Виталий Гладкий - Приключение ваганта

• Название: Приключение ваганта
• Автор: Виталий Гладкий
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-4444-7855-4

Середина XV века. Отгремели последние сражения Столетней войны, от которой обезлюдели целые области несчастной Европы, и жизнь во Франции начала налаживаться. Молодой отпрыск древнего рыцарского рода Жильбер де Вержи скучает в фамильном замке, слушая бесконечные воспоминания отца и его боевых товарищей, и мечтает о славе королевского поэта и музыканта. Он с детства влюблен в музыку, и ему куда милей перезвон лютни, чем лязг мечей. Наконец случай — скандальная история с юной простолюдинкой — помог юному балбесу осуществить мечту. Разгневанный отец отсылает непутевое чадо из дома — начинать самостоятельную жизнь, и радостный Жильбер отправляется вместе с верным слугой навстречу приключениям…

---

Несмотря на то что расстояние от Азей-лё-Брюле до Тура было небольшим, всего пять лье[20], Жиль и Гийо въехали в пределы города ближе к вечеру. Первым делом они начали подыскивать подходящий постоялый двор. Подходящий в смысле недорогой. Им не хотелось мыкаться среди паломнической братии, от которой шла вонь, как от свинарника, но и там, где обычно обретались дворяне, Жиль останавливаться на ночь не пожелал. Конечно, он был при мече, как и полагалось представителю его сословия, но больно уж одежонка у него была непрезентабельной. Хорошо, служанка матери, большая мастерица, так искусно починила видавшие виды шоссы и пурпуэн — короткую куртку с узкими рукавами, — что лишь вблизи можно было заметить следы ее работы.

Увы, Ангерран де Вержи не баловал непутевого сына одеждой, приличествующей дворянину. Возможно, мать Шарлотта и прикупила бы Жилю обновки, но прижимистый рыцарь, предполагая нечто подобное и считая, что такие траты лишние, решил сплавить его побыстрее с глаз долой, поэтому пришлось довольствовать тем скудным гардеробом, который имелся в наличии.

Наконец они остановили выбор на скромном постоялом дворе, который находился неподалеку от пристани. Паломники сюда не забредали, так как он был в стороне от дороги, дворяне пропахшие рыбой комнаты не жаловали, и жильцами постоялого двора были в основном капитаны рыболовецких судов и небогатые торговцы, занимавшиеся мелким рыбным оптом. Конечно, здесь снимали комнаты и проезжие, не имеющие никакого отношения к рыбному промыслу, но таких было совсем немного.

Комнатка на втором этаже, в которую хозяин постоялого двора определил Жиля и Гийо, была довольно чистой, но запах гниющей рыбной требухи на помойке неподалеку от таверны заставил их наморщить носы и немедленно спуститься в таверну, чтобы забить скверный дух кружкой вина. Да и поесть хотелось.

Таверна мало чем отличалась от множества себе подобных, рассыпанных по берегу Луары. Деревянные столы в винных пятнах, тяжелые скамьи и табуреты, засиженное мухами подслеповатое окно с мелким переплетом, камин, сложенный из дикого камня, в котором горел огонь, и аппетитно скворчала на большой сковороде какая-то рыба, изрядно замусоренный пол выстелен каменными плитами, стены оштукатуренные и побеленные, одна из стен до половины зашита вощеными деревянными панелями (возле нее находились столы для состоятельных постояльцев), а с противоположной стороны на подставках стояли бочки с вином и бутылки на полках.

Это было удобное новшество. Постоянно бегать в винный погреб, исполняя заказы, — труд нелегкий. За день так намаешься, что ноги не носят. А народ больше налегал на вино, чем на еду.

Жиль и Гийо уселись возле стены с панелями. Неподалеку от них, под потолком, висела птичья клетка, и щебет бойких пичуг вносил и свою лепту в шум и гам, наполнявший таверну. Шустрый гарсон мигом оценил, кто перед ним, и отнесся к новым клиентам с должным почтением. Заказав приличную порцию жареной рыбы и пару бутылок бордоского (на другое вино Гийо был не согласен), они начали осматриваться.

Похоже, таверна являлась чем-то вроде клуба для семейных рыбаков. Кроме мужчин за столами сидели и солидные матроны, а с полдесятка детишек гонялись за кошкой, которая хотела куда-нибудь спрятаться, но в помещении таверны не было таких укромных местечек. Кошка была старая и ленивая, ей хотелось покоя, и она не любила, когда ее тискали, пусть даже по доброте душевной, что обычно проделывали с нею неугомонные мальцы.

Были в таверне и не местные. Они сидели в дальнем углу сбитой кучкой и о чем-то тихо переговаривались. Глядя на их разбойничьи физиономии, Жиль немного забеспокоился, но тут принесли рыбу и вино, и он приналег на то и другое. Гийо от него не отставал (правда, он больше отдавал предпочтение вину), и вскоре в их душах поселилась сытая благодать и приятное томление разлилось по всему телу.

