Алексей Макеев - Замороженная страсть (сборник)

• Название: Замороженная страсть (сборник)
• Автор: Алексей Макеев
• Жанр: Детектив
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-699-84086-1

В элитном приват-клубе был отравлен известный политик Павел Полунин. В его бокале помимо виски эксперты обнаружили сок ядовитой белладонны. Главной версией преступления стало заказное политическое убийство, однако, чтобы преждевременно не поднимать шумиху в СМИ, дело поручили высочайшим профессионалам из уголовного розыска – полковникам Гурову и Крячко, которые как никто умели работать тихо и быстро. Едва сыщики взялись за дело, один за другим начали вскрываться темные делишки ближайшего окружения политика: и незаконная торговля «спайсами», и супружеские измены, и предательство, но… все это не имело никакого отношения к убийству Полунина. И тут сыщики обратили внимание на одного малоприметного и с виду совершенно безобидного человека…

---

– Представь, если всплывет, чем мы с тобой занимаемся в кабинете Федеральной таможенной службы. Это же скандал на два ведомства.

– А кто узнает, что это мы? У нас с тобой времени на плановую разработку Ергачева нет, – дернул плечом Лев.

Сегодняшний допрос ему самому не нравился. Хотя если разобраться, то это и не допрос. Во-первых, они с Крячко не следователи, а оперативные работники. Больше того, они кураторы от Главка уголовного розыска МВД расследования одного убийства, и их приход в Федеральную таможенную службу никак нельзя рассматривать, как следственное действие. Они с Крячко даже письменных показаний брать не будут, просто им нужно побеседовать с чиновником. Чтобы его не дискредитировать, его не вызывают в кабинет в Главк, а сами пришли к нему. Если всплывет, то отмазка у сыщиков будет хорошая. А вот вторая часть замысла…

Гуров решительно распахнул дверь нужного кабинета, бросив взгляд на табличку. Три стола, один пустует. Ергачев в рубашке, распущенном галстуке и без пиджака сидит, нахохлившись, у окна. Лысеющий крупный череп, коротко остриженные волосы, рыхлые щеки и неприятный взгляд серых глаз, словно говорящих, чтобы оставили его все в покое. Интересный взгляд.

Второй мужчина за соседним столом поймал взгляд Ергачева, поднялся и молча вышел из кабинета.

– Добрый день, Леонтий Владимирович! – весело поздоровался Гуров. – Это мы вам звонили. Позвольте представиться, полковник Гуров. Это мой коллега, полковник Крячко.

– Да… прошу вас… – бесцветным голосом ответил Ергачев и кивнул на свободный стул возле своего стола.

Гуров уселся, продолжая разглядывать таможенного чиновника. Крячко воспользовался тем, что второго стула возле стола нет, и отошел к окну. Он не стал брать стул от других столов. Свобода передвижения ему была сейчас очень кстати, и стоит пока изображать удовольствие от созерцания городского пейзажа за окном.

– Ну вот, – многозначительно и немного с сожалением в голосе развел руками Гуров, – пришли мы, как я и предупреждал вас по телефону, поговорить с вами о несчастном покойном Павле Сергеевиче Полунине. Вы ведь знакомы с ним были. И даже разговаривали с ним за… буквально секунды до его смерти. Ужасное зрелище!

– Ну, вы напрасно рассчитываете, что я вам о Полунине расскажу что-то такое, – откашлявшись, начал было Ергачев, разглядывая свои руки на столе.

– Да, да! – поспешно перебил его Гуров, не дав соврать, чтобы не рвать нить разговора. – Мы в курсе ваших взаимоотношений. Мы беседовали уже с многими вашими знакомыми и полностью в курсе.

Было интересно наблюдать, как лицо Ергачева сначала как будто вспыхнуло, потом мгновенно потемнело. И глаза из пустых и унылых сделались угрюмыми. Не дергайся, мысленно сказал собеседнику сыщик, я тебя пока пугать не буду. Не время! Мне нужно, чтобы ты пока не сильно волновался и не паниковал. Мне нужно, чтобы ты проявил себя, начал следы заметать, вот тогда станет ясно, что ты причастен к смерти Полунина. А если ты ничего делать не будешь, а будешь только сидеть, как сыч, тогда будет ясно, что, скорее всего, ты не виновен. Проверку устроим оперативными методами и отпустим с богом.

– Да, нам сказали, что у вас никогда не было теплых или просто дружеских отношений с Полуниным, – успокоил Ергачева Гуров. – Знакомы, и все. Но такова наша работа, Леонтий Владимирович, чтобы опрашивать и беспокоить всех, кто знал погибшего, кто с ним виделся в тот злополучный вечер. Ведь знакомый мог заметить такое, чего никогда бы не заметил человек посторонний. Правда?

Ергачеву не оставалось ничего другого, как только кивнуть.

– А почему вы уверены, что его именно убили? – выдавил он из себя и снова откашлялся.

Пересохло во рту у человека, точно пересохло. А так бывает в минуты очень сильного волнения. А сильно волноваться Ергачев может не потому, что виновен в смерти Полунина, а потому, что не может забыть страшной картины его смерти. Это надо учитывать. И то, что жена Ергачева была любовницей погибшего. Ах, какой мотив! Как напоказ!

