Роберт Хайнлайн - Миры Роберта Хайнлайна. Книга 10

• Название: Миры Роберта Хайнлайна. Книга 10
• Автор: Роберт Хайнлайн
• Издательство: Полярис
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1994
• ISBN: 5-88132-037-9

Чужак в чужой стране. Перевод с английского В. Ковалевского, Н. Штуцер

---

Джубал внимательно посмотрел на Майка.

— Сынок, тебя что-то серьезно беспокоит.

— Да.

— Ты хочешь поговорить об этом со мной?

— Да. Отец, для меня всегда было высочайшим благом разговаривать с тобой, даже если меня ничего не беспокоило. Ты — единственный человек, с которым я могу разговаривать, зная, что он меня грокк и его ничем нельзя шокировать. Джилл всегда тоже грокк, но если меня что-то грызет, то это тут же передается ей, причем в усиленной степени. С Дон — то же самое. Патти… Патти всегда снимает мою боль, но при этом прячет ее где-то глубоко в себе. Все они слишком ранимы, чтобы разделять с ними во всей полноте то, что я еще сам не могу грокк и взлелеять, прежде чем разделить. — Майк говорил очень проникновенно. — Нужна исповедь. Это хорошо понимают католики. И у них есть большой отряд сильных людей, которые способны выслушивать исповедующихся. Фостериты прибегают к групповым покаяниям, они проводят их публично и тем сразу снимают тяжесть со многих душ. Мне тоже придется ввести исповеди на ранних стадиях очищения… О, мы и теперь их практикуем… но от случая к случаю, когда пилигримы фактически в них уже не нуждаются. Для этого нужны очень сильные личности — «грех» ведь редко соединен с подлинной скверной, но грех — это то, что сам грешник грокк как грех, и когда ты грокк вместе с грешником — это причиняет тебе сильную боль. Мне это хорошо знакомо. — Майк продолжал очень серьезно: — Одного блага еще не достаточно. Его всегда оказывается мало. Вот это и было одной из первых моих ошибок, ибо для марсиан благо и разум — синонимы. А у нас ведь не так. Возьми Джилл. Ее «благость» была совершенна, когда мы с ней встретились. Но в ее сознании все было так перемешано, что я чуть не погубил ее, да и себя тоже, ибо во мне также все смешалось, прежде чем нам удалось разобраться в себе. Ее бесконечное терпение (очень редкое для этой планеты) — вот что спасло нас… пока я учился быть человеком, а она перенимала мои знания.

Но одного блага всегда мало. Нужна непоколебимая холодная мудрость для того, чтобы благость сотворила добро. Благость без мудрости всегда ведет к злу. — Майк сказал трезво: — Вот почему я нуждаюсь в тебе, отец, а не просто люблю тебя. Мне необходима твоя мудрость, твоя сила, ибо я хочу исповедоваться перед тобой.

Джубал явно чувствовал себя не в своей тарелке.

— Ради Христа, прекрати ты этот спектакль, Майк, просто расскажи мне, что тебя гложет, и мы обязательно отыщем выход.

— Хорошо, отец.

Майк надолго замолк, и Джубал был вынужден заговорить первым:

— Тебе тяжело потому, что разрушен храм? Не удивительно. Однако ведь ты пока не разорен, построишь новый.

— Да не в этом дело, храм — сущие пустяки.

— Тогда что же?

— Тот храм — он похож на дневник, все страницы которого уже заполнены. Лучше купить новый, чем писать поверх старых записей. Огонь не в состоянии уничтожить накопленный опыт, а с точки зрения практической политики, гонения, да еще в столь впечатляющей форме, только полезны, если думать о дальней перспективе. Церкви всегда процветали на мученичестве и преследованиях — для них нет лучшей рекламы. Если говорить правду, Джубал, то последние два дня можно скорее назвать приятным антрактом в деловой рутине будней. Нет, никакого вреда нам не причинено. — Внезапно выражение лица его изменилось. — Отец… недавно я узнал, что я — шпион.

— Что ты хочешь этим сказать, сынок?

— Шпион Старейших. Они послали меня сюда шпионить за людьми.

Джубал задумался. Наконец он сказал:

— Майк, я знаю, ты обладаешь блистательным умом. У тебя есть способности, которых я не встречал в других людях. Но человек может быть гением и тем не менее — жертвой какой-нибудь навязчивой идеи.

— Я знаю. Сейчас я объясню, и ты поймешь, безумен я или нет. Ты знаешь, как работает система разведывательных спутников Службы безопасности?

— Нет.

— Я говорю не о технических деталях, которые интересны разве что Дьюку. Я имею в виду общую схему. Они движутся по орбитам вокруг Земли, собирая и храня информацию. В определенной точке «Небесный Глаз» получает сигнал и передает все накопленные данные на Землю. Именно так поступили со мной. Ты ведь знаешь, что мы в нашем Гнезде пользуемся тем, что у вас называется телепатией?