Рыба была просто отменной (в Туре умели ее готовить, как нигде по всей Луаре), да и бордоское не подкачало. Видимо, хозяин постоялого двора, которому принадлежала и таверна, дорожил добрым именем своего невзрачного заведения. Насытившись, Жиль прислонился к стене с кружкой в руках и начал неторопливо потягивать вино, сонно глядя на людей, наполнивших таверну под завязку. Гийо в это время беспокойно ерзал на скамье; он уже выпил свою бутылку и заказал себе еще одну, но гарсон почему-то не спешил выполнить заказ.

Как только начало темнеть, семейные пары стали уходить, и им на смену явились моряки, портовые грузчики и прочий беспокойный люд из бывших крестьян, согнанных дворянами со своих земель или бежавших от долговой кабалы. Они отирались на пристанях Луары в поисках случайного заработка. Именно такие бедолаги и затеяли Жакерию — народное восстание против феодалов в 1358 году. Да и теперь нет-нет и полыхнет в какой-нибудь французской провинции огонь, зажженный Жакерией.

Рядом с Жилем и Гийо находился стол, за которым сидели два дворянина. Судя по брезгливому выражению их лиц, они не ожидали, что попадут в такой низкопробный вертеп. Дорогая одежда на них была изрядно потрепана и запылена; похоже, они прибыли издалека и очень торопились, потому что ели быстро и не особо налегали на вино. Судя по всему, дворяне нечаянно набрели на эту таверну и после ужина готовились продолжить свой путь.

Жиль, будучи натурой творческой, поэтической, любил наблюдать за людьми, подмечая их достоинства и недостатки. Потом эти наблюдения он вкладывал в свои стихи и песни, которые получались очень живыми и озорными. Вот и сейчас Жиль исподлобья (чтобы не было заметно) следил за людьми, заполнившими таверну, и в особенности за подозрительной компанией, сидевшей в углу. До появления дворян они что-то живо обсуждали, но, едва завидев их, умолкли как по команде.

Юный де Вержи насторожился. Он всегда чуял надвигающуюся опасность каким-то неизвестным органом тела. Это чувство выработалось у него после ряда амурных приключений. Главным в этом деле было не столько насладиться объятиями какой-нибудь деревенской пастушки, сколько вовремя дать деру, чтобы не быть пойманным разъяренными вилланами. Деревенские парни очень не любили, когда юные дворяне тискали их подружек, и устраивали на них настоящие охоты. Но это лишь подогревало интерес крестьянских девушек к благородным, и они опрокидывались перед ними навзничь при малейшей возможности.

Сердце Жиля вдруг быстро-быстро заколотилось, а рука невольно погладила эфес испанской шпаги, которая стояла рядом. В принципе это был все тот же меч, но более узкий и тонкий, со сложной гардой, хорошо защищающей руку. Испанские шпаги были новинкой, однако Ангерран де Вержи, старый вояка, сразу оценил их достоинства. С распространением стальных доспехов, разрубить которые было крайне сложно, а в сражении и вовсе почти невозможно, рубящие удары стали применяться все реже. А колющий удар всегда находил щель в сочленении лат и легко проникал в слабые места защитного вооружения.

Ангерран де Вержи обучил Жиля приемам боя испанской шпагой и подарил ее сыну в момент прощания. Это был щедрый, поистине отцовский жест — шпага мастеров Толедо стоила баснословно дорого. У Жиля едва глаза не вылезли из орбит от удивления. Но рыцарь, зная горячий, импульсивный характер сына, совершенно не сомневался, что шпага ему точно пригодится, и не раз. Поэтому вручил Жилю шпагу как оберег, напрочь забыв о своей скаредности; жизнь сына, хотя и непутевого, была для старого честного вояки дороже всех сокровищ мира.

Беспокойство молодого господина не укрылось от Гийо, хотя Пройдоха уже изрядно наклюкался, и он вопросительно посмотрел в его сторону. Но Жиль не успел поделиться с ним своими ощущениями. Подозрительная компания вдруг резко поднялась и направилась к столу, где ужинали дворяне. Они дружно подняли головы от тарелок с едой и посмотрели на окруживших их людей с очень нехорошим спокойствием.

— Господа, вы мешаете нам, — сказал один из них, явно вожак, с подчеркнутой вежливостью. — Вы заслоняете свет.

Нужно сказать, что освещение в таверне было неважным. Свечи лишь мерцали в чаду от пригоревшего оливкового масла, и толку с них было мало. Подспорьем свечам служил огонь в камине, а его-то как раз и заслонили люди с разбойной внешностью.

— Махю, тебе не кажется, что эти господа нас оскорбили? — обратился вожак к своему приятелю.

Он был высоким, широкоплечим, с лицом, изрядно изуродованным шрамами, и у его бедра висел тесак внушительного размера. Похоже, вожак был одним из тех дезертиров, что слонялись по Франции в поисках приключений, заключавшихся в грабеже путешественников и крестьян.

— Кажется, — буркнул Махю, здоровенный верзила с увесистой дубиной в руках.

Она была окована железом и представляла собой очень опасное оружие.

— И что нам теперь делать? — продолжал вожак.