Лорен Стефано - Разрыв

• Название: Разрыв
• Автор: Лорен Стефано
• Жанр: Любовно-фантастические романы

Вирус вот-вот возьмет свое, и Рейн отчаянно ищет ответы. Пострадав от Вона, Рейн обретает нежданного союзника в лице его брата, эксцентричного изобретателя по имени Рид. В его ветхом доме она находит убежище, однако люди, которых она покинула, отказываются оставаться в прошлом. Пока Рейн преследуют воспоминания о Габриэле, Сесиль принимает решение занять ее сторону – несмотря на то, что между ними все еще стоят чувства Линдена.

Тем временем Роуэн все активнее участвует в подпольном сопротивлении, вынуждая Рейн отправиться к нему, пока он не совершил что-нибудь непоправимое. Но по пути ей открывается нечто, имеющее тревожные последствия для ее будущего – и связанное с прошлым, которое ее родителям так и не удалось ей объяснить.

В захватывающей заключительной части трилогии Лорен де Стефано «Иллюзорный сад» все, что Рейн привыкла считать правдой, будет безвозвратно разрушено.

---

- Не спится? – спрашивает Линден.

Сейчас только девять часов, согласно выцветшим зеленым цифрам на приборной панели, но кажется, что гораздо позже. Ощущение, будто мы за рулем уже целую вечность, а не четыре часа. Такое чувство, что нет ничего в поле зрения, может, и нет. Я не знаю. Мне кажется, что Линдену и Сесилии было бы безопаснее, если бы они остались у Клэр. Я задаюсь вопросом там ли еще Габриэль, если он знает, что я умерла. Интересно получается, волнение превращается в боль, и я закрываюсь полностью и смотрю на размытые пейзажи за окном. Но сейчас слишком темно, чтобы что-либо разглядеть.

- Нет – говорю я – Слишком волнуюсь, наверно. Я могу сесть за руль, если хочешь.

- Я еще не устал – говорит он – Всего лишь несколько часов до Чарльстона. Я хочу добраться до него, прежде чем мы остановимся.

Я заметила, что он увеличил скорость. Мы несемся в тоннель небытия. Все вокруг мертво. Разрушенные здания, в забаррикадированных постройках, скрываются остатки цивилизации, если вообще есть цивилизация. Нужно за что-то ухватиться, это чувство внезапное и непреодолимое. Такое ощущение, что я падаю, навсегда, в вечное небытие, и я хочу ухватить Линдена за руку. Я хочу ощущать напряжение руля и его руки вокруг него. Я хочу чувствовать контроль над тем, куда я еду и, что будет дальше. Требуется много сил, чтобы этому сопротивляться. Он откашливается.

- У меня тоже был брат – говорит он – Ты ведь это знала, правда? Мой отец рассказывал тебе?

- Он умер, прежде чем ты родился – говорю я.

- Хорошо. Я даже не знал его имени – говорит Линден – Если я о нем спрашиваю, мой отец закрывается, даже становится сердитым. Я не знаю, был ли он похож на меня. Я не знаю, был ли он добр или нет, хоть что-нибудь. Но каждый день я думаю о нем. Он не всегда в моих мыслях, конечно, но это моя ноша. Он - эхо, которое я слышу, когда говорю.

Я скрещиваю ноги, и поворачиваюсь на сидении так, чтобы видеть его.

- Мне жаль, что ты никогда не встретишься с ним.

- Это факт – говорит Линден – Что если бы мой брат не умер, я бы никогда не родился. Моему отцу я был нужен только, чтобы он мог кого-то спасать.

Я сижу тихо. Стараюсь, чтобы моего дыхания не было слышно. Я знаю, то, что он говорит - это важно, и я не смею его беспокоить, и думаю, может он ни разу не произносил эти слова вслух, и что он никогда уже их не повторит.

- Иногда, это заставляет меня, чувствовать себя меньше, чем человек – говорит он – Я не говорил это своему отцу. Он говорит мне, что я самый привилегированный мальчик в мире, потому что я тот, кто будет жить. Он говорит мне, что все остальные родившиеся в пробирках, либо богатые семьи, наивны, чтобы поверить, что они первыми найдут лекарство. Он даже не понимает, что он такой же, как они. Он не понимает, что он не только потратил свое время, он потратил мою жизнь. Я - просто зря потраченное время и он никак не хочет понять, что пока я не мертв, я не заплатил цену за его ошибку.

- Не говори так – говорю я ему мягко – Ты - не зря потраченное время.

- Твои родители тоже были учеными, верно? – его голос так спокоен, я не уверена, мне показалось, что он слегка дрожит. – Тебе никогда не хотелось обидеться на них немного, за то, что они привели тебя в этот мир?

- Немного – признаю я – Но нас в этом мире не спрашивают, Линден. Мы здесь – нравится нам это или нет. Я не могу позволить себе думать, что все это напрасно.

- Если бы тебя спросили – говорит он, смотря все время на дорогу – Ты бы хотела родиться?

Я не знаю, каким будет мой ответ, пока не говорю:

- Да, - Мыльные пузыри между пальцами, и слова, которые я писала на затуманенном окне. И легкие поцелуи моей мамы, когда она думала, что я сплю. И сильное биение моего сердца, когда Габриэль впервые меня поцеловал. И теплое покалывание, проходящее через мое тело, когда я выпила слишком много шампанского, и Линден расстегнул мою туфельку, и сказал, что я красивая. – Абсолютно. Да.

