Александр Чанцев - Когда рыбы встречают птиц. Люди, книги, кино

• Название: Когда рыбы встречают птиц. Люди, книги, кино
• Автор: Александр Чанцев
• Жанр: Культурология
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-906792-32-7

Книга почти мультимедийная, ведь в ней сокрыто множество опций. В разделе «интервью» можно поучаствовать в авторских беседах с писателями, учеными, журналистами и даже рок-звездами. Эссе о музыке (от новой классической музыки до U2) заставят, возможно, включить проигрыватель и прибавить звук, а статьи о кино – Вендерса и Пазолини, Аристакисяна и Одзу – вспомнить вечное сияние классики и разделить радость от фильмов недавних. Наконец, эту книгу можно просто читать – в соответствующей части найдутся статьи о самых разных книгах и писателях, от Рушди и Лимонова до Булгакова и Оэ. Объем книги и ее разнообразие прямо пропорциональны ее культурному охвату и интеллектуальным возможностям.

---

А.Ч.: Интересные совпадения – буквально по соседству с вашими ответами мне сейчас приходят письма от сербской переводчицы… В ваших книгах вы не скрываете ваших политических взглядов и этой действительно обиды за страну, боли из-за нашей истории. Ваня Житный в частности оказывается с друзьями в Белом доме во время его штурма. Что, на ваш взгляд, было самым неправильным в нашей недавней истории, где правители / мы совершили главную ошибку, допустили непоправимое?

В.К.: Это отдельная тема, очень объемная. В двух словах не скажешь, поэтому я просто перечислю… Понятно, что это Беловежский сговор и расстрел Белого дома. 1993-й год оказался таким роковым водо-, вернее огнеразделом, после которого история потекла вспять – и мы оказались в новом Средневековье. Об этом многие говорят. Средневековье с пластиковыми картами, пластиковыми окнами и пластиковыми душами.

А.Ч.: «На просторах небесной страны нас встречает могильный покой»[29], как поется в рок-песне… А кто именно высказывает подобные взгляды? Вообще слова каких современников для вас важны? Я спрашиваю это еще и потому, что, как мне кажется, у нас сильный перекос – ведущие СМИ (я говорю прежде всего о бумажных, потому что государственное ТВ – другая тема) транслируют в большинстве своем «либеральные» смыслы и риторику, противоположный им взгляд, изложенный на интеллигентном уровне, найти сложно, а сам по себе уже этот перекос порочен…

В.К.: Я в Интернете находила схожие мнения – о Новом Средневековье, а термин этот ввел еще Бердяев. Кто конкретно высказывался – не помню. Что касается бумажных СМИ – я их не вижу практически. Читаю электронную версию газеты «Завтра» – для меня очень важно то, что говорит и пишет Александр Андреевич Проханов. Очень интересно было слушать Наталию Нарочницкую – на ТВ, сейчас она пропала с экранов. Вот читаю в «Фейсбуке» Максима Кантора – он всегда очень горячо высказывается, парадоксально.

Сейчас на всем и вся – личины, в том числе, многие слова и понятия – волки в овечьих шкурах, и овцы – в волчьих, всё перепуталось: разве нынешний либерал – это либерал, или демократ – это демократ? Нужно дать им другие имена, чтобы не путать людей: не демократ – а демофоб, или вернуть исконные: не либерал – но западник. Либералы-западники числом своих СМИ побеждают, и это действительно страшный перекос – получается, что у народа-великана вырван язык. Вновь «улица корчится безъязыкая – ей нечем кричать и разговаривать». Удав демократии и граждане кролики.

А.Ч.: У вас не было желания писать публицистическое, как тот же Кантор, тем более что некоторые нон-фикшн опыты в том же «Частном корреспонденте» у вас были? Или вам полностью хватает художественных текстов для «вербовки сторонников»? Сейчас такое время, когда Блок пишет «Двенадцать» и очень многие оставляют творчество ради «прямого высказывания»…

В.К.: Нон-фикш опыт – мелковат. К сожалению, у меня не настолько острое перо. И потом – нужно быть кем-то другим, – во всяком случае, не детской писательницей, известной в очень узких кругах, – чтобы тебя стали слушать. Лучше я в своих книжках, опосредованно, постараюсь сказать всё, что думаю.

А.Ч.: А какие книги вас действительно впечатлили в последнее время? Книги из новинок, недавних, тех, что всегда?

В.К.: Роман «Санькя» Захара Прилепина прочла года три назад – и плакала над судьбой и поступками героев. Никак не думала, что у нас есть еще такая молодежь, которая готова на жертвы. Очень понравился роман Сергея Ануфриева и Павла Пепперштейна «Мифогенная любовь каст» – я его вынужденно прочла, написав трилогию, поскольку несколько раз сталкивалась с тем, что вроде бы я – последовательница этих авторов. По-моему, общего очень мало. Разве то, что в лихую годину (в Отечественную войну) на стороне русских людей выходят сражаться сказочные персонажи, вроде домовиков, лешаков, полевиков и т. д. Но на эту идею меня натолкнуло чтение работы А. Н. Афанасьева «Поэтические воззрения славян на природу». А роман – гениальный, единственно, что меня напрягло – так это большое количество мата на страницах книги. Я знаю, что в интеллигентских кругах модно материться, а в нашей крестьянской семье было так: выругаешься – и схлопочешь по зубам. В Литинституте я благоговела перед Набоковым – я уже говорила, еще были периоды увлечения Кнутом Гамсуном и Уильямом Фолкнером. А вообще я из партии Достоевского, у нас же двухпартийная система в классике: мой муж – раз в году перечитывает Толстого, а я – Достоевского.

