Игорь Пыхалов - Как клевещут на Сталина. Факты против лжи о Вожде

• Название: Как клевещут на Сталина. Факты против лжи о Вожде
• Автор: Игорь Пыхалов
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-9955-0811-3

Сенсационная книга ведущего историка-сталиниста. Разоблачение грязных методов «либеральных» клеветников, собаку съевших на лжи, подлых трюках и осквернении советской истории. Опровержение самых черных мифов о Вожде.

«Культ личности Сталина»? Но сам Иосиф Виссарионович не раз отказывался от наград и постоянно одергивал льстецов (да и не нынешним политиканам, прописавшимся в «телеящике», сокрушаться о культе личности – «какая личность, такой и культ»)! «Трусливый тиран»? Но даже заклятые враги отдавали должное мужеству и несгибаемой воле Вождя! «Невинные жертвы репрессий»? Но разве невинны заговорщики и террористы, враги народа и предатели Родины? Разве не обязана власть карать воров и взяточников, нарушителей техники безопасности и виновников аварий и катастроф, которых при Сталине было на порядок меньше, чем в «демократической России»?

Выводя на чистую воду иуд-антисталинистов, ловя их за руку на подтасовках, передергивании фактов и бесстыжем вранье, эта книга неопровержимо доказывает, что в основе всех кампаний по «разоблачению культа личности» лежат грубая ложь, фальсификации и провокации врагов России!

---

Жирным шрифтом выделены куски текста, старательно пропущенные Хрущёвым. Нетрудно заметить, что они существенно меняют дело. В первом случае Сталин позиционирует себя как «первого среди равных» в коллективном партийном руководстве[68]. Во втором – подчёркивает, что не считает себя равным Ленину, а всего лишь является его учеником.

Вернёмся к хрущёвскому докладу:

«Позволю себе привести ещё одну вставку, сделанную Сталиным в отношении сталинского военного гения:

“Товарищ Сталин, – пишет он, – развил дальше передовую советскую военную науку. Товарищ Сталин разработал положение о постоянно действующих факторах, решающих судьбу войны, об активной обороне и законах контрнаступления и наступления, о взаимодействии родов войск и боевой техники в современных условиях войны, о роли больших масс танков и авиации в современной войне, об артиллерии, как самом могучем роде войск. На разных этапах войны сталинский гений находил правильные решения, полностью учитывающие особенности обстановки”. (Движение в зале.)

Далее сам же Сталин пишет:

“Сталинское военное искусство проявилось как в обороне, так и в наступлении. С гениальной проницательностью разгадывал товарищ Сталин планы врага и отражал их. В сражениях, в которых товарищ Сталин руководил советскими войсками, воплощены выдающиеся образцы военного оперативного искусства”.

Так прославлялся Сталин как полководец. Но кем же? Самим же Сталиным, но выступающим уже не в роли полководца, а в роли автора-редактора, одного из главных составителей своей хвалебной биографии»[69].

Во-первых, Сталин не был «одним из главных составителей» своей биографии. Её второе издание, о котором идёт речь, примерно на 90 % повторяет текст первого издания 1939 года[70]. В написании которого Сталин не только не участвовал, но даже не редактировал.

14 декабря 1939 года на имя вождя был отправлен макет книги с сопроводительным письмом Митина и Поспелова: «Дорогой товарищ Сталин. Посылаем проект Вашей “Краткой биографии”, подготовленной ИМЭЛом совместно с Управлением пропаганды и агитации. Просим просмотреть эту работу и дать Ваши указания о возможности её публикации».

Сталин подчеркнул весь текст сопроводительной записки и написал поперёк страницы карандашом: «Некогда “просматривать”. Вернуть в “ИМЭЛ”. И. Сталин»[71].

Кто же авторы текста сталинской биографии? В ноябре 1946 года в адрес А.Н. Поскрёбышева была направлена справка за подписью В.С. Кружкова: «Краткую биографию И.В. Сталина (прежний текст) готовили: 1) Познер С.М. 2) Черемных П.С. 3) Волин М.С. 4) Мочалов В.Д. Редактировали: 1) Митин М.Б. 2) Александров Г.Ф. 3) Поспелов П.Н. 4) Минц И.И.

Добавления к 10 главе, 11 главу и вставки в конце биографии готовили: 1) Сутоцкий С Б. 2) Галактионов М.Р. 3) Обичкин Г.Д. Редактировали: 1) Александров Г.Ф. 2) Федосеев П.Н. 3) Кружков В.С.»[72].

Процитированные Хрущёвым отрывки как раз и относятся к 11-й главе, посвящённой Великой Отечественной войне, и написаны они военным журналистом, генерал-майором М.Р. Галактионовым. Сталин действительно редактировал этот текст, однако, вопреки Хрущёву, сталинские правки снижали градус восхвалений. Так «генералиссимус Сталин» был заменён на «товарища Сталина», разработанное им «учение о постоянно действующих факторах» – на «положение о постоянно действующих факторах», а «бессмертные образцы военного оперативного искусства» стали всего лишь «выдающимися»[73].

Как мы видим, Сталин вовсе не был падким на лесть честолюбцем, каким его рисуют обличители.

Рассказывают, что однажды, выговаривая сыну Василию за его очередную выходку, Иосиф Виссарионович в сердцах произнёс:

– Думаешь, ты Сталин? Нет! Думаешь, я Сталин? Нет! Это он – Сталин! – и показал на свой портрет.

Не знаю, была ли эта история на самом деле, но она очень хорошо передаёт отношение «вождя народов» к своему «культу».

