Неизв. - Дуб тоже может обидеться (СИ)

• Название: Дуб тоже может обидеться (СИ)
• Автор: Неизв.
• Жанр: Попаданцы

Это история не столько об удивительной судьбе бывшего рядового Красной Армии, сколько история о Великой стране.    

---

- Дорогой Рудольф, - майор смахнул с плеча профессора невидимую пылинку. - Я понимаю, что ваши изыскания крайне важны для Рейха, но и вы поймите меня. Если раба хотя бы изредка не наказывать, то он перестанет вас слушаться! Эта экзекуция должна стать показательной, иначе мы можем посеять неверие в нашу силу... Вы понимаете меня, профессор? Для ваших опытов в самое ближайшее время мы найдем все необходимое...

Увидев поданный знак, капрал скомандовал и приговоренных повели к месту казни... Они шли в полной тишине. Раздавалось лишь шарканье ботинок и сапог по брусчатке. На это мгновение, пока они поднимались по деревянной лестнице, смолкли даже разговоры среди солдат.

- Товарищи, - закричал вдруг, поднимавшийся последним. - Товарищи, не верьте им! Красная Армия раздавит эту гниль! - от толчка в спину он потерял равновесие и слетел с импровизированного эшафота. - Железным катком она раздавит..., - раздосадованный солдат пустил в ход приклад карабина, отчего парень с хрипом согнулся.

Пока его поднимали, остальным уже накинули петли на шеи.

- Ну вот и все, - пробормотал майор, в мыслях вновь возвращаясь к поиску ответов на мучающие его вопросы. - Нужно прочесать весь этот гнилой угол и вернуть все, что эти выродки у меня унесли! Профессор, там уже нет ничего интересного! Через несколько секунд на веревках будут мотаться труппы, - майор решил рассказать профессору обо всех странностях, сопровождавших его задание последние недели. - В эти чертовы дни я видел много очень странного и крайне непонятного! И чтобы со всем этим разобраться я нуждаюсь в вашей помощи...

Шпаннер, едва успел открыть рот, как угол комендатуры — довольно крепкого кирпичного дома еще дореволюционной постройки, покрылся трещинами и на глазах стал разваливаться. Казалось, его что-то распирало изнутри... То тут то там длинные кирпичные ошметки вырывались из кладки и падали на землю. Извилистые трещины с хрустом рвали кирпичное полотно, и наконец, угол полностью рассыпался.

- О, черт! - заревел, покрытый с ног до головы побелкой, майор. - Капрал! Что здесь такое твориться?

Толпа заволновалась. Головы, покрытые кепками, картузам, цветастыми платками, нервно задергались по сторонам. Капрал, зажимая рукой висевшее на ошметках кожи ухо, бестолково метался между солдатами.

- Господин майор, господин майор, - почти оглохшего Вилли кто-то сильно дергал за рукав кителя. - Где ваши солдаты? Куда они делись? Что это такое? - наконец, он встретился глазами с побелевшим словно снег лицом профессора. - Это … Это …

Словно во сне Вилли медленно повернулся.

- Бог мой! - от увиденного вырваться могло только это и ничто другое. - Господи! Солдат! Стреляй! Огонь! Огонь!

Стоявшие возле комендатуры солдаты с лающими воплями стреляли куда-то в сторону подвала, из которого кто-то или точнее что-то лезло. Небольшое окошко с торчавшими из него огрызками железной решетки изрыгало какую-то массу.

- А-а-а-а-а! - завизжал один из солдат, до которого дотянулась темная жижа. - А-а-а-а-а!

- В комендатуру! Быстрее! - закричал майор, толкая вперед профессора. - Там телефон! Генерала фон Гейера! Быстрее!

- А-а-а-а-а! - подскользнулся и упал второй солдат, через мгновение исчезнувший в темноте подвала. - А-а-а-а! - раздавалось его булькание.

65

Разведчик сидел возле костра и с меланхоличным видом смотрел на переливающиеся сполохи огня.

- Вот так и мы, - еле слышно бормотал он. - Все разные, а сгораем и становимся одним пламенем... Ну, наконец-то! Я уж подумал чего! - со стороны оврага медленно шел якут. - Что так долго? Давай рассказывай. С кем он там встречался?

Якут сел как и всегда, скрестив ноги. Невозмутимо вытащил свою неизменную трубку и выбив искру, закурил. Все это он проделал молча, без единой эмоции на своем словно вырубленном из дерева лице.

- Рядовой Тургунбаев, встать! - прошил, не выдержав, Игорь.- Встать и доложить по всей форме!

