Завацкая Яна - Союз летящих

• Название: Союз летящих
• Автор: Завацкая Яна
• Жанр: Научная Фантастика

---

Господи Боже всемогущий, хоть бы тайри сумели найти ее! Дьен! Ведь я же знаю, ты будешь искать. Ты каждый метр земли перевернешь, только бы найти меня. Я ведь не как ты тогда — не в безвестном шаровом скоплении, на черной планете в секторе одрин — я здесь, на земле, меня нетрудно найти!

Дьен не может уйти с Монрога, ледяным тоном произнес кто-то внутри. Он не уйдет. Он не уйдет, даже чтобы спасти твою жизнь. Потому что там от него зависит множество других жизней. Он не может ни на минуту. А тайри, адаптированных и опытных, в локальном секторе сейчас нет.

— Сколько ты можешь обходиться без еды и воды?

— Достаточно долго, — ответила Алейн, — хотя знаешь, я бы не отказалась…

— Обойдешься.

Алейн закусила губу. Она ненавидела насилие в любом его варианте, хоть бы и психологическое.

— Понимаешь, Виталий… Я сейчас объясню тебе, что именно ты думаешь. Ты вычислил силы, влияющие на мир и руководящие миром. И решил, что твой единственный шанс — присоединиться к одной из этих сил. Ты хочешь стать сильным — это правильно. Ты понимаешь, что только обретя влияние, ты сможешь продвинуть в жизнь свои идеи. А твоя главная идея — Россия, ее процветание, благополучие людей, рост и развитие державы. Чтобы этого добиться, нужно обрести силу, реальную силу. Ты, повторяю, нашел несколько ресурсов на этой планете и — в моем лице — пытаешься присоединиться к одному из них, получить власть.

— Предположим. Но тебе же не нужна Россия… она тебе безразлична.

— Она мне не безразлична. Только поэтому я здесь. Но не в этом дело. Твоя тактика в общем-то реальна. Так люди делают карьеру, чтобы войти в правительство и начать влиять на жизнь. Примерно это делаешь и ты, только ты понимаешь, что правительство на самом деле ни на что не влияет. Так я тебе скажу — ты в общем-то прав. Найти мощного союзника… бога из машины… стать сильнее всех. Это вариант.

— Единственный вариант.

— Нет, Виталий, не единственный.

— Не единственный? Люди — марионетки. Этот клуб мультимиллиардеров правит нами, как хочет. Все решают деньги, нефть, ресурсы. Люди ничего не стоят на этой планете. Мы ничего не можем.

— Это тоже правда в какой-то степени. Но Виталий, были варианты, когда именно снизу, именно от людей поднимались движения, изменявшие лицо мира… Таких вариантов было много! Маркс и Ленин не имели никаких могущественных покровителей. Их не имел, скажем, Махатма Ганди. Их не имел Че Гевара. Все это были просто люди. Плохие, хорошие — неважно. Просто люди. Но за ними пошли другие. Если народ России пойдет за тобой, по-настоящему пойдет — будущее в твоих руках. Честность, совесть, бескорыстие… вера в людей. И все эти мировые правительства, все эти мафии — вынуждены будут считаться с твоим присутствием и потесниться. Для этого тебе не нужно никакое сверхъестественное присутствие. Виталий, ты же невообразимо сильный и умный человек. И ты тратишь свою жизнь на поиск каких-то сверхлюдей, каких-то сверхсил… зачем? Поверь в себя. Просто поверь в себя — именно у тебя все получится! Именно ты — человек, способный изменить мир.

Полковник долго молчал, тяжело глядя в лицо тайри. Потом поднялся и вышел из помещения.

Евгений приехал сразу, по звонку. Странно — обычно Марченко приходилось долго просить, назначать время, он всегда был загружен донельзя…

Он отказался входить в кабину, откуда велось наблюдение за пленной. Странное нелюбопытство к этой монстрихе, которую сам же и помог отловить. Лисицын беседовал с Евгением в собственном кабинете.

— Что можно сделать? — спросил он, — я верю, у тебя есть способы. Черт возьми, я не могу теперь отпустить ее просто так!

Евгений помолчал несколько секунд, и вдруг лицо его залила бледность, в буквальном смысле залила волной, кожа словно посерела.

— Эту девушку нельзя отпускать ни в коем случае, — он говорил обычным спокойным тоном, который не вязался с жесткостью фраз, — Она исключительно опасна. Мне очень жаль, Виталий, но девушку придется ликвидировать.

Лисицын мимолетно поразился самому наличию таких профессиональных выражений в словаре целителя и проповедника ненасилия. Впрочем, какая разница — убить, уничтожить, замочить, ликвидировать? Как ни скажи — смысл один и тот же.

— Чем именно она опасна?

— Она… — целитель пошевелил губами, — она опасна. Это все, что я могу сказать. Если ты отпустишь ее, это будет катастрофа не только для России, для всего человечества.

— Откуда у тебя такие сведения? — напрямик спросил Лисицын.

