Гейл Макхью - Пульс (ЛП)

• Название: Пульс (ЛП)
• Автор: Гейл Макхью
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2015

Как же выжить, когда сердце разбито, абсолютно разорвано в клочья, когда пульс замедляется? Ты…сломлена. Как двигаться дальше, если каждый вдох неизменно приносит боль? Жизнь становится предательским напоминанием того, что ты впустую растратила единственно важную часть себя. Свою…душу. Никакое количество «отвлечений» не избавит тебя от мук потери собственной…жизни. Теперь, когда Эмили Купер сбежала от своей первой влюбленности, она спешит навстречу своей истинной любви. Быстро развернувшись, подталкиваемая надеждой, она рискует всем, что оставила ради мужчины, который занимает все её мысли и мечты с момента их первой встречи. Примет ли Гэвин её обратно? И, если примет, станет ли их воссоединение столкновением двух сердец, предназначенных друг другу, и сможет ли вновь разжечь любовь, не знающую границ? Или шрамы прошлого откроются, медленно толкая их к тому, где они привыкли быть. Может ли судьба, «рефери» решающей игры, залатать разбитую дорогу, что протянулась с самого начала пути? Только время покажет…. Тик-так….. Посвящается женщинам, которые еще должны услышать свой внутренний голос, найти силы и храбрость. Не позволяйте им лишать вас того, с чем вы были рождены. Верните это.        

---

– Тогда что это? – выдохнула она, пытаясь прогнать образы их, распластанных на диване. Она была готова задрать юбку и позволить ему. Крепко зажмурила глаза. Гэвин притянул её лицо к себе так близко, и это совсем не помогало её взбесившимся гормонам. Ни на одну. Чертову. Каплю.

Гэвин колебался, голос был низким:

– Я… Боюсь навредить тебе и малышу.

Глаза Эмили распахнулись:

– Что? У нас был секс в течение последних нескольких недель. Тогда ты не беспокоился.

– Знаю. Но вчера образ малыша на мониторе каким-то образом сделал его… Реальным. – Вздохнув, он откинулся на спинку дивана. – В конце концов, я наврежу тебе. Этого невозможно избежать, учитывая, как мы себя ведем во время секса. Мы же как животные.

Эмили подставила пальчик под подбородок Гэвина, возвращая себе его взгляд:

– Во-первых: мне нравится, когда ты причиняешь мне вот такую боль, – прошептала, вздернув бровь. – Во-вторых: думаешь, я поверю, что мужчина с таким образованием может быть настолько наивным относительно женского тела, беременного или нет? В-третьих: ты не можешь навредить мне или ребенку. Пары занимаются сексом миллиарды лет во время беременности женщин.

Гэвин усмехнулся, проведя рукой по волосам:

– Во-первых: с твоего разрешения, конечно, мне нравится… Делать приятно больно тебе. Во-вторых: да-да, ты вполне можешь ожидать от меня, что я настолько наивен относительно тела беременной женщины. Ключевое слово – беременной. В-третьих, – он улыбнулся и прижался к её ушку, – ни разу за миллиарды лет пары не трахались так, как мы. Мы бьем рекорды. Исходя из вышеперечисленного – да, я боюсь навредить тебе.

Тело Эмили горело, она сделала глубокий вдох, облизнув губы. Ее язык покалывало от желания скользнуть им вдоль низа живота Гэвина:

– Гэвин…

Прежде чем она успела сказать ещё хоть слово, парадная дверь распахнулась. Неся три переполненных бумажных пакета, Лилиан Блейк каблуком толкнула и закрыла дверь. Она покачала головой в попытке стряхнуть с тёмно-русых волос плотные, рассыпчатые снежинки.

Гэвин вскочил на ноги, практически перепрыгнув кофейный столик и спеша к матери, которая была готова уже бросить все свои пакеты на плиточный пол холла. Забрав из её рук пакеты, чмокнул её в щеку.

– Привет, мам. Снег пошел?

Сияя, она провела рукой по его волосам:

– Да, и чертовски сильно. – Вздохнув, она посмотрела на сына, глаза источали такую любовь, которая могла исходить только от мамы. – Мой маленький мальчик. Я скучала по тебе. В следующий раз, когда надумаешь удрать в двухнедельный отпуск, не мог бы подумать о звонке женщине, которая привела тебя на этот свет?

Улыбнувшись, Гэвин покачал головой:

– Мам, мне двадцать восемь, у меня преуспевающий бизнес, и моя девушка сидит на диване. Ты роняешь мой авторитет за секунды.

Эмили встала и подошла к ним. Также проведя рукой по его волосам, она игриво вздернула брови:

– О-о, это авторитетное заявление было не далеко от правды.

– Нет? – скептически спросил Гэвин, глаза предательски светились. – И как же это?

– Потому что любая женщина с головой на плечах знает, что мужчина зарабатывает свои авторитетные очки, любя свою маму, – ответила Лилиан со сверкающей улыбкой. – Правильно, Эмили?

– Мои очки – точно, – согласилась Эмили.

Гэвин склонил голову набок, улыбка озарила его лицо:

– Ну, если это так, хочу, чтобы ты знала, Эмили: однажды я просил мою дорогую маму выйти за меня.

– Да, когда ему было три, – согласилась Лилиан, снимая с плеча сумку. Положив её на стеклянный столик у входа, она одарила Гэвина подкупающей улыбкой и накрыла ладонью его щеку. – Помню, как будто это было вчера. Он выиграл пластмассовое обручальное кольцо в одном из тех игральных автоматов и прямо там упал на одно колено и сделал предложение.

Эмили усмехнулась, наблюдая за тем, как он покрывается самым милым румянцем.

