Сомадева - Необычайные похождения царевича Нараваханадатты

• Название: Необычайные похождения царевича Нараваханадатты
• Автор: Сомадева
• Издательство: Наука
• Жанр: Мифы. Легенды. Эпос
• Год: 1972

Роман Сомадевы, кашмирского поэта XI в., представляет собой часть (VI–X книги) созданного им замечательного сказочного эпоса «Океан сказаний». Используя все богатство повествовательной литературы древней Индии, Сомадева создал произведение, прославляющее возможности человеческого разума. I–V книги «Океана сказаний» были опубликованы в 1967 г. под названием «Повесть о царе Удаяне» в переводе П. А. Гринцера и И. Д. Серебрякова.

---

Вот так ответил асур Май, и сказал на это пророк Нарада «Ладно!» и отправился с таким ответом к царю богов

Ушел Нарада, и асур Май обратился к царю Чандрапрабхе, смущенному посланием Шакры: «Ни Индру, ни Шоуташармана нисколько не следует бояться. Если, неправедной ненавистью к нам ослепленные, подымут они толпы богов, то сам царь Прахлада на твою сторону станет во главе сонма дайтьев и дана bob. И если милостивый к нам Шива, трех городов разрушитель, будет с нами, то какая сила в трех мирах устоит против его мощи? Поэтому, мужи, выполним то, что задумано нами!».

Кончил Май говорить, и все с радостью сказали: «Так тому и быть!» И тут по слову, переданному через послов, один за другим Вирабхата и другие цари, союзные и родственные, стали собираться в Шакалу с дружинами и войском, и там их радостно встречали.

Снова Май обратился к Чандрапрабхе: «Соверши сегодня ночью, повелитель, великую жертву Рудре, а потом ты сделай все так. как я тебе скажу». Выслушал раджа Чандрапрабха acvpa Мая и тотчас же повелел все приготовить для жертвоприношения Рудре. И лишь опустилась ночь, Чандрапрабха, чтобы доказать верность свою Шиве, сам устроил жертву, как посоветовал ему Май. А когда царь стал подливать масло в огонь, внезапно предстал перед ним Нандин[270], повелитель бхутов и ганов, и, умилостивленный как положено царем, молвил, радостный, такое слово: «То, что я передам тебе, слово самого Шивы: «Милость моя с тобой, и тебе не надо бояться даже ста Индр. Сурьяпрабха же твой, мчащийся в поднебесье, будет повелителем видьядхаров». Передав это слово Шанкары и насладившись жертвой, повелитель Нандин со всеми ганами и бхутами тотчас же исчез, а раджа Чандрапрабха, уверившись в будущем сына и закончив жертву, вернулся с асуром Маем в свой город.

Поутру, когда у Чандрапрабхи в зале совета собрались все цари, царицы и Сурьяпрабха, обратился к царю Май: «Слушай, Чандрапрабха, раскрою я тебе тайну, давно хранимую. Ты — мой сын, могучий данава Сунитха, а Сурьяпрабха — твой младший брат Сумундика. Вы оба были убиты в битве с богами и снова родились, как отец и сын. Твое, данава, тело бережно я сохранил, умастив его бальзамом из целебных божественных трав. Через уединенную пещеру спустившись в Паталу, с помощью заклятия, которое я тебе скажу, вернись в свое тело[271], а как войдешь ты в него, то снова обретешь сияние, мужество и силу безмерную и в битве будешь сражать видьядхаров. А Сурьяпрабха, воплощение Сумундики, станет их верховным повелителем».

И на эти слова асура Мая радостно ответил Чандрапрабха: «Так тому и быть!» Сиддхартха же спросил: «Просвети нас, лучший из данавов, как это можно в другое тело войти, коли это-то распалось на пять изначальных элементов? И узнает ли он нас — ведь он словно бы ушел в другой мир — что он и что мы?»

Ответил на это асур Май: «Войдет он в то тело благодаря заклятию по своей воле. Вы сами туда ступайте, и все увидите своими глазами. И не забудем мы вас. Слушайте же, почему этого не случится. Тот, кто умирает против своей воли или из чрева рождается, не помнит ничего, ибо чувства его притуплены страданиями, мучениями, смертью и прочим. Тот же, кто волей своею покидает тело и входит с помощью заклятия в другое, проникает и во внутренние органы и во все чувства, и дух его и ум остаются прежними, как будто он просто перешел из одного дома в другой и помнит все, как мудрый повелитель йогов. Поэтому не следует вам тревожиться — царь великий обретет божественное тело, не подверженное старости и болезням. И вы все — тоже данавы и, вступив в мир подземный и отведав сладостной амриты, также обретете божественные тела, не подверженные болезням». На такую речь асура Мая все ответили: «Так тому и быть!» — и избавились от сомнений и согласились с ним. Как сказал Май, на следующий день Чандрапрабха со всеми собравшимися царями пошел туда, где сливаются Чандрабхага и Иравати[272]. Оставив там царей и с ними всех жен Сурьяпрабхи, вошел Чандрапрабха вместе с сыном в пещеру под водой, указанную Маем, вместе с царицей и всеми министрами с Сиддхартхой во главе, и, вступив туда, увидел после долгого пути прекрасный храм, и вошел в него вместе со всеми спутниками.