Тот лишь раскрыл чуть по шире свои щелки-глаза и тихо проговорил:

- Все, командир, нет больше рядового Тургунбаева... Он был там, в другом мире... Великая Аал Луук Мае призвала меня служить ей.

Слово «охренеть» крайне слабо характеризовала состояние разведчика, в которое он впал после таких слов. У него просто в голове не укладывалось, что Абай, старина Абай, которого даже облезлые обозные собаки не признавали за серьезного противника, решил дезертировать...

- Абай, ты что? Абай, ты пьяный что-ли? - с надеждой в голосе спросил он, пытаясь хоть учуять запах алкоголя. - Это старшина чем-то напоил?

Пожалуй, только это могло все объяснить. Зная сладость якута к алкоголю, капитан решил, что Абая кто-то напоил и тем самым спокойно вывел из игры.

- Нету больше Абая Тургунбаева, - вновь подал голос тот, выдыхая густо и едкий дым. - Перед тобой, командир, Элей Боотур! - голос вечно индифферентного мужичка с ноготок заметно окреп. - Я Элей Боотур — защитник Великого Леса!

Такого бреда капитан слушать больше не мог и с размаху двинул ему в челюсть. У него, бывшего чемпиона по боксу в среднем весе среди юниоров Ленинграда, удар был поставлен что надо. Если уж попадет, то сразу можно было выносить.

- О! Падла! - кулак словно и кирпич ударился; судя по хрусту с кистью на время можно было по прощаться. - Что там у тебя?

- Не надо, командир, даже не пытайся, - твердо проговорил Абай, качай головой. - Ты не справишься со мной! Аал Луук Мае наделила меня силой! Теперь я Элей Боотур, сметающий врагов в славу Великого Леса.

- Что здесь такое твориться? Что с тобой сделали, Абай? - шипел от боли капитан, поворачиваясь на бог, чтобы освободить кобуру. - Это Голованко? Да?! Отвечай, старый кусок дерьма, когда тебя спрашивает твой командир!

Кобуру он уже давно держал расстегнутой. Оставалось только левой рукой достать пистолет и расставить все точки над «и».

- Тебе же говорят, не спеши, разведка, - в кобуру вцепилась чья-то рука. - Сейчас тебе все объяснят... Что вы все какие, чуть что, так сразу за пистолет хвататься? А?

Ненавидящий взгляд наткнулся на присевшего рядом старшину.

- Не надо, не надо, - вновь проговорил Абай, садясь чуть ближе. - Старшина все расскажет, старшина все знает...

- У тебя ведь много вопросов, Игорь? - при свете костра Голованко выглядел столетним стариком, который чудом доживает свои последние годы. - Думаешь, мы от тебя что-то скрываем... Да-да! Скрываем! Но, поверь мне, плохое это знание. По нем, лучше бы тебе этого и не знать... Что не согласен? По глазам вижу, что не согласен! Ведь свои же шлепнут, если что прознается. Понимаешь, какие тут вещи замешаны?

Капитан набычился.

- Не тебе решать, кто и что должен знать, - пробурчал он, продолжая баюкать поврежденную руку. - А ты, гад, под трибунал пойдешь! - бросил он в сторону приумолкнувшего Абай. - Говори, что хотел или идите оба к черту!

Старшина устало вздохнул и разве руками,словно говоря, что предупреждал.

- Ты искал, почему немцы так интересуются этим районом? Тогда вот в чем дело! Абай, покажи! - длинный потертый плащ явно с чужого плеча распахнулся. - Смотри, вот оно...

Ничего не понимающий, Игорь наклонился вперед. Костер уже догорал и было сложно что-то разглядеть в его свете.

- Повернись-ка к свету, - буркнул он якуту. - Ни черта не видно!

Тот послушно повернулся и совсем освободил руку из рукава.

- Что это такое? - в первое мгновение капитана чуть не вывернуло на изнанку от увиденного. - Старшина, какого черта это у него?

- Это дар Аал Луук Мае, командир, - прошептал Абай с благоговением ощупывая коричневые наросты на коже. - Теперь я настоящий воин подобно героям древности! Теперь я Элей Боотур!

Освещаемое красноватым пламенем обнаженная часть тела выглядела ужасающе. Багровые сполохи играли на выбивающихся тот там тот тут из тела крошечных, небольших и совсем огромных рубцов, так похожих на отвратительных червей. Абай, видя брезгливость на лице капитана, приподнял руку и медленно ее согнул в кулаке...

- Черт! - отшатнулся разведчик. - Что это за дерьмо такое?

Пальцы осторожно сжимались, заставляя темные наросты набухать и двигаться одновременно с этим.

- Это всего лишь одежда, - шептал Абай, поворачивая руку перед глазами капитана. - Она ни что!