– Да. Авторитет упал еще на пару сотен уровней, – заключил он, светясь озорной, мальчишеской улыбкой, и скользнул в кухню. – Дальше без меня, леди.

Лилиан усмехнулась, заключая Эмили в свои дружелюбные объятия.

– Ну, как ты?

Она стянула с шеи шарф кремового цвета и бросила его на стол. Сбросив тяжелую шубу и повесив её в стенной шкаф, она повернулась к Эмили.

– Мы давно не виделись, и столько всего случилось. Надеюсь, ты в порядке.

Будучи неуверенной в том, как много известно том, что случилось с ней, Гэвином и Дилланом, Эмили просто кивнула.

– Уже намного лучше, спасибо. А как вы поживаете?

– Хорошо. Я была занята всей этой организацией. Мы пытаемся расшириться в Нью-Джерси. Кажется, это стало возможным, – счастливо сказала она, взяв Эмили под руку. Они пошли на кухню. – Пойдем посмотрим, не пытаются ли наши мужчины спалить дом.

И снова почувствовав, как по телу прошла теплая, дружелюбная волна, Эмили отметила, насколько по-разному они с Гэвином росли. Там, где она отчаянно нуждалась в отце, Гэвин воспитывался сильным мужчиной, которому достаточно доверял, зная, что тот решит любую трудную ситуацию. И хотя мама Эмили была рядом столько, сколько могла, Лилиан была рядом с обоими мальчиками, пока те не пошли в старшие классы. Конечно, ситуация Лилиан была другой с тех пор как она вышла замуж за честного, заботливого мужчину, даже в самые трудные времена борьбы с раком груди она никогда не переставала стремиться создать дома нормальную атмосферу. Это как два цвета на противоположных сторонах жизненного спектра. Сейчас единственным, что было нужно Эмили – поверить, что они с Гэвином сошлись неспроста. Надо надеяться, эта причина будет главной темой сегодняшнего обеда.

Зайдя на кухню, обе были очень счастливы, что ни один мужчина не пытался поджечь кухню. Отец и сын вытащили из пакетов продукты и смешивали, обжаривали и пекли что-то, что пахло просто восхитительно.

– Никогда не позволяй им думать, что не сможешь справиться с ними, – прошептала Лилиан, улыбка её была такой же заразительной, как и у Гэвина. – На самом деле это довольно просто.

– Возьму на заметку, – ответила Эмили, не в силах сдержать глупую улыбку.

Повернувшись со сковородой в руках, Гэвин поймал взгляд Эмили. Он улыбнулся и сделал кистью несколько замысловатых движений, подбрасывая то, что должно было стать пастой, словно повар.

– Весьма талантливо, правда? – спросил он, беря со стола бутылку своего ледяного пива. Сделав глоток, он снова попытался выпендриться, но только уронил несколько макаронин на пол. Соус «маринара» забрызгал всю кухню.

При виде бардака, Гэвин закатив глаза, издал полусмех-полустон. И говорить не стоит, что он был единственным, кто застонал, потому как сразу после того, как Эмили прыснула со смеху, то же сделали и его родители. Несколько рулонов бумажных полотенец, чистящее средство и ловкие движения шваброй, и провалившаяся попытка мистера Выскочки осталась в прошлом. В течение получаса Лилиан держала всё под контролем.

Вчетвером они устроились в столовой со здоровой, домашней едой, состоящей из салата, панированных баклажанов, сыра пармезан, итальянского хлеба и любезно предоставленной Гэвином пастой. Эмили немного расслабилась, наслаждаясь, пока можно, разговором. Понимая, что их новости скоро оборвут его.

Она узнала, что Чэд и Лилиан встретились во время учёбы в Гарвардской Юридической Школе. Не типичная история «любви с первого взгляда», зато Эмили выяснила, от кого Гэвин унаследовал склонность упорно добиваться желаемого. Чэд преследовал Лилиан целых два семестра, утверждая, что он её мужчина, пока она, в конце концов, не согласилась на одно свидание с ним. Эмили про себя умилялась тому, насколько близко от дерева упало это яблочко. К их изумлению, Лилиан поняла, что беременна Колтоном уже на следующий год. Они пришли к общему мнению, что она на время оставит школу, чтобы быть дома и растить Колтона. Поспешная свадьба, еще один ребёнок, ипотека, собака, позже юниорская бейсбольная лига, и Лилиан так никогда и не вернулась в Юридическую Школу. И тем не менее, по мере того как Эмили погружалась в историю их совместной жизни, она не видела в их глазах, когда они смотрели друг на друга, ни капли сожаления. Вместо этого целая жизнь, полная любви и воспоминаний, сверкала в каждом слове, улыбке, смехе.

Убрав со стола остатки ужина и ожидая, когда родители принесут в столовую десерт, Гэвин слушал беспрестанный, судорожный стук каблучков Эмили по паркетному полу. Звук раздавался эхом, царапая стены, словно капли дождя окно. Боже, он ненавидел то, что она так нервничала. Это обжигало его сердце.

Прежде чем он успел сказать ей, что всё будет хорошо, родители появились в столовой. Отец крепко держал кофейник со свежесваренным кофе, мама несла домашний яблочный пирог. Когда они заняли свои места, мама разрезала свежеиспеченный десерт и положила всем по куску. Глядя на отца по другую сторону стола, Гэвин видел, что тот тоже нервничает. Всё сказало его бледное, озабоченное выражение лица. Гэвин не мог даже изобразить улыбку, залпом допив оставшееся пиво. Дьявол. Нервы были на пределе, но он знал, что должен завязать чертов разговор. Вот только голос пропал в потоке мыслей, а слова прилипли к языку, словно патока.