Александр Гракх - Паноптикум. Книга первая. Крах

• Название: Паноптикум. Книга первая. Крах
• Автор: Александр Гракх
• Жанр: Триллер
• Год: 2015

Казалось бы, что нового и поразительного можно еще придумать в жанре фантастики. Соединить уникальную идею, древние империи, первобытные племена с техногенной цивилизацией и той странной чертовщинкой, без которой нет интересной книги. Читатель вступает в Паноптикум еще размеренными шагами, встречается с первыми действующими лицами и не подозревает, что сюжет, герои, фабула объединятся в невообразимом и захватывающем действе. Роман развертывается как широкоформатный детектив, увлекательный многосерийный фильм, соединяя настоящую научную фантастику с реально вдохновляющими технологиями и триллер, пронизанный нитями страстей.

Паноптикум пал. Эра благоденствия и процветания человеческой цивилизации закончилась в октябре 2218 года, когда Земля столкнулась с колоссальным астероидом, прилетевшем из холодных глубин космоса. Программа «Ковчег», созданная в недрах мирового правительства, дала человечеству возможность пережить последствия планетарной катастрофы. Изменение климата, мутации биологических видов, дефицит ресурсов и прочие напасти нового времени, столкнули различные очаги цивилизации, стихийно возникавшие на руинах Паноптикума, в непримиримой борьбе за выживание.

Многоплановое произведение охватывает панораму событий, происходящих в будущем Земли, спустя несколько сотен лет после падения «Анубиса», изменившего облик планеты. Основные события разворачиваются на североамериканском континенте, на территории Китая, но сейчас это уже совсем другая география и история.

На этой, теперь уже неузнаваемой Земле поселения людей оказались на разных уровнях культуры, технологического развития и материального благополучия. Пружина спирали, которая закрутилась в Акритской империи, затронет все окружающие пространства. Новейшие фантастические технологии и полудикие племена сосуществуют рядом, также, как и необыкновенные приключения соседствуют с социальными, философскими, научно-техническими достижениями, помыслами, размышлениями, трагическими или странными жребиями героев.

Но самое замечательное, что никто не догадывается, кто и что является движителем прогресса и судеб. Через бесконечные годы, проведенные в подземных убежищах, через страдания, тюрьмы и революции, через жуткий животный, растительный и человеческий мир — к Марсу и далее, к галактикам, к осуществлению безумных и великих идей. К истине.

---

— Да, вы понимаете все совершенно верно, господин Вайс.

— Так, хорошо, это мы выяснили. Скажите, что за прибор у меня в руках на этом полотне, с помощью которого я что-то разглядываю?

— Бинокль, это же очевидно! — с некоторым пафосом ответил художник.

Николас усмехнулся.

— Мсьё Делакруа, в наше время таких биноклей уже нет на вооружении армии. Наступил 2717 год, вы это понимаете!? Они, может, и были, когда Эрик Злой захватил Акрит, но сейчас, хочу вас заверить, такие бинокли лежат на полках музеев… — Вайс, пристально разглядывая картину, указал на лицо персонажа. — А это!? Вы ничего не замечаете?

Делакруа ничего не понимал, чего хочет от него этот человек. «Эх, знал бы, что типаж такой проблемный, не взял бы предоплату, которую к тому же уже спустил на дорогих проституток», — подумал про себя художник, хмуря брови и разглаживая пальцами тонкие усы.

— Делакруа, ответьте! Делакруа, вы вообще меня слушаете!? — обратился к художнику Вайс, в то время как сам Делакруа задержался на мысли о приятной стороне потраченных денег.

— Да, конечно, господин Вайс. Вас что-то не устраивает, но я не могу понять вашу критику в отношении этой работы.

— Критика? Позвольте, мсье, никто вам не говорит о критике.

