! - Бертон вынул из кармана пачку сигарет и, даже не мысля об отказе, спросил, чиркнув спичкой: - Разрешите курить?

- Нет. В лаборатории не курят.

- Простите! - Бертон взглянул на него с насмешливым превосходством и швырнул сигарету в угол.- Вы, наверное, управляющий имением?

- Это тот, кто делал вам операцию! - сурово сказала Майя.

- Извините! - Бертон сразу утратил заносчивость и с оттенком заискивания спросил: - Господин доктор, как вы считаете, не время ли проверить последствия операции?

- Мы позвали вас именно для этого. Садитесь.

Бертон сел на стул спиной к окну, закрытому серой занавесью. Майя уверенными движениями сняла бинты и отошла в сторону. Лаптев осторожно приподнял с глаза больного тампон и приказал:

- Откройте глаза!

Скосив взгляд, он увидел, как напряглась и потянулась сюда Майя. Больной медленно поднял веки, и на его лице появилось выражение детского удивления и счастья:

- Сто чертей, вижу!.. Вижу, господин доктор! - он заморгал ресницами, закрывая то один глаз, то другой. - Вижу!

- Хватит! - Лаптев взял из рук Майи новый тампон и бинт и наложил на глаз больного повязку.- Можете идти. Следует ожидать, что операция прошла удачно.

Он вспомнил при этом, как тяжело было ему, не специалисту по глазной хирургии, сшивать многочисленные нервы, кровеносные сосуды, мышцы. Назвать операцию полностью удачной, конечно, нельзя. То ли мышцы пришиты не так, как следует, то ли больной еще не овладел ими в достаточной степени, но глаз косил, был необычным, похожим на протез. Это впечатление усиливалось еще и черным цветом, который не шел к выхоленным классическим чертам белокурого англосакса.

В тот раз Сатиапал не пришел на помощь Андрею Лаптеву, даже когда он по-настоящему запутался и, кусая губы, несколько мгновений в раздумье стоял над больным. Может быть, правильно: мастерству хирурга не выучишься, чувствуя над собой чужой глаз. Как неопытный пловец, попавший в водоворот, напрягает свои силы до предела и преодолевает страх перед водой, так и врач должен сделать не одну операцию самостоятельно, чувствуя полную ответственность за жизнь и здоровье больного.