Эдриан Феникс - Взмах крыльев

• Название: Взмах крыльев
• Автор: Эдриан Феникс
• Жанр: Любовно-фантастические романы

ЕГО ИМЯ ДАНТЕ.

Мрачный. Талантливый. Красивый. Звезда рок-группы «Inferno». Согласно слухам, владелец популярного ночного клуба «Преисподняя» в Новом Орлеане. Рожденный Кровью и сокрушенный злом на грани невозможного.

ЕГО ПРОШЛОЕ ЗАГАДКА.

Спецагент ФБР Хэзер Уоллес преследует садистского серийного маньяка, известного как Странствующий Киллер, и след приводит ее в Новый Орлеан, в клуб «Преисподняя», к Данте. Но опасно привлекательный музыкант не только препятствует ее расследованию, но и заявляет, что он «создание ночи», другими словами — вампир. Его прошлое проясняет немногое. Список судимостей в подростковом возрасте длиной в милю. Ни номера социального страхования. Ни даты рождения. Большую часть своей жизни он переходил из одной приемной семьи в другую, пока его не забрал Люсьен, который, кажется, хранит собственные тайны.

ЕГО БУДУЩЕЕ ХАОС.

Хэзер точно знает о Данте только одно: что-то связывает его с убийцей, и она почти уверена, что эта связь сделает его следующей жертвой СК. Хэзер необходимо узнать правду об этом чувственном, уязвимом, сложном молодом мужчине, который, как ей кажется, действительно может быть вампиром, чтобы наконец привлечь убийцу к правосудию. Но прошлое Данте хранит шокирующие, опасные секреты, и когда они раскроются, даже Хэзер не сможет защитить его от судьбы.

---

Напугать меня, лишить финки — выполнено.

Он почувствовал головокружение. Живот скрутило. Но адреналин прогнал боль, словно дал пинка под зад, и поднял на ноги снова. Опершись плечом о стену, Э вытащил другую финку из ножен на икрах под джинсами. Он моргал, пока зрение не прояснилось, и посмотрел на кровать.

Ручьи крови текли с кровати, объединяясь в лужу на ковре. Комната пропахла кровью. Малыш Томми задыхался в дерьме, свернувшись на постели, руками хватался за горло, пытаясь остановить поток. Усмехнувшись, Э, шатаясь, подошел к кровати. Сверкающий взгляд кровососа был устремлен на него, убивая сотней различных способов.

Но не сегодня. Сегодня Э был богом, золотой и могущественный. Истинный убийца, который когда-либо ходил по земле.

Э поднял нож в уплотнившемся воздухе. Воздух как мед. Как янтарь. Нож вонзился в бьющееся сердце Ронина.

— Планы изменились, кретин.

* * *

Люсьен поднялся по лестнице, боль Данте вспыхивала, как свеча, в его сознании. Дитя до сих пор спал, но пламя и тени ворвались в его сны, крадя покой. Люсьен шагнул в комнату Данте. Смешанные запахи секса и выветривающихся феромонов витали в воздухе.

Он опустился на колени рядом с постелью и положил руку на лоб Данте. Жар обжег ладонь. Кровь сочилась из одной ноздри мальчика. Люсьен закрыл глаза и влил энергию в Данте, замораживая боль и укрепляя его частично восстановленные щиты.

Он вспоминает. Его прошлое сжигает его. Поглощает.

Данте пошевелился под его рукой, бледное лицо было обеспокоено. Кровотечение замедлилось, затем остановилось. Лихорадка исчезла. Погладив волосы Данте, Люсьен наклонился и поцеловал его в лоб.

Позволить ему ненавидеть меня. Но сохранить живым и сокрытым.

И в здравом уме?

Мышцы груди натянулись. Он встал. Я сделаю то, что должен.

Он пересек комнату, подошел к французским окнам и раздвинул шторы. Последний проблеск заката осветил комнату темно-красным, словно проливая кровь. Люсьен стоял у окна, слушая, как остальные просыпаются в комнатах дальше по коридору, слушая первозданный пульс ночи и ритм своего темного сердца.

