Коллектив авторов - По ту сторону реальности. Том 2 (Сборник мистики и фантастики)

• Название: По ту сторону реальности. Том 2 (Сборник мистики и фантастики)
• Автор: Коллектив авторов
• Издательство: Союз писателей
• Жанр: Научная Фантастика
• ISBN: 978-5-906184-35-1

Каждому человеку интересно ощутить себя за гранью этого мира, и мы предлагаем вам открыть портал в мир, который создавали для вас более тридцати авторов. Добро пожаловать за грань вашего сознания, в мир, наполненный мистическим духом и фантастическими технологиями. Позвольте своему разуму окунуться в атмосферу, далекую от привычной. Пусть каждая страница этого сборника впитает в себя ваши эмоции и переживания. И поверьте, читая этот сборник, вы сможете ощутить себя «по ту сторону реальности».

---

Я спустился вниз на первый этаж, к кабинетам. Говарда, как выяснилось, у себя не оказалось. Я обыскался его по всему дому, но ни его, ни Луизы я ни в доме, ни в парке не встретил. Алан сказал, что Говард отправился в город ранним утром на встречу с деловым партнером из Бразилии, поэтому до вечера его можно не ждать. Весь день за мной на расстоянии десяти шагов ходили посменные группы караульных, а я размышлял над тем, как мне поступить. К вечеру, наконец решившись сбежать, я зашел в душевую и закрыл дверь на защелку. Не раздеваясь, я включил горячую воду и вылез на карниз через форточку в надежде спуститься вниз. Дул холодный морской бриз, окно быстро запотело от горячего пара и покрылось мелкими предательскими каплями влаги. Стоило мне только поставить обе ноги на подоконник снаружи, как я, подобно тяжелому мешку с мукой, тут же соскользнул под окна первого этажа, прямо на клумбу. Окинув взглядом высоту начальной точки своего падения, я начал осознавать, что моя вывернутая нога не самая дорогая цена, которую я мог бы заплатить за свой побег. Негромко выругавшись и оглядевшись по сторонам, я заметил, что в окне прямо над моей головой горел свет. Сквозь шторы был отчетливо виден силуэт Говарда, а из открытого окна ясно слышен его суровый голос, смешивающийся с всхлипываниями Лауры.

– Мистер Майерс, очень влиятельный бизнесмен из Атланты, немного приболел и попросил меня о помощи, а я не могу отказать старому другу! Неужели ты этого не понимаешь? – раздался громкий шлепок по лицу, и детское беззащитное тельце с глухим стуком упало на пол.

– Говард, перестань пожалуйста!

От ненависти и безысходности я до крови прикусил губу, не зная, как мне сейчас поступить. Уже удаляясь к гаражу, я слышал далекие крики Саймона: «Ты понимаешь, что будет, если о тебе узнают? Да ты подохнешь на операционном столе, как подопытный кролик! – глухие удары после этого раздавались все чаще и чаще, я уже порывался повернуть назад, и только последние капли благоразумия удерживали меня на месте. Количества санитаров, находящихся на территории клиники, хватило бы на то, чтобы, к примеру, захватить провинцию маленькой страны, такой, как Марокко или Судан, а связать меня им вообще бы труда не составило. Лаура определенно хотела, чтобы я уехал именно сегодня, но зачем? Учитывая ее способности, можно предположить, что мне грозит какая-то опасность, а поэтому не стоит здесь надолго задерживаться. Хотя я ведь сейчас мог за нее заступиться, при мне он вряд ли поднял бы на нее руку. Осыпая рыжую крошку кирпича ногами, я перелез через последний забор, отделяющий меня от свободы, с одной лишь надеждой и верой в то, что Лаура точно знает, что делает. На парковке меня ожидал приятный сюрприз, все дело было в том, что принесенный мне утром ключ был ключом от самой излюбленной машины Говарда, красного спортивного «Шевроле» последнего года выпуска. Растянувшись в улыбке, я недолго простоял снаружи. Удобно расположившись в кожаном кресле, уже через минуту я на полной скорости летел в город той извилистой и петляющей дорогой, по которой меня везли сюда, пытаясь как-то упорядочить и распланировать свои дальнейшие действия.

Лучи дальнего света скользили по ограждениям, и я лихо пикировал мимо заборов и поворотов в узкие темные улочки, несясь к своей непосредственной цели. До города оставалось километров тридцать, не больше, когда я, сворачивая на проселочную дорогу с основной трассы, не без удовольствия вдавил педаль в пол. Машину хорошенько тряхануло на кочке, и я с ужасом замер, наблюдая перед собой стремительно приближающуюся бетонную стену без всяких знаков и указателей. Страх мгновенно ударил в кровь, и я не нашел ничего другого, кроме как закрыть лицо руками. Секунда, и я впечатался в стекло всей массой своего тела, покрывая салон кровяными каплями вперемешку со стеклянной крошкой. В лицо летели кусочки красной краски, политые маслом, обломки бетона. Перекореженные обломки металла впивались со всех сторон куда-то под кожу, лишая возможности даже вдохнуть. Хаотичное движение вокруг остановилось, и я, не имея больше никаких сил, опустил голову на руль. Мир погрузился в тишину.

– Тройную дозу анестетика, я посмотрю его ближе к вечеру.

