Николай Непомнящий - Великие пророки современности

• Название: Великие пророки современности
• Автор: Николай Непомнящий
• Издательство: ОЛМА Медиа Групп
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-373-03020-5

Знаменитые пророки и удивительные пророчества испокон веков будоражили умы. Люди, способные видеть будущее, появлялись во все времена, и XX век не исключение. Мы так и не знаем, что лежит в основе предсказаний — научный расчет? Или тайные знания? Или мистические откровения и голоса «свыше»?

Эта книга рассказывает об удивительных людях, заслуживших славу великих пророков современности, — Льве Федотове, Ванге, Вольфе Мессинге и других.

---

Неудивительно, что я узнала Мессинга, но как он мог узнать меня и вспомнить мое имя? Ведь наша мимолетная встреча состоялась целых двенадцать лет назад! Мне также было интересно понять, что же это за шестое чувство. Возможно, он просто пользуется даром, полученным от Бога? Хотя в то время подобная мысль мне — атеистке — казалась абсурдной. В тот вечер я вернулась в гостиничный номер, переполненная какими-то особыми чувствами и мыслями.

На следующее утро завтракала в ресторане гостиницы. Услышав спор, обернулась. Один человек утверждал, что потерянные им очки — в кармане официанта, который находится где-то в здании, а другой с ним не соглашался. С удивлением я узнала в одном спорщике Мессинга. Он тоже узнал меня и сделал ко мне несколько шагов.

— Тайбеле, какая жалость. Они не верят мне. Мне, Мессингу.

Каково же было мое изумление, когда вскоре подоспел старший официант и очки действительно оказались в том месте, о котором говорил Мессинг. Потом он взял меня за руку, мы вышли на улицу, и он познакомил меня с женщиной, которая была ведущей на его представлении. Это оказалась его жена Аида Михайловна. На сцене она казалась жесткой и серьезной дамой. Но в жизни была на удивление приятным собеседником и внимательным слушателем.

Поскольку это был мой первый длительный разговор с Мессингом, я ужасно нервничала. Я знала о его способности читать чужие мысли, поэтому старалась контролировать себя. Но у меня в голове постоянно крутился дурацкий стишок «У попа была собака, он ее любил…». Через некоторое время Мессинг обратился ко мне:

— Тайбеле, зачем вы повторяете этот идиотский стишок про попа и собаку? Вы разве не знаете никаких других?

Я была поражена, а его жена оставалась спокойной. Впрочем, вскоре я тоже успокоилась. Впоследствии стала замечать, что всегда обретаю в присутствии Мессинга душевный покой и умиротворенность и никакие дурные мысли не посещают меня.

Следующие несколько дней моей командировки мы провели вместе. Мне казалось, что я не в тягость этой паре. Но настоящими друзьями мы стали только через несколько месяцев.

Я работала над пленкой, т. к. всегда старалась сделать фотографии на месте, чтобы понять, насколько хорошо они получились, и в крайнем случае переснять. Тут раздался стук в дверь. Это была Аида, которая попросила, чтобы я прервала свою работу на минуту, когда увижу, что Вольф вышел из комнаты. Позже я зашла к ней, удивленная такой просьбой. Она успела только сказать, что страдает серьезным заболеванием, как вернулся Вольф.

— Что случилось? — спросил он у жены. — Ты плохо себя чувствуешь?

Он был так возбужден, что даже не поздоровался со мной. Аида молчала.

— Аидочка, ты должна пойти к специалисту, — сказал Вольф. — Не шути с этим.

Но жена не слушала. Тогда Вольф произнес фразу, которую я впоследствии не раз услышу от него:

— Это не Вольфочка говорит, а Мессинг!

Так Вольф говорил о себе, когда имел в виду свое шестое чувство.

Из воспоминаний Вольфа Мессинга

«Я родился в России, точнее, на территории Российской империи, в крохотном еврейском местечке Гора-Калевария близ Варшавы. Произошло это 10 сентября 1899 г., так начал он свои воспоминания. — Трудно сейчас представить и описать жизнь такого местечка — однообразную, скудную, наполненную предрассудками и борьбой за кусок хлеба. Гораздо лучше меня это сделал в своих произведениях великий еврейский писатель Шолом-Алейхем. Этого удивительного человека, так великолепно знавшего жизнь и чаяния еврейской бедноты, я любил с раннего детства. С первой и, к сожалению, единственной нашей личной встречи. Тогда ему, уже прославленному писателю, остановившемуся проездом в наших местах, демонстрировали меня, девятилетнего мальчика, учившегося успешнее других. Помню его внимательный взгляд из-под очков, небольшую бородку и пышные усы. Помню, как он ласково потрепал меня по щеке и предсказал большую будущность.

