Мухаммед Аль-Али - Произвол

• Название: Произвол
• Автор: Мухаммед Аль-Али
• Издательство: Воениздат
• Жанр: Современная проза
• Год: 1988
• ISBN: 5-203-00159-6

Роман сирийского автора посвящен жизни и борьбе арабского народа Сирии в первой половине 40-х годов, накануне ликвидации французского колониального режима. Герои романа — простые крестьяне, самоотверженно борющиеся против произвола местных и колониальных властей и происков сионизма. Динамичность повествования и красочность языка романа привлекут внимание широкого круга читателей.

---

Аббас, если и такие, как Рашад-бек, в раю, то я не хочу туда. Он нам устроил такую жизнь, что в аду, наверно, лучше, чем на земле. Мой тебе совет: когда Рашад-бек попадет в рай, уходи лучше в ад. Я расскажу тебе, чем занимается бек с развратной мадам Марлен. До крушения поезда в Ум-Ражим она жила на другой станции. А теперь ее уже перевели в Алеппо. После каждого преступления она получает повышение. Неизвестно, какое преступление она готовит сейчас. Рашад-бек всегда рядом с ней. После того как ты ушел от нас, в деревню нагрянули французские солдаты. Они грабили и избивали. Я убежал в пустыню, чтобы не видеть слезы и страдания.

Издалека послышался голос управляющего Джасима:

— О шейх Жарван! Рашад-бек зовет тебя к себе!

— Ты слышишь, Аббас, голос этого подлого управляющего? Неужели и такие, как он, попадают в рай? — с горечью спросил Хасун.

Он встал и громко закричал:

— Эй, люди! Эй, бедуины!..

На его крик вскоре прибежали крестьяне и бедуины.

— Что случилось, Хасун?

— Сулейман спустил на нас своих дьяволов! Будьте осторожны!

Хасун поднял дрожащие руки вверх и, размахивая, все кричал о нашествии шайтанов. Люди испуганно озирались по сторонам.

— Дьяволы хотят здесь все уничтожить! — кричал Хасун. — Рашад-беку придется лизать им сапоги. Сами дьяволы поведали мне об этом.

С этими словами Хасун сорвался с места. Только рубаха его замелькала вдали. Крестьяне остались в замешательстве.

— Нужно идти к шейху, — предложил кто-то. — Может, он обуздает дьяволов.

Староста и управляющий, услышав крики перепуганных людей, вышли из дворца и стали их успокаивать. Народ разошелся по домам. Но все двери в этот вечер были закрыты на засов. А виновник переполоха в это время спокойно пил чай у Занубии.

— Это голос Суад так разволновал тебя сегодня? — спросила Занубия.

Положив руку на голову Хасуна, она принялась читать одну из сур Корана, чтобы изгнать из него дьяволов.

— Ты напрасно думаешь, Занубия, что я сумасшедший. Своими глазами я видел, как шайтаны направлялись в деревню. Сейчас они жгут и разрушают дворец бека. Шейх Абдеррахман вскоре увидит дым на пожарище, и даже талисманы его не смогут помочь.

На вечере мадам Марлен иногда говорила на ломаном арабском. Но чаще всего она обращалась к советнику по-английски, чтобы присутствующие не поняли сути их разговора.

Ласково взглянув на Рашад-бека, она сказала:

— Советник вас очень любит, и освобождение арестованных в Хаме доказательство тому. Он хочет, чтобы люди еще больше уважали вас. Кстати, какова обстановка в городе?

— Кто лучше господина советника и прекраснейшей мадам Марлен знает об этом? — наклонившись к Марлен, льстиво произнес Рашад-бек.

— Люди должны понимать, что в нашей власти казнить их или миловать, — повернувшись к советнику, произнесла женщина по-английски. — Ты многого добился своей политикой в Алеппо и Хаме.

— Не без твоей помощи, — ответил советник.

— Я получила очередной бюллетень собрания нашей сионистской организации. Шефы довольны тобой. А Шарль награжден орденом за отличное выполнение задания. Завтра вы получите соответствующие указания.

Помолчав немного, она продолжала уже по-французски:

— Я лично не хочу оставаться на ночь у этих животных. Их ничего не интересует в жизни, кроме денег и женщин. Они избалованы женами станционных начальников. А из-за этих потаскушек крестьяне считают всех нас развратницами. Впредь необходимо учесть, что лучше встречаться в городе, подальше от крестьянских глаз, а то их гнев против беков может обернуться и против нас. Война близится к концу. Государства оси терпят поражение. Режим Виши рухнул. Нам надо серьезно продумать работу в новых условиях. Поедем-ка к Джону в Ум-Ражим. Он недавно вернулся из Англии и привез новые инструкции.

— Мадам, как всегда, поражает меня четкостью мысли.

— Уже поздно. Пока крестьяне не спят, мы должны покинуть деревню, чтобы они видели: ночевать во дворце мы не остались, — сказала Марлен. — Поедем в гостиницу «Барон». Не стоит лишний раз компрометировать себя. Оставим хозяевам несколько женщин, чтобы не очень обиделись.

