Кендалл Райан - Господин Наставник

• Название: Господин Наставник
• Автор: Кендалл Райан
• Жанр: Современные любовные романы

Он называет себя Господин Наставник.

Просто чтение онлайн-объявления, заставляет меня чувствовать себя более живой, чем я была все эти годы.

Он обещает преподать мне урокb искусства соблазнения… и показать греховно эротическое удовольствие. Он собирается помочь мне стать уверенной, сексуальной женщиной, которую мужчины не смогут проигнорировать.

Шесть уроков… с самым великолепным мужчиной… который называет себя Домом.

Единственная проблема… теперь, когда я испытала его притягательное доминирование, как кто-либо еще сможет выдержать сравнение?

Она клиент. Это все.

Так и должно быть. Но с каждым уроком это становится большим.

Тайны, которые я скрываю за образом Господина Наставника, делают наличие чего-то реального — невозможным.

Я обучаю ее для другого мужчины, и этот факт терзает меня каждый раз, когда я думаю об этом.

Я знаю, что она не моя… но часть меня не принимает этого.

Действительно ли я готов рискнуть всем, чтобы удержать ее?

---

— Эй… эй… — мягкость в его голосе поражает меня. — Что такое? — он поглаживает меня по волосам, скользя пальцами по голове и по всей их длине.

Сначала я не могу ответить. Слезы струятся по щекам по неизвестным мне причинам, я чувствую глубокое сожаление и печаль. Понятия не имею, что на меня нашло.

Хейл наклоняется ко мне с огорченным выражением лица, раздвигая мои ноги и внимательно осматривая меня.

— Я сделал тебе больно?

— Нет. Ничего такого, — я делаю глубокий вдох. — Прости, это глупо.

— Скажи мне, что ты сейчас чувствуешь.

Я чувствую себя смущенной и... я даже не знаю, как это объяснить. Для него это было так же интенсивно, как и для меня? Вероятно, нет. Его лицо ничего не выражает, и его спокойствие заставляет меня чувствовать себя расстроенной, униженной. Я не больше, чем просто клиент; для него это просто секс. Для меня это было самой мощной, самой невероятной вещью, которую я когда-либо испытывала, но я просто очередное задание в его ежедневнике. Как сказать ему все это, не выглядя при этом сумасшедшей?

— Я не уверена, — говорю я.

— У нас был интенсивный секс, — говорит он, как будто прочитал мои мысли.

— Да, — соглашаюсь я.

— Столь интенсивный, что иногда это можно принять за нечто большее, что-то более эмоциональное. Нужно быть очень сильной, чтобы подчиняться, отдаваться так, как ты только что это делала. Ты раньше делала подобное для другого мужчины?

— Нет. Я... Для меня это было впервые, — я чувствовала себя дикой и свободной, и позволила себе открыться ему, как ни перед кем раньше.

— Я так и думал, — он снова гладит мои волосы, я вижу в его глазах гордость, когда он смотрит на меня, и понимаю, что сделала бы все это снова — все, что бы он ни попросил, и даже больше.

— Но мы не можем принимать это за нечто большее, — говорит он, возвращая меня в реальность. — Это просто физическое удовольствие, — говорит он таким напряженным голосом, что я пытаюсь понять, кого он старается убедить в этом — меня или себя.

Он тянет меня на себя, его тело обвивает мое и он говорит мне дышать, что я и делаю. Пока я пытаюсь вернуть контроль над своими чувствами, он держит меня и уверяет, что моя реакция вполне нормальна.

— Помнишь, я говорил о реабилитации сабмиссива? — спрашивает он, все еще обнимая меня.

— Да, — я никогда не думала, что буду нуждаться в этом, помня, насколько истерична была Крисси, как она ревела и какой была отчаянной. Я никогда не была такой после секса, но это ощущалось больше, чем просто секс.

— Мы не разговаривали о сабах, но думаю, что должны. У сабмиссива могут быть эмоциональные переживания. После сцены, твое тело вырабатывает максимальное количество адреналина и других химических веществ. Когда их количество снижается, ты можешь почувствовать себя грустной, одинокой и смущенной. Чем интенсивней сцена, тем эмоциональней саба может быть.

Слушая, что он говорит, я чувствую освобождение. Это просто мои неконтролируемые гормоны и эмоции, подшучивающие надо мной. Я сосредотачиваюсь на его голосе и расслабляюсь. Слушая звук его сердцебиения, я наслаждаюсь тем, как его руки массируют мои мышцы.

У меня есть выбор. Я могу наслаждаться каждой минутой его внимания, каждым подарком, который он может предложить, или же могу остаться одна. Почему я не должна хотеть его помощи?

Убеждая себя расслабиться, вскоре я ощущаю тепло и покой, и чувствую себя сонной. Все будет хорошо. Наверно. Он бормочет успокаивающие слова, хвалит меня за сегодняшний вечер и продолжает поглаживать мои волосы и кожу.

Я полностью ему доверилась, и ненавижу себя за то, что не знаю его лучше.

— Ты расскажешь мне о своей бабушке? — спрашиваю я мягко, любопытствуя о другой стороне этого Доминанта, которую я видела мельком.

— Что ты хочешь знать? — его тон осторожен, словно он никогда никому не рассказывал о себе ничего личного.

