Александр Бондаренко - Вадим Негатуров

• Название: Вадим Негатуров
• Автор: Александр Бондаренко
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-235-03759-5

Книга посвящена яркой жизни и трагической судьбе Вадима Витальевича Негатурова (1959–2014) — поэта-героя, поэта-мученика, зверски убитого в Одессе украинскими националистами. Его имя стало символом мужества и стойкости, а его стихи — гимном сопротивления фашизму. Из фрагментов воспоминаний друзей, близких и коллег Вадима Негатурова складывается многогранный образ человека, влюбленного в жизнь, но готового умереть ради блага людей, писателя, наследовавшего традициям великой русской литературы, служившего своим творчеством идеалам добра, справедливости и свободы.

знак информационной продукции 16+

---

Этот приход к Богу можно почувствовать из его стихов.

Я — Божий раб. И счастлив этой долей.
Я оценен немыслимой ценой.
Уплачен за меня не наглый доллар,
Не гордый фунт, не царский «золотой».

Не за ведро каменьев драгоценных,
Не за сундук, где кожи и меха,
Не за еду я выкуплен из плена
Болезней, смерти, страха и греха.

Я искуплен Святой Христовой Кровью,
Я получил Любовь взамен оков.
Зовусь рабом… Но я не из сословья
Униженных и проклятых рабов.

Во мне Творец признал родного сына,
Хоть был я грешен и духовно слаб.
И я свободен навсегда отныне.
Но всё ж я раб… Я — добровольный раб!

Я — БОЖИЙ раб, поэтому свободен
От обстоятельств времени и мест.
Я с радостью ношу тавро Господне —
Простой нательный Православный Крест.

Тот Крест — не амулет и не эмблема,
Но знаменует жизненный этап,
Что я на всё оставшееся время —
Смиренный добровольный Божий раб.

Конечно, определенным толчком стали разного рода неприятности, случившиеся с ним практически в одно и то же время. Почти все знавшие Вадима говорят, что именно в том самом 2008 году, когда на него навалилась куча проблем, он действительно по-настоящему пришел к Богу. Всякие антропософии, эзотерики, астрологии и прочая мистика, интересовавшие его раньше, остались в далеком прошлом — теперь он, без всяких сомнений, стал истинным православным христианином.

— Мне кажется, он изначально был православным, но все-таки были у него попытки искать истину в различных восточных, иных каких-то религиях и течениях. В поисках своей веры Вадим изучил многое. Он не то чтобы сомневался в православии, он хотел копнуть глубже. Он ведь во всем хотел дойти, добраться до сути. Удовлетворял свой интерес чтением Евангелия, его толкований, и в итоге для себя определил: православие — это истинная вера. Он укрепился в своей истинной вере — и это стало смыслом его жизни, — считает Юлия, бывшая жена.

Хотя, как мы видим и понимаем — как по ее рассказам, так и по воспоминаниям других, — отношение к жизни и к людям у Вадима и раньше основывалось именно на христианских канонах. Как свидетельствует его мама, Вадим дружил со всеми окружающими его людьми — в том числе и с бывшей женой, и с ее новым мужем… Он ни про кого и никогда не мог сказать плохого слова — ни в глаза, ни за глаза. Соседи — а это, наверное, самые требовательные и взыскательные люди из нашего окружения — отмечают, что Вадим всегда был вежливым и приветливым.

Подтверждает это и дочь Вадима, Надежда:

— Папа никогда никого не осуждал — не было у него такого понятия. Он мог не принимать чье-то поведение, не соглашаться, но людей не судил. Молился за врагов своих — это, как вы понимаете, очень сложно. Старался понять других людей, стремился к этому…

— Да, конечно, он поначалу очень переживал, тяжело переносил неудачу с гостиницей и все связанные с этим материальные трудности, — рассказывает Надежда Дмитриевна. — Он был угнетен; как раз где-то в это время и семья его распалась. Тогда он ушел к нам, жили на нашу с мужем пенсию — Вадим получал буквально копейки… Но он очень хотел помогать своим детям: искал работу, устроился охранником в магазин — где до самого трагичного дня и работал. И никогда ни на что не жаловался! Так что получалось, что мы тогда все время держали пост — ели гречку, картошку, все лето делали «закрутки» с огорода…

