Коллектив авторов - Притяжение Андроникова

• Название: Притяжение Андроникова
• Автор: Коллектив авторов
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-98712-517-5

Имя Ираклия Луарсабовича Андроникова (1908–1990), доктора филологических наук, профессора, лауреата Государственной премии, народного артиста СССР, памятно многим. Он – выдающийся деятель отечественного просвещения: увлеченный исследователь литературы, писатель, мастер устного рассказа, пионер телевидения, ценитель и знаток искусств. В сборник, посвященный ему, вошли разнообразные материалы: статьи, доклады на конференциях, художественные очерки, воспоминания и посвящения. Значительная их часть публикуется впервые.

Всем, кому дорого живое писательское слово, небезразлично сохранение и приумножение богатств отечественной культуры, адресована эта книга.

---

Для того чтобы газета могла чаще рассказывать воинам о героическом прошлом русского народа, о его лучших достижениях, капитан Андроников вскоре по прибытии в «Боец РККА» установил контакты с выдающимися учеными, деятелями искусства, многие из которых были его друзьями. Если перелистать подшивки газеты за 1943 и последующие военные годы, можно встретить на ее страницах имена академиков И. А. Орбели и Е В. Тарле, профессоров В. Н. Орлова, В. С. Асатиани, молодого тогда физика Э. Л. Андроникашвили и многих других.

Совершенно справедливо сказал однажды Э. Фейгин: «Ираклий Андроников во многом способствовал тому, что в нашем редакционном коллективе, а главное в нашей газете, возникла атмосфера высокой духовности и интеллектуальности».

Увлеченность самого И. Андроникова русской художественной литературой и музыкой отразилась в его очерках, посвященных писателям и композиторам. Главное в этих написанных живо и увлекательно очерках о Грибоедове и Лермонтове, Тургеневе и Чехове, Николае Островском, Глинке и Чайковском, Римском-Корсакове и Мусоргском и других – то, что выдающиеся деятели прошлого как бы становятся плечом к плечу со сражающимся народом. Автор тонко выявляет в них черты, близкие по духу советским людям, и показывает их с необычайной силой выразительности. При этом он умеет найти интересное лирическое или публицистическое начало, которым приближает героев своих очерков к современности.

Вот как начинался, например, очерк И. Андроникова «Поэт, патриот, воин», посвященный М. Ю. Лермонтову:

«Летним вечером 1942 года на берегу Волги под Ржевом, в минуту затишья, командир зенитной батареи капитан Петр Старовойтов читал мне наизусть лермонтовского „Мцыри”. Замечательно в этом было не то, что он прочел на память около тысячи строк, а то, что написанные больше ста лет назад стихи зажигали его, отвечали его чувствам на фронте, составляли одно целое с его представлениями о подвиге, о свободе, о Родине».

Непринужденный разговор о патриотизме М. Ю. Лермонтова постоянно подкреплялся в очерке примерами из его произведений. И естественно вытекало заключение: «Да, с детских лет в наших сердцах отзывается благородный голос Лермонтова, пробуждающий отвагу, утверждающий чувство чести и долга перед Родиной». Развивая мысль о том, чем дорог современному читателю великий поэт, И. Андроников писал: «Все пленяет нас в Лермонтове – и сила пламенных страстей, и ум, холодный и глубокий, беспощадная искренность, презрение к человеческим слабостям и ненависть к насилию и произволу. Вот почему, перелистывая томики Лермонтова, мы испытываем высокое поэтическое наслаждение. Мы неотделимы от него, он от нас».

Эта поэтическая концовка как нельзя лучше характеризовала отношение к М. Ю. Лермонтову самого автора – его глубокого почитателя и блестящего исследователя.

С фронтовой зарисовки – традиционного для И. Андроникова зачина – начинался и его очерк «Чехов». Впрочем, это была не совсем обычная экспозиция – мягкими пастельными красками, рукой художника, проникновенно любящего природу, показывает автор в очерке ночную степь, оживающую после дневных боев: «Едва землю окутывала мгла и начинал понемногу стихать грохот великой битвы, которая войдет в историю под кратким названием „Бои на реке Миус”, сухая, обожженная войной и солнцем степь оживала, словно вздыхала широкой грудью. Взлетали над лиловыми холмами ракеты, обливая окрестность электрическим блеском, еще трещали автоматы в налитой густыми сумерками балочке, посвистывали и гулко лопались невдалеке мины, а степь уже наполнялась ночными звуками и пела на тысячу голосов. Трещали в траве кузнечики, что-то шуршало, царапалось, ухало; густо и сладко пахли запоздалые цветы, теплые струи воздуха вмешивались в ночную прохладу.