– Уверены, – коротко ответил Гуров и наконец поймал взгляд чиновника. Что-то там было еще, в этом взгляде. Кроме угрюмости, страха… Торжество? – Так мы вот зачем к вам пришли, Леонтий Владимирович. Скажите, с того момента, когда Полунин вышел из массажного кабинета, и до момента смерти к нему кто-нибудь подходил? Разговаривал он с кем-нибудь?

– Я не знаю, – слишком энергично помотал головой Ергачев. – Я, видите ли, в тот вечер перебрал лишнего. Накопилось что-то по работе, устал…

– Командировки частые, – понимающе добавил Крячко, которому «надоело» рассматривать виды за окном. Он заложил руки за спину и прошелся вдоль стола таможенника. – Мы понимаем, сами иногда грешим этим делом. Иной раз так устанешь! И не физически. Физически, слава богу, еще держимся. А вот морально. Порой ведь… Да что вам рассказывать, у вас ведь тоже работа нервная! И отдел у вас крутой, как говорит молодежь. Борьба с контрабандой – это вам не хухры-мухры.

Гуров смотрел, как его напарник умело плетет узор бестолкового отвлекающего разговора и маячит перед Ергачевым. Еще немного, и он уже не вызовет подозрения тем, что окажется за его спиной, где на стойке висит пиджак. Давай, Стас, давай! Вгоняй его в ступор!

– Иной раз аж говорить ни с кем не хочется, – продолжал Крячко. – Даже с женой! И вот уже ссоры дома, и вот уже тебя обвиняют, что ты совсем на работе о семье забываешь. Даже, чего уж греха таить, намекают, что не любовницу ли ты себе завел и пропадаешь там под видом работы? Потому и раздражительный такой… У вас, Леонтий Владимирович, с женой все нормально?

Гуров заметил, как Ергачев дернулся от этого вопроса, словно от удара. И даже руки стиснули карандаш, который он бессмысленно вертел в пальцах. Заметный жест. Так делают люди, которые пытаются что-то скрыть и непроизвольно сжимают руки. Такие вот подсказки в поведении человека работают не хуже полиграфа.

На вопрос о жене Ергачев так и не ответил. Гуров и Крячко еще минут двадцать расспрашивали его, о чем он разговаривал в ту ночь с Полуниным, о посетителях клуба, о событиях той ночи. Но делалось это уже для того, чтобы визит не заканчивать столь торопливо. Крячко-то уже успел воткнуть под лацкан пиджака тоненькую булавку, головкой которой являлся радиомикрофон. Теперь за Ергачевым неотступно будет следовать на расстоянии не далее шестисот метров оперативник из МУРа, он и будет вести запись всех разговоров.

Уже выйдя из здания и проходя мимо парковки сотрудников офиса, Крячко под бампер «Хонды» Ергачева одним быстрым движением прилепил «маячок». Теперь и передвижения чиновника можно будет отслеживать с точностью до десятка метров. Следующим этапом была жена Ергачева, отдыхавшая вот уже несколько дней в одном из подмосковных пансионатов.

Ирина Ергачева была моложе своего мужа на десять лет. И эта тридцатидевятилетняя ухоженная женщина вполне наводила на мысль, что ее тяготит обрюзгший, угрюмый и вечно занятый муж. Как-то не вязался его образ с пылкой любовью к жене. И уж тем более с пылкой любовью жены к нему. Сыщики видели фотографию Ирины Ергачевой!

Гуров уселся на переднее сиденье, обратив внимание на торжествующий вид напарника.

– Ну, чего сияешь? Узнал, где она отдыхает?

– Конечно, – кивнул Крячко, выезжая на Житную и вливаясь в поток машин. – Санаторий «Волна». Я там два года назад сам отдыхал, гастрит свой холил и лелеял.

– Далеко? – с заметным опасением спросил Гуров.

– Нет, на Истринском водохранилище, пятьдесят километров от Москвы. Там еще неподалеку Ново-Иерусалимский монастырь. Может, слышал?

– Что-то читал в прошлом году про освящение. И что, приличный санаторий?

– Да супер! Баба у Ергачева толк в местах отдыха знает. Там территория гектаров пять. С водохранилища прохладой тянет, дорожки для прогулок между клумбами, березками и голубыми елями. Сказка!

– Сказка, если ты здоров как, – возразил Гуров, – как ты вот, симулянт. А она, может, и в самом деле в санаторном лечении нуждается.

– Ну, во-первых, Лев, – усмехнулся Крячко, – «Волна» принадлежит мэрии Москвы. Значит, она туда попала по связям мужа или своим, лечиться ездят в коммерческие заведения. Во-вторых, «Волна» – санаторий общетерапевтического профиля. Сам лежал, знаю. В таких не лечатся, в таких вид делают. Лечатся в узкоспециализированных. А здесь все: и сердечно-сосудистые заболевания, и болезни органов пищеварения, и дыхания, и опорно-двигательного аппарата, и нервной системы. Угадай, чем больна наша Ергачева?

– Ты и направление видел?

– Видел! – засмеялся Стас. – Так вот, не с поносом и не с запором, что даме просто неприлично. И не с сердечком, потому что как даме на отдыхе без шампанского и других приятных возбуждающих процедур. Она там сейчас получает приятные ванны, массажи, электрофорезы. Короче, направлена для профилактики заболеваний опорно-двигательного аппарата. Нейтрально, не отпугивает мужчин, и в случае чего поныть приятно.