Олег Нуждин - Уманский «котел»: Трагедия 6-й и 12-й армий

• Название: Уманский «котел»: Трагедия 6-й и 12-й армий
• Автор: Олег Нуждин
• Жанр: Прочая документальная литература
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-906716-41-5

В конце июля – начале августа 1941 года в районе украинского города Умань были окружены и почти полностью уничтожены 6-я и 12-я армии Южного фронта. Уманский «котел» стал одним из крупнейших поражений Красной Армии. В «котле» «сгорело» 6 советских корпусов и 17 дивизий, безвозвратные потери составили 18,5 тысяч человек, а более 100 тысяч красноармейцев попали в плен. Многие из них затем погибнут в глиняном карьере, лагере военнопленных, известном как «Уманская яма». В плену помимо двух командующих армиями – генерал-лейтенанта Музыченко и генерал-майора Понеделина (после войны расстрелянного по приговору Военной коллегии Верховного Суда) – оказались четыре командира корпусов и одиннадцать командиров дивизий. Битва под Уманью до сих пор остается одной из самых малоизученных страниц Великой Отечественной войны. Эта книга – уникальная хроника кровопролитного сражения, основанная на материалах не только советских, но и немецких архивов. Широкий круг документов Вермахта позволил автору взглянуть на трагическую историю окружения 6-й и 12-й армий глазами противника, показав, что немцы воспринимали бойцов Красной Армии как грозного и опасного врага. Архивы проливают свет как на роковые обстоятельства, которые привели к гибели двух советский армий, так и на подвиг тысяч оставшихся безымянными бойцов и командиров, своим мужеством задержавших продвижение немецких соединений на восток и таким образом сорвавших гитлеровский блицкриг.

---

– 13-й стрелковый корпус в составе двух дивизий обеспечивал выход 6-й армии, находясь в районе Ивангород – Орадовка фронтом на юго-запад. 24-й мехкорпус, имея ту же задачу, оборонялся по линии Ботвиновка – Монастырище[61].

Утром передовые части дивизии генерала X. Ланца заняли с. Ладыжинка, а его разведка докладывала, что расположенное рядом с. Текуча никем не занято. Две тяжелые полевые гаубицы были установлены у Ладыжинки, и в результате этих действий шоссе Умань – Одесса оказалось под огнем немецкой артиллерии. Исходя из обстановки перед фронтом 1-й горно-егерской дивизии, ее командир настаивал на продолжении марша на Подвысокое и далее на Новоархангельск, чтобы завершить окружение 6-й и 12-й армий.

После обстоятельного анализа общей ситуации в полосе корпуса генерал Л. Ктоблер не согласился с предложением генерала X. Ланца о продолжении наступления. Он понимал, что, если даже прорыв увенчается успехом, и егеря выйдут к Подвысокому и Новоархангельску, не имея поддержки со стороны остальных соединений, они окажутся в изоляции и будут уничтожены. По этой причине он решил остановить любое продвижение этого соединения далее Ладыжинки. В 13.00 он приказал генералу X. Ланцу «приготовиться к отражению удара вражеских войск с южного направления»[62]. Полученные им данные свидетельствовали, что советское командование обнаружило прорыв горных егерей и теперь готовило атаку на их позиции.

В такой ситуации дальнейшее продвижение 1-й горно-егерской дивизии в восточном направлении было опасно, и соединение получило приказ остановиться на линии Антоновка – Ладыжинка и приготовиться к отражению атак с юга. Моторизованная группа «Кресс» перебрасывалась в Терновку, вслед за ней остальная часть группы. Боевая группа «Пикер» направлялась в Теплик.

Оборонительные мероприятия еще не были завершены, когда советские части предприняли первые атаки на фронт обороны 1-й горно-егерской дивизии. Егерями пришлось отражать советское наступление из района Гайворон на Терновку и от Городницы – на Ладыжинку. Основной удар наносили потрёпанные части 96-й дивизии полковника И.М. Шепетова, которым такая задача оказалась не под силу. Вечером 18-я армия возобновила отход.

