Максим Коломиец - Первые «Пантеры». Pz. Kpfw V Ausf. D

• Название: Первые «Пантеры». Pz. Kpfw V Ausf. D
• Автор: Максим Коломиец
• Издательство: Стратегия КМ
• Жанр: История
• Год: 2011
• ISBN: 5-901266-01-3

---

64. Танк «Пантера» Ausf. D, уничтоженный советской артиллерией. Весна 1944 года. Видны многочисленные снарядные пробоины в бортах, от которых броня откалывалась большими кусками.

Кстати, советское командование еще до появления «Пантеры» на поле боя имело разведывательную информацию о появлении нового немецкого танка. Правда, приводимые в разведданных характеристики не во всем соответствовали данным «Пантеры».

Советские специалисты более подробно смогли познакомиться с «Пантерой» после боев на Курской дуге. В период с 20 по 28 июля 1943 года специально направленная комиссия ГБТУ КА осмотрела 31 подбитый и оставленный немцами танк Pz.V Ausf. D 39-го танкового полка, и составила отчет об этом.

Всего была изучена 31 «Пантера», из которых 22 были подбиты артиллерией, 3 подорвались на минах, один оказался разбит прямым попаданием авиабомбы, один застрял и четыре вышло из строя по техническим причинам.

Из 22 подбитых танков попадания в башню имели 4 (18 %), в борт корпуса 13 (59 %) и в корму корпуса — 5 (23 %), при этом десять машин сгорело (45 % от общего числа подбитых танков). В отчете особо отмечалось, что «при попадании снаряда в моторное отделение, независимо от места входа снаряда (борт или корма), танки «Пантера» горят».

Всего на 22 «пантерах» было насчитано 58 снарядных попаданий, которые распределились следующим образом:

а) в лобовую часть танка — 10 попаданий (все рикошетировали);

б) в башню — 16 попаданий (сквозные пробития);

в) в борт — 24 попадания (сквозные пробоины);

г) корма — 7 попаданий (сквозные пробоины);

д) пушка — 1 попадание (ствол пробит).

Как видно, наибольшее количество попаданий (47) приходится на борт, башню и корму танков, что было охарактеризовано как «правильные действия противотанковых средств Красной Армии и быстрое освоение ими способов борьбы с новыми танками «Пантера»».

Что касается калибра снарядов, пробивших броню, то большинство из них составляли 76-мм бронебойные снаряды — 28 (59 %), а также 45-мм бронебойные и подкалиберные — 15 (31 %) и 85-мм бронебойными — 5 (10 %). При этом две «пантеры» имели по 6 и 8 снарядных попаданий, шесть от 3 до 4, а остальные 1–2.

Одна «Пантера» после отхода немцев подверглась пробному обстрелу из 7б-мм пушки танка Т-34. Всего было сделано 30 выстрелов бронебойными снарядами с дистанции 100 метров, из них 20 по верхнему и 10 по нижнему лобовым листам. Верхний лист пробоин не имел, все снаряды срикошетировали, в нижнем листе была только одна пробоина.

На основании осмотра подбитых «пантер» было сделано заключение, что они поражаются:

«а) противотанковым ружьем — в нижний бортовой лист корпуса с дистанции 100 метров и ближе (под прямым углом);

б) подкалиберным снарядом 45-мм пушки — за исключением лобовой части;

в) бронебойным снарядом 76-мм пушки — за исключением лобовой части;

г) бронебойным снарядом 85-мм зенитной пушки;

д) противотанковыми минами (гусеницы)».

В выводах отчета говорилось, что «тяжелый танк «Пантера» является более мощным танком, чем танки Т-34 и КВ и имеет преимущество в лобовой защите и артиллерийском вооружении», а также отмечалось, что 75-мм пушка «Пантеры» поражает «наши Т-34 с дальних дистанций 1–1,5 километра».

Таким образом, в 1943 году тридцатьчетверка при столкновении «лоб в лоб» с «Пантерой» имела мало шансов и могла противопоставить огню Pz.V только маневр и скорость.

65. Немецкие танки, захваченные советскими войсками под Барановичами. Лето 1944 года. Слева на переднем плане видна «Пантера» Ausf. D с дополнительной укладкой запасных траков на борту башни.

Справедливости ради следует сказать, что на поле боя столкновения «лоб в лоб», когда противника шли прямо друг на друга, были не частым явлением. А при маневрировании 76-мм орудие Т-34 без труда могло поразить «пантеру» в борт корпуса или башни с дистанции до 1000 метров. А с появлением танка Т-34-85 превосходство «Пантеры» в вооружении было ликвидировано.

Кроме того, в начале 1944 года научно-исследовательский институт НИИ-48 (эта организация входила в состав наркомата танковой промышленности и занималась вопросами броневой защиты танков. — Прим. автора) провел исследование, посвященное изучению сравнительных оценок бронирования танков. При этом выяснилось, что при значительно больших габаритных размерах корпуса «Пантеры» по сравнению с тридцатьчетверкой (примерно в 1,7 раза), немецкий танк получал на 61 % больше снарядных попаданий (при равных условиях обстрела).

