Родни Стоун - Крики в ночи

• Название: Крики в ночи
• Автор: Родни Стоун
• Издательство: АО „Издательство «Новости»“
• Жанр: Триллер
• Год: 1994
• ISBN: 5-7020-0863-4

Это роман-триллер, в котором рассказывается о злоключениях семьи английского архитектора, приехавшей на отдых на юг Франции. Интрига развивается вокруг похищения его детей и отчаянных поисков, которые предпринимает отец, убедившийся в бездействии и беспомощности местной полиции. Автор насыщает сюжет неожиданными ситуациями, проводит своего героя через смертельно опасные приключения и наконец увенчивает повествование присущей детективному жанру неожиданной развязкой.

* * *

Английский архитектор Джим Фрилинг решает провести отпуск на юге Франции. Вместе с женой, сыном и дочерью он приезжает в отдаленную деревушку, где их никто не знает и ничто не может помешать их отдыху. В первую же ночь во время страшной грозы дети бесследно исчезают. Французская полиция подозрительно затягивает поиски. Видя ее бессилие, Джим начинает собственное расследование. Окруженный враждой и недоверием, преодолевая бесчисленные препятствия, он в конце концов проникает в тайну похищения детей и раскрывает кошмарное преступление, нити которого тянутся в далекие, полные страха и ненависти военные и послевоенные годы…

---

Нас отвезли в местное отделение полиции — здание XIX века с трехцветным флагом на фронтоне. Ле Брев, похоже, чувствовал себя здесь как дома и занялся представлением меня людям в штатской одежде, стоящим вокруг.

— Так. — Он хлопнул в ладоши и повел меня в комнату, отделанную панелями, с закрытыми жалюзи и с тремя или четырьмя беспорядочно расставленными столами. — Пожалуйста, — указал он на стул, — вы заслужили кофе и коньяк.

Я выпил коньяк с признательностью — мне показалось, что по нервам провели осколком стекла.

— Итак?

Ле Брев потер руки с видом заговорщика наклонился вперед:

— Зачем вы возвращались в лес в Шеноне?

Я показал ему синяк на щеке:

— Ага. Так вы знаете?

— Сожалею, что вы, так сказать, разозлили моих людей.

— Разозлил? Эти подонки пытались убить меня.

Он покачал головой:

— Нет и еще раз нет. Они превысили свои полномочия, но вы сами виноваты. Помните, что мы очень озабочены тем, что произошло. Извините, — добавил он.

— Я могу привлечь вас к ответственности за нападение.

Он улыбнулся:

— Не думаю, что у вас есть свидетели… Так. Позвольте мне задать вопрос. Зачем вы встречаетесь с этой женщиной?

— Какой?

— Не пытайтесь пудрить мне мозги, месье. Мне известно, что вы посетили прошлой ночью мадам Деверо. — Он пожал плечами. — Мне все равно, с кем вы спите, когда ваша жена далеко отсюда, но в полицейском расследовании это может оказаться немаловажным фактом, так ведь?

— Между нами ничего не было… — начал я. — Вы говорите чепуху.

Он ухмыльнулся и налил еще щедрую порцию живительной влаги.

— Мой друг, вашей жене это будет интересно, не так ли?

— Что вы предлагаете?

— А, вот видите, вы не отрицаете этого.

Он провел пальцем по губам. Золотые кольца украшали пальцы обеих рук.

Я не доверял ему. Он просто-напросто выполнял свою работу, но был для меня человеком с совершенно иными моральными ценностями и где-то глубоко у меня в подсознании — с налетом таинственности.

Он, казалось, изучал свои ногти.

— Думаю, что вы не очень расстроены отъездом жены.

— Послушайте, я люблю ее. Мы потеряли детей. Ради Бога, нельзя же рассчитывать, что я полностью сохраню здравый рассудок.

— Здравый рассудок?

Я нашел неудачные слова и пожалел об этом.

— Вы говорили с ней недавно? По телефону?

— Я не мог дозвониться.

У меня возникло ощущение, что он был в курсе всех моих дел.

Ле Брев вдруг ткнул в меня пальцем:

— Почему вы решили приехать именно в эту часть Франции?

Мы опять шли по кругу.

— Вы знаете почему. Случайный заказ.

— Когда вы последний раз приезжали во Францию?

— Семь или восемь лет назад. В Нормандию.

— Ага. И вдруг вы решили приехать на юг и именно в Шенон?

— Ради Бога…

— И затем обнаружили, что исчезли дети, в первую же ночь?

— Да. Пожалуйста, оставьте свои попытки обвинить меня.

— Не создавайте мне трудностей, месье, — сказал он. — Еще коньяку?

Я покачал головой:

— Благодарю, не надо.

— Итак, вы приезжаете и дети исчезают. И вы ничего об этом не знаете. Вы просыпаетесь, как вы утверждаете, из-за грозы. Вы промокаете в пижаме, не выходя наружу. — Он помолчал. — Итак, выглядит ли это правдоподобным? Правда ли это, спрашиваю я?

— Конечно, правда, и вам это хорошо известно, черт бы вас побрал. — Настала моя очередь перейти в наступление. — И уж если вы хотите допрашивать меня, давайте и я вам задам несколько вопросов. Что вы сделали для расследования этого дела? Сколько человек вы выделили? И что же они нашли, кроме этой несчастной могилки в карьере?

— Мы прочесали каждое здание в радиусе двадцати километров.

— Их могли увезти куда угодно.

