Иван Дроздов - Митяй в гостях у короля

• Название: Митяй в гостях у короля
• Автор: Иван Дроздов
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 1999

В книге под общим названием "Митяй в гостях у короля" изданы романы, повести и рассказы — произведения на темы из современной жизни, в них выведена галерея борцов — мужественных и отважных, готовых отдать жизнь за победу над чёрной ратью, опутавшей Россию. Крупным планом подаётся идея единения народов, прежде всего славянскихи и мусульманских. Предлагаемые произведения, как и все другие книги этого выдающегося писателя, дышат верой в нашу недалёкую и теперь уже окончательную победу над врагами России.

В книге вновь и вновь представлена сила русского человека, его изобретательность и великая душевная красота.

Книга подготовлена для публикации в сети Интернет на сайте www.ivandrozdov.ru участниками «Русского Общественного Движения «Возрождение Золотой Век» с разрешения автора.

---

— Садитесь! — кричит он Маше, вышедшей на крыльцо. — В зоопарк поедем.

Села Мария. Поехали.

В зоопарке двух друзей из России увидели. Подступились к Марии, вопросы задают:

— Не понимаем твоего подопечного! — вскинулся Гальюновский. — На крейсере на нас чертовщину наслал — едва отдышались мы, а тут нет бы извиниться, он даже и принять нас не хочет. Повлияли бы вы на него. У нас планы есть, обсудить бы надо.

Гусь гудел:

— Зря нос воротит. Не плюй в колодец, пригодится воды напиться. Вы-то ведь знаете: я войну в Чечне остановил. Меня весь народ знает! А что до слухов, что я нерусский — чепуха всё это!

Он еще не терял надежды стать президентом.

Подошли к клетке льва. Тот устало и с нескрываемым презрением смотрел на зевак. Гальюновский, скаля зубы, дразнил зверя. Лев смотрел на него с минуту, потом стал медленно разворачиваться. И в тот момент, когда Гальюновский в очередной раз рыкнул и язык показал, лев выпустил в него энергичную струю. Гальюновский поперхнулся, отскочил от клетки. Саид и Гусь от неожиданности замерли, а Маша, преодолев шок первых секунд, громко расхохоталась и свалилась на скамью. Смеялась она упоенно и искренне, до коликов и до потери сознания — невольно заражала других.

Придя в себя, Маша сказала:

— Знал ведь, в кого целиться!..

— Ваши намеки, мадам!.. Шутки мужицкие!..

Но Маша его не слушала. Вновь зашлась гомерическим смехом. Потянула за рукав Саида:

— Поедем.

И они пошли к выходу, где их ждала машина.

Выкатили на главную магистраль и хотели свернуть к универмагу. У Саида зазвонил телефон. Маша слышала голос в трубке:

— Приезжай. У входа вас встретит человек.

«Вас?.. Кого имеют в виду?..» — подумала Маша. Саид прибавил скорость, и через минуту они остановились.

У подъезда трехэтажного особняка над входными дверями вывеска: «Банк Интернейшнл».

— Зайдем, я возьму деньги.

Маша, ничего не подозревая, вошла в банк. Прошли коридором в угловую комнату. Здесь за большим письменным столом с атлантами на тумбах сидел молодой, розовый, похожий на московский батон мужчина. Со лба он был совершенно лысый, и кругленькие птичьи глазки едва угадывались в жирных складках отечного лица. На вид он не имел ярко выраженной национальности и признаков пола, но было ясно, что не араб. Сунув Марии пухлую, мокрую от пота руку, кивнул Саиду:

— Подойди к пятому окну. Там тебе выпишут деньги.

Маша осталась наедине с банкиром.

— Вы не сказали, как вас зовут?

— Вы тоже. Впрочем, я вас знаю — заочно, конечно. Вы представитель президента России и выполняете какую-то странную роль: стережете русского парня, у которого ни шиша в кармане. У вас, русских, много странностей. А зовут меня — пожалуйста, можете узнать: Соломон Флокс.

— Флокс? Интересно. Каких только фамилий не встретишь! Одному имя цветка дадут, другому — собаки. А у Булгакова есть Фагот-Коровьев. Вы читали роман «Мастер и Маргарита»?

— Булгаков? Кто такой Булгаков? Ваш писатель? Нет, я русских писателей не читаю.

— А своих читаете?

— Своих читаю. Шолом Алейхем, Лион Фейхтвангер, Белла Ахмадулина и этот… как его?.. Егор Гайдар, ваш президент.

— Гайдар никогда не был президентом. И писателем — тоже. У него дедушка писал для детей. И тот Гайдар не ваш, а этот Гайдар — ваш. Но книг он не пишет.

— Как же вас понять: тот Гайдар не наш, а этот — наш. Но он же внук того Гайдара.

— Да, внук. Но его бабушка и его матушка — они ваши.

— А-а… Понятно. Человека у нас признают по матушке, а батюшка — он может быть и проходящим: зашел, ушел — и до свидания. Так, так. Вы правы.

— А вы, я вижу, не очень-то выбираете темы для беседы с дамой.

— Дамой? Вы — дама? Вы представитель президента. А это уж кое-что другое.

— Ну, хорошо, — прервала его Мария, — покажите мне дверь. У меня нет желания продолжать с вами беседу.

— Дверь? Пожалуйста!