Я вам заплатил хорошие деньги и теперь имею право говорить как заказчик. Так вот, данная работа не стоит тех денег, которую я за неё заплатил. Вам придется вернуть предоплату, которую вы уже, видимо, потратили, устроив грандиозный кутеж, который показывали по всем новостям, или вернуться к разговору о той картине, которую я вчера видел в вашей мастерской. Как она называется?

— Имперский ответ в Антарктике, — произнес Делакруа, вспоминая вчерашние попытки Вайса выкупить озвученную работу.

— Вот. Я хочу у вас её приобрести за те деньги, которые я вам обещал за эту картину, которую вы уже испортили, — Николас показал пальцем на полотно, стоявшее на треноге перед художником.

Для Делакруа это был плевок в лицо.

— Господин Вайс, картина «Имперский ответ в Антарктике» была написана по заказу жены викария Виктории, как подарок Императору на день его коронации. Кристина Руфо уже видела работу и распорядилась прислать рабочих для её погрузки. Правда, она пока ничего не заплатила, — уточнил Делакруа и, помолчав, добавил, — …но я уверен в порядочности этой барышни, она, знаете ли, очень воспитанная.

Вайс поднял глаза кверху. Убрав рукой волосы со лба, он шумно выдохнул.

— Мсьё Делакруа, может, к нам следует пригласить Филипса? Возможно, он увидит в ваших произведениях признаки символизма «Седьмой печати»?

Филипс… Нет, с этим господином Делакруа не хотел бы больше встречаться, тем более в качестве цензурируемого лица. Спектрат спокойно мог отобрать лицензию художника, а это табу на профессию, которой ты учился десятки лет. Без лицензии тебя нигде не примут, не предоставят экспозицию, не сделают телесюжет и даже не пригласят в какую-нибудь дешевую рекламу про престарелых ветеранов, которые, играя на зеленых лужайках в гольф, призывают молодежь вербоваться на контрактную службу.

В молодости Делакруа поработал в одной рекламной конторе в качестве «артиста, одобренного комитетом Цензоров». В рекламе он изображал подростка, который вышел с аттестатом из школы и, проходя мимо пансионата, увидел играющих в гольф стариков. Он поворачивался и на камеру произносил следующие слова: «Я знаю своё будущее, а ты?». Далее бежала строка: «Служба по контракту в акритской армии. Первым пятерым позвонившим гарантия службы в имперском батальоне. Телефон [phone]». Конечно, никаких мест в имперском батальоне, который базировался в столице, не было. Это была, как говорила его тогдашняя любовь Люсьен, «маркетинговая уловка». Звонивший попадал на автоответчик, который сообщал ему о том, что к нему уже едут, и перечислял вещи, которые могут понадобиться контрактнику на призывной комиссии. И через 72 часа желающие послужить вдыхали зловонные запахи гниющих джунглей на учебных полигонах Южной Америки. Уйти было можно и ранее пятилетнего срока, но то большее, что ждало отказника в метрополии — это тяжелая физическая работа либо на рудниках, либо на поселениях. Хорошо, что матушка отговорила его от службы в армии, подарив ему на юбилей лицензию художника, за которую она заплатила хорошую взятку.

— Нет, с Филипсом мне бы не хотелось встречаться, но, сударь, прошу вас быть милосердным — удвойте хотя бы цену! — немного подумав, залепетал Делакруа.

— Эта цена была вчера. Вчера двойная цена вас, видите ли, не устроила. Сегодня цена другая. Меньше в два раза. Я думаю, нужно брать, пока дают. Тем более что после этих художеств, — Вайс указал на картину, — я разочаровался в вас как в творце. Делакруа, принесите мне «Имперский ответ в Антарктике» из своей мастерской, а вместо изображения Императора, нарисуйте мой героический профиль. И мы квиты. Да, кажется я совсем заболтался тут с вами — меня ведь ждет встреча!

Не выслушав ответа художника, Вайс вышел из зала, с шумом захлопнул за собой дверь.