- Я знал, что ты так скажешь – говорит он.

- А что насчет тебя? – спрашиваю я.

- Я не знаю – отвечает он – Иногда я слышу слова песни из того стихотворения, что пела Сесилия. « … И сама Весна, когда она бы проснулась на рассвете, не узнала бы, что мы мертвы…» и я думаю, что это были правильные слова. Мне кажется это не правильно пытаться что-либо делать, чего никогда не будет. Не правильно и жестоко было с моей стороны пытаться зачать детей. Ничего нет, Рейн. Нам нет места в этом мире. Только вода, которая полна мертвецов. Зачем пытаться заполнить пустое пространство.

Дети. У него было трое, двое из них умерли. Я видела его глаза, когда у Сесилии произошел выкидыш. Он продолжил жить так, будто его больше ничего не волнует, кроме ее здоровья, но я знаю, что потеря ребенка опустошила его. Наш ненастоящий брак научил меня читать его очень хорошо.

- Стараюсь не думать об этом так часто – говорю я – Ты знаешь, это стихотворение было написано более трехсот лет назад. Могу поспорить, что когда люди доживали до ста, и земля была плодородной, и здания были чистые и новые, люди тоже задавили себе этот вопрос, почему мы здесь. Я не думаю, что это началось после вируса.

Мне кажется, что я вижу улыбку, проступающую на его губах, или может он просто криво ухмыльнулся.

- Я понимаю, почему твой брат говорил о надежде – говорит он – У вас одинаковый взгляд на происходящее. Вам кажется, будто все будет хорошо. Я не могу вообразить более опасную вещь, чем надежда, как у вас.

На заднем сидении Сесилия кашляет и шевелится. Линден смотрит в зеркало заднего вида.

- Ты проснулась, любимая? – спрашивает он.

Она некоторое время медлит, прежде чем сесть.

- Ваша болтовня разбудила меня – жалуется она – Мы остановимся на ночь?

- Нет – говорит Линден – Мы собираемся доехать до Чарльстона, прежде чем сделать остановку.

Я в недоумении от нежности в его словах. Для меня он был горький и открытый об истинах и бедах мира, но с Сесилией он мил.

- Я хочу спать рядом с тобой – говорит она ему. Я вижу ее тень, она еще не совсем проснулась, но умудряется перелезть через сидение и вклиниться между нами, таща за собой одеяло. Она устраивается на стороне Линдена. – Ты не против, если вернёшься на заднее сидение, правда? – говорит она мне – Здесь слишком мало места для троих.

Глава 14

Музыка заставляет мое сердце учащенно биться еще до того, как я проснулась. Я быстро просыпаюсь сквозь радужные всполохи и эту музыку, эта жуткая музыка, которую помнит каждый мой нерв. Сесилия встает на колени на переднем сидении, перебравшись через Линдена, чтобы видеть из его окна.

- Что это? – спрашивает она.

Темно. Мои глаза пытаются приспособиться. Машина замедляется, пока совсем не останавливается, и Линден говорит:

- Это карнавал.

- Гони! – кричу я – Не останавливай машину.

- Что такое карнавал – спрашивает Сесилия.

- Гони!

Мой тон заставляет Линдена вздрогнуть, и он жмет на газ. Шины визжат, когда мы едем вперед и я кричу ему «быстрее», а он говорит мне что мы можем только до сто сорока, потом спрашивает:

- Что случилось?

Он смотрит, как я поворачиваюсь на заднем сидении и всматриваюсь в тени через заднее окно. Тени, которые полны охранников Мадам, и умирающих девушек. И Сирень, чье настоящее имя Грейс, которая вернулась, хотя могла быть свободной, как и ее дочь. Мне кажется, будто все это происходит в замедленной съемке. Мне кажется, что мы никогда не уедим из этого места. Но в итоге колесо обозрения удаляется, и остается только звездное небо. Я падаю на свое место, тяжело дыша.

- Это место… - выдыхаю я.

- Что? – спрашивает Линден.

- Кто-нибудь скажет мне - что такое карнавал – говорит Сесилия – Я даже не разглядела. Я в жизни ничего подобного не видела.

- И не увидишь – говорю я ей.

Линден съезжает с дороги и останавливается.

- Мы не должны здесь останавливаться – говорю я.

- Это Чарльстон – отвечает Линден.

Мое сердце тонет. Так Мадам Карнаал была в одном городе с моим братом. Я не знаю, почему я удивляюсь. Я стараюсь подавить головокружение, которое исходит от волны адреналина.

- Я не сдвину этот автомобиль с места, пока ты мне не скажешь, что все это значит – говорит Линден.

Сесилия включает верхний свет, наполняя машину слабым оранжевым светом, и разворачивается в своем кресле ко мне лицом. Ее глаза широко открыты.

- Что это была за штука? – спрашивает она взволновано – Она была такой красивой.

Воздух здесь как пластмасса. Я знаю, что снаружи воздух пахнет соленой водой и мусором. Я знаю это, потому что была здесь прежде.

- Это колесо обозрения, понятно? – говорю я резко – Оно крутится и люди на нем катаются, кажется, оно делало людей счастливыми, но сейчас уже нет. Оно сломано, как и все остальное. Не важно, что там происходит сейчас. Там нет ничего хорошего.

Двигатель мурлычет громко под нашими ногами. Голос Линдена настолько тих что только я слышу как он говорит: