Сомадева - Необычайные похождения царевича Нараваханадатты

• Название: Необычайные похождения царевича Нараваханадатты
• Автор: Сомадева
• Издательство: Наука
• Жанр: Мифы. Легенды. Эпос
• Год: 1972

Роман Сомадевы, кашмирского поэта XI в., представляет собой часть (VI–X книги) созданного им замечательного сказочного эпоса «Океан сказаний». Используя все богатство повествовательной литературы древней Индии, Сомадева создал произведение, прославляющее возможности человеческого разума. I–V книги «Океана сказаний» были опубликованы в 1967 г. под названием «Повесть о царе Удаяне» в переводе П. А. Гринцера и И. Д. Серебрякова.

---

Вот так они спорили, и сказала с удивлением одна из них: «Расскажите, в чем причина, что наш благородный супруг такой охотник до женщин и почему, хотя у него уже много жен, он что ни ночь берет новую царевну и наслаждается с нею?» Ответила на это одна проницательная женщина, имя которой было Мановати: «Слушайте, расскажу я вам, отчего у царей много возлюбленных. Различаются красавицы по добродетелям — по стране, откуда родом, и по красоте, по манерам, и по знаниям, и по иному другому, но ни одной красавицы нет, в которой сливались бы все добродетели. Женщины родом из Карнатака, из Латы, из Саураштры, из Мадхьядеши и изо всякого другого края каждая чарует добродетелями и манерами, свойственными ее стране. У одних лица подобны полной осенней луне, у других — груди, словно золотые чаши, высоки и упруги, те прельщают бедрами, которые недаром зовутся ложем бога любви, иные — другими членами тела, создающими их красоту. Одни чаруют кожей золотисто-желтой, другие же темной, подобной кожице плода приянгу[309], у тех — красноватого оттенка кожа, и все это по-своему радует взор. Одни радуют красотой расцветшей, другие — нежной юностью; одни — веселостью, другие — когда они в гневе; кто — плавной походкой, как у слонов, кто — поступью легкой, как у лебедя. Одна амритой щебета услаждает слух, другая прелестна, когда сдвинет брови. Одна очаровывает танцем, другая — сладостным пением, а третья — умением играть на вине и других музыкальных инструментах. Одна страсть показывает внешне, другая таит ее внутри, одна блещет изощренностью в любви, а другая сверкает простотой, понимает сердце мужа и достигает счастья. Сколько еще можно было бы говорить! Сколько женщин, столько и добродетелей, и у каждой свои, и нет во всех трех мирах женщины, которая обладает всеми совершенствами. Вот поэтому-то цари, стремясь изведать радость от различных совершенств, постоянно стремятся жениться на все новых красавицах, но на чужих жен благородный никогда не позарится. Так что нет в этом никакой вины нашего супруга, и нам нисколько не надо ревновать его». Высказала все это Мановати, и все жены Сурьяпрабхи во главе с Маданасеной одна за другой говорили так же. А потом, увлекшись разговором и забыв про всякие приличия, стали они друг другу рассказывать всяческие секреты о делах страсти. Уж когда соберутся женщины в кружок да увлекутся беседой, ничего не останется, чего бы они не выболтали. Но хоть долга была их беседа, но и она подошла к концу, как и ночь, исчезновения которой страстно ожидал Сурьяпрабха, мечтающий одержать победу над вражеским воинством.

Волна пятая

Настало утро, и сошлись на поле битвы Сурьяпрабха со своими приближенными и Шруташарман со своими и с ними их воинство. Снова собрались, чтобы посмотреть на битву, Индра, Брахма, Вишну и Рудра, боги и асуры, якши, наги[310]и гандхарвы.

Поставил Дамодара все воинство Шруташармана в боевой порядок «метательный диск», а Прабхаса выстроил все дружины Сурьяпрабхи «боевой палицей[311]». И тогда вновь разгорелась битва между обеими силами, и до самого края света разносился рев барабанов и яростные боевые крики. «Наверно, расколят мой диск своим оружием герои», — подумало в страхе Солнце и спряталось за плотной пеленой мечущихся в воздухе стрел. Невозможно было пробиться внутрь «метательного диска», выстроенного Дамодарой, и никому из героев это не удалось. Но по велению Сурьяпрабхи ворвался в него Прабхаса. Сам Дамодара бросился закрыть прорыв, и Прабхаса один, без колесничего, бился с ним. Увидев, что в одиночестве бьется Прабхаса, послал Сурьяпрабха ему на подмогу еще пятнадцать бойцов на колесницах: Пракампану, Дхумакету, Калакампану, Махамаю, Марудвегу, Прахасту, Ваджрапанджару, Калачакру, Праматхану, Синханаду с Камбаликой, Викатакшу, Правахану и Кунджаракумараку и лучшего из царей асуров Прахриштаромана. Все они устремились в прорыв. Показал Дамодара все свое мужество, когда бился один-одинешенек с теми пятнадцатью героями.