Люсьен слышал, как дитя сделал глубокий вдох на матраце позади него. Слышал Песнь Создателя — песнь хаоса — пробудившуюся в душе его сына.

Даже не смотря на него, он знал, когда Данте открыл глаза.

— Нам есть что обсудить, — сказал Люсьен.

* * *

Данте потянулся, шелковые простыни скользили под ним, мышцы расслабились. Разорванные сны скользнули в его воспоминания. В сознании мелькнули образы до Сна — Хэзер под ним, приоткрытые губы, лицо, сияющее от удовольствия; горящий бар, злобная улыбка ЛаРусса, Джей…

Открыв глаза, Данте сел, сердце колотилось. Красноватый свет лился сквозь французские окна, освещая высокую фигуру Люсьена.

— Нам есть что обсудить, — сказал Люсьен.

У Данте перехватило дыхание, память затянула его — собор, пронзенный Люсьен, его слова шепотом: Ты так похож на нее.

Выпутавшись из простыней, он поднялся на ноги.

— Нет, нам нечего обсуждать, — ответил он. — Больше нечего.

— Ошибаешься, дитя.

Люсьен отпер двустворчатые окна и толкнул их. Он вышел на балкон из кованого железа. Сгущающиеся сумерки омрачали его лицо.

Подобрав пару черных джинсов с пола, Данте натянул их и застегнул ширинку. Он шагнул на балкон. Взгляд Люсьена был прикован к последнему мерцанию света на горизонте.

— Ты не можешь пойти за Ронином, — сказал Люсьен.

— Не могу? Ты говоришь мне, что я не могу? Пошел ты. — Пальцы Данте сжались вокруг холодных металлических перил.

— Ронин пробудит твое прошлое. Это сломает тебя, — сказал Люсьен, поворачиваясь и встречая взгляд Данте. — Найди другой способ покаяться за Джину и Джея.

— Ты больше не можешь указывать мне, что делать.

— Разве я указывал когда-нибудь? Или кто-нибудь другой делал это? Ты упрям, дитя.

— Я прислушивался к тебе, — ответил Данте, горло сдавило. — К тебе, больше чем к кому-либо.

Изображения вспыхнули в его сознании: маленькая девочка забилась в угол, плюшевая касатка прижата к груди, ее лицо заплаканное и испуганное.

Данте-ангел?

Он пошатнулся, боль пронзила голову. Хлоя. Искупление для Хлои. Сильные руки обхватили его, поддерживая.

— Отпусти, — пробормотал он, отталкивая руки Люсьена. — Оставь меня, блин, в покое!

Спотыкаясь, Данте вошел в комнату и прошел в ванную, закрыв дверь за собой. Он опустился на пол, держась руками за голову, закрыл глаза. Он изо всех сил пытался сохранить образ Хлои в голове, но тот ускользал.

Он видел ее забившейся в угол и испуганной, затем лежащей в луже крови, но никогда не видел того, что произошло между. Незримое сотрясало его.

Ее звали Хлоя. И ты убил ее.

Пот стекал по вискам. Он скользнул руками вверх по лицу к волосам. Ударился головой об стену. Боль отступила. Не ушла, нет, но отступила достаточно, чтобы позволить думать.

Мысль надавила на его щиты, мысль, идущая от Симоны. Он открылся для прикосновения.

<Хэзер на телефоне. Она хочет поговорить с тобой>.

<D’accord, chérie. Я уже иду>.

Поднявшись, Данте развернулся и повернул кран холодной воды. Во мраке он увидел буквы, размазанные по поверхности.

ДОЖДИСЬ МЕНЯ. Темной помадой.

Данте улыбнулся и коснулся пальцем послания. Запах Хэзер прилип к нему — сирень и шалфей — и он не хотел смывать его. Пока нет. Брызнув в лицо холодной водой, он открыл дверь ванной.

