Марк Твен - Как я выступал в роли агента по обслуживанию туристов

• Название: Как я выступал в роли агента по обслуживанию туристов
• Автор: Марк Твен
• Жанр: История

---

На сердце у меня было тяжело, но я шутил, я старался тронуть души этих людей, смягчить выражение горечи и обиды на их лицах, притворяясь веселым и легкомысленным; я хотел подать всю эту мрачную историю как забавный, комический анекдот, - но замысел мой не удался. Настроение у всех было для этого неподходящее. Ни единая улыбка не вознаградила меня, ни единая черта не дрогнула на оскорбленных лицах, и ледяные взгляды даже не начали оттаивать. Я хотел было выкинуть еще одно коленце, но эта жалкая попытка была пресечена главой нашей экспедиции в самой середине:

- Где вы пропадали?

По тону я сразу понял, что от меня требуется теперь перейти прямо к прозе фактов. Ну, я и принялся повествовать о своих скитаниях; однако меня снова прервали:

- Где наши друзья? Мы о них ужасно волнуемся.

- О, с ними все благополучно. Я должен был нанять им извозчика. Сейчас вот сбегаю и...

- Сядьте! Вы что, не знаете, что сейчас одиннадцать часов? Где вы их оставили?

- В пансионе.

- Почему вы не привели их сюда?

- Потому что у них очень тяжелые сумки. Вот я и подумал...

- Подумал! Никогда не пытайтесь думать если уж кому богом не дано, то нечего и пытаться. Отсюда до пансиона две мили. Вы что же, туда пешком шли?

- Я... дело в том, что я не собирался, но так уж получилось.

- Как же это так получилось?

- Потому что я был на почте и вдруг вспомнил, что у гостиницы меня дожидается извозчик, и тогда, чтобы не было лишних расходов, я крикнул другого извозчика и... и послал его...

- Куда же вы его послали?

- Ну, сейчас я уже не помню, но думаю, что второй извозчик должен был, наверное, передать, чтобы в гостинице расплатились с первым извозчиком и отпустили его,

- Какой же от этого прок?

- Какой прок? Да ведь я прекратил ненужные траты!

- Это каким же образом? Наняв вместо одного извозчика другого?

Я ничего не ответил.

- Почему вы не велели новому извозчику заехать за вами?

- Вот именно что велел! Теперь-то я вспомнил. Я именно велел ему за мной заехать. Потому что я помню, что когда я...

- Так почему же он за вами не заехал?

- На почту? Он и заехал.

- Хорошо, ну а как тогда получилось, что вы шли пешком в пансион?

- Я... я не совсем ясно помню, как это вышло... Ах да, вспомнил, теперь вспомнил! Я написал текст телеграммы для отправки в Голландию, и...

- Слава богу! Все-таки хоть что-то вы сумели сделать! Не хватало только, чтобы вы и телеграмму не... Что такое? Почему вы не смотрите мне в глаза? Эти телеграмма крайне важная, и... Вы что, не отправили телеграмму?

- Я не говорю, что я ее не отправил...

- Ну, ясно. Можете и не продолжать. О господи, не хватало еще только, чтобы телеграмму не послали! Почему вы ее не отправили?

- Понимаете, у меня было столько дел, столько забот, и я... они там на почте ужасно придирчивы, и когда я составил текст телеграммы...

- Э, да что там! Объяснениями ничего не поправишь. Что он теперь о нас подумает?!

- Да вы напрасно об этом беспокоитесь. Он подумает, что мы поручили отправку телеграммы служащим гостиницы, а они...

- Ну конечно! Ведь это и в самом деле был единственно разумный путь!

- Верно, я знаю. Но на мне висел еще банк. Мне надо было непременно дойти туда и взять денег.

- Все-таки надо отдать вам должное, по крайней мере об этом вы позаботились. Я не хочу быть несправедливой к вам, хотя вы сами должны признать, что причинили нам много беспокойства, и при этом в значительной мере зря. Сколько же вы взяли?

- Видите ли... я... мне подумалось что... что...

- Что же?

- Что... в общем, при данных обстоятельствах... ведь нас так много, знаете ли, и... и потом...- Что это вы так мямлите? Ну-ка, посмотрите на меня!.. Да ведь вы никаких денег не взяли!

- Понимаете, в банке сказали...

- Мало ли что сказали в банке! Нет, у вас, конечно, были какие-то свои соображения. То есть не то чтобы соображения, но что-то такое, чем вы...

- Да нет же, все очень просто: при мне не было аккредитива.

- Не было аккредитива?

- Не было аккредитива.

- Не передразнивайте меня, пожалуйста. Где же он был?

- На почте.

- Это еще почему?

- Я забыл его там на столе.

- Ну, знаете ли, разных я видела агентов по обслуживанию туристов, но такого...

- Я старался как мог.

- В самом деле, бедняжка, вы старались как могли, и я не права, что набросилась на вас, ведь вы целый день хлопотали, чуть с ног не сбились, а мы тут прохлаждались, да еще и недовольны, вместо того чтобы спасибо сказать за ваши труды. Все устроится отлично. Мы с таким же успехом можем уехать завтра утром поездом в семь тридцать. Билеты вы купили?

- Купил - и очень удачно. Во второй класс.

