Эдриан Феникс - Взмах крыльев

• Название: Взмах крыльев
• Автор: Эдриан Феникс
• Жанр: Любовно-фантастические романы

ЕГО ИМЯ ДАНТЕ.

Мрачный. Талантливый. Красивый. Звезда рок-группы «Inferno». Согласно слухам, владелец популярного ночного клуба «Преисподняя» в Новом Орлеане. Рожденный Кровью и сокрушенный злом на грани невозможного.

ЕГО ПРОШЛОЕ ЗАГАДКА.

Спецагент ФБР Хэзер Уоллес преследует садистского серийного маньяка, известного как Странствующий Киллер, и след приводит ее в Новый Орлеан, в клуб «Преисподняя», к Данте. Но опасно привлекательный музыкант не только препятствует ее расследованию, но и заявляет, что он «создание ночи», другими словами — вампир. Его прошлое проясняет немногое. Список судимостей в подростковом возрасте длиной в милю. Ни номера социального страхования. Ни даты рождения. Большую часть своей жизни он переходил из одной приемной семьи в другую, пока его не забрал Люсьен, который, кажется, хранит собственные тайны.

ЕГО БУДУЩЕЕ ХАОС.

Хэзер точно знает о Данте только одно: что-то связывает его с убийцей, и она почти уверена, что эта связь сделает его следующей жертвой СК. Хэзер необходимо узнать правду об этом чувственном, уязвимом, сложном молодом мужчине, который, как ей кажется, действительно может быть вампиром, чтобы наконец привлечь убийцу к правосудию. Но прошлое Данте хранит шокирующие, опасные секреты, и когда они раскроются, даже Хэзер не сможет защитить его от судьбы.

---

— Я не могу подчинить его один, — горечь сквозила в голосе Люсьена, горечь, удивившая Локи. Он посмотрел в сторону.

— Я нужен тебе.

Люсьен рассмеялся.

— До этого момента я отлично справлялся в одиночку. — Он посмотрел на Локи и встретил взгляд золотых глаз. — Оставляю это тебе — кидаться правдой мне в лицо.

Локи стер пыльцу с губ, стараясь скрыть улыбку.

— Наш секрет, — промолвил он. — Лилит и Люцифер никогда не узнают. Ни один из них. Можешь доверить это мне, — фальшивая искренность светилась в его глазах. — Я клянусь, Самаэль. Своим именем.

— Ах… — Люсьен поднял ладони и осмотрел кровь, текущую из ран, оставленных его когтями.

— Я заинтригован твоей подвеской, — проговорил Локи с полным ртом гвоздик. — Руна партнерства. Подарок?

— Да. От моего сына. В высшей степени особенный ребенок.

Локи подавился, откашлялся и улыбнулся.

— Сын? Мои поздравления…

Люсьен опустил свои кровоточащие ладони на голову Локи. Тусклый неземной свет вился от его рук, смешиваясь с туманом. Кровь капала на рыжую копну волос ангела,а затем на скрытую туманом землю. Удар сердца.

Глаза Локи распахнулись от пугающего осознания.

— Особенный? Создатель!

Не в силах сдвинуться с места, Локи изогнул свои крылья вперед, пытаясь защититься. Белёсый туман обвился вокруг сгорбившегося ангела, образуя сплошную стену.

— Землей, кровью, воздухом и силой твоего истинного имени, Drwg из рода Падших, требую исполнения твоей клятвы и запечатываю тебя в камень, — произнес Люсьен глубоким голосом, уносящимся в ночь. — Ни голоса, ни взгляда, ни вздоха до тех пор, пока я не сломаю печать и не верну тебе плоть. Именем моим, да будет так.

Усталость жгла глаза, Люсьен упал на одно колено и кровью начертил символы на каменном лбу Локи. Он внимательно посмотрел на низко склонившуюся статую. Изогнутые вперед крылья, открытый в нескончаемом крике рот, частично съеденные цветы, зажатые в одной когтистой руке, Локи охранял железные врата гробницы позади — невольная горгулья.

— Теперь я верю тебе, брат.

Крылья подняли Люсьена в ночь. Он постепенно набирал высоту над сверкающим городом и широкой рекой, мерцающей гладью уходящей вдаль. Он глубоко вдохнул морозный воздух. Но страх, черный и твердый, словно камень, поселился внутри.

Песнь Хаоса Данте — уникальная песнь Создателя — пробила брешь в тонкой стене между Геенной и миром смертных.

Только ли Локи слышал песнь Данте? Пришел ли он один? Или его послали?

Высоко над Люсьеном самолет набирал высоту сквозь ночь, огни прорезали тьму. Постепенно исчез драконий рев двигателей этого рейса.

Сколько еще он сможет скрывать своего сына от Падших? Как ему оградить Данте от использования своего дара Создателя? Дара? С каких пор безумие стало даром? Последний Создатель превратил свое лицо в опаляющий столб света. Сжигая все вокруг одним лишь взглядом.

Я.

Древнее горе сжало горло Люсьена. Он не смог защитить Яхве от придворных интриг Падших. От его собственного раздробленного сознания.

Яхве тоже звал его другом.

Пальцы Люсьена сомкнулись на развевающейся по ветру подвеске. Время сказать Данте правду; время дать Данте его имя. Его мысли плавно перешли к Женевьеве, прекрасной юной смертной, которую он любил так недолго. Данте был Истиной кровью, рожденным вампиром. А значит, Женевьеву обратили, когда она была беременна.