24 декабря 1943 года 5-я истребительно-противотанковая бригада провела стрельбы по захваченной «Пантере» Ausf. D. Стрельба велась из 57-мм пушек ЗИС-2 и 7б-мм ЗИС-3 с дистанций 100 и 200 метров в лоб (курсовой угол 0 градусов) и с дистанций 200, 800 и 1000 метров в борт (курсовой угол 70–75 градусов). Всего было израсходовано 18 7б-мм (12 бронебойных, 3 кумулятивных, 3 осколочно-фугасных) и 25 57-мм снарядов (15 бронебойных, 3 подкалиберных, 3 осколочно-фугасных).

В выводах по испытаниям отмечалось следующее:

«1. Лобовая броня пробивается с трудом, на малых дистанциях, но вести стрельбу следует и в лоб, так как осколками повреждается ствол орудия, можно заклинить башню или сдвинуть ее с места, при нескольких попаданиях можно пробить броню, в особенности если попадание произойдет в край листа[4]. Целиться необходимо в основание башни.

2. Бортовая броня пробивается с дистанции до 1000 метров, и, судя по тому, как легко ее пробивает подкалиберный снаряд, пробоины можно получить и с большей дистанции.

Необходимо при расстановке батарей стремиться к такому положению орудий, когда хотя бы одно орудие вело огонь по борту во всех случаях положения танков».

Другие испытания показали, что борт башни «Пантеры» пробивался 76-мм бронебойными снарядами на дистанциях 600–800 метров при курсовом угле 30 градусов.

Кстати, свидетельства того, что броня «Пантеры» была не лучшего качества, есть и в воспоминаниях немецких танкистов. Например, Г. Фишер, воевавший на «Пантере» в 23-й танковой дивизии вермахта, вспоминал об одном эпизоде боев под Кривым Рогом в ноябре 1943 года следующее: «… Слышу голос моего водителя: «11 часов — противотанковая пушка!» не дожидаясь моей команды, водитель развернул машину в направлении вражеского орудия. Я хотел отменить маневр, но не успел и рта раскрыть, как танк получил первую пробоину. Повезло еще, что это оказался осколочно-фугасный снаряд».

Вот так — осколочно-фугасный снаряд (скорее всего, 76-мм) — и сразу пробоина! Комментарии, как говориться, излишни.

Кстати, по отчету НИИ-48 по своей противоснарядной стойкости советская и немецкая броня высокой твердости были примерно одинаковыми, а немецкая гомогенная броня средней твердости даже несколько превосходила отечественную. Однако немецкая броневая сталь была значительно более хрупкой, нежели советская. В результате очень часто при обстреле если снаряд даже не пробивал броню, то листы трескались или даже разваливались на куски, поражая своими осколками экипаж.

Кстати, нижний вертикальный бортовой лист «Пантеры» Ausf. D пробивался даже из 14,3-мм противотанкового ружья ПТРС.

66. Тот же танк «Пантера» Ausf. D, что и на фото 64. Весна 1944 года. Обратите внимание на нестандартный ящик ЗИП на правом борту корпуса.

В отчете об испытании обстрелом, проведенном на НИБТ полигоне в подмосковной Кубинке в апреле 1944 года, говорилось: «Бронебойная пуля ПТРС при обстреле по нормали пробивает вертикальный бортовой лист танка «Пантера» с дистанции 75 м (100 % сквозных пробоин)».

При этом отмечалось, что некоторые пули пробивали эту броню и с дистанции порядка 100 метров.

Таким образом, немецкий танк «Пантера» Pz.VAusf. D имел множество недостатков, как технологического, так и конструктивного характера, многие из которых значительно снижали боевые качества танка. Часть проблем удалось решить в последующих модификациях машины Ausf. А и Ausf. G, но довести «Пантеру» до «ума» немецким инженерам и конструкторам до конца войны так и не удалось.

В производственном плане это оказался очень сложный, дорогой и не технологичный танк, требовавший огромного количества дефицитных материалов и высококвалифицированных рабочих кадров для обеспечения выпуска машины. А если добавить, что для управления этой боевой машиной требовались хорошо подготовленные экипажи, чего в разгар войны сделать это зачастую представлялось затруднительным, то станет ясным, что создание и изготовление «Пантеры» — огромная ошибка руководства третьего рейха. По мнению автора, этот танк во многом подорвал боевую мощь немецких панцерваффе. Тем не менее, не следует забывать, что «Пантера» являлась серьезным и опасным противником. Однако считать его лучшим танком Второй Мировой войны (или даже лучшим немецким танком того времени), как это делают многие отечественные и зарубежные авторы, не следует. Эта машина не дотягивала до такой характеристики.