Маргарет Уэйс - Драконы летнего полдня

• Название: Драконы летнего полдня
• Автор: Маргарет Уэйс
• Издательство: Азбука, Терра - Книжный клуб
• Жанр: Фэнтези
• Год: 1996
• ISBN: 5-7684-0094-X, 5-7684-0095-8

 Месяц за месяцем, год за годом проходят над Кринном. Дуют промозглые осенние ветры, сыплют колкие ледяные кристаллы зимние облака, распускаются на лугах дивные цветы. Вслед за весной спешит лето... Однако Тьме ненавистен яркий солнечный свет. Глазам, привыкшим к вековой мгле, больше по нраву глухой сумрак и серые тени. Тёмная Воительница жаждет мщенья и собирает рассеянные в битвах полчища драконидов. Рыцари Тьмы подбираются к Башне Верховного Жреца. В синем безоблачном небе древнего Кринна зловещими силуэтами появляются Драконы Летнего Полдня.

---

- И не люди вовсе, - с горечью закончила Тика. - Они вроде жутких гномьих машин, которые решили, что они люди, и выглядят соответственно, а внутри как были машинами, так ими и остались! У этих твоих рыцарей нет ни души, ни сердца.

Да, они вежливы со мной, но я прекрасно знаю, что, если им прикажут во славу Владычицы Тьмы содрать с меня живьем кожу, они сделают это без колебания.

- Ну да, это, конечно, так, - допустил Карамон.

- А как насчет... Тика не на шутку разозлилась. - Как насчет людей, которые просто исчезли? Вроде Тодда Возчика.

- Тодд уже давно нарывался. Он всегда был скандалистом и грубияном, - помрачнев, заметил Карамон. - Я не раз вышвыривал его отсюда за хулиганство, да и выволакивать его, когда он напивался до бесчувствия, тоже приходилось. Ты же сама велела ему здесь больше не появляться.

- Это так, - согласилась Тика. Но воины Владычицы Тьмы увели Тодда вовсе не потому, что он пропойца, а потому, что он не вписывался в их великий план.

Потому, что он человек беспокойный и мятежный.

- Согласись, однако, что без него стало значительно спокойнее, - возразил Карамон. - Они поддерживают законность и порядок...

- Спокойствие! - возмутилась Тика. - Законность и порядок! Да, конечно, все это мы получили! У нас столько законов, что от них овражный гном и тот задохнется. А уж порядок! Некоторые люди просто боятся перемен, боятся всего отличающегося от привычного хода вещей. Они идут безопасным, хорошо наезженным путем, потому что им страшно с него сойти. Этот твой Ариакан выкопал на дороге уютную колею и хочет, чтобы все шли только по ней, а те, кто не соглашается, кто решает пойти по другой стороне или просто покинуть дорогу, - исчезают в ночи. Ты будешь жив и здоров в объятиях Тьмы, Карамон, но не думаю, что ты многого достигнешь. Карамон кивнул. На протяжении всей Тикиной тирады он молча резал хлеб, клал на него сыр и пододвигал к жене. Закончив с печеньем, она принялась за хлеб с сыром.

- Они прекратили эльфийские войны, - заметил Карамон. Тика вгрызлась в большой ломоть хлеба и принялась яростно его пережевывать, как будто перемалывала крепкими зубами ненавистных рыцарей.

- Да, и они же превратили сына нашего Таниса в безмозглую куклу! - проговорила она.

- Если верить Портису, холодно сказал Кара-мон. - Это он утверждал, что Гилтас собирался продаться рыцарям, чтобы спасти свою шкуру. Я встречал молодого Гила, и я о нем лучшего мнения! Он сын Таниса и Лораны, а это что-нибудь да значит! Черные рыцари убили его отца. Я не знаю, в какую игру он играет, но совершенно уверен, что не в ту, что предполагают рыцари! Квалинести, кстати, до сих пор держится! Тика покачала головой, но не возразила. Разговоры о Танисе до сих пор ее расстраивали. Та ночь, когда Лорана принесла печальную весть о его смер-ти, глубоко отпечаталась в ее памяти. Тогда они втроем сидели в темноте, опасаясь зажигать свет, сквозь слезы говорили о прошлом.

- Кроме того, - продолжал Карамон, нарезая еще сыра для жены, - тяжелое время сближает людей - как мы видели во время Войны Копья.

- Всего несколько исключений, - пробормотала Тика. - Большинство же с радостью подняло белый флаг, а на то, что Владычица Тьмы сделает с соседом, им наплевать.

- Ну, я лучше думаю о людях, - улыбнулся Карамон. - А как насчет сладкого пирога напо-следок? Тика посмотрела на стол, увидела крошки хлеба, сыра и печенья и рассмеялась. Смех сменился сле-зами, но это были слезы любви, а. не горя. Она погладила большую руку мужа и, в свою очередь, улыбнулась.

- Теперь мне понятен твой план. Нет, я совсем не хочу пирога после всего этого. Вполне достаточ-но, спасибо.

- Пока, наверно, и вправду хватит. За десять минут ты съела больше, чем чем за прошедшие десять дней. Тебе нужно поддерживать силы, любимая! - Карамон сжал руки Тики в своих. Я не хочу тебя потерять! - добавил он сдавленным голосом. Тика наклонилась к нему, ощущая, как и всегда, что он - ее лучшее утешение и величайшая радость.

- Ты не потеряешь меня, дорогой. Я буду больше думать о себе. Я обещаю...

