Александр Вин - Сакура, свадьба, смерть

• Название: Сакура, свадьба, смерть
• Автор: Александр Вин
• Жанр: Русское современное
• ISBN: 9785447430054

Герой, капитан дальнего плавания Глеб Никитин много путешествует, расследует преступления. Действие книг серии происходит в наше время в разных странах. Капитан Глеб выручает друга на острове Антигуа в Карибском море; в городе своего детства находит преступника, убившего девочку; проводит через опасности русских лесов отряд иностранных туристов. В своей свободной жизни герой успешно общается с королями тропических государств, с матросами парусных кораблей, с красивыми, умными женщинами…

---

– Теперь я понимаю, почему вам здесь так нравится.

– Почему?

– Местный обслуживающий персонал очень заботится о посетителях… Ладно, пока мясо не прибыло, закончу с миллиардером. На пресс-конференции, в присутствии почти сотни журналюг, старина Питер заявил примерно следующее: «Когда вы основываете компанию, вы, прежде всего, заботитесь об обретении настоящей свободы. Конституция США предусматривала многие вещи, которые вы могли делать вначале, но впоследствии они были запрещены. Вопрос в том, можете ли вы вернуться в начало и оказаться в жизненной среде без ограничений?».

– Это он к чему, так сложно-то?

– Намекал, что для строительства гигантских плавучих платформ ему нужны такие же гигантские американские деньги.

– …И он пошёл их искать?

– Уже нашёл. Позавчера звонили мои волжане, требуют срочно приехать. Проект двинулся. О! Мясо! Много!

Капитан Глеб Никитин взялся за нож и за вилку…

Потом были две перемены блюд, потом – минимальный коньяк, ещё кофе и ещё апельсиновый сок. Сашка, хоть и был весел, продолжал страдать от последствий утренней жары и от так и не прошедшего окончательно волнения.

Капитан Глеб тоже, передохнув, задумался о неприятном.

– Какой же идиот заставил твоего Игорька быть свидетелем на такой свадьбе?!

– Это Аля его попросила, он согласился….

– Извини. Сгоряча.

Глеб сильно прикусил губу, постучал черенком вилки по столу.

– А как ты думаешь, какой-то умысел у твоего Игоря мог быть? Серьёзный, заранее спланированный, ориентированный на смертельный исход? Например: «…Так не доставайся же ты никому!»?

– Нет, па! Ты что?! Он же с самого детства был в Алю влюблён!

Сашка замахал руками, даже покраснел от возмущения такой мыслью.

– Да и сакуру-то эту идиотскую он рвал при мне, с того самого дерева, что мы с тобой потом обнаружили! Мы все, и девчонки тоже, по две-три штуки попробовали, смеялись ещё, что, вот, дожили последние вишенки до свадьбы, обычно в это время они уже опадают, а тут – дождались нас! Игорь сам их ел и свидетельница, Триноль, ну, которая потом напилась-то вдрызг, тоже штук пять разом проглотила!

– Ты хорошо Алию знал?

– Какую Алию? Алю?!

– Ладно, пусть пока так…

Сашка хмыкнул, пожал плечами.

– Она на курс младше меня была, год назад вместе были в языковом лагере в Германии, там через Игоря и познакомились, он её в нашу компанию тогда пригласил. Потом рыжий из Москвы к нам в универ перевёлся, его папашу назначили каким-то министерством руководить в местном правительстве…. А у Али мать – декан нашего биофака, вот на уровне значительных родителей у них всё как-то поначалу и завязалось. Игорь-то так, из простой семьи, друг детства…

– Ладно, не вздыхай!

Понимающе улыбаясь, Глеб потрепал сына по плечу.

– Ты сказал – Триноль? Почему так странно?

– А-а…. Это фамилия такая у девчонки – Зотова. Вот наши остряки и придумали ей кличку, как для своего парня, из первых букв её фамилии – Три и ноль. Триноль. Она привыкла, не обижается.

– А она не в схеме?

– В какой?

– Бывают любовные треугольники, четырёхугольники, пятиугольники…

– Что-то похожее было у них на первом курсе с Игорем, но так, эпизод…. Думаю, ничего серьёзного, хотя, может быть, что-то ещё и сохранилось…. Сегодня в ботаническом саду Триноль как-то странно общалась с Игорем. Но ничего не могу сказать точно, не вникаю в их геометрию!

– Зря. Интересоваться такими вещами обязательно нужно, личный опыт хотя бы накапливать….

Лицо отца было непроницаемо, но Сашка прекрасно знал признаки присутствия его молчаливого хохота.

– Да ну тебя!

– Добавь ещё – трепач! В последние часы это самый популярный общественный тренд в определении характеристик моей личности. Ладно…

Капитан Глеб Никитин построже устроился в кресле, пристукнул кулаком по столу.

