Джеймс Голдмен - Лев зимой

• Название: Лев зимой
• Автор: Джеймс Голдмен
• Жанр: Трагедия

Историческая пьеса американского писателя Джеймса Голдмена, посвященная взаимоотношениям в семьеГенриха II и Алиеноры Аквитанской. Премьера пьесы состоялась на Бродвее в 1966 г. Через два года она была экранизирована в первый раз, в 2003 г. — второй. К сожалению не нашла ни год, ни издательство именно текста пьесы. Только для аудиоспектакля есть эти данные.

---

Джеймс Голдмен Лев зимой

пьеса в двух действиях

перевод с английского и сценическая редакция Н. И. Кузьминского

Действующие лица

ГЕНРИ II — король Англии.

ЭЛИС — французская принцесса.

ДЖОН — младший сын.

ДЖЕФФРИ — средний сын.

РИЧАРД-ЛЬВИНОЕ СЕРДЦЕ — старший сын.

ЭЛИНОР — жена Генри.

ФИЛИПП — король Франции.

Действие происходит во дворце ГЕНРИ в Шиноне, Франция. Время действия — Рождество, 1183 год.

Дворец ГЕНРИ в Шиноне славился своей элегантностью и красотой. Арки, стены и колонны декораций, давая ясное представление об их материале — камне, должны быть, тем не менее, мягкими и легкими. В комнатах должно быть свободно — минимум мебели.

Действие первое

Картина первая

Спальня ЭЛИСКАПЕТ

Занавес поднялся, и мы видим ЭЛИСКАПЕТ в парадной одежде, предназначенной для гранд-приемов. Ей двадцать три года, она безмятежно красива, и хотя в настоящий момент она сердито смотрит на ГЕНРИ ПЛАНТАГЕНЕТА, нет никаких сомнений — она любит его.

ГЕНРИ только что исполнилось пятьдесят, а в то время в этом возрасте мужчин либо уже не было на свете, либо они были стариками. Но не ГЕНРИ. Временами, конечно, ему мешает артрит, да и свежие боевые раны заживают медленнее тех, что он получал в молодости, однако он почти такой же, каким был всегда. Он наслаждался этим последним приливом физической и умственной энергии, которые бывают у некоторых мужчин не в предверье конца, а перед началом упадка. На нем, как всегда, простая не яркая одежда. Мы видим его стоящим около дверей, когда он, начиная раздражаться, оборачивается к ЭЛИС, снимающей со своей головы маленькую корону.

ГЕНРИ. Ты же знаешь, что это бесполезно. Подойди ко мне.

ЭЛИС. Нет. Я останусь здесь, а ты можешь слать реляции. (Снимает корону и вешает ее на стену).

ГЕНРИ. День обещает быть ужасным — если я начну рычать сейчас, меня просто не хватит.

ЭЛИС. Тебя на все хватит. Ты как каменные глыбы в Стоунхендже — ничем тебя не опрокинешь.

ГЕНРИ. Под этой крышей на Рождество собралось все мои враги.

ЭЛИС (садится). А их у тебя больше, чем ты думаешь.

ГЕНРИ. И ты туда же?! Ужели моя горлица превратилась в злую сову?

ЭЛИС. Если я решусь на то, чтобы стать помехой, Генри, как сильно могла бы я тебе помешать?

ГЕНРИ. Почти никак. Ты для других значения не имеешь, только для меня.

ЭЛИС. А много ли я значу?

ГЕНРИ (приближаясь к ней). Элис, в свое время я знавал графинь и молочниц, куртизанок и девственниц, потаскух и монахинь, цыганок и шалуний, но никого не любил так, как люблю тебя. (Опускается перед ней на колени).

ЭЛИС. А Розамунду?

ГЕНРИ. Она умерла. (Поднимается).

ЭЛИС. А Элинор?

ГЕНРИ. Эту новую Медузу-Горгону? Мою добродетельную жену?

ЭЛИС. Как поживает твоя королева?

ГЕНРИ (надевая кафтан). Увядает, я думаю.

ЭЛИС. Ты не виделся с нею?

ГЕНРИ. Нет, не нюхал, не трогал и не пробовал. Не ревнуй меня к этому чудовищу, ее нет среди тех, кого люблю. Ты много знаешь мужей, которые держат своих жен в темницах? Едва ли моя страстная привязанность заставила меня вот уже десять лет держать эту суку под замком. (Протягивает руку ЭЛИС). Пойдем, я слышал, она страшно постарела. Пойдем, посмотрим.

ЭЛИС (поднимается и идет к нему). А ты не боишься, что я тебя выдам?

ГЕНРИ. У нас с Элинор нет секретов. А потом, что значит выдать меня?

ЭЛИС. Я могу раскрыть твои планы.

ГЕНРИ. Ты их не знаешь.

ЭЛИС. Я знаю, что ты хочешь лишить наследства Ричарда.

ГЕНРИ. Элинор это знает. Она знает, что Генри-младший умер еще летом, а я до сих пор не назначил наследника. Она знает, что я хочу посадить на трон Джона, а я знаю, что она хочет Ричарда. Мы совершенно не скрываем наших намерений.