Люсьен отпустил подвеску. Где Женевьева теперь? Кем бы она ни была — созданием ночи или смертной — она бы никогда не бросила своего сына. Не бросила бы до последнего вздоха.

Мрачная уверенность поселилась в сердце Люсьена. Женевьева — веселая, любознательная маленькая выпускница Академии Святой Урсулы — больше не дышала. Он помнил аромат жимолости ее черных волос, тепло объятий, вопросы в темных глазах.

Ели ты существуешь, то и Бог должен.

Яхве умер, дитя. Смертные должны сами стать богами.

Церковь хочет быть господом. Но она пуста. Я почувствовала это в тот момент, когда впервые преклонила колени у стасидии. Зато любовь есть. Любовь и вера.

Вера в мертвого Бога?

Нет, moncheri. Друг в друга.

Холодный ветер жег глаза Люсьена и замораживал влагу на лице. Данте никогда не простит его. За ложь. За то, что не знал о его существовании. Достаточное ли это наказание, моя Женевьева? Если наш сын возненавидит меня, но при этом останется жив и в здравом уме, будет ли этого достаточно?

Я всегда хотел вернуться к тебе…

Люсьен разблокировал свою связь с Данте и открыл ее резким потоком энергии. Острая, кристально чистая боль взорвалась в его разуме. Ярость, первобытная и разрывающая сердце на части, взревела в самом его существе. Внутренние щиты Данте рухнули и разбились вдребезги.

Ошеломленный, оглушенный какофонией, Люсьен быстро терял высоту и падал на сверкающий город.

Глава 20 Самое темное сердце

Под толщей спокойной воды

Пальцы матери удерживают меня за волосы

У фарфорового дна

Она — рябь надо мной

Не женщина

Богиня

Пытается отмыть кровавое пятно

Моя мать, мой якорь

Я закрываю глаза

И делаю вдох

Под толщей спокойной воды

Э вслух читал стихотворение, перекрывая своим голосом булькающие, свистящие звуки, доносящиеся с дивана. Он закрыл книгу и сунул ее обратно в сумку.

— Чертовски люблю работы Наварро, — произнес он, обращаясь к задыхающемуся существу на пропитанном кровью диване. — Он говорит с самым темным сердцем.

Откинувшись на спинку кресла, Э наклонил голову, рассматривая свое последнее творение. Существо получилось удачным. Он удалил все, что делало Кита мужчиной, и художественно разложил это по комнате. На журнальный столик рядом со свечой. На книжную полку возле рамки с фотографией Кита и кого-то еще… любовника… брата… не похер ли?

Он ухмыльнулся. Впрочем, Киту может и не похер.

Булькающие, свистящие звуки продолжались. Руками в латексных перчатках Э пригладил на себе окровавленный мясницкий фартук. Под фартуком он был полностью обнажен. Чтобы не запачкать одежду и, откровенно говоря, быть абсолютно свободным. Он наклонился вперед и копался в сумке, пока его пальцы не нащупали искомое. Он достал беспроводную дрель. Нажал на кнопку питания. Дрель зажужжала, набирая обороты. Он надел сварочные очки, покоившиеся у него на голове, и направился к дивану.

Мертв, не так ли?

Дело закрыто, разве нет?

Бессильные судорожные вдохи зазвучали чаще и отчаянней.

— Пришло время зачитать стихотворение и для меня, — пробормотал Э, опуская дрель.

Глава 21 Утерянная Благодать

Люсьен падал. Мир под ним завертелся. Город превратился в единственную точку ослепительного света. Поток холодного воздуха обрушился на него, замораживая щеки, волосы, крылья. Барьеры Данте вдребезги разбились. Фрагменты воспоминаний выныривали из глубин разума и мелькали в сознании. Боль поглощала Данте изнутри, столь сильная, способная сбросить Люсьена с небес.

Темная, искаженная, пульсирующая песнь хаоса лилась в выжженном разуме Люсьена. Создатель. Разрушитель. Заблудший и покинутый.

В этот момент он понимал, что подвел своего сына. Так же как и Женевьеву. Так же как и Яхве.

 Под ним вырисовывались очертания церкви; в поле зрения попали обветшалые шпили. Он проломил старую крышу, падая сквозь чердак, перекрытия и деревянные балки, с каждым ударом переворачиваясь в воздухе. Его кости ломались. Деревянные щепки пробивали крылья. Боль окутала его раскаленной паутиной.

Как звезда, Люсьен упал в блестящую комнату. Слова SANCTUS SANCTUS SANCTUS DOMINUS DEUS SABAOTH[48] изгибались на высоких сводах потолка над ним.

Его боль пошатнула связь. Песнь Данте вздрогнула и затихла.

<Люсьен?>

Собрав последние силы, Люсьен оборвал связь между ними и тут же упал на деревянные скамьи. Боль охватила тело в тот же момент, как щепки полированного дерева взлетели в воздух Собора Святого Луи, наполнившегося дымом погасших свечей.

Золотой потолок кружился. SANCTUSSANCTUSSANCTUS расплылось в сплошные янтарные полосы.

Люсьен провалился в темноту.

* * *

Хэзер очнулась от забвения. Ее голова болела. Открыв глаза, она взглянула в облачное ночное небо. Она лежала на земле — на жестком сыром гравии, судя по ощущениям. Мысли вернулись и потоком пронеслись в голове.

Свист ветра. Бьющееся стекло.