– А теперь – о деле. Алия умерла. Видимых версий её смерти немного. Почти всех окружающих нас людей устроит предположение врача «скорой» о том, что это всего лишь совпадение – жара, шампанское, волнение, слабое сердце, детская астма. Почти…. В проигрыше останутся только двое – твой Игорь, который не простит себе даже крохотного предположения об участии в смерти той, кого он так любил. Ягоды, не ягоды…. Уверен, что даже твоя замечательная компания вскоре постарается избавиться от такого некомфортного персонажа, как он. Клеймо на всю жизнь.

И Иван…

– Какой ещё Иван?

Напряжённо покусывая ноготь, Сашка уставился на отца внимательными голубыми глазищами.

– Лохматый полуголый алкаш, который орал около беседки, что он отравил Алию – это Иван, её родной отец.

– Чего?!

Сашка привстал с кресла.

– Её отец?! Она же без отца….

– У всех людей есть отцы. Просто не все живущие приветствуют это явление.

Потребовались секунды, чтобы Глеб Никитин коротким взглядом и умоляющей улыбкой попросил у внимательной официантки Насти ещё кофе.

– Иван не простит себе смерти дочери. Сойдёт с ума, сопьётся, повесится на какой-нибудь ботанической яблоне через неделю…. Он и так спьяну не может вспомнить, опрыскивал ли сегодня отравой сакуры или нет, сомневается, а стоит ему ненароком стаканюгу завалить, как он сразу же в полной уверенности, что сам убил единственную свою дочку, полезет в петлю. Я этого не хочу. Игорь – твой друг, Иван – мой. Нужна правда, которая бы их обоих успокоила и спасла.

Мы с тобой можем браться за дело и размышлять о нём в одном только случае – если это умышленная смерть и что Алия была кем-то сознательно отравлена. Все прочие медицинские аргументы – не про нас, мы в них ничего не смыслим и ничего не сможем доказывать. Берём только одну узкую версию и думаем.

– О чём?! Что мы знаем обо всём этом?

– Просто подумать тоже иногда полезно. У нас есть два дня. Думаю, что похороны будут не раньше понедельника. Так что, мой милый сын….

Глеб наклонился через стол к Сашке.

– В ближайшие сорок восемь часов по данному поводу не будет никаких уголовных инициатив, никаких вскрытий, официальных процессуальных действий и прочей суровой действительности. Если мы сможем за это время разобраться в обстоятельствах и определить истинную причину смерти Алии, то крепко выручим двух, надеюсь, неплохих людей.

– А способы?

– Первый – думать, вспоминать. Ты, например, обязательно поподробней вспомни взаимоотношения Игоря и Алии, и то, как рыжий общался с Игорем в последнее время; что Алия говорила об этих обстоятельствах, даже в шутку, в вашей компании, ну, и всё остальное примерно так, в этом направлении. Завтра, часа в два, собери здесь своих. Самых верных и способных работать. Триноль вашу не приглашай, она, чувствую, опохмеляться будет ещё неделю.

– А Игоря звать?

– Обязательно! Кстати, разберись ещё, кто из свадебной публики принёс в беседку постороннее шампанское? В лимузине, когда мы сюда ехали, я заметил с десяток неначатых бутылок полусладкого… Ваш ведь напиток?

– Да, именно такое мы пили и у памятника, и на набережной…

– Вот. А в беседке после мероприятия осталась пустая бутылка «Брюта». Кто принёс людям дополнительную порцию шампанского при таком-то изобилии? Зачем? Кто его пил? Угощал ли им кто невесту? Эту бутылку, в пакете, я оставил в кабинете директора ботанического сада. Она её сохранит.

В попытке сосредоточиться на итогах разговора капитан Глеб нахмурил брови.

– Ну, думаю, на сегодня всё. Поспеши домой, отмечай свой юбилей окончательно. И ещё…. Про Ивана, про то, что он отец Алии, никому пока ни слова. Договорились?

Сашка кивнул.

– Тогда топай. Ещё раз – поздравляю!

– А ты сейчас чем займёшься?

Капитан Глеб Никитин иногда мог быть существенно кратким.

– Есть дела. До завтра. Если что – звони.

Последние пятнадцать минут его почему-то сильно занимала мысль о сложном и дорогом фотоаппарате, с самого утра направленном своим длинным объективом именно на далёкую и неинтересную в художественном смысле беседку ботанического сада.

А маленький фотограф вовсе и не грустил, не ждал капитана тире трепача, нетерпеливо прикладывая ладошку к глазам, всматриваясь в далёкие горизонты аллей!

Марьяна настолько увлеклась съёмкой, что по-настоящему вздрогнула, испуганно обернувшись на тихие и близкие шаги Глеба.

– Как привидение…

– Барабана с собой не прихватил, чтобы заранее предупредить о возвращении. Как дела? Как настроение?

– Отлично. После четырёх часов ветер окончательно стих, освещение вполне нормальное установилось, вот я сейчас и навёрстываю, эту съёмку мне нужно обязательно сегодня закончить, заказ срочный. А тут такое, внезапное….

– Извини. Чем помочь?

– Нет, спасибо, я скоро.

– Полчаса всего осталось до закрытия, справишься?