Донна Гиллеспи - Несущая свет. Том 1

• Название: Несущая свет. Том 1
• Автор: Донна Гиллеспи
• Издательство: Русич
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1995
• ISBN: 5-88590-305-0, 5-88590-304-2

Действие этого монументального романа-саги происходит в эпоху древнего Рима. Описываемые в нем события переносят читателя в сам Вечный Город, и на территории, где обитают германские племена. На фоне грозных событий повествуется о приключениях главных героев — дочери германского вождя Балдемара Аурианы и Марка Юлиана — сына римского сенатора, судьбы которых переплетаются самым причудливым образом.

Книга рассказывает об увлекательном мире страстей, интриг, предрассудков, языческих верований далеких времен.

---

Ауриана отвернулась, в ее глазах появилось выражение страдания.

— Ты испытываешь мое терпение, неся такой вздор! После всего, что ты наговорил, ты — просто невежественный римлянин!

Он снова рассмеялся.

— Так зачем же ты меня мучаешь своими проклятыми вопросами! — он один за другим столкнул все три камешка с уступа. — Тебе повезло — я сообщаю тебе знания лучших мудрецов, но твой разум слишком затемнен суевериями и невежеством, чтобы понять все, что я тебе говорю, — и он добавил как бы про себя. — Вообще-то будет очень жаль, если затмения не произойдет. Оно напугало бы до полусмерти не только людей Видо, но и римлян в его лагере, они ведь страшно суеверные, эти солдаты. И как правило, никто из них не читал ни Гиппарха, ни Эратосфена. Это могло быть дать вам шанс одержать победу. Потому что пока я не вижу у вас ни малейшего преимущества перед врагом. Даже наоборот…

— Деций, замолчи сейчас же! Ты вспугнешь нашу удачу!

— Думаю, это уже сделали без меня. Я уже учил тебя, что отступление — главный прием в тактике обороны. Это правило применимо также и в нашем случае. Твоему народу следовало бы отойти под сень своих лесов, именно там вы бы вновь обрели свои силы. Ты не представляешь огромных пространств этого мира, не знаешь ты и размеров Римской империи. Она шутила с вами до сего дня. Поэтому вы смогли одерживать победы в отдельных мелких стычках то там, то здесь, но горе вам, если Рим однажды обрушит на вас всю свою мощь. Ты слышала когда-нибудь об острове Британия?

Ауриана нахмурилась и покачала головой.

— А об Альбионе? — подсказал он.

Она просияла.

— Еще бы! Альбион — это Край Белой Луны, там друиды получают свою мудрость из рук древних жрецов.

— Совершенно верно. А ты знаешь что-нибудь о протяженности этого острова и количестве обитающих на нем племен?

— Я знаю, что там живет очень много народа.

— Ну хорошо. Теперь слушай. Почти все они взбунтовались против власти Империи лет семь-восемь назад. Я попал туда в самом начале мятежа. В течение нескольких месяцев британские племена нанесли нашим легионам больший урон, чем ваше племя за все время наших стычек и малых войн. Но в течение года мятеж был полностью подавлен, и виновные понесли суровую кару. В ту пору их погибло из-за собственного безрассудства намного больше, чем насчитывается сейчас всех воинов в вашем племени. Поэтому посуди сама — проиграв эту битву, вы проиграете; выиграв ее — по какому-нибудь капризу судьбы — все равно в конечном итоге проиграете. Вы можете вогнать гвоздь в пятку гиганта. Вы можете нанести ему царапину, которая вам самим покажется значительной раной. Но берегитесь того момента, когда он обратит на вас весь свой гнев и сметет вас с лица земли.

— Может быть, ты и прав, — задумчиво промолвила Ауриана. — Но это ничего не меняет. В нас живет дух дикой кошки. А дикая кошка не даст себя запереть в клетке без ожесточенного сопротивления.

* * *

Когда до появления Волка оставалось пять дней, Ауриана, как всегда, пришла на рассвете к убежищу Деция, принеся с собой воды и мяса, Но в этот день во время их тренировочного поединка, Ауриана испытала необычные ощущения. Что-то было не так, как всегда.

Прежде во время их сражений на деревянных игрушечных мечах девушка постоянно помнила слова Деция, усилием воли направляла свое тело, стараясь правильно — как Деций учил ее — делать каждое движение. Что-то ей удавалось, в чем-то она терпела поражение. Но сегодня у Аурианы временами было такое странное чувство, будто ее тело движется само собой, зная и умея больше, чем она предполагала, действуя точно, выверенно, умело. Один или два раза ей даже показалось, что она взлетела над землей — и парит в поднебесье. Но это ощущение длилось недолго. Такие чувства имели много общего со странным состоянием всепоглощающего покоя, которое охватило ее при встрече с Рамис. Однако, Деций, казалось, ничего не замечал.