— Да, мне пришлось в это поверить.

— Телепатия существует. Наш разговор, однако, носит приватный характер, а кроме того, никто не осмелится проникнуть в твои мысли. Я, впрочем, не уверен, что это возможно. Даже прошлой ночью мы поддерживали контакт не с тобой, а с Дон.

— И на этом спасибо.

— Я в этом искусстве пока еще только «яйцо», а вот Старейшие — они мастера. Они телепатически связаны со мной, но долгое время я был предоставлен самому себе, меня как бы забыли, однако, в какой-то миг я получил сигнал, и все, что я видел, слышал, сделал, чувствовал и грокк — все это излилось из меня в их записывающие устройства. Я не имею в виду, что они стерли все, что я накопил в памяти; вернее будет сказать, что они «проиграли» пленку, сделав себе копию. Я ощутил сигнал, но сделать ничего не мог — все произошло очень быстро. После этого они оборвали связь совсем — я не успел даже запротестовать.

— Да… думается, они с тобой поступили не по-честному.

— По их меркам — ничего особенного. Да я бы и сам на это охотно пошел, объясни они мне все перед отлетом с Марса. Однако они не хотели, чтоб я знал; они желали, чтобы я грокк без всякого предубеждения.

— И еще я хотел сказать, — продолжал Джубал, — что если ты теперь свободен от этого подлого вмешательства в твою личную жизнь, то все уже позади и не имеет значения. Думаю, что с тем же успехом ты мог все эти два с половиной года ходить по улицам в сопровождении марсианина, но и тогда ничего плохого не случилось бы, разве что народ пялился бы на вас в удивлении.

Майк, однако, шутку не принял.

— Джубал, я тебе сейчас кое-что расскажу, а ты имей терпение выслушать до конца. — И Майк рассказал ему о разрушении Пятой планеты Солнечной Системы, от которой остались одни астероиды. — Что ты на это скажешь, Джубал?

— Мне это напоминает миф о потопе.

— Нет, Джубал. Насчет потопа твердой уверенности ведь не существует. А вот как насчет разрушения Геркуланума и Помпеи?

— О да. Это твердо установленные факты.

— Джубал, уничтожение Пятой планеты Старейшими так же достоверно, как извержение Везувия, — оно записано куда с большими подробностями. Это не миф. Это факт.

— Ладно, предположим. Верно ли я понимаю, что ты боишься, чтоб Старейшие не обошлись с Землей так же, как они поступили с той планетой? Извини меня, но я скажу, что такую версию проглотить весьма затруднительно.

— Джубал, да тут и Старейших не нужно. Тут необходимо лишь знание физики и представление о том, как связана материя, да еще тот контроль, которым я многократно пользовался на твоих глазах. Необходимо лишь сначала грокк то, чего ты хочешь добиться. Я мог бы показать тебе это хоть сейчас. Берем, скажем, участок Земли вблизи ее ядра, диаметром так миль в сто — это значительно больше того, что нужно, но мы же хотим, чтобы все прошло быстро и безболезненно, хотя бы ради того, чтобы Джилл осталась довольна. Почувствуем его размер и местоположение, тщательно грокк, как там организована материя и… — Его лицо потеряло прежнее выражение, глаза начали закатываться.

— Эй! — закричал Джубал. — Перестань! Не знаю, можешь ли ты это сделать или нет, но я не хочу, чтоб ты даже пробовал.

— Я никогда этого не сделаю! Для меня такое дело было бы скверной — я же человек!

— А для них — не так?

— Конечно, нет. Старейшие могут грокк, что в этом есть красота. Не знаю. О, знания есть и у меня… а вот желания нет никакого. Джилл тоже могла бы, вернее, она может представить себе нужную методику. Но пожелать сделать — никогда. Она тоже человек, это ее планета. Весь смысл нашего учения в этом — сначала самопознание, потом самоконтроль. К тому времени, когда человек научится тому, как уничтожить эту планету таким путем, а не грубым орудием вроде кобальтовых бомб, он не сможет, как я грокк во всей полноте, — пожелать этого. Скорее он умрет во плоти. Так что всякая угроза исчезнет. Наши Старейшие тут ведь не суют нос во все щели, как они делают это на Марсе.

— Ммм… сынок, уж если мы проверяем, не спятил ли ты, так давай выясним заодно еще одну штуку. Ты всегда говорил о Старейших так же просто, как я о соседской собаке, но мне, например, весьма затруднительно поверить в существование привидений. Скажи мне, как выглядят Старейшие?

— Да так же, как и все марсиане.

— Тогда как же ты узнаешь, что он не просто взрослый марсианин? Он что — проходит через стены, или что?