А.Ч.: А как вы относитесь к Лимонову?

В.К.: Я его безмерно уважаю. Будь я моложе, записалась бы в нацболы.

А.Ч.: Если не секрет, какие эмоции у вас вызывает Путин? Мне в последнее время его жалко, как не может не быть жалко человека, против которого направлено столько негативных эмоций…

В.К.: Сейчас я буду говорить, как юродивая, поскольку от моих эмоций и слов Путину не горячо, не холодно: все политики, конечно, одного поля ягода, только разного сорта. Если Петр I – это арбуз, Сталин – калина, Ельцин – волчье лыко, то Путин – крыжовник. Он не ядовитый, скорее кислый, чем сладкий, скорее садовый, чем лесной, и колючий. Но его не жалко. Правитель, мне кажется, не должен вызывать чувство жалости. Пускай лучше страх, если уж не уважение и не любовь. Но тут возникает вот какая штука. Если вдруг властитель знает счет своим дням, – ну, например, – а такого, по-моему, в истории не было, то у него появляется уникальная возможность оправдать себя и свое правление. Он должен совершить самурайский поступок: оправдать ожидания, успеть сделать в эти дни то, чего не сделал за 12 лет правления, а именно: провести национализацию промышленности (в особенности, той, что связана с нефтью, газом, никелем и т. п.), со всеми вытекающими отсюда последствиями. Возможно, коррупционные скандалы последних дней – только начало, может быть, мы видим истоки великого подвига?! Из Савла превратиться в Павла – вот сакральный путь Путина.

А.Ч.: Т. е. Ленин – гриб, а Путин – крыжовник… Что вы думаете о нынешних митингах? Вы могли бы когда-нибудь о них написать, как о 93 годе в «Ване Житном»?

В.К.: Когда движение рассерженных горожан возглавляет гламур – то получается исторический фарс. Вы видели, какие лозунги были на Болотной и Сахарова? Юмористические, в основной своей массе. Разве можно чего-то добиться шутками? Понятно, что «Земля – крестьянам» и «Заводы – рабочим» сейчас бы не покатили. Но вот такой, к примеру, как «Недра – народу» оправдал бы это сахарно-болотное движение в глазах матери-истории. Но такого лозунга не было, и ничего подобного не произносилось со сцены лидерами втуне возмущающихся масс. Нет, на эти митинги я бы Ваню Житного с домовым и петухом не стала бы отправлять, там и без них было слишком много причудливых созданий.

А.Ч.: Лозунги как раз, мне кажется, не самое страшное – это отчасти та игровая традиция парижского мая 68, ситуационистов, которая позволяет слегка рерадикализировать кроваво-революционный подтекст протестных движений, хотя я понимаю, о чем вы говорите. Если бы сохранился Советский союз, каким бы он был сейчас?

В.К.: В СССР – была тоска по царской России, в постсоветской – тоска по советской. Ностальгировать – наверное, постыдное, а главное бесплодное занятие. Но я отвечу: думаю, что, к 2013-му году мы бы уже слетали на Луну, советский марсоход (по аналогии с луноходом) взял бы на красной планете пробу грунта, и космонавты бы уже высадились на Марсе. А мы, на земле, по-прежнему одевались бы не броско, но ботинки и пальто носили бы годами и питались самой здоровой в мире пищей, которую производили бы сами. Дети бы учились, рабочие трудились на заводах, колхозники – в колхозах. И все, кроме кучки диссидентов, думали бы, что живут в очень хорошей стране. Это подлог: сводить радость жизни к радости потребления – то, что нам подсунули сейчас. Ну и Варвара-Америка, разумеется, впечатленная нашим новым оружием, не совала бы всюду свой длинный ракетный нос, – опасаясь, что ей его оторвут, и всему миру от этого было бы спокойнее.

А.Ч.: Еще один банальный, как и про понравившиеся книги, вопрос – но очень любопытен ваш ответ. Что вы пишите сейчас, что должно выйти?

В.К.: Я пишу роман под рабочим названием «Девушка с веслом», действие которого разворачивается на юге, в черноморском городе, похожем на Сочи, в наши дни. Там три линии: мужская, детская и юношеская, пунктиром – женская. Даны будут портреты наших современников на фоне города, который еще никто, насколько мне известно, не описывал. До определенного момента это реалистический, может быть даже – производственный и школьный роман. Но затем, когда каждый из персонажей, – в силу обстоятельств, – оказывается у последней черты, всё кубарем катится в самую разнузданную небывальщину. Из которой, в конце концов, герои должны выкарабкаться. По жанру это – бюрократическая мистерия (поскольку помимо главных героев там действуют мэр города, начальник полиции, следователь, нотариус, судья и т. п.), пока я определила бы так. Роман почти готов, но кто его напечатает – я пока не знаю.