Чтобы не допустить вероятный прорыв группы Понедедина на юг, командир XXXXIX корпуса принял решение выдвинуть в промежуток между 125-й пехотной и 1-й горно-егерской дивизиями 4-ю горно-егерскую. Ей надлежало в течение ночи на 30 июля выдвинуться на линию Кублич – Грузское. В ближайшие дни этому соединению надлежало играть роль «клина», пробивающегося на соединение с 1-й танковой группой.

На 29 июля 125-я дивизия получила приказ так быстро, насколько возможно, выдвинуться в направлении железнодорожного узла Христиновка, занять его и далее наступать на Умань. По немецким представлениям Христиновка и Умань были ключевыми пунктами для успеха операции на окружение. Немецкая разведка доносила, что войска 6-й и 12-й армий концентрировались по линии Гайсин – Умань – Новоархангельск, но между ними и 18-й армией сохранялся разрыв. Поэтому захват Умани позволял еще больше оторвать группу Понеделина от ее южных соседей и заставить ее отходить на восток, в сторону выдвигавшихся дивизий танковой группы Э. фон Клейста.

В 12.30 при поддержке тяжелой артиллерии 419-й и 420-й полки 125-й дивизии начали бой за Ивангород. Оборонявшиеся здесь бойцы успели оборудовать окопы и огневые позиции для артиллерии и минометов. Несмотря на сопротивление, село было взято, и к 18.30 420-й полк достиг железнодорожной ветки и закрепился на насыпи. Вскоре слева подоспел 419-й полк. Для наступавших образовалась полуторачасовая пауза, т. к. только в 19.00 был получен приказ наступать дальше.

Вскоре начались бои за с. Свинарка. Советские части дважды пытались отбить его, перебрасывая подкрепления на грузовиках, но безрезультатно. Машины неизменно попадали под огонь немецких пулеметов, красноармейцы несли потери и вновь отступали. В наступивших сумерках последовала третья атака, но и она была отбита силами 3-й роты 420-го полка.

Наступление 125-й дивизии развивалось успешно, в плен были взяты 111 красноармейцев, а в с. Роскошовка в руки противника попал большой склад боеприпасов. Но наибольшего успеха уже в вечерние часы добился 3-й батальон 419-го полка, которому без боя удалось захватить станцию Христиновка. Что именно случилось под Христиновкой не совсем понятно. Очевидно, что немцы случайно обнаружили разрыв в обороне советских войск, что позволило им беспрепятственно провести успешную атаку.

По документам штаба 6-й армии, относящимся к событиям 29 и 30 июля, можно установить, что станция Христиновка и одноименное село, расположенное к северу от нее, входили в зону ответственности 16-го мехкорпуса комдива А.Д. Соколова. На рубеж Христиновка – Орадовка – Верхнячка должна была отойти к исходу дня 173-я дивизия. Южнее, по линии Орадовка – Ягубец – платформа Россоша занимала оборону 141-я дивизия[63]. По дорогам из Сычевки через Орадовку на Паланку двигались колонны соединений 37-го корпуса, к югу от них шли бойцы 189-й дивизии в сторону сел Ягубец и Кузьмина Гребля. В самой Христиновке до середины дня располагался штаб 6-й армии[64], откуда он перебрался в г. Умань, счастливо избежав встречи с немецкими войсками.

Как видно, район Христиновки и южнее днем 29 июля оказался местом интенсивного движения отступавших в восточном направлении советских войск. К вечеру большая их часть закончила передислокацию, но в суматохе никто не взял под контроль железную дорогу, не было советских войск и на самой станции. Такую ситуацию можно объяснить нечеткой формулировкой приказа № 0070, отданного штабом 6-й армии. В качестве одного из рубежей отхода для 173-й дивизии он определил Христиновку, но не указал, что имеется в виду – село или станция. О необходимости ее обороны также ничего не говорилось, поэтому, видимо, генерал С.В. Верзин и не уделил ей необходимого внимания.