Просто я... Я все думаю о Палине... - Она вздохнула и взглянула на темноту за окном. Если бы хотя бы его могила была здесь... Вмести с двумя другими мальчиками... Я бы по крайней мере знала...

- Его могилы здесь нет, потому что он жив! - прервал ее Карамон.

- Карамон, - печально возразила Тика. - Ты же слышал рассказ Даламара...

Палин вместе с Та-сом вошли в лабораторию, а обратно не вышли. Уже больше месяца от них ни слуху ни духу...

- Он жив! - повторил Карамон. - Я приготовлю нам по чашке тарбеанского чая, - добавил он и, поднявшись, направился в кухню. Тика знала, что теперь Карамону надо побыть одному, чтобы справиться с собой. Она вздохнула и огляделась вокруг, затем еще раз вздохнула и поднялась со скамьи. Войны, Черные Рыцари и злые драконы приходят и уходят, а грязную посуду все равно надо мыть.

Она начала собирать тарелки в стопки и внезапно услышала какой-то неясный звук.

Тика остановилась и, затаив дыхание, прислушалась. Ничего. Она попыталась припомнить, на что же был похож этот звук. Это было непросто, потому что из-за звяканья тарелок она слышала его неотчетливо. Больше всего он походил на звук тихих, крадущихся шагов. Подождав некоторое время, Тика решила, что ей показалось, а возможно, это просто прошла кошка. Она вернулась к прерванному занятию, и когда, собрав большую стопку тарелок, направилась в кух-ню, услышала скребущий звук металла по дереву. Повернувшись, она успела заметить, как засов сам собой приподнялся, а дверь начала открываться... Она бросила тарелки, разлетевшиеся по полу со страшным звоном, и бросилась к тяжелой чугунной сковороде. Схватив ее за длинную ручку, Тика встала за дверью. Пусть только Черные Рыцари попробуют покуситься на нее, мужа или малюток-дочерей, она разобьет голову любому, кто только сунется...

- В чем дело... Карамон выскочил из кухни.

- Тсс! - Тика поднесла палец к губам и подняла сковородку. Неизвестный открыл дверь и вошел внутрь. Тика видела его неотчетливо, на нем был серый плащ, голова не покрыта. Она хорошо видела только затылок. Тика прицелилась...

Внезапно Карамон с громким криком бросился вперед, сметая на своем пути столы и ломая стулья.

- Палин!.. - прошептала Тика. Не в силах сдвинуться с места, она откинулась назад и, опершись о стену, сквозь слезы смотрела на то, как Карамон обнимает сына.

- А где мама? - удивился Палин, оглядываясь кругом.

- Прячется за дверью, - ответил Карамон сквозь слезы. - Собирается прибить тебя сковородкой. Тика покраснела, отшвырнула в сторону свое не пригодившееся орудие и кинулась к сыну.

- Палин, дорогой Палин! - плакала и смеялась она. Все эти дни я молилась, чтобы ты вернулся невредимый, а когда ты наконец пришел, я сама тебя чуть не убила. Я решила, что это... Один из них.

- Все в порядке, мама, - успокаивал ее Палин, обнимая. - Я все понимаю. Я знаю, что происходит кругом. Мы говорили с Даламаром...

- Мы? - Тика удивленно посмотрела на него. Палин отступил на шаг и посмотрел на родителей.

- Мать, отец, я не один. Со мной человек, которого вы очень, очень давно не видели. Он просил меня узнать... Он не уверен... Ну, что вы будете рады... С диким, исполненным боли криком Карамон бросился к двери и распахнул ее. На крыльце стоял человек в одеждах чернее ночи. Когда он увидел Карамона, то откинул с головы капюшон, и свет, падающий из двери гостиницы, заиграл на золотистой с металлическим отливом коже, отразился в золотых глазах со зрачками в форме песочных часов.

- Рейст! - воскликнул Карамон и покачнулся. Рейстлин пристально поглядел на брата, но не тронулся с места.

- Карамон, - наконец начал он тихо, с трудом выговаривая слова. Карамон, если можешь... Если можешь... Он закашлялся, но попытался закончить. Прости...

Карамон обнял брата за плечи и ввел его в дом.

- Твоя комната готова, Рейст. Она всегда ждала тебя.

2. Сожаления. Указания. Выбор

Поднимающееся солнце блестело за цветным стеклом гостиничного окна.

Близнецы сидели за столом. Тика давно уже отправилась спать, как и Палин, все еще не оправившийся от раны. Карамон с Рейстлином были одни. Они бодрствовали всю ночь за разговором о далеком прошлом, былых ошибках и нынешних сожалениях.

- Если бы ты знал, как все повернется, поступил бы ты иначе, Рейст?спросил Карамон.

- Нет, - ответил Рейстлин с долей своей прежней раздражительности. - Тогда выбирал не я. Карамон не совсем понял, о чем идет речь, он привык недопонимать брата, и это его не беспокоило. Он принялся рассказывать о семье. Рейстлин сидел, сгорбившись, в углу, баюкая в руках чашку с отваром, успокаивающим кашель, и слушая нехитрые рассказы Карамона. Перед его мысленным взором, словно наяву, вставала жизнь Палина и его братьев. Он уже знал о них больше, чем сам Карамон. Все те долгие годы, которые он провел в ином далеком мире, в мирной дреме, подозрительно напоминающей смерть, - все это время он мечтал о чем-то подобном. И только перед самым рассветом, в самые темные часы ночи, заговорили они о настоящем... И о будущем. И вот сейчас Карамон сидел, взволнованный и обеспокоенный, и молча смотрел, как восходит солнце, играя лучами на хрупких золотых листьях валлинов.