Джоди Эллен Малпас - Одна обещанная ночь (ЛП)

• Название: Одна обещанная ночь (ЛП)
• Автор: Джоди Эллен Малпас
• Жанр: Эротика
• Год: 2015

   Ливи заметила его в ту же секунду, как он зашел в бистро. С ошеломляющей внешностью, способной остановить сердце, и таким пронизывающим взглядом голубых глаз, от которых она растерялась настолько, что оказалась практически не способна принять его заказ. Как только он вышел за дверь, она подумала, что никогда снова его не увидит. А потом она нашла записку, оставленную им на салфетке….с подписью М. Всё, чего он хотел - одна ночь, чтобы насладиться ею. Ни чувств, ни обязательств, ничего, кроме удовольствия.    Все защитные механизмы Ливи, строящиеся в течение всей её одинокой жизни, оказались под угрозой уничтожения этим сбивающим с толку мужчиной. Наглый, но при этом с отличными манерами. Джентльмен, но холодный. Страстный, но бесчувственный. Только влечение настолько велико, что Ливи не может винить его…или себя. Он пробуждает в Ливи что-то, глубокое, вызывающее привычку, что-то, о существовании чего она не подозревала – то, что, она боится, только он в силах удовлетворить.    Только вот она чувствует, что за спортивными машинами, дорогими костюмами, роскошными апартаментами, внутри ему больно. Чтобы заполучить его, тело и душу, ей придется бросить вызов его тёмным тайнам. Погружаться в его мир и ломать защиту становится её одержимостью – одержимостью, которая сможет разбить её сердце без права восстановления.

---

Я растеряна, хотя и не должна быть. Знала ведь, что это сделка, только его нежность и тот факт, что он абсолютно меня не трахал, возможно, дали мне ложную надежду на что-то большее, и это мерзко. Он, действительно, чужой и от этого непредсказуемый, угрюмый и пугающий.

Поток моих мыслей прерывается, когда его руки касаются моих плеч, то, как твердость его больших пальцев впивается в мою плоть, восхитительно. И сейчас он смотрит на меня, лицо по-прежнему бесстрастно, его волосы насквозь промокли и под тяжестью воды кажутся длиннее. Наклонив лицо, он целует меня осторожно, но сладко, прежде чем вернуться к мытью моего тела.

Что это было?

Нежность, как выражение симпатии? Заботливый жест? Природный инстинкт? Или просто дружеский поцелуй? Жар от слияния наших ртов говорит о другом, но только не его лицо. Мне нужно уйти. Не уверена, как, по моему мнению, должна была закончиться эта ночь, но мне следовало подумать лучше, и тогда, уверена, я бы отвергла его предложение. Это не должна быть я, мои чувства быстро переходят от страха к обиде.

Только я собралась озвучить свое намерение разорвать наше соглашение, как он начинает говорить:

- Скажи, как так вышло, что ты не была с мужчиной семь лет, - говорит он, убирая с моего лица мокрые пряди волос.

Я вздыхаю, опустив лицо, но он быстро возвращает его к себе:

- Я… - не знаю что говорить, - это просто…

- Продолжай, - мягко подталкивает меня к ответу.

Нахожу простой способ избежать вопроса, повторив его предыдущее заявление:

- Учитывая наше соглашение, я думала, мы не станем разговаривать на личные темы.

Его недовольство совпадает с моим. Он выглядит смущенным.

- Так же, как и я,– он хватает мою шею поверх мокрых волос и выводит меня из душа. - Прости меня.

Я все еще хмурюсь, когда он вытирает меня полотенцем, снова берет за шею и ведет из ванной комнаты к своей огромной кровати с кожаной обивкой. На ней повсюду изысканно разложены декоративные подушки из мятого бархата насыщенного красного и золотого цветов. Я не замечала их раньше, но знаю, что они не могли быть такими аккуратными, когда я встала, так что кровать перестилали. Не хочу опять мешать его педантичности, но Миллер, оставив меня, начинает брать подушки и аккуратно раскладывать их в изголовье кровати, после чего отбрасывает одеяло и кивает мне забираться.

Я подхожу настороженно и медленно забираюсь на огромную кровать, чувствуя себя принцессой на горошине. Уютно устроившись, смотрю, как он забирается рядом со мной и, прежде чем опустить голову, взбивает подушку, обнимает меня за талию, осторожно прижимая к себе. Инстинктивно ныряю в тепло его груди, понимая, что это неправильно. Знаю, что неправильно, особенно когда он берет мою руку и целует костяшки пальцев, потом кладет мою ладонь на свою грудь и накрывает своей рукой, начиная тихо поглаживать.

Тихо. Я слышу, как работает мой мозг, прокручивая нескончаемые полные надежды мысли. И думаю, что слышу его мысли тоже, только теперь есть невидимое напряжение, и это невидимое напряжение между нами гораздо сильнее того, что происходило ранее. Его сердце бьется прямо под моим ухом, и незнакомый плен моей руки в его приносит комфорт, но я никогда не смогу уснуть, даже если тело истощено и в голове пустота.

Миллер вдруг шевелится, и я отодвигаюсь от его груди и ловко устраиваюсь с краю.

- Оставайся здесь, - шепчет он, целуя в лоб, после чего слезает с кровати и надевает шорты. Он выходит из комнаты, и я, облокотившись на локти, смотрю, как дверь за ним тихо закрывается. Сейчас, должно быть, раннее утро. Что он делает? Отсутствие неуютной тишины должно заставить меня почувствовать себя лучше. Но нет. Я голая, с ноющими мышцами внизу, заботливо уложена в чужую кровать, но ничего не могу поделать, кроме как лечь обратно и смотреть в потолок в компании непрошенных мыслей. Миллер заставляет меня чувствовать себя удивительной и живой, а в следующую секунду нелепой обузой.