При виде этого сказал Индра мудрецу Нараде, стоявшему рядом: «Все, кто с Сурьяпрабхой, — воплощения асуров, а Шруташарман — плоть от плоти моей, и все видьядхары — кровная родня богам, так что идет сейчас схватка между богами и асурами. И смотри, мудрый Вишну всегда помогает богам — ведь бьется здесь Дамодара, плоть от плоти его». Только сказал это Шакра, как кинулись на помощь Дамодаре, предводителю сил видьядхаров, на своих боевых колесницах четырнадцать славных бойцов: Брахмагупта, Ваюбала, Ямаданштра, Сурошана, Рошавароха, Атибала, Теджапрабха с Дхурандхарой, Куберадатта, Варунашарман, да Камбалика с героем Душтадаманой, да Дохана с Ароханой. Вот эти, с Дамодарой пятнадцать, бойцы налетели на витязей, посланных Сурьяпрабхой, ворвавшихся в чакравьюху, и остановили их. И начались тогда между ними поединки, скрестили мечи Дамодара с Пракампаной, Брахмагупта бился с Дхумакету, а Махамайя — с могучим Атибалой. Схватился с Теджапрабхой данава Калакампана, с Ваюбалой — великий асур Марудвега, с Ямаданштрой единоборствовал Ваджрапанджара, а с Сурошаной — лучший из асуров Калачакра. Бился Праматхана с Куберадаттой, а предводитель дайтьев Синханада — с Варунашарманом, схватился в бою Правахана с Душтадаманой, данава Прахриштароман с Рошаварохой, а Викатакша с Дхурандхарой, асур Камбалика с видьядхаром Камбаликой, Кунджаракумарака противостоял Арохане, а Прахаста — Дохане, которого звали также Махотпата.

Вот бьются они друг с другом уже не внутри, а вне «метательного диска», и при виде этого сказал Сунитха Маю: «Увы, увы! Хоть и опытны наши бойцы и в использовании колесниц, и в обращении со всяким оружием, но смотри, не дали им соперники ворваться в свой стан. Только отчаянный Прабхаса сумел пробиться туда, но не знаем мы, что с ним и как он». Возразил ему на эти слова Сувасакумарака: «Ни среди богов, ни среди асуров, ни среди людей нет равного Прабхасе. Разве сравнятся с ним видьядхары? Ты знаешь об этом. Откуда же такое неуместное сомнение?» Пока выговаривал все это сын мудреца, видьядхар Калакампана вышел на бой с Прабхасой. Крикнул ему Прабхаса: «Эй, иди, Калакампана! Много ты навредил нам. Посмотрим теперь, какова твоя доблесть!» И с такими словами послал в него Прабхаса вереницу стрел, а Калакампана — в него. Бьются человек и видьядхар, ударом на удар отвечают и изумляют весь мир своим мужеством. Вот Прабхаса меткой стрелой срезает бунчук Калакампаны, а другой стрелой поражает его колесничего. Еще выпускает он четыре стрелы — и нет в колеснице Калакампаны всех четырех коней. Летают вестники смерти, и вот уже лук видьядхара разбит, отсечены у него сначала кисти, а потом и руки и срезаны оба уха, и, наконец, последняя отсекла ему голову. Вот так ловкость необычайную показал врагу Прабхаса, усиленную яростью из-за того, что Калакампана сразил стольких героев. Так наказал его Прабхаса, и когда увидели люди и асуры поверженным предводителя видьядхаров, то закричали в ликовании, а видьядхаров охватила скорбь.

Разгневанный, кинулся на Прабхасу предводитель видьядхаров, правитель Кананджарагири, царь Видьютпрабха. В схватке с ним Прабхаса прежде всего срезал его бунчук, а затем разбил ему лук, и всякий раз, как Видьютпрабха брался за новый лук, Прабхаса разбивал и его. Тогда, прибегнув к своей волшебной силе, исчез Видьютпрабха в небе и стал оттуда в Прабхасу метать копья и стрелы, мечи и палицы. Все было напрасно, ибо Прабхаса отбивал любое оружие и, метнув светоносную палицу в небо[312], высветил ею незримого недруга, а вслед за нею послал стрелу, полыхающую огнем, и, спаленный ее жаром, пал на землю бездыханный Видьютпрабха.

Обратился тогда Шруташарман к своим воинам: «Видите, сразил он двух славных бойцов, предводителей воинств. Разве можно это стерпеть?! Истребите его!» И при этих словах восемь бойцов устремились на Прабхасу и окружили его, и одним из них был предводитель множества колесниц, живший на царственной горе Ванкатака, и звали его Урдхвароман. Другого звали Викрошана, и был он мастером в бою на колесницах, вождем над видьядхарами и правил скалой Дхаранидхара. Третьим был Индрамалин, и стоял его замок на горе Лила, и был он начальником над множеством колесниц и предводителем видьядхаров. Четвертого звали царь Какандака из гор Малайских, и немало колесниц было под его началом, и был он лучшим из видьядхаров. Пятого звали Дарпаваха, и властвовал он над горой Никата, шестого — Дхуртавъяяна, и владел он горой Анджана. Седьмой и восьмой были видьядхарами, начальниками над множеством колесниц. Седьмой, колесницу которого влекли ослы, был царем с горы Кумуда, и звали его Варахасвамин; подобен ему был п восьмой, Медхавара, правивший горой Дундубхи.

Вот они восьмером пустили в Прабхасу стрелы, но тот все их отразил и сам по врагам ударил, и стрелы, посланные им, у кого коней убили, а у кого свалили колесничего, этому срезали бунчук, а у того разбили лук. Поразил Прабхаса сразу четырьмя стрелами в сердце Медхавару, и рухнул богатырь на грудь земли, ибо похищена у него была жизнь. Затем, сражаясь с другими, снес он стрелой «анджали», острие которой подобно сложенным рукам, голову Урдхваромана, украшенную затейливой прической. И свалил Прабхаса шесть других богатырей, сначала лишив их коней и возничих, а затем сбросив с их плеч головы с помощью стрел, острие которых подобно полумесяцу. И тогда с неба пал на голову Прабхасы дождь из цветов, и воспрянули духом тогда вожди асуров и еще больше приуныли предводители видьядхаров.