- Очень хорошо сделали. Все ездят вторым классом, и нам тоже не грех сэкономить на этой разорительной надбавке. Сколько, вы сказали, они стоят?

- Двадцать два доллара штука, транзитные билеты до Байрейта.

- Ну? А мне казалось, что транзитные билеты невозможно купить нигде, кроме Лондона и Парижа.

- Кому невозможно, а кому и возможно. Я, например, из тех, кто может.

- Цена, по-моему, довольно высока.

- Наоборот, комиссионер еще отказался от наценки.

- Комиссионер?

- Да, я их купил в табачной лавке.

- Хорошо, что вы мне напомнили! Завтра надо подняться очень рано, на сборы времени не будет. Так что возьмите свой зонт, калоши, сигары... Что случилось?

- Черт! Я забыл сигары в банке.

- Подумать только! Ну а зонт?

- С зонтом-то я сейчас все устрою. Это дело минутное.

- Какое дело?

- Да нет, чепуха; это я мигом...

- Но где же все-таки ваш зонт?

- Ерунда, в двух шагах, это не займет и....

- Да где же он?

- Я, кажется, забыл его в табачной лавке, во всяком случае, я...

- Ну-ка, выньте ноги из-под стула. Ну вот, так я и знала! А калоши где?

- Калоши... они...

- Где ваши калоши?

- Эти дни такая сушь стоит... все говорят, что теперь дождя но...

- Где ваши калоши?

- Я... видите ли... дело обстояло так: сначала офицер сказал...

- Какой офицер?

- В полиции; но мэр, он..,

- Какой мэр?

- Мэр города Женевы... но я сказал..,

- Погодите, что с вами случилось?

- Со мной? Ничего. Они оба уговаривали меня остаться и...

- Да где остаться?

- Понимаете ли... собственно говоря...

- Где же вы все-таки были? Где вы могли задержаться до половины одиннадцатого ночи?

- Д-да, видите ли, после того как я потерял аккредитив, я...

- Напрасно вы заговариваете мне зубы. Отвечайте на вопрос коротко и ясно: где ваши калоши?

- Они... они в тюрьме.

Я попробовал было заискивающе улыбнуться, яо улыбка моя окаменела на полпути. Обстановка была явно неподходящая. В том, что человек провел часок-другой в тюрьме, члены нашей экспедиции не видели ничего смешного. Да и я, по правде говоря, тоже.

Пришлось мне им все объяснить. Ну и тут, понятно, выяснилось, что мы не можем ехать завтра утренним поездом, - ведь тогда я не успею вызволить аккредитив. Кажется, нам оставалось только разойтись в самом что ни на есть невеселом и недружелюбном расположении духа, но в последний миг мне повезло. Заговорили о чемоданах, и я получил возможность заявить, что с чемоданами-то я все устроил.

- Вот видите, какой вы, оказывается, заботливый, старательный и догадливый! Просто стыд, что мы к вам так придираемся. Ни слова больше об этом! Вы превосходно со всем справились, и я раскаиваюсь, что проявила такую неблагодарность.

Похвала ранила острее попреков. Мне стало сильно не по себе, потому что это дело с чемоданами не внушало мне особой уверенности. Было в нем какое-то слабое место, но какое именно, я вспомнить не мог, а затевать теперь лишние разговоры не хотелось, ибо час был поздний и неприятностей и без того хватало.

Утром в гостинице, конечно, устроили концерт, когда выяснилось, что мы не едем утренним поездом. Но мне было некогда, я выслушал только несколько вступительных аккордов увертюры и пустился в путь за аккредитивом.

Мне подумалось, что сейчас самое время поинтересоваться еще раз насчет чемоданов и, если понадобится, внести поправки, а я подозревал, что поправки понадобятся. Я опоздал. Служащий сказал, что еще вчера вечером отправил наши чемоданы пароходом в Цюрих. Я недоумевал, как он мог это сделать, прежде чем мы предъявили ему проездные билеты.

- В Швейцарии это необязательно, - объяснил он. - Вы платите и отправляете свои чемоданы куда вам вздумается. Все перевозится за плату, кроме ручного багажа.

- Ну а сколько вы заплатили за наши чемоданы? - Сто сорок франков.

- Двадцать восемь долларов. Да, что-то в этом деле с чемоданами не так.

Потом я встретил швейцара из нашей гостиницы. Он сказал:

- Вы плохо спали сегодня ночью? У вас изможденный вид. Может быть, вы хотели бы напять агента? Вчера вечером вернулся один, он свободен ближайшие пять дней. Фамилия - Луди. Мы его рекомендуем... то есть Гранд-отель Бо-Риваж рекомендует его своим постояльцам.

Я холодно отказался. Мой дух был еще не сломлен. И потом, мне не нравится, когда на мои неприятности обращают такое явное внимание. К девяти часам я отправился в городскую тюрьму, питая надежду, что, может быть, мэр вздумает прийти раньше, чем начинаются его присутственные часы. Но он не пришел. В тюрьме было скучно. Всякий раз как я пытался что-нибудь тронуть или на что-нибудь взглянуть, что-нибудь сделать или чего-нибудь не сделать, полицейский заявлял, что это запрещено. Тогда я решил попрактиковаться на нем во французском языке, но он и тут не пошел мне навстречу: почему-то звуки родного языка привели его в особенно дурное расположение духа.