— Мне это передали, — лаконично ответил целитель. Полковник снова ощутил знакомое раздражающее бессилие. Вот как общаться с человеком, который непрерывно получает информацию откуда-то из астрала, и ты не знаешь ее источника, но тем не менее должен почему-то слушаться… и ладно бы еще в пустяках. Но ведь человека, как он выражается, ликвидировать… да еще и человека из очень могущественной организации.

— Уничтожение не будет опасным для тебя или кого-то другого. Ее организация ничего не сделает тебе. А вот если ты ее отпустишь, последствия непредсказуемы.

— Ну ладно. Я не собираюсь ее отпускать. Но раз уж мы ее держим, так надо извлечь из этого какую-то пользу.

— Я хотел только подчеркнуть серьезность положения. Уже через несколько часов ее могут найти. Тогда будет поздно. У нас осталось немного времени. После этого ее необходимо уничтожить. Лучше всего просто противотанковыми гранатами. Я объясню — как. Действовать надо очень быстро…

Лисицына чуть передернуло. "А ты-то, гнида астральная, видел хоть раз, как человека рвет на куски?" Лисицын вот видел. Ладно. Если надо — применим оружие. Сейчас не о том.

— Я понял. Но у нас есть несколько часов. Ты должен подсказать, как мне добиться от нее сотрудничества. Ты говорил, что входить к ней опасно, я входил.

— Напрасно, — коротко ответил целитель.

— Хорошо, но скажи, что мне делать? С уговорами ничего не вышло. Есть какие-то средства на нее надавить?

Целитель молчал примерно минуту, устремив взгляд в никуда.

— Например, боли она не чувствует, как я понимаю? Или все-таки… — не выдержал полковник.

— Она чувствует чужую боль, — ответил целитель наконец.

Видно было, что говорит он словно через силу.

— Надавить на нее можно, только создав невыносимую этическую ситуацию. Ты должен взять человека… любого человека. Поместить его в наблюдательной кабине, это важно. Это единственное место, которое она ощущает, несмотря на изоляцию. И этого человека… — лицо Марченко скривилось. У Лисицына появилось ощущение, что он не хочет говорить, но какая-то сила заставляет его.

— Я понял, — спокойно сказал полковник.

Откинулся на спинку хорошего кожаного кресла.

— Человеку должна обязательно угрожать смерть, — обычным бесстрастным тоном продолжил Марченко.

… он получает информацию от такого же монстра, каким является эта девушка. Почему бы, кстати, ей не установить такую же связь с самим Лисицыным? Нет, не то… Очевидно, хозяин Марченко решил таким образом, через Лисицына свести счеты с девицей. Отсюда и требование ее уничтожить. А что это за хозяин? Кто это? Лисицын восстановил в памяти кабинет Марченко, фотографию на стене… и вдруг понял — кто. "Ты и сам поймешь, Виталий, если подумаешь". Да, решение лежит на поверхности.

Но что это дает ему, Лисицыну? Предположим, ему известно даже имя хозяина Марченко — земное имя. Ну и что? А что это за тип? Чего он хочет?

… Марченко ведь спас его. Восстановил спинной мозг, позвоночник, сделал полноценным человеком — иначе догнивал бы сейчас Лисицын на койке… Марченко — целитель, лечит людей, никому не причиняет зла. Практически святой. Потому и предложения, уместные для отмороженного армейского офицера в горячей точке, в его устах звучат так дико — непредставимо, чтобы Марченко был способен обидеть хотя бы муху. Кстати, и о его хозяине ходят слухи — дескать, чудотворец, спасает людей, делает много хорошего, создал благотворительный фонд…

Ладно, слухи слухами. Но ведь Евгений и правда спас Лисицыну даже больше, чем жизнь…

— Хорошо, — сказал полковник, — я понял. Я сделаю.

— Речь идет об очень важных вещах. И еще… если ты ее отпустишь, ты сам будешь убит в течение нескольких часов после этого.

Марченко никогда не убеждал, не доказывал. Он просто говорил — спокойным безмятежным тоном, без напора. И его слушались. Лисицын знал, что и на этот раз послушается Евгения

Просто потому, что иного выхода нет.

Девушка с собакой шла по Купчинской улице, и прохожие оглядывались на нее.

Во-первых, из-за собаки — пес был необычайно красивый и благородный, породистый, ухоженный, огромного роста, но очень интеллигентный на вид. Королевский угольно-черный пудель в изящной стрижке трусил рядом с хозяйкой без всякого поводка, не отвлекаясь и не отходя ни на шаг. Если присмотреться, создавалось даже такое впечатление, что девушка и собака как бы разговаривают мысленно между собой — такими слаженными были их движения. Временами пес поворачивал благородную морду к хозяйке, и она тоже смотрела на пуделя — они будто обменивались мысленными репликами. Хотя девушка грубо нарушала правила содержания собак в городе, не надев на пса ни поводка, ни тем более, намордника — никому не приходило в голову этим возмутиться. Поводок для этой собаки казался совершенно лишним приложением, а надеть намордник было бы кощунством.