Нет, это не было предвидением. Просто Шолом-Алейхем верил в неисчерпаемую талантливость народа и в каждом втором мальчике хотел видеть будущее светило. Эта вера отчетливо проявилась и в его книгах, проникнутых теплым отношением к простым людям. Вспомните хотя бы роман „Блуждающие звезды" Конечно, с его новеллами, романами и пьесами я познакомился значительно позднее. Но каждый раз, когда я открываю иные страницы его книг, меня охватывают впечатления раннего детства. Вот к этим волшебным страницам одного из самых любимых моих писателей я и отсылаю своего читателя, чтобы он представил жизнь еврейского местечка, в котором я появился на свет и прожил первые годы своей жизни».

От этих первых лет у Мессинга не так уж много осталось в памяти. Маленький деревянный домик, в котором жила его семья — отец, мать и четыре брата. Сад, в котором целыми днями возился с деревьями и кустами отец и который им не принадлежал. Но все же именно этот сад, арендуемый его отцом, был единственным источником их существования.

Отец, братья, все родственники погибли в Майданеке, в Варшавском гетто. Мать умерла еще раньше от разрыва сердца. И у него не осталось даже фотокарточки от тех лет. Ни отца… ни матери… ни братьев…

Вся семья — тон этому задавали отец и мать — была очень набожной, фанатически религиозной. Все предписания религии исполнялись неукоснительно. Бог в представлениях его родителей был суровым, требовательным, не спускавшим ни малейших провинностей. Но честным и справедливым.

Позже Вольфу рассказывали, что в самом раннем детстве он страдал лунатизмом. Якобы мать однажды увидела, как он во сне встал с кровати, подошел к окну, в которое ярко светила луна, и, открыв его, попытался влезть на подоконник… «Излечили меня, — опять же по рассказам, — корытом с холодной водой, которое в течение некоторого времени ставили у моей кровати. Вставая, я попадал ногой в холодную воду и просыпался. Какова доля правды в этом сообщении, установить не берусь, но я дал обещание ни о чем не умалчивать. Может быть, какой-нибудь на первый взгляд совсем малозначащий эпизод окажется для кого-нибудь из специалистов, прочитавших это, наиболее интересным и важным».

Когда Вольфу исполнилось шесть лет, его отдали в хедер. Это слово не много говорит современному читателю. Но ведь три четверти населения царской России были вообще неграмотными. И люди ниже среднего достатка, да еще в бедном еврейском местечке, могли учить своих детей только в хедере — школе, организуемой раввином при синагоге. Основным предметом, преподаваемым там, был Талмуд, молитвы из которого страница за страницей дети учили наизусть.

«У меня была отличная память, и в этом довольно-таки бессмысленном занятии — зубрежке Талмуда — я преуспевал. Меня хвалили, ставили в пример. Именно эта моя способность и явилась причиной встречи с Шолом-Алейхемом. Но общая религиозная атмосфера, царившая в хедере и дома, сделала меня крайне набожным, суеверным, нервным».

Отметив набожность и способность Вольфа к запоминанию молитв Талмуда, раввин решил послать его в специальное учебное заведение, готовившее духовных служителей, — иешибот. У родителей и мысли не появилось возразить против этого плана. Раз раввин сказал, значит, так надо! Но Вольфу отнюдь не улыбалась перспектива надеть черное платье священнослужителя.

Мальчик наотрез отказался идти после окончания хедера в иешибот. С ним сначала спорили, потом отступились. И тут произошло первое и единственное в его жизни чудо, в которое он верил довольно долго.

Однажды отец послал его в лавку за пачкой папирос. Время было вечернее, солнце зашло, и наступили сумерки. К крыльцу своего дома он подошел уже в полной темноте. И вдруг на ступеньках выросла гигантская фигура в белом одеянии. Вольф разглядел огромную бороду, широкое скуластое лицо, необыкновенно сверкавшие глаза… Воздев руки в широких рукавах к небу, этот небесный вестник произнес:

«Сын мой! Свыше я послан к тебе предречь будущее твое во служение Богу. Иди в иешибот! Будет угодна Богу твоя молитва…

Нетрудно представить себе впечатление, которое произвели эти слова, сказанные громоподобным голосом, на нервного, мистически настроенного, экзальтированного мальчика. Оно было подобно вспышке молнии и удару грома. Вольф упал на землю и потерял сознание… «Очнулся — надо мной громко читают молитвы склонившиеся отец и мать. Помню их встревоженные лица. Но едва я пришел в себя, тревога родителей улеглась. Я рассказал о случившемся со мной. Отец внушительно кашлянул, произнес: „Так хочет Бог… Ну, пойдешь в иешибот?" Мать промолчала.

Потрясенный происшедшим, я не имел сил сопротивляться и вынужден был сдаться».

…Иешибот помещался в другом городе, и с этого началась жизнь Вольфа вне дома. Опять Талмуд, те же самые, что в хедере, молитвы. Только более широкий круг учителей, преподносивших разные науки. Кормился по суткам в разных домах. Спал в молитвенном доме. Так прошло два года. И так, наверное, и сделали бы из него раввина, если бы не одна случайная встреча.