Кирсти Моусли - Всегда ты (ЛП)

• Название: Всегда ты (ЛП)
• Автор: Кирсти Моусли
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2015

У Райли Таннер есть лучший друг. Лучший друг, о котором мечтает любая девушка. Он всегда поддерживает ее, он верный, честный, надежный, добрый и заботливый. А еще он пользуется большой популярностью у девушек их школы. Их отношения всегда были легкими и милыми, но после месяца каникул Райли в Англии все стало каким-то странным. И Райли начинает смотреть на Клэя иначе: способом, который выходит далеко за рамки "дружеских отношений". Этот роман связан с книгой "Свободное падение", являясь символической первой частью.

---

Линда тоже посмотрела на него.

– Если ты подпишешь их, я никогда тебя не прощу, – прошипела она, подняв подбородок и предостерегающе смотря ему в глаза.

Когда она стала такой стервой?

– Если ты не подпишешь, тебя никогда не простит твой сын, – уверенно возразила я.

Ричард выглядел чертовски озадаченным: бледный, взгляд бегает от меня к Линде и обратно. Это было почти смешно, в другой ситуации я обязательно бы рассмеялась. Ричард сделал глубокий вдох и, сжав челюсти, запустил пальцы в свои волосы, прежде чем посмотреть на врача.

– Через сколько Клэй придет в себя и сможет решить этот вопрос сам? – слабо спросил он.

Я снова посмотрела на врача с надеждой. Во время нашего спора он стоял молча и просто смотрел, как мы орем друг на друга посреди коридора.

– Возможно, через пару часов, а возможно – через пару дней. Мы не можем знать наверняка.

Я сглотнула и посмотрела на Ричарда с молчаливой мольбой во взгляде.

– Ждать, когда он очнется, не вариант. Пожалуйста, подумай о Клэе, пожалуйста! – умоляла я, старясь не заплакать. Я медленно теряла над собой контроль. Я уже видела полное горя лицо Клэя, когда ему сообщат, что он больше не сможет ходить.

Линда издала какой-то фыркающий звук.

– Ричард, если ты подпишешь эти документы и убьешь моего сына, я никогда тебе не прощу, никогда, – предупредила она.

Он пару раз открыл и закрыл рот, но ничего не сказал. Я наблюдала за его внутренней борьбой и надеялась каждой клеточкой своего тела, что он сделает правильный выбор.

Но Ричард его не сделал.

– Я не буду ничего подписывать, пусть Клэй сам принимает решение, когда очнется, – прошептал он, и слеза скатилась по его лицу.

Я закрыла глаза, и эмоции победили... Я едва различала их. Большая их часть была отчаянием. Я едва могла справиться с их сокрушительной тяжестью. Я чувствовала, что умираю изнутри, умираю, представляя Клэя, который всю оставшуюся жизнь будет несчастным и жалеющим обо всех возможностях, которые могли бы у него быть. Как два человека могли настолько плохо знать своего сына? Неужели они думают, что хотели бы такой судьбы для себя самих? Хотя я знала, почему Линда делает это. Для нее не было ничего страшнее, чем потерять единственного сына. Она не думала о будущем, не думала, как все это повлияет на Клэя.

Я глубоко вздохнула, стараясь взять себя в руки, и повернулась к врачу.

– Вы уверены, что я не могу подписать документы? Клэй сделал меня своей женой. Я его жена по духу. Я знаю, чего он хотел бы.

Доктор покачал головой.

– Мне жаль, но если вы использовали фальшивые удостоверения, чтобы пожениться, в глазах закона вашего брака не существует. У нас уже было нечто подобное, не совсем такое, но тоже связанное с браком. В итоге, все дошло до суда, у нас были большие проблемы. Мне очень жаль, но закон не на вашей стороне. Я должен взять подпись ближайшего родственника, а это один из его родителей. – Врач виновато на меня посмотрел. Вероятно, он разделял мою точку зрения и поддерживал мое решение, но он ничего не мог изменить.

– Вы можете привести его в сознание раньше, чтобы он принял решение? – с надеждой сказал я.

– Не получится. Ему необходимо восстановить силы. Он очнется, когда будет готов, – тихо ответил врач.

– Как долго можно откладывать операцию? – спросила я, молясь, чтобы он сказал, что у Клэя было достаточно времени очнуться и подписать документы. И чтобы у них оставались хорошие шансы на успех.

Врач пожал плечами.

– Сложно сказать. Доктор Кирк утверждает, что чем раньше, тем лучше. Шансы на успех уменьшаются с каждым часом. Через пару дней их, скорее всего, не останется.

Я грустно кивнула. Если нет ничего, что я могу тут изменить, мне нужно пойти к Клэю и попросить его очнуться как можно скорее.

– Можно мне его увидеть? – спросила я. Врач кивнул и жестом указал в конец коридора. Я повернулась к Линде и Ричарду, которые теперь обнимались и плакали, и меня снова накрыло волной одиночества. – Надеюсь, вы сможете после такого простить себя. Когда увидите, насколько Клэй будет несчастен. Я надеюсь, что вы запомните этот день, как день, когда вы могли что-то сделать, но струсили, – бесчувственно заявила я, подходя ближе к врачу. Я слышала, как застонал Ричард, а Линда истерически зарыдала, но не могла пожалеть их. Даже немного.

