Елизавета Тьма - Господин Вечности

• Название: Господин Вечности
• Автор: Елизавета Тьма
• Жанр: Фэнтези

---

   -- Если мастер поймает, я не с вами и вообще мимо пробегал!

   -- Да брось, -- усмехнулся Мистраль. -- На твой невинный взгляд даже наш неподкупный и беспощадный мастер купится. Ты ж ангел! -- и сокурсник указал на смайлик, весело скалившийся на моей майке. -- Если состроишь несчастное выражение лица, так заранее всё простят.

   Я тут же состроил самое скорбно-возвышенное выражение, какое только смог. Но не удержался и почти сразу рассмеялся. Засмеялись и остальные.

   Взяться за гитару уговорили быстро, хотя я и посопротивлялся для проформы. Они знали, что меня не надо просить спеть что-то конкретное, за "заказ музыки" я могу и гитарой по башке дать. Хотя, гитару, мою чёрную красавицу, пожалею. А вот кулака в зубы допроситься можно! Если девушки такую ошибку совершат -- я сострою мину оскорблённого до глубины души и несправедливо обиженного ребёнка, и они же сами об этом пожалеют. Другое дело, когда я спрашиваю "что тебе спеть".

   Музыка рождалась под пальцами, заполнив мою душу и захватывая в свой ритм других. Я играл и пел, забывая обо всём. Модификация голосовых связок привычная и лёгкая, не зря я столько лет учился у оперной певицы. Только одно... когда меняешь голос для того, чтобы петь -- говорить больно. Будто ножи в горло втыкают.

   Они радовались и было так хорошо, что легко рождались весёлые, радостные песни. Те, от которых они улыбались и смеялись.

   Откуда-то повеяло холодом... И я вдруг поймал себя на том, что под пальцами зазвучал другой ритм, подчиняясь памяти, подаренной моим странным сном.

   Жить, чтоб сгореть,

   И сгореть, чтобы жить,

   Не заблудившись во тьме.

   Время придет,

   За собой позовет

   Феникс, рожденный в огне!.. #

   # Ария -- "Феникс"

   И только я знаю, что огонь, в котором рождён мой друг Феникс -- ледяной. Феникс... Ветер... Мой бог и мой друг. Моя душа -- по-прежнему твой храм. И мне остаётся только призрак надежды, что когда-нибудь моя душа перестанет быть храмом для мёртвого бога. И ты возродишься, смертный бог. Без тебя, боюсь, долго я не протяну. И без твоей помощи... у меня нет даже призрака шанса вернуть мою богиню.

   Хэх... настроение изменилось, изменилась и музыка.

   И я люблю, но эта боль сильней день ото дня!

   Я все еще люблю тебя, и смех твой слышу я!

   Терять уже я научился, научи прощать

   И жить без страха снова потерять... тебя... #

   # Ольви -- "Потерять тебя"

   Пора прекращать... Гитара не хочет уходить, струны льнут к пальцам песня за песней. Она ведь живая, часть моей души, моя чёрная красавица. И создана чтобы забирать мою боль. Долгое время я не знал, какой секрет спрятал отец в этом артефакте. Пока не испытал запредельную пытку, а она оказалась у меня в руках. И чем хуже мне становилось, тем сильнее она ломалась. Стальной гриф напополам...

   Струны, казалось, гладили пальцы. Хотя обычно, если я долго играю -- струны режут их в кровь, как ножи.

   Хватит. Прошу тебя, хватит. Я позову тебя ночью, на крыше, один. А теперь -- уходи. Не желаешь? Ну, давай тогда споём что-нибудь повеселее. Взгляни как сидят вместе два чудных светловолосых человечка -- Ритка и Деня. Видишь, как за руки держатся? Не удивлюсь, если всю жизнь вместе пройдут. Если, конечно, когда-нибудь повзрослеют, избавившись от молодой дури, присущей некоторым. Давай для них...

   Живая пляска пламени костра в музыке струн и словах новой песни. Несложной, но завораживающей. Мне самому хотелось уйти в движение вслед за музыкой.

   Отзвучали последние аккорды, но казалось, музыка ещё гуляет под сводом потолка, дрожит в тенях по углам, хотя моей чёрной красавицы уже нет в руках. Пальцы всё-таки сбил. Не сильно, часа через три-четыре уже забуду.

   -- Всё, -- откинувшись на спинку дивана, я закрыл глаза. -- Рука болит.

   Влад быстро поднялся со своего места, остановился за моим плечом, провёл раскрытой ладонью над моей лежащей на подлокотнике дивана рукой. Разодранная конечность, замотанная в бинты и пластыри, тут же онемела.

   -- Так легче? -- поинтересовался тёмный.

   Я кивнул. Надо же, неуч Влад ри'Тарг освоил "ледышку". Хотя, накладывает тёмный её отвратительно, работа с Силами у него топорная. Рука на самом деле болела меньше, чем пробитые насквозь стопы, на которых мне ещё ходить надо, и разодранные ноги, и бок.

