Завацкая Яна - Союз летящих

• Название: Союз летящих
• Автор: Завацкая Яна
• Жанр: Научная Фантастика

---

На Мааране Линна побывала недавно — тайри взяли оттуда на корабль пассажиров, желающих путешествовать дальше, некоторые грузы. Доставили на Мааран медь, золото, серебро, медицинское оборудование.

Линна еще помнила бесконечное удивление, оставленное этой планетой. Здесь была человеческая цивилизация — напомнившая былые цивилизации Южной Америки; строгая иерархия, жрецы в белых балахонах. Частые человеческие жертвоприношения великому Змею. Если бы не эти жертвоприношения — всегда стариков — жизнь здесь была бы сносной; строгая четкая организация общества, размеренный труд, развитая педагогика, никакого голода и болезней. Очень структурированная, с множеством ритуалов религия Змея, эти плоские змеи были объектами поклонения, жили в храмах, им кланялись при встрече…

Кьена взяла Линну на одно из жертвоприношений — не открывая ей тайны заранее, интереса ради; Линна шла в страхе и недоумении, как может тайри спокойно относиться к убийству человека; однако ритуал объяснил все. Из отрубленной головы жертвы внезапно выползла плоская змея. Здесь люди сами были личинками мааранитов — но не знали этого, считая, что проживают обычную человеческую жизнь. Однако люди и в самом деле были менее разумны, чем змеи — их жизнь подчинялась лишь ритуалам, они не были способны на творчество, на мысль, сколько-нибудь выходящую за пределы повседневности. Сами маараниты — зрелые особи — питались солнечным светом, не нуждались почти ни в чем материальном, кроме убежищ от непогоды, они создали уникальную философию, у них существовал аналог искусства, они очень далеко продвинулись в математике, астрофизике и кибернетике, подсоединяясь к вычислительным устройствам с помощью мозговых компов.

Что же касается человеческого общества Маарана — это были ясли, детский сад и школа. Змеи через жрецов полностью контролировали общество, заботились о том, чтобы каждый человек оставил потомство, но в регулируемых количествах; о воспитании и образовании каждого человека — ведь от этого зависел в дальнейшем умственный уровень родившегося мааранита; родившиеся змеи сохраняли полностью память о человеческом существовании, как мы — о детстве.

Но Линне порой казалось, что маараниты воспринимают тайри не иначе, как детей, очень развитых, продвинутых, но все же маленьких детей, и пользуясь их услугами, в основном транспортными, почти не замечают их самих и не очень-то стремятся к общению.

Планет слишком много; на каждой из них — свои чудеса, никогда не познаешь всего, даже если у тебя есть возможность познавать через других тайри, не сходя с места; можно до бесконечности бродить и путаться в мелочах, завязнуть в них. Теперь Виэрел шел к следующей планете, Нир-га-Шин, тоже своеобразная цивилизация разумных муравейников; Линна пообещала себе во избежание конфуза в этот-то раз тщательно изучить все заранее. Но еще два галактических месяца идти до планеты. Линна поднялась в Астропортал. Здесь оболочка корабля была прозрачной, можно лечь на спину — и видеть сливающиеся звездные узоры, дорожки, пятна, туманности, смотреть в Космос можно до бесконечности, звездное небо не может надоесть. А можно воспользоваться наблюдательными приборами, часть из них, конечно, была занята — тайри вели наблюдения за Космосом. В Астропортале всегда был народ — и тайри, и разные существа, переносящие подпространство. Линна обошла гигантского гаари, распростершегося на полу и молча глядящего в звездное небо. Волна нежности коснулась ее. Улыбнувшись, Линна посмотрела на тайри, стоящего перед ней. Его звали Риид, немногим старше ее, Риид Виэрел Мон, Риид Зернышко. Тайри обнял ее и поцеловал, Линна с радостью ответила ему. Но в объятие вплелся вопрос, который заставил обоих потерять интерес к телесному; они подошли к одной из Линз, уселись, надев смотровые очки. Линне хотелось увидеть звезду, над которой сейчас работали техники, разделяя ее надвое, чтобы уменьшить массу, чтобы не допустить в районе Земли взрыва Сверхновой. Риид разделил ее любопытство, вдвоем они молча наблюдали за грандиозным процессом; Линна поспешно искала в суперкомпе сведения о технике звездостроительства. Хорошо, что это строительство не видно с Земли, что подумали бы земные астрономы?

Линна вдруг почувствовала сигнал малой локальной сети. И подумав, ответила. Это была малая сеть ученых, работавших над проблемой передвижения в подпространстве; ускорить движение кораблей тайри — очень, очень важная задача; новые теоретические подходы могли бы открыть путь к этому. Линна тоже интересовалась этим разделом, уже достигнув достаточного уровня знания.