Не уверена, как долго здесь лежу, но когда слышу несколько ударов и определенно мягкие ругательства, не могу больше оставаться. Я сползаю с кровати, прихватив с собой простынь, и прохожу по спальне, осторожно ступая в коридор и направляясь к источнику шума. Грохот и ругательства становятся все громче и громче, пока я не оказываюсь в дверях кухни и не вижу Миллера, вытирающего зеркальные дверцы холодильника.

Что действительно должно шокировать меня – это рука Миллера, лихорадочно оттирающая тряпкой поверхность холодильника, но у меня перехватывает дыхание от мышц его спины, невероятно сильных, моя рука цепляется о дверной косяк в попытке удержать равновесие. Он не может быть настоящим. Он галлюцинация, сон или мираж. Я бы была в этом уверена, если бы не была так… оттрахана.

- Гребаный бардак! – шипит он, опуская руку в ведро с мыльной водой и вытаскивая тряпку. – О чем я думал? Блин! – Он ударяет тряпкой о дверцу холодильника, продолжая ругаться и лихорадочно тереть.

- Все хорошо? – спрашиваю тихо, улыбаясь про себя, как сумасшедшая. Миллер любит все такое идеальное же, как он.

Он оборачивается, удивленный, но хмурый:

- Почему ты не в постели? – тряпка со злостью брошена в ведро. – Ты должна отдыхать.

Прижимаю к себе простынь плотнее, как будто использую ее в качестве защитной завесы. Он в ярости, но в ярости на меня или на измазанное зеркало холодильника? Я начинаю пятиться, немного испугавшись.

- Блин! – он на месте сгорает от стыда, качая головой и взъерошивая свои темные волосы раздраженным взмахом руки. – Прости меня. – Он поднимает глаза, в которых видно настоящее сожаление. – Я не должен был так с тобой говорить. Моя ошибка.

- Да, твоя, - соглашаюсь я. – Я здесь не для того, чтобы ты на меня срывался.

- Это просто… - он смотрит на холодильник и зажмуривает глаза, как будто ему больно при виде беспорядка. Потом вздыхает и идет ко мне, протягивая руки вперед, молчаливо прося разрешения до меня дотронуться. Глупо это или нет, я киваю, и он заметно расслабляется. Не теряя времени, хватает меня и тянет к себе, зарываясь носом в мои влажные волосы. Тот уют, что он мне дарит, нельзя не заметить. Когда он сказал, что не сможет уснуть, он действительно имел в виду это. Он не взглянул на бардак, когда я упомянула, но ясно, что это крутилось в его голове, изводило его.

- Прости, - повторяет он, целуя мои волосы.

- Тебе не нравится грязь, – я не спрашиваю, потому что это и так ясно. Не даю ему шанса обидеть меня своим обманом.

- Я домовитый, - признается он, разворачивая меня и подталкивая обратно к спальне.

Все вокруг напоминает мне о роскошной обстановке.

- У тебя нет уборщицы? – спрашиваю, полагая, что бизнесмен, живущий в подобном месте, одевающийся так, как Миллер, и водящий дорогой автомобиль, по крайней мере, должен иметь домработницу.

- Нет, - я разворачиваю простынь и забираюсь в постель, пока он говорит. – Мне нравится делать все самому.

- Тебе нравится убираться? – восклицаю в шоке. Он вообще реальный человек?

Уголки его губ приподнимаются в улыбке, заставляя меня чувствовать себя намного лучше после событий, слов и чувств, которые пришли после нашей близости.

- Я бы не сказал, что нравится, – он ложится рядом, притягивая меня к себе и переплетая наши ноги. – Думаю, ты могла бы звать меня богом домашнего порядка.

Теперь я тоже улыбаюсь, в то время, как моя рука имеет свободный доступ к его голому торсу.

- Никогда бы не подумала, - произношу мечтательно.

- Ты должна постараться перестать так много думать. Люди переоценивают вещи, придавая им значение большее, чем есть на самом деле, – он говорит мягко, почти безразлично, но, я знаю, в этих словах гораздо больше значения.

- Например, что?

- Ничего конкретного, – он целует меня в макушку. – Сказал в общем смысле.

Он говорил совсем не в общем, но я больше ничего не спрашиваю. Эти его новые мысли успокоили возникшее ранее беспокойство, так что я позволяю его рукам, обнимать меня. Спустя короткое время мои глаза закрываются, и последнее, что я слышу, голос Миллера, который шепчет мне что-то гипнотизирующее и ласковое.

В панике открываю глаза и резко сажусь на кровати. Кромешная темнота. Откинув с лица непослушные волосы, пару секунд прихожу в себя, и все возвращается…или мне это приснилось?

Провожу рукой по кровати, чувствуя только мягкую постель и пустые подушки. Эта кровать огромна, но я бы не пропустила на ней целого мужчину.

- Миллер? – робко шепчу, а потом чувствую, что на теле нет одежды. Я всегда сплю в трусиках. Это не сон, и я не знаю, радоваться мне или волноваться. Я сползаю с кровати и иду, опираясь о стену. – Дерьмо! – ругаюсь, голенью ударившись обо что-то твердое. Игнорирую боль и крадусь дальше, натыкаясь на что-то головой. Столкновение разрывает тишину, а я неуклюже отмахиваюсь. – Дважды дерьмо! – у меня не получается удержать то, что меня ударило, и я позволяю этому упасть, вздрогнув, когда оно разбивается, после чего потираю лоб. – Чтоб тебя!