Он показал на стену, где была дверь, в которую они входили. Дверь эта за ними закрылась и была теперь незаметной на гладкой стене.

— Туда, туда идите!

Сделала несколько шагов и перед ней раскрылась дверь. Мария вошла, но очутилась в кабине лифта. Дверь за ней захлопнулась. Лифт бесшумно опускался. На глубине третьего или четвертого этажа остановился, Мария вышла и очутилась в маленьком коридорчике, где была лишь одна дверь. Вошла в нее.

Комната довольно уютная, с креслами, двумя диванами и восточными вазами по углам. Посредине накрытый шелковой скатертью стол и на нем ваза с цветами.

Мария опустилась в кресло, стоявшее в углу.

«Это западня, — сказала она себе. — Саид выполняет чьё-то задание. Он — враг!»

Стиснула зубы. Мысленно повторяла: «Выдержка, выдержка…» И еще ей вспомнилась расхожая фраза: «Восток — дело тонкое».

Загремел лифт, и к ней спустился Флокс. Сел в кресло напротив Марии, заговорил каким-то масляным елейным голосом, в котором слышались визгучие нотки не то старика, не то старухи.

— Вам не надо ничего бояться, вы попали к своим — вы наша, мы ваши, вы будете тут жить, много отдыхать, а потом поедете домой.

— Кто вы такой? И что вы себе позволяете? Ваш король не любит подобных шуток, — заговорила Маша ледяным тоном, впрочем, без зла и без страха. В этом студенисто-мягком и бесформенном субъекте она почувствовала одного из многочисленных друзей мужа, и в голосе, лишенном воли и выразительности, услышала давно знакомые интонации. Так уклончиво, непонятно и без какой-нибудь мысли говорят обыкновенно люди, среди которых она живет много лет и которых слышит на расстоянии.

— Я посол по чрезвычайным поручениям, и вам придется иметь дело и с вашим королем, и с нашим президентом.

— Король — хорошо, и президент хорошо, но есть еще и люди, которых следует уважать. Вы, верно, забыли, что Гальюновский и генерал Гусь — наши люди, а вы позволили себе обойтись с ними плохо. Они — наши! Вы это понимаете?

— Какие еще ваши люди? Что за чертовщина! — наши, ваши… Говорите толком, что вам от меня нужно? И как вы смели меня сюда затолкать?

Маша подвинула к себе сумочку, в которой лежал семизарядный пистолет. В любую минуту она готова была пустить его в дело.

— Ай-яй!.. Не надо так волноваться и кричать. Вы какую квартиру получили в Москве в Безбожном переулке? А какую дачку отгрохали на пригорочке в Хотьково по Ярославской дороге? А?.. Может быть, все это свалилось вам по щучьему велению? Да?.. Нет, красавица, все это вам дали наши, наши — вы слышите?.. А если вы уже перестанете нас слышать, а найдете каких-то ваших — что вам за это положено? Может, за это вам построят еще одну дачку, дадут еще одну квартиру, — скажем, в Крылатском, где живет президент и еще другие его ребята, с которыми он играет в теннис? Там чистый воздух, и далеко от центра, от заводов, от этих самых москвичей, которые таскают флаги и что-то там кричат? А?..

— Ну, ладно, — сказала Мария упавшим голосом. — Пошел вон отсюда, жук навозный, а я буду думать. Придешь через час или два.

И, видя, что «жук» не трогается с места, крикнула:

— Ну!..

— Туша поднялась. Взмахнула короткими ручками:

— Ладно, ладно. Я еще не все сказал. Вам будет плохо, если…

— Пошел вон!..

«Жук» отпрыгнул и подался к двери.

Маша легла на диван, закинула руки за голову, смотрела в потолок. Она знала, с кем имеет дело, в чьи руки попала. Краем уха не однажды слышала, что муженек ее принят в Мальтийский орден масонов и там у него самая низшая ступень, но там и его друзья, и многие другие высшие чины нового режима. И, конечно, ее муженек и должность спроворил оттуда же, и чины, и деньги отхватывает немалые. Некоторое время он жалование получал баснословное: пятьсот или семьсот минимальных зарплат в месяц. Мария Владимировна и пила, и ела, и шубки заказывала в самом дорогом престижном ателье, да и должность ее из тех ручек…

«За все надо платить, — думала Мария. — Флокс не так прост, и не последняя сошка в ордене. У этого найдутся средства, чтобы с ней посчитаться. Да, найдутся».

И Маша решила действовать их же оружием…

Она успокоилась. И даже задремала.

Разбудил ее шум в комнате. Открыла глаза. В дверях, озираясь и оглядываясь по сторонам, не понимая, что с ним случилось, стоял молодой мужчина, по виду русский и будто бы знакомый.

Наконец, разглядел Марию.

— Вы здесь хозяйка?

— В некотором роде. А вы… я вас где-то видела?

— Я артист. Снимался в кино. Так что… немудрено. А вы, извините, не скажете ли мне, чем обязан я своим визитом к вам?

— Очевидно, вы шли в одну дверь, а попали в другую. Именно так оказалась здесь и я.

— Да, но я тороплюсь. Меня у банка ждет машина. Мы туристы, и там мои друзья.

— Меня тоже ждала машина, но банкир Соломон Флокс сунул меня в этот мешок и посоветовал ждать.