– Чеховские места! – сказал мне майор Репин, вышедший из блиндажа подышать свежим воздухом. – Правее – Платовская станица. Туда вон – Большекрепинская. Рассказ „Красавицы” помните? И Таганрог – родина Чехова – недалеко отсюда. Лучше всего у него описаны эти места в повести „Степь”. А главное – точно…»

И. Андроников раскрывает перед читателями не только патриотизм А. П. Чехова, но и его гуманизм, любовь к простому народу, веру в его светлое будущее, уважение писателя к труду, преобразующему на земле жизнь. «Именно это дает произведениям Чехова бессмертную жизнь», – подчеркивал автор.

Не могу не привести начало еще одного очерка И. Андроникова «Живой Островский», написанного к 40-летию со дня рождения писателя. И. Андроников предваряет рассказ о Николае Островском интересным и знаменательным диалогом:

«Недавно я встретил в Москве одного журналиста.

– Где ты сейчас? – спросил я его.

– На втором Белорусском.

– Кто у вас там работает из писателей?

– Лучше всех, пожалуй, покойный Николай Островский».

Отталкиваясь от слов друга, И. Андроников показывает на конкретных примерах, как книга Н. Островского учит мужеству, отваге, беззаветной преданности Родине, как воспитывает и вдохновляет воинов. Проникновенно обращение автора к тем, кто еще не знаком с книгой: «Друг мой, прочти эту книгу. Она послужит тебе в бою и подскажет, как совершается подвиг. В этой книге ты познаешь душу героя…»

И. Андроников неустанно пропагандировал в газете не только художественную литературу, но и музыку, которая всегда была и остается неотъемлемой частью его духовного мира.

Работая в редакции, он в скупые минуты отдыха заходил иногда в один из отделов и начинал напевать и «играть», имитируя различные инструменты, любимые арии из опер, мелодии известных симфоний. Он мог просто так, сходу, рассказать о замечательном дирижере, певце или пианисте.

Эту свою безграничную любовь к музыке, интерес к ней И. Андроников стремился привить и читателям фронтовой газеты. Именно его перу принадлежали проникновенно написанные очерки о великих русских композиторах – Глинке, Римском-Корсакове и других, о современниках – русских и грузинских, о Декаде советской музыки республик Закавказья.

В этих очерках писатель не просто излагал факты, а высказывал свое к ним отношение, передавал вызванные ими раздумья. Вот что писал И. Андроников в очерке «Михаил Иванович Глинка» о замечательном композиторе:

«Произведения Глинки – его романсы и песни, оперы, оркестровые увертюры, вальсы – можно слушать целую жизнь. Чем больше их знаешь, тем больше любишь, и уже начинает казаться, что ты всегда знал их, что они родились вместе с тобой, неотделимы от тебя, от твоей жизни, от твоей любви, от души…»

Перечитываешь строки очерка, посвященные прощальной арии Ивана Сусанина, и словно слышишь голос И. Андроникова, который не мог говорить об этой арии, об опере без волнения: «Слезы выступают на глазах – спокойно это место слушать нельзя. Нет, это не опера! Это больше, чем опера – это сама история, сама жизнь. Тут вся русская душа со всеми ее страстями. Это великая эпопея, в которой гениально воплощена национальная идея русского героизма: презрение к смерти ради свободы Родины есть высшее проявление любви к жизни».

В другом очерке «Великий мастер», написанном к 100-летию со дня рождения Н. А. Римского-Корсакова, И. Андроников находил удивительные метафоры, помогающие передать органичную связь творений выдающегося композитора с исконно русскими национальными истоками.

Музыка Римского-Корсакова, вдохновенно рассказывал Ираклий Луарсабович, «пронизана русским нежарким солнцем, вспоена вкусной, прозрачной водой русских рек, благоухает чудным скромным запахом русских садов и полей. Вся она песенна и жизнерадостна, и почти во всех произведениях Римского-Корсакова любовь побеждает смерть, рушатся козни врагов, добро торжествует над злом».

В очерках о композиторах И. Андроников определял их место в истории музыки, истоки творчества, отмечал своеобразие музыкального стиля, а порой приводил такие штрихи творческой биографии, которые могли быть известны лишь тонкому знатоку музыки. Видимо поэтому, когда эти очерки впоследствии были напечатаны в газете «Moscow News», они имели огромный успех у французского и английского читателя.

В Тбилиси в дни войны проводилась Декада советской музыки республик Закавказья. И. Андроников, не пропускавший концерты, в своих статьях-репортажах подчеркивал подлинно творческое соревнование братских культур, народный характер музыки и коротко, но профессионально анализировал и оценивал исполненные симфонии, песни и другие произведения композиторов Грузии, Армении, Азербайджана.

Так в годы Великой Отечественной войны Ираклий Андроников приобщал к искусству воинов Закавказского фронта. Спустя годы такое же свежее, чистое чувство приобщения к прекрасному испытают миллионы телезрителей, услышав рассказы писателя о Большом зале Ленинградской филармонии, о его истории, о блестящей плеяде композиторов и исполнителей.