Советник обратился к Рашад-беку:

— Уже полночь. Мы должны ехать. Чай будем пить у мадам на станции.

После отъезда гостей деревня угомонилась и погрузилась в сон. Только над остатками пиршества суетились пособники бека, и каждый старался выхватить себе кусок получше. Тут же сбежались собаки и кошки, с голодными глазами они путались под ногами.

Шейх ушел вместе с гостями и сидел с Хасуном у Занубии, с нетерпением ожидая своей доли. Под впечатлением минувшего дня Хасун завел разговор о рае, он утверждал, будто беседовал с Аббасом, который пообещал присмотреть ему там место.

— Вот и пришлешь мне’ оттуда барана, — вступила в разговор с ними Занубия.

— Да что барана! Я тебе каждый день по теленку буду высылать, чтобы вся деревня досыта наелась мяса, — ответил Хасун.

Шейх сидел в растерянности, не зная, как ему реагировать на слова сумасшедшего.

— Мне Аббас сказал, что мяса он там ест сколько захочет, — продолжал Хасун, — но его очередь к гуриям еще не подошла, так как он наказан аллахом за то, что однажды украл овцу.

— Ну, значит, и меня аллах покарает за то, что я обижаю старосту и бека, — усмехнулась Занубия.

— Не бойся, Занубия, — принялся успокаивать ее Хасун. — Аббас сказал, что для тебя там уже приготовлено хорошее местечко.

— Он не сказал, за какие заслуги? — шутливо спросила Занубия.

— Ты помогаешь пастухам, поишь их чаем, делишься с людьми хлебом, никому не желаешь зла, поэтому ты обязательно попадешь в рай.

Шейх отрешенно сидел, не участвуя в разговоре. Его мучило поручение бека уговорить Софию.

Хасун подергал его за рукав:

— Эй, шейх, ты слушал пение Суад? Может быть, мы пойдем к цыганам, теперь они до утра спать не будут. Попросим их спеть. У меня есть приятные новости для Суад.

— Нет, неудобно. Что скажут обо мне Рашад-бек и крестьяне!

Занубия усмехнулась:

— Скажут, что ты годишься для роли цыганского шейха.

Ее слова больно задели Абдеррахмана. А тут еще и Хасун подлил масла в огонь, добавив:

— Я слышал твою молитву и песню Суад и не вижу особой разницы. Правда, Суад подыгрывает бубен и рабаб. Надо предложить старосте устроить состязание в пении между шейхами и цыганами.

Хасун встал и, сказав, что теперь отправится на чай к Суад, вышел на середину площади и стал кричать:

— Деревня в опасности!

Слышавшие его крестьяне разводили руками. Он, конечно, сумасшедший, думали они, но все-таки часто оказывается прозорливцем.

Хасун добрался до цыганского табора и зашел в шатер. Его усадили на почетное место. Суад предложила развлечь его игрой на рабабе. Но Хасун отказался и попросил чаю. На его вопрос о вечере у бека Суад ответила:

— А тебе-то что до этих людей? Занимайся лучше своими делами.

— А женщины там были красивые? — не унимался Хасун. — Говорят, они еврейки. Это правда?

— Они гости бека, а бек, как ты знаешь, хочет умаслить власти в Хаме и Алеппо.

— О чем они говорили? — спросил Хасун. — Мужчины приставали к тебе?

Суад сердито ответила:

— Цыганку нельзя заставить быть с кем-то, если она не хочет этого сама. Во дворце мы только поем и танцуем. А людские пересуды о нас — ложь. Будь уверен, Хасун, я попаду в рай прежде шейха Абдеррахмана.

— Ты права, — согласился с ней сумасшедший. — Шейх окажется там последним.

Допив чай, он попрощался с цыганами. Занималась заря. Усталый Хасун повалился на землю и заснул как убитый. Утреннюю тишину нарушил протяжный гудок поезда. Советник и мадам Марлен вполголоса беседовали в купе вагона.

— Мы здесь живем как на острове, нам мало что известно о событиях в Европе, — говорил советник. — Но оккупированная Франция будет вот-вот освобождена. После Сталинграда большевики двинутся на запад. Но позволят ли им союзники дойти до Франции? Однако французские войска здесь не задержатся. А Сирия вскоре добьется освобождения.

— В первую очередь, ты еврей и сионист, а не француз, и принадлежишь своей организации, — со злостью прошипела Марлен. — Какое тебе дело до Франции? Нам плевать и на то, победят союзники или война затянется. У нас одна цель — земля обетованная. И ради нее мы не пощадим своих сил, где бы мы ни находились — в Сирии, Египте или Ираке.

Марлен продолжала:

— План в Алеппо удался. Что мы потеряли? Только Исхака. Зато добились, что все евреи вооружились из страха перед арабами. Нашли кого бояться. Любой араб готов умереть ради женских ножек.

— Мы на правильном пути, — . вторил советник Марлен. — И не свернем с него. Арабско-еврейская междоусобица в Алеппо нам на руку. Что ты скажешь насчет убийства шейха мечети в алеппской цитадели? После этого волей-неволей евреям придется удирать из города. Шарль готов выполнить это задание.