Делакруа был зол сам на себя. Тем не менее, он парой мазков исправил бинокль, изображенный на картине, на кое-что непотребное, упиравшееся прямо в лоб ненавистному персонажу. Ухмыльнувшись, он тут же закрасил пошлый коллаж, при этом предусмотрительно посмотрев по сторонам. Если бы он знал, что у этого проблемного типажа какие — то дела с главой Спектрата Аланом Филипсом, он бы просто отказался работать.

Собирая свои художественные принадлежности, мсье Делакруа невольно содрогнулся от воспоминаний опыта работы с этим ужасным человеком…

* * *

Однажды, сам Алан Филипс заказал художнику картину. Таким людям, конечно, не отказывают. Делакруа тогда приехал в его загородный особняк, обнесенный высоким металлическим забором, вдоль которого ходили хорошо вооруженные патрули, держащие на поводках больших клыкастых псов, лающих в сторону художника, когда тот проходил мимо. Судя по системе безопасности, это был не особняк, а какая — то маленькая крепость. «Как форт», — Делакруа вспомнил названия поселений, которые основывали римские легионеры, высадившиеся на берегах континента, названного ими потом Америкой в честь римского генерала Америго Веспуччи, прозванного «Мореплавателем». Уроки истории в школе были для Делакруа всегда интересны. Позже увлечение историей найдёт отражение во многих его картинах, посвященных знаменитым победам Акритской метрополии.

Но мсье Делакруа имел и свой собственный стиль в искусстве. Особенно популярна стала его картина, названная «Соцветие патриотов». Делакруа, создавая фокус сверху, запечатлел детей, сидящих вокруг костра, который символизировал центр цветка. Дети кидали в костер шпионские листовки, на которых большими буквами было написано: «ВАС ОБМАНЫВАЮТ». Сам шпион, в черных очках и шляпе, был мертв и лежал подле сидящих, играя в композиции роль стебля. Откинутый подол его плаща символизировал лист цветка, а дети, протягивающие к костру листовки, были его лепестками…

— Не однозначно, — сказал Император, увидев его картину на экспозиции, посвященной бомбардировке Даутсона.

Маленькие глазки Делакруа тревожно забегали.

— Ваше Императорское Величество, — с придыханием заговорил художник. — Мне просто необходимо знать ваше мнение о картине в целях дальнейшего самосовершенствования…

— Делакруа, вам не интересно моё мнение. Вам интересно то, что я скажу о вас прессе, которая толпится в соседней комнате, жадно поглядывая, когда ей дадут команду, — Император перевел взор с художника на картину. — Деликатно закрасьте на листовках слова «ВАС ОБМАНЫВАЮТ». Знаете, если бы я не знал вас лично, мсьё Делакруа, я бы подумал, что это какая — то провокация художников — авангардистов.

Император, смотря на трясущегося Делакруа, негромко рассмеялся.

— Делакруа, вы повесили в центре Акрита прокламацию государства, с которым мы находимся в состоянии войны… Вы понимаете это? — Император многозначительно посмотрел на художника.

— Я все понял, — услужливо закивал художник, который после этого случая стал избегать в своих работах каких — либо надписей…

…Но вернемся к истории о том, как Делакруа приехал к Филипсу создавать очередной шедевр. Художник почему-то вспомнил о той неловкой ситуации с прокламациями, когда подходил к железным воротам особняка, принадлежащего главе Спектрата. Справа от ворот стояла довольно высокая башня, ощетинившаяся оружием и камерами. Обыскав художника, охрана пустила его за высокий забор.

Перед особняком, на зеленой лужайке под ветвистым деревом стоял стеклянный столик. На столике находились чайный сервиз и шоколадный торт, который был уже изрядно подъеден. За столиком сидел человек небольшого роста в дорогих очках с круглыми линзами в черной оправе. На вид ему было лет пятьдесят. Историки говорили, что Филипс, Император и полковник Орокин, создали Триумвират, свергнув Восьмого Императора Тиберия Предателя. Хотя статуя Восьмого Императора и стояла в Сенате, перед ней никогда не зажигали свечи и не возлагали цветы.