А в это время на царей, оставшихся у входа в пещеру, кинулись с небес видьядхары со всем своим воинством и, силой волшебной зачаровав всех, похитили жен Сурьяпрабхи. Но в тот же миг зазвучал в поднебесье голос: «О Шруташарманзлодей! Коли посмеешь ты тронуть жен повелителя, немедля гибель настигнет тебя и все твое воинство. Береги их, как мать берегут, защищай. Поэтому я не убью тебя сейчас, как это мною решено, и не освобождаю их немедля. Есть тому причина. Пусть они в каком-нибудь другом месте побудут». Прозвучало божественное слово, и внезапно все небожители исчезли. Когда же Вирабхата и прочие цари увидели, что жены Сурьяпрабхи похищены, то в отчаянии от случившегося готовы были кинуться друг на друга и погибнуть, сражаясь друг с другом. Но их остановил голос с небес: «Ничего дурного не случится с вашими дочерьми, не спешите истребить друг друга, и будет вам благо!» И остались они на том же месте, где и были, ожидая, что же будет.

Пока все это происходило на земле, в мире подземном асур Май обратился к Чандрапрабхе, окруженному его близкими, с такими словами: «Слушай, царь, внимательно. Сообщу я тебе теперь великое заклятие, с помощью которого ты войдешь в другое тело». После этих слов раскрыл он Чандрапрабхе тайны Санкхьи и Йоги[273] и благодаря этому смог рассказать о способе, с помощью которого можно войти в другое тело, и кончил повелитель йогов такими словами: «Это и есть сиддхи[274], высшее благо, свободное знание и власть над материей и всеми ее восемью свойствами. Поэтому-то достигшие божественного чина боги и не желают мокши, освобождения от жизни, ради чего люди читают молитвы, совершают аскетические подвиги, подвергаются страданиям. Великие духом и мыслью не стремятся к небесному блаженству. Послушай, расскажу я тебе

о брахмане Кале, одолевшем время

Жил некогда в иной кальпе во времена давным-давно забытые великий подвижник, которого звали Кала. День и ночь читал он молитвы на берегу озера Пушкара[275], а пока он их читал, минуло ни много ни мало две сотни божественных лет, и каждый год равен был четыремстам тридцати двум тысячам человеческих лет. Стало тут от его головы исходить яростное сияние, словно от тьмы солнц, и это сияние остановило полет и движение сиддхов и видьядхаров и угрожало спалить все три мира.

«Возьми, брахман, все что пожелаешь. Остановись! Ведь уже пылают от твоего сияния все три мира», — умоляли его Брахма, Индра и другие боги.

«Ничего мне не надо, — отвечал тот. — Единственная моя страсть — молитвы». Стали боги уговаривать его остановиться, но ушел он на северные склоны Гималайских гор и продолжал читать молитвы. Когда нестерпимый жар его молений дал себя почувствовать и там, решил Индра послать к нему апсар, дев небесных, чтобы своими чарами они нарушили его подвижничество. Но упорный брахман обратил на них внимание не больше, чем на былинку, и тогда послали боги к нему самого бога Смертного Часа [276].

Пришел Смертный Час к брахману и говорит: «Послушай, брахман. Ведь смертные так долго не живут. Отдавай душу свою, не нарушай порядка природы». Возразил ему Кала: «Коли срок моей жизни истек, то чего ж ты меня не забираешь? Чего ждешь? Знай, ты, у кого вместо руки смертная удавка, сам я со своей душой не расстанусь — ведь если по своей воле расстанусь с душой, значит, я — самоубийца».

Не сумел убедить его Смертный Час, не смог увести брахмана из-за силы его упрямства, и ушел Смертный Час с тем, с чем пришел.

Тогда Индра, огорченный упорством брахмана Калы, одолевшего время, схватил его и утащил в жилище богов. Но и там никакими наслаждениями его соблазнить не могли, и он все продолжал безостановочно бормотать молитвы, и боги решили отпустить его, и он снова ушел на Гималаи. И там Индра и другие боги продолжали его уговаривать.

Так ли не так ли, а однажды шел той дорогой царь Икшваку[277]. Узнал он, что да как, да и говорит подвижнику: «Коли ты от богов никакого дара не принимаешь, то возьми от меня!» Усмехнулся в ответ на это подвижник и сказал царю: «От тридцати трех богов не принял я даров, какой дар ты можешь мне дать?!»

Сказал Икшваку брахману: «Раз уж я не могу тебе дать ничего, то хоть ты дай мне что-нибудь в дар!» Ответил ему на это подвижник: «Выбирай что хочешь, пожалую тебе дар!» Задумался царь: «Обычай-то ведь такой — я даю, а брахман принимает, а если я возьму то, что он мне пожалует, так это будет против обычая!» А пока он так размышлял, случилось там проходить двум спорящим брахманам, и попросили они царя решить их спор по справедливости. Один из них сказал ему: «Дал мне этот брахман с уплатой за жертву еще и корову, а от меня ее в уплату почему-то не берет». А другой на это возразил: «Нет у меня привычки брать обратно то, что раньше отдано мною в дар. Он дар принял, я же ее не просил отдавать. Зачем он навязывает ее силой?»