– Альберт, – голос меня не слушался, поэтому вместо имени из пересохшего горла вырвался гортанный булькающий стон. Доктор обернулся:

– Рей! Рей Бредли! Чертов сукин сын, это же надо было так напугать старика! – он повернулся к медсестре: – Анжела, оставь нас.

Анжела спешно хлопнула дверью, и он снова обратился ко мне:

– Рей, знаешь, есть люди такие, как я, они рождаются, как говорится, в рубашке. Тебе же, черт, соблаговолило появиться на свет, обернувшись сорокатонной броней от танка! – от порыва нескрываемого удивления Альберт почти перешел на крик.

– В таких авариях люди не выживают, а ты даже не поцарапался!

Я нашел в себе силы присесть на кровати, отчего удивление Альберта превратилось в настоящий ураган.

– От машины целого кусочка не осталось! Спасатели битый час доставали ее из стены! Ума не приложу, и как ты вообще остался жив? – Альберт поднял обе руки вверх, словно обращал этот вопрос к потолку или того выше, в небо и, не дождавшись ответа, отрицательно покачал головой.

– Я зайду ближе к ужину, нам еще многое нужно обсудить.

Моментально превратившись в обычного спокойного доктора Мейсона, он вышел из палаты, оставив меня в глубоком раздумье, ведь судя по тону, которым он произнес эту фразу, беседа будет далеко не о моем чудесном спасении. Весь остаток дня я приходил в себя. После обеда, окончательно приняв прежнюю форму и одевшись, я собирался пойти к Альберту сам, воспоминания о Лауре не давали мне покоя ни на секунду, нужно было что-то срочно предпринять. На глазах удивленного персонала, я с легкостью преодолел больничный коридор и вошел в кабинет Альберта. Он молча курил, расположившись в кожаном кресле большого начальника, устремив свой взгляд в середину дубового стола.

– Рей, расскажи мне подробно все, что ты знаешь об этом. На столе стояла пробирка, наполненная черной жидкостью, подобной той, что я уже видел однажды в операционной Говарда. Я в удивлении опустился на стул напротив.

– Где ты это взял, Говард?

– Этим наполнены твои вены, и наука не в силах объяснить, что это за вещество. Может, ты расскажешь мне все, что тебе известно? Это Саймон? Чем он тебя накачал там в своей лечебнице? – в его глазах мелькнул алчный огонек, и он вскочил с места.

– И все-таки твоя авария пошла мне на руку, это тянет на Нобеля! Это же панацея, Рей! Это панацея!

Говард, окончательно дав волю эмоциям, восторженно кричал и махал руками, а я с ужасом наблюдал настоящую сущность так давно знакомого мне доктора. Алчную, болезненно сумасшедшую и преследуемую идеями сущность. В моей голове лихорадочным потоком полились воспоминания: первое наше знакомство с Лаурой, тысячи букв интереснейших рассказов, ласковое и нежное слово «папа», игры в догонялки на побережье вдруг превращались моим воображением в огромную лабораторию для изучения свойств ее организма и многочисленных опытов. Все, что так тщательно скрывалось всеми нами, грозило вырваться наружу, и я не в силах был такое допустить. В какую-то секунду во мне взяли окончательный верх отцовские чувства, и я резко, до помутнения в глазах, подскочив со стула, схватил со стола пробирку. Ни бешеный крик, ни отчаянный рывок в мою сторону не остановили меня, и пробирка исчезла под подошвой моего ботинка. Говард оттолкнул меня в сторону, огонек в его глазах потух, сменившись отчаянием, и он безмолвно упал на колени. Среди мелких осколков стекла испарялась мечта доктора Говарда Мейсона, оставляя на паркете тонкие следы золотых нитей. Я вышел из кабинета и, не спеша, побрел по коридору в сторону выхода.

Ошеломленный, я распахнул двери выхода и сел на ступеньках больницы, не в силах придумать, что мне дальше делать и куда идти. С соседнего парка ветром доносились счастливые крики детей, играющих на детской площадке, мимо проносились озорные малыши на велосипедах, сопровождаемые заботливыми родителями. Среди всего этого многочисленного разнообразия звуков раздался громкий и отчетливый выстрел.

Я побежал назад и инстинктивно понесся к тому кабинету, где был несколько минут назад. Альберт, как обычно, сидел в своем излюбленном кресле, но на этот раз его взгляд не был устремлен вперед. Его глаза были закрыты, а подбородок уперся в грудь. Комнату переполнял пороховой дым. В руке доктора был крепко зажат револьвер, который всегда покоился где-то в недрах многочисленных настенных полочек. На столе лежала записка, написанная на листе в его рабочем ежедневнике. Я вырвал страницу и принялся ее читать, осознавая по мере прочтения всю глубину ошибки, которую я совершил несколько минут назад: «Рей, знаешь, как-то глупо получилось, но что сделано, то сделано. Видимо, у тебя есть своя тайна, которую тебе не хотелось бы раскрывать, но и у меня есть такая. Помнишь мою дочь Марту? Да, наверняка, помнишь. Она больна, Рей. Смертельно больна, и хуже всего то, что я ни как отец, ни как врач ничего не могу с этим поделать. У нее осталось всего несколько дней, она лежит в коме, в сто тринадцатой палате, позаботься о ней. И прости меня, пожалуйста. Твой старый друг, Альберт».