Джоди Эллен Малпас - Одна обещанная ночь (ЛП)

• Название: Одна обещанная ночь (ЛП)
• Автор: Джоди Эллен Малпас
• Жанр: Эротика
• Год: 2015

   Ливи заметила его в ту же секунду, как он зашел в бистро. С ошеломляющей внешностью, способной остановить сердце, и таким пронизывающим взглядом голубых глаз, от которых она растерялась настолько, что оказалась практически не способна принять его заказ. Как только он вышел за дверь, она подумала, что никогда снова его не увидит. А потом она нашла записку, оставленную им на салфетке….с подписью М. Всё, чего он хотел - одна ночь, чтобы насладиться ею. Ни чувств, ни обязательств, ничего, кроме удовольствия.    Все защитные механизмы Ливи, строящиеся в течение всей её одинокой жизни, оказались под угрозой уничтожения этим сбивающим с толку мужчиной. Наглый, но при этом с отличными манерами. Джентльмен, но холодный. Страстный, но бесчувственный. Только влечение настолько велико, что Ливи не может винить его…или себя. Он пробуждает в Ливи что-то, глубокое, вызывающее привычку, что-то, о существовании чего она не подозревала – то, что, она боится, только он в силах удовлетворить.    Только вот она чувствует, что за спортивными машинами, дорогими костюмами, роскошными апартаментами, внутри ему больно. Чтобы заполучить его, тело и душу, ей придется бросить вызов его тёмным тайнам. Погружаться в его мир и ломать защиту становится её одержимостью – одержимостью, которая сможет разбить её сердце без права восстановления.

---

Он знает, что я шучу, несмотря на успешную имитацию серьезного лица и даже голоса. Его задумчивый взгляд тому подтверждение.

– Как пожелаешь, – он целует мое ошарашенное лицо и, оттолкнувшись от постели, встает и снимает презерватив, после чего идет в ванную, чтоб его выбросить.

Надо было держать рот на замке. Мои попытки заправить постель никогда не увенчаются успехом. Перекатившись на край постели, встаю и тупо пялюсь на груду простыней, задаваясь вопросом, с чего начать. Подушки. Нужно начать с подушек. Схватив один из четырех взбитых прямоугольников, осторожно привожу его в порядок, потом кладу другой сбоку, прежде чем расположить оставшиеся два к изголовью, провожу рукой по поверхности, разглаживая хлопок. Радуясь результату, берусь за два края одеяла и встряхиваю, руками развивая его в идеальный квадрат, который аккуратно опускается на постель. Я собой довольна, все выглядит аккуратно, но знаю, что недостаточно, поэтому обхожу кровать, подтягивая одеяло и ладонями разглаживая складки. Потом открываю крышку огромного комода и начинаю раскладывать подушки, усиленно пытаясь припомнить, как именно они были расположены, когда я была здесь в последний раз. Удовлетворенная результатом, я раскладываю по центру шелковое покрывало и подтягиваю края.

На лице победная улыбка, и я делаю шаг назад, восхищаясь своей работой. Он не сможет воротить носом. Выглядит бесподобно.

– Довольна собой?

Разворачиваюсь, обнаженная, и вижу Миллера, его руки сложены, он лениво подпирает дверной проем ванной комнаты.

– Думаю, я хорошо справилась.

Миллер взглядом пробегает по постели и отталкивается от дверного проема, шагая медленно и усердно размышляя. Ему совсем не кажется, что это хорошая работа. Он точно хочет начать все сначала, и моя ребяческая сторона желает, чтобы он просто так и сделал, и тогда у меня будет повод его дразнить.

– Ты просто умираешь от желания это скинуть и начать заново, да? – спрашиваю я, складывая руки, как он, и пристально изучая постель.

Он пожимает плечами небрежно, демонстративно изображая смирение.

– Сойдет.

Я улыбаюсь:

– Да это идеально.

Он вздыхает и уходит, оставив меня любоваться его постелью.

– Ливи, это далеко от идеала, – он исчезает в гардеробной. Я следую за ним и нахожу Миллера натягивающим на бедра боксеры.

Трудно найти слова, когда сталкиваешься с таким зрелищем.

– Какая потребность делать все именно так? – спрашиваю, замечая, как его плавные движения замедляются от моего вопроса.

Он не смотрит на меня, продолжая натягивать на бедра резинку боксеров.

– Я ценю свое имущество, – н отвечает неохотно и резко, явно не собираясь вдаваться в подробности. – Завтрак?

– У меня нет одежды, – напоминаю ему.

С блеском в глазах неторопливо пробегается по моей наготе.

– Тебе и так хорошо.

– Я голая.

Выражение его лица абсолютно безучастно.

– Да, как я сказал, хорошо, – он надевает черные шорты и серую футболку, а меня в этот момент что-то заставляет задуматься, выходит ли Миллер Харт в чем-то, кроме костюма-тройки.

– Я бы чувствовала себя более комфортно, если бы была более прикрыта, – возражаю тихо, злясь на себя за то, что голос звучит так неуверенно и робко.

Он расправляет футболку и смотрит на меня пристально, от чего меня передергивает, и я чувствую себя еще более неуверенно теперь, когда он одет.

– Как пожелаешь, – ворчит он, и я, не теряя времени, взглядом выискиваю что-нибудь, что можно надеть.

Бегло просмотрев ряды рубашек, я, потеряв терпение, останавливаюсь на рубашках и раздраженно тяну за рукав синюю.

– Ливи, что ты делаешь? – выплевывает он, когда я принимаюсь засовывать руки в рукава рубашки.

