Картер Браун - Том 27. Обнаженная и мертвая [ Тигрица. Ангел. Обнаженная и мертвая. Убийство экспромтом]

• Название: Том 27. Обнаженная и мертвая [ Тигрица. Ангел. Обнаженная и мертвая. Убийство экспромтом]
• Автор: Картер Браун
• Издательство: Центрполиграф
• Жанр: Криминальный детектив
• Год: 2000
• ISBN: 5-227-01075-7

Неутомимый и обаятельный лейтенант Уилер изобличает убийцу красивой секретарши («Тигрица»), расследует взрыв самолета, произошедший у него на глазах («Ангел»), выводит на чистую воду преступника, маскирующегося под ритуального убийцу («Обнаженная и мертвая»), раскрывает тайну мертвого тела, обнаруженного в квартире ничего не ведающей женщины («Убийство экспромтом»).

---

— Кто это? — Она осторожно поднесла стакан к губам и отхлебнула немного ликера.

— Парень, который застрелился после того, как совет директоров и его жена получили пакеты с фотографиями.

— Я никогда не слышала о нем, — равнодушно бросила она.

— Ты работаешь в студии, расположенной среди трущоб, — раздраженно сказал я, — в доме, который должны были снести двадцать лет назад. Я был пару раз в этом клозете, который ты используешь под приемную, но не видел там никого похожего на клиента!

Я медленно обвел взглядом комнату.

— У тебя славный дом, Селестина. Хорошая обстановка, да и Вэлли-Хейтс неплохой район. Это обошлось недешево.

— Болтай что хочешь, Эл, — сказала она с мягкой укоризной в голосе. — Но это не имеет никакого смысла.

— Можно обставить все и иначе, — согласился я. — Например, проверить твой банковский счет. Но не лучше ли тебе просто признать, что ты работала на Марко?

— Хорошо. — Она подвинулась к краю дивана, все еще крепко держа стакан обеими руками и опустив плечи. — Признаю.

— Тебя в этом деле привлекли технические детали? — холодно спросил я. — Или тебе доставляло удовольствие подсматривать эротические сцены, зная, что Вильямс, во всяком случае, не в курсе, что за их безумными играми подсматривает кто-то третий?

— Ты мягко стелешь, Эл Уилер! — Ее губы медленно расползлись в улыбке, а в глубине голубых глаз сверкнула дьявольская злоба. — Ответ простой. Да! Я получала удовольствие от эротических сцен, технические проблемы легко решались, квартира Голди была оборудована для этого… Ей нравилось, когда за ней наблюдали, поскольку она была мастером своего дела.

— Вы обе работали на грязных мелких шантажистов, — сказал я, — а пока работа оплачивалась, вас, конечно, не волновало, что происходит потом с несчастными, попавшими в ваши сети, такими, как Вильямс!

— Да, у нас был клиент, который хотел доказать фирме «Элайд консептс», что их многообещающий вицепрезидент не так хорош, как кажется, и нанял для этого нас. Мы все сделали, и он нам заплатил, когда работа была выполнена. Мы никого не шантажировали и — более того! — не шантажировали Брюса Вильямса.

Я подумал; что она с точки зрения закона права, и окружной прокурор принял бы этот аргумент, дойди дело до суда.

— Вы убили Голди Бейкер? — резко спросил я.

— Ты с ума сошел! Голди была моей близкой подругой.

— А Марко? А Кендрик? Как по-твоему, кто-то из них или они оба могли убить ее?

— Это все равно что отрезать себе правую руку, — с презрением бросила она. — Ну где они найдут другую Голди?

— Сколько поручений, подобных поручению, связанному с Вильямсом, вы вместе выполнили? — задумчиво проговорил я. — Вам не приходило в голову, что рано или поздно кто-то попытается рассчитаться?

— Что ты там бормочешь?

— Я думаю, так и случилось, — подытожил я, — а начав с Голди Бейкер, они вряд ли этим ограничатся.

— Ты бредишь!

— Ты живешь здесь совсем одна, Селестина? — нежно спросил я. — Ты знаешь телефоны соседей? И не забываешь закрыть дверь на цепочку, когда идешь спать?

— Голди была шлюхой по призванию, — сказала она. — Она думала как шлюха. Она была ненасытна. Оргии, групповой секс — чего только она ни вытворяла, когда была на взводе. Ни один любовник не оставался с ней долго. Она просто ничего не могла с собой поделать. Я говорила ей, что опасно так играть чужими чувствами, но она не слушала. И продолжала жить в свое удовольствие. Поэтому все, что я могу посоветовать, — это найти того, с кем она встречалась, когда ее убили, и он-то и будет убийцей.

— Я не хочу быть грубым, Селестина, — произнес я задушевным голосом, — но это звучит так, словно говорит твоя задница!

Ее лицо помрачнело.

— Почему, черт возьми, ты не уберешься отсюда, вшивый сыщик!

— Отлично. — Я кивнул. — Только не забудь запереть за мной дверь. Я не хотел бы увидеть тебя, как Голди, с пулей в левой груди.