   Некоторое время всё вокруг ещё жило отголосками музыки. Она звучала в тихих словах, в жестах, улыбках и взглядах окружающих. В моей душе царила живая, мелодичная тишина. Смутная тоска на дне души органично вписывалась в эту тишину. И мне не хотелось ничего менять, не хотелось нарушить эту тусклую гармонию в себе...

   Но окружающие решили сделать это за меня.

   Рита, сидевшая напротив через столик, в упор посмотрела на меня, и беспощадно спросила:

   -- Ну и кто же эта бесконечно эгоистичная стерва, которая посмела разбить сердце такому чуду, как ты?

   Я не сразу понял, что она сказала. А когда до меня в полной мере дошёл смысл её слов... Когти пропороли подлокотник дивана.

   -- Рита... -- внезапно севший голос удалось проконтролировать с трудом. -- Никогда, Рита... Никогда такого не говори... Она не сможет опровергнуть твои слова, не скажет, насколько ты не права. И ты даже не сможешь прийти на её могилу, чтобы извиниться за эти обвинения. Потому что от неё не осталось могилы. Я сжёг её тело на ритуальном погребальном костре. После того как она умерла на моих руках, когда я не успел закрыть её собой. Поэтому... -- подавшись вперёд, я пристально взглянул сначала в глаза блондинки, а потом оглядел и всех остальных. -- Никогда даже не думай, что Таэш могла быть хоть в чём-то не хороша. -- Откинулся обратно на спинку дивана, убрал когти. Индифферентно добавил: -- Спроси у близнецов, они тебе расскажут, какое это было забавное, наглое, невозможное и прекрасное тёмное чудо.

   Потерявший краски мир на время перестал меня интересовать. Вернулся обратно я уже снова умея улыбнуться и запихав поглубже всё лишнее. Никому не нужна чужая полумёртвая душа. Я всегда являлся символом неунывающей веры в лучшее, а не чёрной тоски и смерти. Сам накалил, сам и разряжу обстановку.

   Несколько жестоких подколок окружающих, лёгких шуток, обсуждение моих хвостов с прошлой сессии, и всё как прежде. Как до глупых слов голубоглазой блондинки. На вопрос о том, готовился ли я к двум недосданным зачётам, пожал плечами и ответил, что конечно же нет.

   -- А зачем тебе готовиться, если ты и так гений? -- сказал из своего кресла Пророк.

   -- Я? -- искренне удивился. Отмахнулся. -- Да ну, брось! Вот Ван -- тот гений. А я только немного сообразительней большинства.

   -- Ты себя очень сильно недооцениваешь! -- объявил Пророк. -- Ван, конечно, гениален, но тебе это даётся легче, чем светлому. Ему требуется большая дисциплинированность ума для того, чтобы быть гением, ты же легко и естественно царствуешь в любом хаосе! То, что нам приходится подолгу заучивать, ты запоминаешь один раз услышав. Не просто запоминаешь, но полностью понимаешь. Ты можешь не помнить ни названий, ни формул, но всё докажешь и решишь в лёгкую, едва уловив принцип.

   -- Это потому, что мне всё чрезвычайно легко, я так уматываюсь на учёбе? -- хмыкнул я.

   -- Это потому, что у тебя занятий в два раза больше, чем у любого из нас, -- встрял Мистраль. -- В этом плане ты сумасшедший. Во всей академии только ты себе набрал такое количество дополнительной учёбы, чтобы спать и есть становилось решительно некогда.

   -- Ну, спасибо, ребята! То я гений, то сумасшедший! Вы уж определитесь...

   Сокурсники со смехом заверили, что одно другому вовсе не помеха.

   Хорошо. Можно снова откинуться на спинку дивана, слушать их негромкие разговоры и смех, и молчать.

   -- Ирдес, -- Оксана коснулась моей руки. -- Ты меня до библиотеки не проводишь?

   -- Конечно, -- кивнул я, поднимаясь на ноги.

   -- Уже уходишь? -- спросил Мистраль.

   -- Ага, -- согласился я. -- Надеюсь, что без моей помощи вы со своим подстольным компроматом справитесь! -- кивнул в сторону заныканой тары с... не с лимонадом, короче. -- Только много на себя не бери, а то будет опять: "Я танцую пьяный на столе, нуба-нуба-е!" -- пропел я, подражая Профессору Лебединскому и изобразив, как именно будет танцевать нетрезвый Денис.

   Грянул весёлый гогот и сокурсники принялись подкалывать хохотавшего Деню.

   Мы с Ксаной в это время успели смыться.

   -- Ксан, у тебя, случайно, резинки для волос нет? -- спросил я. -- А то я все свои растерял.

   Сняв запрошенное со своих тёмных, волнистых волос, девушка протянула её мне.

   -- Держи!

   Черный цвет меня более чем устраивал и, направляясь следом за девушкой, я убрал волосы в хвост. Мне приходится ходить с распущенными, потому что два десятка резинок улетают дней за пять. Часть теряется, но в основном они рвутся. У меня очень густые волосы, толщина косы заметно шире моего запястья. Ещё очень гладкие. Их трудно удержать под резинкой и в косе ненамного проще. Так... аутотренинг "Ирдес не хочет стричься, Ирдес не будет бриться на лысо тем более! Заткнись, паранойя!"