– Одеваюсь, – отвечаю, замедляясь при виде настоящего ужаса на его лице.

Он, кажется, выдыхает, успокаиваясь, а потом подходит ко мне и быстро снимает с меня рубашку.

– Не в рубашку за пятьсот фунтов стерлингов.

Я снова обнажена и просто смотрю за тем, как он вешает рубашку обратно и начинает разглаживать переднюю часть, раздраженно фыркая, когда микроскопическая складка, которую я сделала, не исчезает. Не могу смеяться. Он слишком взбешен, и это настораживает.

После добрых нескольких минут Миллера, борющегося с рубашкой, и меня, шокировано наблюдающей за этим, он срывает ее, мнет и выбрасывает в корзину для белья.

– Нужно стирать, – бормочет он и, промчавшись к комоду, резко его открывает. Он вытаскивает стопку черных футболок и кладет ее на комод, в центре комнаты, после чего берет каждую футболку отдельно и образует сбоку новую стопку. Взяв последнюю, встряхивает ее и протягивает мне, а потом возвращается и убирает вновь сложенную стопку обратно в комод.

Смотрю на него, абсолютно завороженная, и готовлю себя к осознанию чего-то, что и так уже очевидно. Он не просто аккуратный. Миллер Харт страдает обсессивно–компульсивным расстройством.

– Ты собираешься надевать это? – спрашивает он, все еще явно раздраженный.

Я ничего не говорю. Не уверена, что именно нужно сказать, так что просто натягиваю футболку через голову и распрямляю на теле, думая о том, что он проживает свою жизнь с армейской точностью, а я, возможно, внесла сумятицу своим присутствием, хотя он продолжает держать меня здесь, так что я не стану над этим особо задумываться.

– Все хорошо? – спрашиваю, нервничая и желая, чтобы он отнес меня обратно в постель и продолжил меня боготворить.

– Жив и здоров, – говорит еле слышно, как будто очень не жив и не здоров. – Сделаю нам завтрак.

Он резко хватает меня за руку и намеренно тащит меня из спальни. Мимо моего внимания не проходит то, каких усилий стоило Миллеру проигнорировать постель, желваки заходили, когда он краем глаза посмотрел на аккуратное покрывало и подушки – аккуратные по моим стандартам, в любом случае.

– Прошу, присаживайся, – инструктирует он, когда мы приходим в кухню, оставляя меня опуститься голой попой на холодное сиденье стула. – Что бы ты хотела?

– Я буду то же, что и ты, – говорю я, желая упростить его жизнь.

– Я буду фрукты и натуральный йогурт. Тебе подходит? – он открывает холодильник и достает ряд пластиковых контейнеров, в каждом разные нарезанные фрукты.

– Пожалуйста, – отвечаю со вздохом, молясь, чтобы мы не ступили на знакомую дорожку краткости и отчужденности. Похоже на то.

– Как пожелаешь, – голос резкий, когда он приседает, доставая из шкафчика миски, ложки из ящика и йогурт из холодильника.

Я молчу, наблюдая за ним. Все, что он ставит передо мной, должно стоять именно так. Апельсинной сок выжат, кофе сварен, и Миллер в мгновение ока сидит напротив меня. Я ничего не трогаю. Не решаюсь. Все поставлено с невероятной точностью, и я не рискну еще больше портить ему настроение, сдвинув что-то.

– Угощайся, – кивает он на мою миску. Запоминаю место миски для фруктов, так чтобы суметь поставить ее на свое место, и начинаю ложкой накладывать в нее фрукты. Потом осторожно ее переставляю. Я еще даже не взяла ложку, когда он наклоняется через стол и передвигает тарелку с фруктами влево. Мое очарование Миллером Хартом только продолжает расти, и в то время, как эти маленькие проявления довольно раздражают, они, на самом деле, также и очаровывают. Теперь становится довольно очевидно, что именно я привожу этого джентльмена в панику – я и моя неспособность удовлетворять его навязчивую идею оставлять вещи так, как ему нравится. Только я не стану принимать это близко к сердцу. Не думаю, что на свете есть хоть кто-то, кто справился бы с этим.

Тишина безумно неуютная, и я точно знаю почему. Он завтракает, но я знаю, что он борется с желанием уйти из-за стола и идеально перестелить постель. Хочу сказать ему пойти и просто сделать это, особенно если от этого он расслабится, что значит, я расслаблюсь тоже. Хотя, у меня нет такого шанса. Он закрывает глаза, делает глубокий вдох и кладет свою ложку перпендикулярно миске.

– Извини, я отлучусь в ванную, – он встает и уходит из кухни, а мой взгляд следует за ним, желая пойти и посмотреть, что он делает, но я, пользуясь возможностью, изучаю предметы на столе в попытке запомнить их точное местоположение, чтобы он оставался спокойным. Не понимаю.

Проходит добрых пять минут, прежде чем он возвращается на кухню, заметно более расслабленный. Я расслабляюсь тоже и успокаиваюсь от того, что закончила завтракать и выпила сок, так что мне больше не нужно двигать что-то…за исключением себя, так что я начинаю отслеживать последовательность своих движений и перемещений тоже – так же, как в его постели.

Он садится за стол и берет свою ложку, наполняет ее клубникой и отправляет в рот. Неизбежность моего взгляда, следящего за его неспешным пережевыванием – что-то, чему я не могу сопротивляться. Его рот гипнотизирует меня так же, как его глаза, когда он смотрит на меня. И я знаю, смотрят и сейчас, что ставит меня в затруднительное положение. Глаза или рот?