Глава 4. «Только на Вас надежда». Письма Сталину

Успешное функционирование и развитие государства невозможно без чётко работающего механизма «обратной связи» между властью и народом. В сталинском СССР одной из форм такой обратной связи были прямые обращения советских граждан к вождю.

Например, 4 апреля 1933 года Михаил Шолохов отправил Сталину письмо[74], в котором подробно рассказал о произволе, творимом местными партийными руководителями при проведении хлебозаготовок. «Обойти молчанием то, что в течение трёх месяцев творилось в Вёшенском и Верхне-Донском районах, нельзя. Только на Вас надежда»[75]. Кроме того, автор «Тихого Дона» просил о помощи голодающим землякам.

Получив письмо, Сталин тут же дал телеграмму:

«Станица Вёшенская Вёшенского района Северо-Кавказского края Михаилу Шолохову.

Ваше письмо получил пятнадцатого. Спасибо за сообщение. Сделаем всё, что требуется. Сообщите о размерах необходимой помощи. Назовите цифру.

Сталин.

16. IV.33»[76].

16 апреля Шолохов посылает Сталину новое письмо[77], в котором сообщает потребный размер продовольственной помощи:

«Дорогой т. Сталин!

Т[елеграм]му Вашу получил сегодня. Потребность в продовольственной помощи для двух районов (Вёшенского и Верхне-Донского), насчитывающих 92 000 населения, исчисляется минимально в 160 000 пудов. Из них для Вёшенского района – 120 000 и для Верхне-Донского – 40 000. Это из расчёта, что хлеба этого хватит до нови, т. е. на три месяца»[78].

Кроме того, Михаил Александрович дополнительно рассказал о ряде «художеств» местных руководителей и выразил сомнение, будут ли виновные привлечены к ответственности:

«Вы пишете, т. Сталин, “сделаем всё, что требуется”. А я боюсь одного: поручит крайком тому же Филову расследовать вёшенские дела (ему уже однажды поручали такое), он и начнёт расследовать, руководствуясь принципом: “сильного обходи, да не будешь сам бит”. Ведь советовал же он однажды: “Овчинникова лучше не трогайте”. Филов или подобный ему подхалим краевого масштаба ничего “не обнаружит” и не потому, что будет он от природы слеп, а потому что из опаски не захочет всего видеть. И получится так, что к ответственности будут привлечены только низовые работники, а руководившие ими останутся безнаказанными»[79].

Получив второе письмо Шолохова, Сталин тут же пишет Молотову:

«Вячеслав! Думаю, что надо удовлетворить просьбу Шолохова целиком, т. е. дать дополнительно вешенцам 80 ты[сяч] пудов и верхнедонцам 40 тыс[яч]. Дело это приняло, как видно, “общенародную” огласку, и мы после всех допущенных там безобразий – можем только выиграть политически. Лишних 40-50 тыс[яч] пудов для нас значения не имеют, а для населения этих двух районов – имеет теперь решающее значение.

Итак, давай сейчас же голосовать (скажи Чернову).

Кроме того, нужно послать туда кого-либо (скажем, т. Шкирятова), выяснить дело и привлечь к ответу Овчинникова и всех других, натворивших безобразия. Это можно сделать завтра»[80].

Шолохову была отправлена телеграмма:

«Станица Вёшенская Вёшенского района Северо-Кавказского края.

Михаилу Шолохову.

Ваше второе письмо только что получил. Кроме отпущенных недавно сорока тысяч пудов ржи, отпускаем дополнительно для вешенцев восемьдесят тысяч пудов всего сто двадцать тысяч пудов. Верхне-Донскому району отпускаем сорок тысяч пудов. Надо было прислать ответ не письмом, а телеграммой. Получилась потеря времени. 22.IV.33. Сталин»[81].

23 апреля 1933 года вопрос о положении в Вёшенском районе рассматривался на заседании Политбюро. Для проверки сигнала решено было командировать М.Ф. Шкирятова – члена Партколлегии Центральной контрольной комиссии ВКП(б) и коллегии наркомата Рабоче-крестьянской инспекции[82].

Шкирятов находился в Вёшенском районе с 10 по 20 мая, а 28 мая 1933 года доложил Сталину об итогах проверки: «Результаты расследования перегибов в Вёшенском районе полностью подтвердили правильность письма тов. Шолохова». Он особо подчеркнул, что «незаконные репрессии применялись как к классово-враждебным элементам и к участникам хищений, злостно не выполняющим хлебозаготовки, но и без всякого разбора применялись и к преданным, активным и честным колхозникам»[83].

Доклад Шкирятова был заслушал на совещании у Сталина 2 июля 1933 года. Кроме Сталина, присутствовали Молотов, Каганович, Ворошилов, Шкирятов. Были приглашены Зимин, Овчинников, Плоткин, Пашинский, Шолохов. 4 июля 1933 г. Политбюро ЦК ВКП(б) приняло постановление, в котором утверждалось, что «главная ответственность за перегибы, а именно за массовое изгнание колхозников из домов и запрещение другим колхозникам приютить на ночь изгнанных на улицу колхозников, – падает на крайком, который не принял своевременно мер для прекращения, не говоря уже о предупреждении, этих перегибов, и прежде всего – на второго секретаря крайкома т. Зимина, который, приехав в Вёшенский район и ознакомившись с творившимися там безобразиями, не только не обуздал т. Овчинникова, инициатора перегибов и районных работников – исполнителей воли т. Овчинникова, а наоборот, стал их накручивать и подстёгивать в духе дальнейшего проведения перегибов». Этим постановлением Н.Н. Зимин был снят с должности второго секретаря крайкома, а Овчинников – с поста секретаря Ростовского горкома[84].