Зазвенел дверной звонок. Селестина вздрогнула, потом закусила нижнюю губу в бессильной ярости.

— Ни о чем не беспокойся, дорогая, — уверенно сказал я. — Я арестую его за второе убийство после того, как он расправится с тобой.

— У тебя странное чувство юмора!

Она поднялась, поставила стакан на маленький столик рядом с диваном и не спеша направилась к двери в переднюю. Я допил свою порцию и поставил свой стакан рядом с ее, после чего снова посмотрел на фотоснимок над камином. Он вызывал почему-то ощущение стыда, который Селестина Джексон не смогла побороть никакими техническими ухищрениями. Я обернулся, заслышав приближающиеся шаги, увидел отблеск света на лысине того, кто следовал за девушкой с льняными волосами. Они прошли так до середины комнаты, прежде чем он выступил из-за ее спины, а я заметил пистолет в его руке.

— Если он у меня, — рубанул он, — я им пользуюсь.

Я посмотрел в блеклые, глубоко сидящие серые глаза и кивнул:

— Я верю.

— Это обычное дело всегда требует времени, — сказал он. — Сначала расстегни пиджак, потом вытащи дуло пистолета двумя пальцами — большим и указательным. Делай это постепенно, дюйм за дюймом, а когда пистолет полностью покажется из кобуры, брось его на пол.

Самое время было вспомнить Билла Тайлера. Мы начинали вместе, и уже тогда он ничего не боялся. Он делал вид, что действует заодно с Кендриком, но в последний момент повел свою игру, рискуя головой. Он был полицейским и думал, что гангстер, который заставит его отдать пистолет, еще не родился. Примерно при таких же обстоятельствах Билл лишился своего оружия и погиб, не дожив двух дней до двадцатичетырехлетия. Капитан из отдела убийств тогда поручил мне сообщить несчастной матери о его смерти.

— Я сказал — медленно, но я хочу видеть какое-то движение! — нетерпеливо прорычал Кендрик.

Я расстегнул свой пиджак, дюйм за дюймом вытащил пистолет из кобуры, зажав его аккуратно между большим и указательным пальцами, и позволил ему упасть на пол.

— Назад! — рявкнул он.

Я отошел шагов на шесть и ждал, надеясь, что полная растерянность, которую я испытывал, никак не отражается на моем лице.

— Что, прикусил язык? — презрительно усмехнулась Селестина; ее глаза горели торжеством.

— У тебя здесь есть какое-нибудь оборудование? — спросил ее Кендрик.

— Ты имеешь в виду, для съемки?

— Конечно, не сиськи под твоей кофточкой!

Она вспыхнула.

— Кое-что. Зачем?

— Его достаточно, чтобы сделать фотографии здесь?

— Да, а зачем?

Его тонкие губы сжались.

— Ты уверена, глупая сука?!

— Уверена, — выдохнула она задыхаясь. — Что ты задумал, Рэй?

Кендрик бросил на нее взгляд, и ее лицо вспыхнуло, будто он неожиданно сорвал с нее всю одежду.

— Значит, можно будет работать. Камера в порядке? Я смогу ею снимать, если ты установишь ее для меня?

— Почему нет? — Она дико посмотрела на него. — Какого дьявола ты затеваешь, Рэй?

— Я скажу тебе, когда отведу его в спальню, — ответил он.

Рэй! — Ее контральто стало выше от волнения. — Ему все известно о Голди и Брюсе Вильямсе и…

— Я знаю, — отмахнулся он. — Он говорил об этом со мной пару часов назад. — Холодные серые глаза смотрели на меня так, будто я был кучей хлама, загромождавшей гостиную. — В спальню, болван! — Он махнул пистолетом в сторону двери в дальнем конце комнаты. — Иди давай!

Я пошел и, зная, что он идет сзади, пытался заставить свою шею не дергаться. Дверь была наполовину открыта, поэтому я легко толкнул ее и вошел в комнату. В следующую секунду дуло пистолета с грубой точностью ударило меня по основанию шеи, и мир вокруг вдруг замер, потому что я выпал из него.

Глава 6

Придя в себя, я сначала почувствовал боль и лишь потом услышал голоса где-то рядом.

— Сколько можно? — спрашивал встревоженный женский голос. — Что, если он никогда не очнется?

— Отстань, — отрезал грубый мужской голос. — Кто знает, что взбредет в голову этому копу? Думаешь, он не заметит разницы?

Я почувствовал боль от укола в руку и хотел протестовать, но сил не было. Тогда — я уверен, что это было позже, — я почувствовал, что меня тянут за руки и они отрываются. Потом меня отпустили, и я просто отдыхал, лежа в темноте. Я ждал, что что-то произойдет; что-то настолько важное, что в преддверие этого даже тысячи лет такого эмбрионального существования были не в тягость. Пролетели века, я почти не замечал их. Удивительно, но иногда под моими закрытыми веками возникали какие-то образы. Например, прекрасное создание в ярких тонах пурпурного, черного и золотого с трепещущими, будто светящимися крыльями. Когда пришло время, я подумал, что мог бы назвать ее БАБОЧКА. Название понравилось мне, потому что оно звучало так правильно.