ЭЛИС (отворачиваясь). Генри, я не смогу оставаться твоею любовницей, если выйду замуж за твоего сына.

ГЕНРИ. Почему не сможешь? Джонни но будет возражать.

ЭЛИС. Мне не нравится твои Джонни.

ГЕНРИ. Он хороший мальчик.

ЭЛИС. Он прыщавый, и от него несет навозом.

ГЕНРИ. Ему только шестнадцать лет, отсюда и прыщи.

ЭЛИС. Он мог бы мыться.

ГЕНРИ. Это уж не так ужасно — быть королевой Англии. Не все будут тебя оплакивать.

ЭЛИС. А ты?

ГЕНРИ. Не знаю. Вполне возможно. (Обнимаются).

ЭЛИС. Я лишь не хочу терять тебя. А ты не мог бы меня спрятать? Не могла бы я просто исчезнуть?

ГЕНРИ. Ты знаешь, что это невозможно. Твой маленький братец Филипп стал королем Франции, и он хочет твоей свадьбы, иначе он требует вернуть ему твое приданное. Я и взял-то тебя только из-за приданого. Тебя было семь лет. Две больших коленки, два больших глаза — вот и все. Откуда мне было знать?

ЭЛИС. Отдай Филиппу приданое. Это не так много.

ГЕНРИ. Не могу. Вексэн — маленькая провинция, но она очень важна для меня.

ЭЛИС. А я нет?

ГЕНРИ. Мне везет на иностранок. Когда я женился на Элинор, я говорил себе: «Счастливчик! Богатейшая женщина в мире. Владеет Аквитанией, самой великолепной из земель на континенте, да и красива к тому же». А ты знаешь, она была хороша.

ЭЛИС. Ты боготворил ее.

ГЕНРИ. Уже не помню. Память подводит. Возможно, и было такое время, когда я боготворил ее. (Нежно поправляет локон на голове ЭЛИС). Пусть одна прядка будет свободна. В жизни не должно быть ничего идеального.

ЭЛИС (отстраняясь). Генри, меня воспитали весьма покорной. Я много улыбаюсь, легко склоняюсь и надеюсь на самое малое. Это пошло мне на пользу, и я сумела преодолеть многие трудности. Но, Генри, этого я преодолеть не могу.

ГЕНРИ. Я созвал всех, и ты будешь рядом со мной. С короною на голове или без короны.

ЭЛИС. Какая разница, кто будет королем?

ГЕНРИ. Что значит какая разница?

ЭЛИС (садится). Ты что, обрел, наконец, веру в бога, Генри? Собираешься смотреть из-за заоблачных далей, кто сидит на твоем месте?

ГЕНРИ. Я должен это знать до того, как умру. Я создал империю и должен быть уверен, что она будет существовать. Я объединил Англию и прибавил к ней половину Франции. Такой властью не обладал никто за тысячу лет. После меня должен быть Джон. Если я не оставлю корону Джону, значит, я жил зря.

ЭЛИС. Джон совсем тебя не любит.

ГЕНРИ. Мы очень сильно любим друг друга.

ЭЛИС. Ни один из них тебя ни капельки не любит.

ГЕНРИ. Это потому, что мы деремся друг с другом? Если ты скажешь мне, что все трое хотят заполучить корону, я тебе отвечу, что только слабаки из принцев этого не хотят. Они могут огрызаться на меня или становиться заговорщиками, но я как раз и хочу, чтобы мои сыновья были такими. Я огрызался и организовывал заговоры всю мою жизнь — иначе нельзя быть королем, быть в живых и дожить до моих лет.

ЭЛИС. Я буду драться за тебя.

ГЕНРИ (садясь). О, замечательно!

ЭЛИС. Когда мне было шестнадцать и мы начали наши неприличные отношения, я все предоставила тебе. Сама я стояла на задних лапках, пила молочко и делала, что мне велели. Хватит! Твоему ангелочку уже двадцать три года, и он будет сражаться.

ГЕНРИ. Чем? Палицей и цепями? В кольчуге и латах?

ЭЛИС. Да как угодно.

ГЕНРИ. Вот это как раз то, что мне нужно — еще одна голова. Прислушайся, и ты сквозь стены услышишь их мысли. Вот Джеффри жужжит о предательстве; вот Ричард, алкающий крови. А вот — Элинор со своими тяжкими мыслями, подобными свинцу или мраморным плитам. Мой дом гудит от умственных забот.

ЭЛИС. Добавь к ним и мои мысли.

ГЕНРИ. Ах, Элис, Элис, — я не собираюсь отказываться от тебя. Я не хочу ни от чего отказываться. Я заключаю союзы и сделки, угрожаю и умоляю, разбиваю и головы и сердца, но я сделаю наследником Джона, заштатным принцем Ричарда и. сохраню тебя.

ЭЛИС. Когда я могу верить тебе, Генри?

ГЕНРИ. Всегда, даже когда я лгу.

ЭЛИС. А на что можно надеяться?