Тем временем от Сычевки, по пятам 37-го корпуса комбрига С.П. Зыбина, шли батальоны 420-го полка 125-й немецкой дивизии. А севернее, вдоль железнодорожной ветки, двигались солдаты 419-го полка. После передышки, закончившейся в 20.00, не обращая внимания на собственный открытый левый фланг, они в 23.00 захватили станцию Христиновка. Атаки противника здесь никто не ожидал, успели поджечь только два склада, но значительная часть имущества, плюс железнодорожные составы – все это в полной исправности достались немцам.

Невольным свидетелем атаки оказался военком штаба 44-й танковой дивизии Ф.А. Щербина. Он вспоминал: «44-я тд получила задачу прикрыть ночью отходящие соединения 6-й армии. Я был послан за пополнением в 300 человек «безлошадных» танкистов, располагавшихся в лесу за Христиновкой, ожидавших приказа выйти на формирование в г. Павлоград. На пикапе «эмка» с ручным пулеметом пришлось ехать через желдорстанцию Христиновку. В этом районе, да и в самой станции воинских частей не было, на станции стояли многие эшелоны без паровозов, с ранеными, танками, направленными в ремонт. Пришлось вместе с комендантом и командирами наводить порядок, найти паровозы, организовывать ведение огня по немцам из танков на платформах и под прикрытием героически дравшегося, вплоть до рукопашной, полка пограничников[65], отправить эшелоны, вывезти раненых»[66]. Но, разумеется, спасти все находившееся на станции имущество не смогли.

Заняв Христиновку, немцы стали спешно оборудовать оборонительные позиции. Они были уверены, что советское командование не смирится с утратой такого важного пункта и не пожелает оставить противнику такое обилие военного имущества. Понимая всю сложность положения 419-го полка, командир 295-й дивизии отдал приказ: соединение «после урегулирования положения под Севастьяновкой предпринимает насколько это возможно быстро наступление на Шукай Вода и с. Христиновка. Задача дивизии состоит в том, чтобы напряженным наступлением на восток облегчить продвижение 125-й ид по обе стороны шоссе на Умань и тем самым сдвинуть с места преследование в направлении Умани»[67]. Но полностью выполнить поставленную задачу дивизии не удалось. Уже в сумерках 295-я дивизия вышла к железнодорожной линии у с. Шукай Вода.

Советское командование прозевало захват противником ст. Хрисгиновка. В утреннем донесении штаба 6-й армии можно прочесть следующую спокойную запись: «С утра 30.7 противник подтягивал силы перед фронтом армии, активности не проявлял, за исключением наступления на ст. Хрисгиновка». Ее захват отнесли к 5.45 утра 30 июля и добавили, что комдив А.Д. Соколов организует контрудар, чтобы вернуть станцию[68].

В приказе XXXXIX корпуса на 30 июля 1-й горно-егерской дивизии надлежало противостоять любым попыткам прорыва со стороны Гайворона, после чего выдвигаться в направлении Дубово. Там соединение располагало свои боевые группы таким образом, чтобы группа «Ланг» получила участок Рыжевка – Антоновка, группа «Кресс» – района вокруг Терновки и группа «Пикер» – пространство между Серебрая и Высший Ташлык. Передовой отряд должен быть готов после прояснения обстановки выдвигаться на село Коржевая для овладения важным находящимся здесь перекрестком дорог. 4-й горно-егерской предписывалось совершить марш по маршруту Теплик – Россоша и далее на Умань. С выдвижением этой дивизии прикрывался левый фланг и тыл 1-й горно-егерской и правый фланг 125-й пехотной дивизий. Общее направление движения для частей корпуса на 30 июля осталось неизменным – на Умань[69]. Задача захвата этого города возлагалась на 125-ю дивизию, левый фланг которой обеспечивала 295-я дивизия. 24-я дивизия с выходом из района Дубровка, расположенного в 15 км северо-восточнее Гранова, в общем направлении на юго-восток прикрывала левый фланг 295-й пехотной.