Постепенно Ауриана убедилась, что за это время ею усвоены немалые знания и опыт, и что эти навыки еще не проявились в полной мере. Возможно, именно издевки и насмешки Деция способствовали ее былой неуверенности в себе, внушали ей сомнение в своих силах. Она сравнивала теперь свои усилия с первыми неловкими шагами маленького жеребенка — жеребенка, который однажды превратится в прекрасного скакуна, мчащегося во весь опор по долинам и преодолевающего в мощном прыжке все препятствия. Так почему же Деций был так нетерпелив с ней — с маленьким жеребенком, имеющим задатки прекрасного скакуна?

Однако ее досада всегда была непродолжительной. Любознательность и животная радость, которые она испытывала во время поединка не оставляли ей времени досадовать и злиться.

— Деций, — крикнула она, парируя его удар, — а ты когда-нибудь видел своего Великого Царя?

Ауриане показалось, что на лице Деция отразилось легкое замешательство.

— Императора Нерона? — неохотно отозвался он. — Да, видел, один раз. Стоп! Никуда негодный выпад! Вот так это делается, смотри. И не делай такие большие шаги. Следи за рукой, ты раскрываешься… Я ездил в Рим на ярмарку.

— Да? — затаила дыхание Ауриана. — И как он выглядел? Что он делал?

— Он был на сцене…

— Сцене?

— Ну, это место, где разыгрываются разные истории людьми, которые изображают других людей.

— Ну и что дальше? Почему ты замолчал? Что это была за история, и что делал ваш царь?

Деций замедлил свои движения и, наконец, остановился, тяжело дыша. В его лице больше не было смущения. Теперь Ауриана кожей чувствовала, какой гнев и досаду испытывает Деций на своего царя. Это поразило ее.

— В одной пьесе он играл роль… играл роль женщины — это был один из наших мифов… он представлял женщину, мучающуюся родовыми схватками…

Потрясенная Ауриана уставилась на него долгим взглядом.

— И ты смеешь еще после этого утверждать, что мой народ со странностями?!

— Ты не понимаешь. У него это — не странность, это — порочность. А теперь, если ты еще не устала…

— Я совсем не устала.

Сам Деций очень устал, и потому ее выносливость произвела на него впечатление. Но он и виду и не подал. Ее запас бодрости был неисчерпаем; Ауриану не останавливали ни синяки, ни растяжения связок, ни его едкие насмешки. И Деций временами спрашивал себя: игра ли это его воображения, или девушка действительно делает поразительные успехи?

— А теперь отработаем тот прием, который я тебе показывал последний раз. Когда начинаешь атаку, совершенно расслабься, действуй легко, как бы играючи…

На этот раз, когда они сошлись в поединке, Деций, наконец, удостоверился в ее возросшем мастерстве. Нет, это не была игра его воображения. Деций был поражен, как человек, который только вчера видел дерево в бутонах, а сегодня обнаружил его в полном цвету.

— Достаточно. Если ты не устала, то я просто с ног валюсь.

— Деций, — несмело начала Ауриана, — я… я ведь не такая плохая ученица, как ты постоянно говоришь. Сознайся!

— Тебе вовсе не следует знать, как я на самом деле оцениваю твои успехи, — сказал он раздраженно. — Похвалы ни к чему хорошему не приводят, особенно в юности, они только плодят лентяев.

— Однако ты мог бы, по крайней мере, хотя бы один раз сказать, что тот или иной прием я выполнила хорошо!

— Но я вижу еще столько огрехов, тебе надо работать и работать! Похвала только собьет тебя с толку.

Ауриана швырнула свой деревянный меч на землю.

— Ты сведешь меня с ума! Но когда ты, наконец, надумаешь совершить побег, я отплачу тебе за все сполна! Я пущу людей отца по твоему следу и вдоволь посмеюсь, когда они бросят тебя в самое топкое болото!

— Неблагодарная девчонка! — сказал он, широко ухмыляясь. И, как всегда, его ухмылка сразу же обезоружила ее. Она даже закрыла глаза, чтобы не видеть лица Деция, но каким-то невероятным образом его ухмылка стояла перед ее мысленным взором, и она не могла отделаться от этого наваждения.

— Только не говори никому, что это я учил тебя драться, — продолжал Деций, — и я умру с миром, не стыдясь за прожитую жизнь.

— Теперь я вижу, кто ты. Ты — дикобраз.

— Это неново. Так говорили все женщины, с которыми я спал.

— Замолчи и слушай! Твои насмешки — это колючая шерсть дикобраза. С их помощью ты держишь людей на расстоянии, не подпуская к себе. Вот и все. Кроме того, ты — прирожденный учитель. Тебе нравится меня учить, потому что нравится, как я стараюсь; то, как я стараюсь, льстит тебе. Но если бы я сама была учителем по натуре, ты бы просто не знал, как справиться со мной, и тотчас бы покинул меня.

Ауриана поймала в его взгляде выражение легкой паники и растерянности, что свидетельствовало о ее точном попадании в цель. Но он быстро справился с собой.

— Может быть, действительно я слишком жестко обращался с тобой.