Сеть началась. Пять десятков тайри интенсивно обменивались мыслями, шел мозговой штурм, временами казалось — они в тупике, и нельзя обойти известные законы движения. Они мыслили почти исключительно уравнениями, символы и графики вспыхивали в мозгу Линны; она отвечала тем же, внезапно одной из тайри, Санаре Виэрел Вей, удалось обратить внимание на переменную в длинной цепочке; после этого участники локальной сети слили все свои потоки воедино, теперь их разумы были гораздо ближе, чем при обычной разреженной связи; они почти стали единым целым. Линна лишь ощутила телесным потоком, как Риид — не участвовавший в локалке — поднял ее на руки, снял с неудобного кресла и уложил на мягкий пол, как сам лег рядом, с удовольствием согревая ее тело своим. Но она была не здесь, локальная сеть преобразилась в единый суперкомпьютер, токи радости пробегали по нему, едва удавалось нащупать решение…

Когда Линна отключилась от локалки, прошло несколько галактических часов; Риид давно ушел, заботливо накрыв ее согревающим полем-одеялом; Линна чувствовала опустошение и неистовую радость, потому что сегодня им удалось приблизиться к решению ускорения в подпространстве еще на шажок. На ощутимый шажок. Линна не знала, какова ее роль в этом решении, и не думала об этом; главное — то, что скоро, может быть, корабли тайри заскользят в подпространстве еще быстрее.

Линна села на полу и телепортировала вниз, в стереометрический отсек, спроектированный группой безумных архитекторов-тайри. Если в обычных помещениях корабля была смоделирована природная среда, здесь создали сумасшедший искусственный мир. Не было низа и верха; цвета переходили один в другой без всякой закономерности, не было формы помещения — массы различных форм чередовались с пустотами; причудливая комбинация зон невесомости и притяжения окончательно запутывала. В виртуальном пространстве такой мир создать несложно, но в реальном? Линне нравилось здесь бывать. Здесь перестраивается мышление — как ни крути, зависящее от восприятия; начинаешь думать формулами, видеть мир с неожиданной стороны. Мало того, что помещение огромно, его формы еще и меняются постоянно; были тайри, проводившие в стереометрическом отсеке почти все время. Линна отправлялась сюда, когда обыденный мир, необозримый и прекрасный, становился тесным и слишком банальным.

Она плавно опустилась на шершавую поверхность розового куба, прошла несколько шагов, взмыла вверх, но то, что показалось ей верхом — оказалось боковой стороной, а низ, оказывается, был расположен теперь перпендикулярно, из гладкой зеркальной поверхности торчали две нелепые колонны. Линна приземлилась на зеркало и долго удивлялась миллионам своих отражений вокруг. Потом ей понравилась сверкающая радужная спираль впереди. Линна вскочила на эту спираль, уцепившись рукой за виток. Спираль медленно вращалась, напоминая гигантский винт, и уходила куда-то вниз. Вдали Линна увидела двух парящих тайри, Неиду Солнышко и Кару Стрелу; им было хорошо, они медленно кружились в воздухе, держась за руки, решая вдвоем какую-то задачу; Линна на миг присоединилась к ним, получила в ответ ласковое приветствие, но углубляться в их общение не стала. Ей вдруг захотелось снова побыть ближе к своей любимой подруге, оставшейся на Земле.

Линна позвала, и оказалась мысленно рядом с Алейн. Та в одном из своих потоков лучилась радостью от встречи с Линной. Алейн работала, сидя за столом, и портрет Дьена, очень похожий, висел на стене; ее друг, Мартин, спал, над Европой повисла глубокая беззвездная ночь. Линна тут же поделилась с Алейн радостью от удачного мозгового штурма, они вместе поразмышляли о возможных перспективах новых открытий для физики подпространства, для двигателей.

Алейн показала Линне последние важнейшие события Земли. Самолеты НАТО бомбили очередную страну. Люди бежали из разрушенных домов, матери разыскивали в развалинах мертвых детей. В Африке перед воротами лагеря гуманитарной помощи скопились несколько тысяч людей на разных стадиях голодной смерти; у ворот шла сортировка. За колючую проволоку пускали только тех, у кого были шансы выжить; дети с огромными головами и скрюченными тельцами умирали прямо на потрескавшейся от жара сухой почве. В Маниле по гигантской мусорной свалке неутомимо, как муравьи, ползали множество детей, подростков, стариков — они отыскивали хоть на что-то годящиеся куски металла, чтобы сдать их в утиль и не умереть и на следующий день; в Бангладеш в огромном, раскаленном от жара цеху сотни девочек от десяти до четырнадцати лет не разгибаясь, с утра до вечера сидели за швейными машинками; их мысли текли прямо и ровно, как швы на дешевых блузках; они давно перестали сознавать страдание, да и себя самих, их рабочий день длился от темна до темна. Все это были лишь массовые, особенно кричащие явления; люди страдали повсюду; одинокое, безнадежное страдание было нормой и закономерностью. Алейн, ощутив реакцию Линны, поспешно отвлеклась от этих картин.