Люсьен ждал, золотистые глаза блестели в сумраке.

— Ты собираешься пойти за Ронином?

— Не твое дело,— произнес Данте, проходя мимо.

Данте заметил проблеск движения и отступил, но слишком поздно. Люсьен схватил его за плечи, когти впились в кожу — боль пронзила острыми иглами. Данте почувствовал теплую струйку крови на спине. Он зашипел, но Люсьен отказался освободить его.

— Это мое дело, — сказал Люсьен, в голосе зазвучали стальные нотки, — это всегда было мое дело. Ты мой сын.

Данте уставился на Люсьена, ошеломленный, рассудок помутнел. Его сын?

— Отпусти.

Люсьен поднял руки. Кровь блестела на кончиках когтей.

— Я должен был сказать тебе с самого начала…

— Да, но ты не сказал, — ответил Данте хриплым голосом. — А сейчас слишком поздно.

Он развернулся и вышел из комнаты.

Данте бросился вниз по лестнице, мышцы были напряжены, сердце бешено колотилось о ребра. Он хватал ртом воздух. Ему нужна кровь. Ему нужна правда.

Искупление. Может быть, все, что он знал, и всех, кого любил, у него отнимут, если он не заплатит то, что должен.

Он нашел Симону в гостиной, свернувшейся на диване около Вона. Ее глаза удивленно расширились, а хранитель выпрямился, нахмурив брови.

— Что случилось? — спросила она, передавая телефон.

Данте покачал головой, стараясь успокоить дыхание.

— Oüi, chérie? — сказал он в трубку.

— Дождись меня, — произнесла Хэзер, ее голос дрогнул. — Я скоро буду.

Лишится ли он и ее тоже?

— Не надо. Меня здесь не будет, — сказал он.

Большой палец нажал на кнопку отбоя. Телефон выскользнул из руки, ударившись о ковер с глухим стуком.

Во внезапной тишине Данте услышал свист крыльев, затем потолок заскрипел, так как Люсьен забрался на крышу. Его отец. Падший.

Чего ты боишься, Истинная кровь?

Гнев горел в Данте, разливаясь по раскаленным добела венам.

— Не тебя, Любопытный Том, — прошептал он, — не тебя.

Глава 28 Сближение

— Дерьмо! — Хэзер с расстроенным видом уставилась на телефон. — Упрямец... — Она посмотрела на Коллинза. — Мы должны спешить. Данте уже отправился туда без нас.

Машина вырвалась вперед, когда Коллинз вдавил педаль до упора.

— Надеюсь, ты права насчет предполагаемого дела. Если мы возьмем Джордана для допроса, я не хочу отпускать его по техническим причинам.

— Мои исследования показывают, что Джордан был на каждом месте преступления, — сказала Хэзер. — Если мы получим экземпляр его ДНК, он совпадет с уликой по каждому делу.

Она бросила телефон назад в сумочку.

Огонь теплился в ней, когда она проснулась рядом с Данте, жизнь вспыхнула от звука его голоса. Oüi, chérie? Она почти чувствовала его запах — теплый, земляной и возбуждающий. Но за словами Данте слышалось напряжение в голосе. «Мигрень? — задалась она вопросом. — Или было что-то еще?»

Когда ты со мной, так тихо. Гул прекращается.

Я помогу тебе избавиться от него навсегда.

Хэзер знала квалифицированных гипнотерапевтов в Сиэтле, которые могли бы успокоить подсознание Данте и помочь безболезненно вытащить его прошлое из темных глубин. Она провела рукой по волосам. С людьми — да. Но создание ночи? Ночные хищники, кормящиеся кровью? Психология не была — не могла быть — такой же. Она вздохнула и посмотрела на кейс, лежащий на заднем сидении. Прошлое Данте. Все, что он не мог или не хотел помнить, находилось в тонком черном кейсе. Прошлое Данте. Он должен увидеть его первым. Кулак, сжимавший ее сердце, исчез, и она сделала легкий вдох.