Я пожимаю плечами.

— Не знаю. Думаю, мне просто любопытно. Вы близки?

Он кивает.

— Кроме моей младшей сестры, она самый близкий человек, который у меня есть. Она вынесла из-за меня много дерьма за все эти годы, и теперь я забочусь о ней.

— Как она выглядит? — я пытаюсь представить Хейла, кружащего над маленькой пожилой леди и с треском проваливаюсь. У меня больше получается представить его в темнице БДСМ, одетого в черную кожу, с сабмиссивом, которого он связывает.

— Ей восемьдесят лет, она делает лучший в мире пирог с черникой, любит вязать для меня отвратительные свитера и все время спрашивает, когда я остепенюсь.

Я хихикаю, потому что я не могу представить себе никого, кто мог бы у него это спросить.

— И что ты ей отвечаешь?

— Никогда, — его голос ровный, и это убеждает меня в серьезности его слов. У него нет интереса к браку и моногамии. Опять же, подслушанный разговор двух женщин, обсуждающих его трагическое прошлое, всплывает в памяти, и мне становится его жаль. Эта мысль заставляет меня желать обнять его и крепко прижать к себе, но, так или иначе, я знаю, что он не позволит.

Спустя несколько минут Хейл встает, задувает свечу на комоде и одевается. Я наблюдаю, как перекатываются мышцы на его широких плечах, прессе, и как напрягаются его упругие бедра, пока он надевает джинсы. Он действительно великолепен.

Мимолетная мысль заставляет мой желудок сжаться, и я понимаю, какой ужасной комбинацией все это является. Его подавляющее мужское присутствие, моя отчаянная потребность в любви...

Я отправляюсь прямиком к катастрофе?

Глава 12

Хейл

Сегодня воскресенье, а это значит, что я в частной клинике Наны, сижу в комнате, пахнущей сыростью. Независимо от того, как сильно я стараюсь, все равно не могу забыть свою последнюю встречу с Бриэль, моим маленьким сексуальным персиком.

Каждая деталь запечатлена в моей памяти. Ее упругая маленькая попка, двигающаяся напротив меня. Блядь. Ее миниатюрное тело, соединяющееся с моим и вбирающее меня до последнего миллиметра. Я вижу, как быстро она становится моей зависимостью. Я не могу позволить себе передозировку, как бы ни хотел. Это работа, которую я должен выполнить. Не более.

Нана показывает на меня указательным пальцем.

— Прихвати мою вязаную сумку из шкафа. У меня для тебя кое-что есть.

Благодаря Нане, мой шкаф битком набит отвратительными вязаными свитерами, шарфами и вязаными шапками. Если бы меня пригласили на какой-нибудь уродливый рождественский праздник, то я вполне мог бы с головы до ног одеться в пеструю, зудящую шерсть.

Я беру ее сумку и передаю ей. Она достает оттуда фиолетовый жилет с водолазкой и с гордой улыбкой вручает его мне.

— Ничего себе. Это просто... Я потрясен. Спасибо, Нана.

Господи Боже, эта вещь должна быть сожжена. Но, черт возьми, это позволяет ей чем-то заниматься и заполняет мой пустой комод в комнате. Все в выигрыше.

— Надень. Я хочу убедиться, что все подходит.

Я прикладываю его к себе.

— О, подойдет.

Она удовлетворенно улыбается, и я сажусь в кресло возле нее.

Мне было семнадцать, когда мои родители погибли в автокатастрофе во время отпуска их мечты на Аляске. Это был небольшой экскурсионный самолет, на нем они отправились на рыбалку, о которой мой отец говорил в течение многих месяцев.

Нанетт — Нана — была членом церкви, которую они посещали. Туда я ходил по большим праздникам и виделся с ней всего несколько раз. Я действительно не знал ее, а она не знала меня. Но она боролась за меня и требовала опеку надо мной и моей младшей сестрой, Мэйси.

Преданная христианка семидесяти лет, Нана, и я, были маловероятной комбинацией. Я помню, как впервые увидел ее на похоронах: кожа цвета кофе и заплетенные волосы с проседью. Она шла прямиком ко мне — мы были единственными, кто не плакал. И тогда она встала возле меня и сказала низким голосом, что слезы их не вернут. Я кивнул, соглашаясь, и смотрел, как их гробы опускают в землю. Я чувствовал оцепенение. Пустоту. Все вокруг плакали.

С этой минуты она начала мне нравиться. Мне нравилась ее сила и характер. Но когда она подала прошение предоставить ей опеку, вместо того чтобы отдать нас приемным родителям, это поразило меня.

Мэйси и я жили с ней весь период учебы в средней школе. Во время колледжа и юридической академии мы виделись на праздники и на каникулы. В прошлом году она переехала в дом престарелых. Она много лет заботилась обо мне, теперь я забочусь о ней. Это меньшее, что я могу сделать. Сейчас она моя семья.

Дневная сестра — Триша, я думаю — входит с подносом с лекарствами для Наны. Что-то для ее кровяного давления и что-то, чтобы она смогла сходить в уборную. Она здорова как лошадь, спасибо Господи. Триша наклоняется, чтобы поставить поднос, и направляет свое откровенное декольте прямо мне в лицо.

Привет.