— Месье, меня больше интересуют мотивы, которыми руководствовались вы.

— Мотивы? — Я помню, что даже стукнул по столу. — Не говорите мне эту чепуху! — Я кричал на него. — Послушайте, инспектор. Я могу обвинить вас…

— В чем, месье?

— В том, что вы не смогли обеспечить охрану дома, когда к нам забрались во второй раз. В том, что вы организовали нападение на меня в лесу.

— У вас нет возможности доказать это, месье.

— Хорошо. — Я вдруг решил пустить пробный шар, переменив тему. — Почему вы не сказали мне, чьи дети были найдены в лесу?

— Какие дети?

— Вы знаете какие. Дети, которых нашли там тридцать семь лет назад, напротив этого чертова дома.

— О чем вы? — Его голос стал твердым, жестким.

— Как могло случиться, что даже ваша жена ничего не знает? Как это вы не рассказали ей?

— Рассказал ей что? — Он чуть ли ни шипел от злости.

— Что это были дети Сульта. Наследники состояния.

Он, казалось, подпрыгнул, сев прямо и расправив спину.

— Это не ваше дело.

— Я расскажу вам. Дети Марселя Сульта играли с огнем, когда вы нашли их. Вы и Элореан. И разбогатели на этом.

Он гипнотизировал меня змеиным взглядом:

— Вы беседовали с моей женой Нинетт. Так ведь?

— Да.

— Вы приходили в мой дом… — пробормотал он.

— Предполагаю, что она рассказывает вам больше, чем вы ей.

На мгновение мне показалось, что в уголках его рта появилась пена и он быстро слизал ее. Он схватил бутылку и налил еще две рюмки. Попытку запутать меня он временно оставил.

— Вы не должны были этого делать, — прошептал он.

— Почему? Вас не было. Я пытался найти вас.

— Потому что… потому что это неумно. Неразумно. Не надо тревожить мою жену.

— Неразумно? — Я опять вспомнил одинокую молодую женщину в большом доме. — Почему вы не рассказали мне, чьи это были дети?

— Какие дети?

— Не увиливайте от ответа, инспектор, — спокойно сказал я. — Вы намеренно показали мне, где их нашли, показали в то утро, когда исчезли Мартин и Сюзи.

Он помолчал, постукивая пальцами по столу. Я почувствовал, что кто-то еще вошел в комнату, и, нарушая наше доверительное уединение, быстро заговорил по-французски.

— Минуточку. — Ле Брев рукой попросил офицера в форме выйти и повернулся ко мне, сверкая глазами. — Так что вы говорите?

— Я пытаюсь сказать, что исчезновение моих детей связано с каким-то ритуалом, воспроизведением участи, постигшей детей Сульта.

Он беззвучно рассмеялся:

— О нет. Еще раз нет, месье. Это не так.

Я набросился на него, завершая нашу дискуссию:

— Хорошо. Почему же тогда вы мне сразу все не рассказали?

Ле Брев поднялся:

— Потому что там нашли не двоих детей.

— Вы сказали, что двоих.

— Я сказал это, чтобы испытать вас.

— Как и сегодня, я думаю?

— Да. Как сегодня.

Продавщица сигарет в отеле была права.

— Вы хотите сказать, что все, что мне сообщила ваша жена о детях Сульта и что писалось в газетах в то время, все это просто миф?

Опять эта пена в уголке его рта. Он облизал губы.

— Нет. Раз уж вы спрашиваете, я скажу. Детей у Сульта было двое, это верно. Они родились во время войны и позже оказались, как бы это сказать, поджигателями.

— Да. Эту версию я слышал. И вы расследовали их дело, будучи молодым детективом?

— И что же вы еще слышали?

— Что они погибли во время пожара. В каком-то шалаше, который они сами соорудили. Около дома, где я жил. На том месте в лесу.

Ле Брев покачал седой головой:

— Почти так, но не совсем, мой друг. Там были обнаружены не двое детей, если уж вам так надо знать.

— Тогда вы солгали мне, инспектор.

— Да, немного. Признаюсь.

— И что же это должно означать?

Ледяным тоном он сказал:

— Было найдено только одно тело.

— 20 —

Полиция доставила меня в Сен-Максим и высадила у гостиницы. Ле Брев собирался в Понтобан в комиссариат. По дороге мы говорили мало, будто взвешивали и обдумывали слова, прежде чем сказать что-то друг другу. Но, прощаясь около „Леванта“, он еще раз посоветовал мне ехать домой.

— Разве вас не ждет работа? — намекнул он.

— Думаю, ждет. А вас?

Он с каменным лицом уставился на меня:

— Не корчите из себя умника, месье. Мы свяжемся с вами, если появятся какие-нибудь новости. Нет смысла оставаться здесь дальше, если у вас, конечно, нет на то личной причины.

— Причины? — выпалил я. — Было совершено преступление. Против меня, против моих детей. И я хочу знать почему?

Он вздохнул:

— Я говорил вам в первый же день. Иногда мы сталкиваемся с такими тайнами, которые невозможно раскрыть.

— Но вы же умный полицейский. Вы знаете это.

Он опять вздохнул:

— Ответов на все вопросы я не знаю.

— Ну ладно. Тогда я попытаюсь найти их.

Я стоял на улице и смотрел, как он отъезжает, затем вошел в холл. Киоск опять был закрыт. Наверху, в своей спальне, я попробовал снова дозвониться Эмме, но трубку опять поднял ее отец.