Врач пошел в конец коридора, и я поплелась за ним. Мое сердце сжималось при каждом шаге. Он толкнул дверь в палату, и я шагнула за ним. Мои глаза остановились на кровати, и, как только я увидела на ней неподвижно лежащего Клэя, я усомнилась, смогу ли быть достаточно сильной и не сорваться. Смогу ли сдержаться, когда все, что я хотела сделать – упасть на колени и разрыдаться? Ноги вот-вот собирались подкоситься, руки дрожали, живот скрутило в узел, все мое тело похолодело.

В обе его руки были вставлены капельницы: в одной – донорская кровь, в другой – лекарство. Он был подключен к монитору, который упорно пищал рядом с кроватью, демонтируя зеленую линию с небольшими пиками на фоне черного экрана. Из его рта выходила прозрачная пластиковая трубка, через которую Клэй был подключен к аппарату искусственной вентиляции легких. Еще одна трубка торчала прямо из его груди, рядом с ребрами. На вид Клэй был таким беспомощным и хрупким, что этого было почти достаточно, чтобы я сорвалась. Я отчаянно боролась, стараясь удержать над собой контроль. Ради него я должна быть сильной, он нуждается во мне, я не могла позволить себе сломаться.

Я сделала еще один шаг к Клэю и стукнулась ногами о его постель. Его глаза были закрыты, он выглядел таким мирным, словно спал. Если бы не трубки и провода, торчащие из его тела, я бы решила, что он просто отдыхает. Ощущение было, что он просто притворяется спящим, как будто дурачится и пытается напугать меня до смерти.

Я осмотрела каждый дюйм его лица и видимые участки груди. Я взяла его за руку и поднесла к своему лицу, стараясь не сдвинуть трубки. Я поцеловала его обручальное кольцо, прежде чем прижаться щекой к его ладони. Я закрыла глаза, подавляя боль, пытающуюся захлестнуть меня.

– Ты должен очнуться, Клэй. Это по-настоящему важно. Ты слышишь меня? Если слышишь, пожалуйста, малыш, очнись. Пожалуйста! Пожалуйста, открой свои глаза ради меня, – умоляла я, прижимаясь лицом к его ладони. Он не двигался. Все, что я слышала – это сигнал монитора и «хрипы» аппарата, благодаря которому он дышал. – Клэй, это очень важно. Ты можешь проснуться? Для меня, малыш, пожалуйста! – шептала я, наконец, открывая глаза, чтобы посмотреть на него. – Очнись, черт возьми! Клэй Престон, ты должен открыть глаза и помочь мне! Я не могу справиться с этим одна, поэтому тебе, черт побери, надо быстрее проснуться! – отчаянно кричала я, прижимаясь лбом к его. Я чувствовала, как одинокая слезинка скатывается по моей щеке и капает на его лицо. Она упала на кончик носа, и я быстро осушила ее поцелуем, не желая расстраивать его.

Я снова услышала, как открывается дверь, но не стала оборачиваться. Я знала, что это Линда, я узнала ее по всхлипам. Я не желала ее видеть. Один ее вид снова выведет меня из себя, и прямо сейчас я была к этому не готова. Вместо этого, я сосредоточила внимание на Клэе, пытаясь разбудить его, чтобы он сам решил все эти проблемы.

Тем не менее, Клэй не проснулся. Я стояла, словно окаменев, держа его руку у своего лица, глядя на монитор, загипнотизированная линией его жизни.

Никто не произносил ни слова. Ричард пододвинул пару стульев к кровати и дотронулся до меня, желая привлечь внимание, но я отказывалась на него смотреть. Когда Клэй очнется... И если он скажет, что я была неправа, я заберу все слова, которые сказала его родителям. Я извинюсь и скажу, что мне очень жаль. Но до тех пор я не буду признавать сам факт их существования.

Примерно час спустя дверь открылась, и я подняла взгляд, ожидая увидеть врача или медсестру. Они довольно регулярно заходили в палату, чтобы проверить Клэя и увеличить дозировку капельниц.

Но это были не врачи, а моя мама и Дэвид. Они выглядели такими печальными, что я почти сломалась, но вовремя остановила себя. Мама вбежала в палату и крепко обняла меня. Даже слишком крепко, но я не протестовала.

Мама всхлипнула, ее пальцы впились в мою спину, а я просто стояла в оцепенении. У меня даже не было сил обнять ее в ответ.

– О Боже, он в порядке? Почему к нему подключены все эти аппараты? – спросила она, затаив дыхание. По ее лицу текли слезы.

– Он будет в порядке, – пробормотала я.

Мама внимательно всматривалась в мое лицо, вероятно, ища признаки того, что со мной все хорошо.

– А ты, Райли, в порядке? Хочешь пить? Ты выглядишь так, словно в шоке. Почему ты такая спокойная? – спросила она, ласково рисуя круги у меня на спине.

Я съежилась от ее прикосновений, не желая, чтобы она меня утешала. Внимание нужно было не мне, а Клэю.