— Очень важно, что мама поддерживала его во всем! — говорит Людмила Манина. — Ведь он начал очень строго поститься — ел только хлеб с горчицей и огурцы. Но она принимала и это, не настаивала… Вадим же очень трогательно относился к матери. Очень-очень ее берег, заботился. Всегда по несколько раз позвонит в течение дня, узнает, как дела у нее, как самочувствие…

Кстати, по некоторым рассказам мы помним, что в качестве сторожа ему приходилось подрабатывать и раньше — но, думается, если так было, то об этом могли знать только некоторые, особенно близкие друзья. Свои проблемы и неприятности Вадим вряд ли широко афишировал.

В то же самое время, как сказала его мама, рухнул и его второй брак.

— Мы прожили с ним пятнадцать лет и расстались очень по-доброму, с одновременным согласием, — вспоминает Юлия. — Как-то так получилось, что мы одновременно открыли рот и произнесли практически одни и те же слова… Несмотря на то, что мы с ним очень непросто это время прожили, надо отдать ему должное, что в нашей жизни не было ни одного случая, чтобы было не то что рукоприкладство или хотя бы ругательство, — не было ни одного уничижительного слова! Да, он мог настоять на своем, и это бывало для меня неприемлемо, больно, я обижалась и плакала, но при этом Вадим всегда помнил про честь и благородство. То есть он свою линию гнул, но никогда не опускался до того, чтобы сорваться и накричать, оскорбить — ни меня, ни детей. Никогда ничего плохого детям он не делал, даже ни одного случайного подзатыльника в сердцах не было!

Что ж, еще Елена, первая жена, назвала Негатурова «несемейным человеком». При этом все отмечали, что детей он очень любил и всячески им старался помочь, да и женщинам, как мы видели, нравился — но только семейная жизнь у него почему-то не складывалась… А может, действительно Господь определил ему в жизни иное предназначение?

Подтверждает это наше предположение и Сергей Синятинский:

— Где-то в 2004–2005 годах мы опять стали сотрудничать с Вадимом. И я постепенно замечал, что он все больше отдавался религии… Я считаю, что очень сложно совместить в себе человека, который всерьез занимается предпринимательством, и человека с таким уровнем религиозной отдачи. Он говорил о том, что готов был уйти в монастырь после того, как решил бы все свои жизненные проблемы, поставил на ноги детей. Поверьте, с таким настроением бизнес не сделаешь! Вадим со мной соглашался, что надо разделять: «Кесарево кесарю, а Богово Богу».

— Он пришел к Богу, и ему действительно стало легче, — рассказывает Надежда Дмитриевна. — Как раз с 2008 года, а может, и чуть раньше, он стал много писать. И в основном все стихи его были обращены к Богу. Он напишет, принесет. Я прочитаю, говорю: «Очень хорошо, конечно, но кушать нам это не дает». А он отвечает: «Конечно, не дает! Это для души!»

Льет с неба дождь, плывет под ноги слякоть —
Прохлада для пылающей души…
Душа грешна, ей хочется заплакать,
Но жар греха все слезы осушил…

И потому дожди как Слезы Неба
Нам посылает Милостивый Бог,
Чтоб человек, — какой бы грешник не был, —
Лишившись слез, поплакать все же мог…

Сказанное подтверждает и Екатерина из города Львова, принадлежавшая к числу новых для того времени знакомых Вадима:

— Мы познакомились, когда в его жизни была довольно сложная полоса. И вот что меня удивило: многим христианам сейчас не хватает терпения, любви к ближнему, не хватает милосердия и справедливости. Много чего не хватает из духовных ценностей, которые не приходящие. Это не покупается и не продается. Это нужно всем, каждому человеку — если он считается человеком. Не важно, кто он по национальности — русский, украинец или кто-то иной. Верующий человек должен обладать этими качествами. У Вадима Витальевича, несмотря на то, что у него такая трудная полоса в жизни была, я эти качества увидела. За это я его, как человека, очень глубоко уважала и ценила… Мы близко знали друг друга. Он бывал у нас семьей. Я не помню, чтобы он о ком-то что-то плохое сказал, чтобы он кого-то осудил. Даже в тяжелейших ситуациях. Он принимал всё как Божий Промысел и часто говорил: «Как Бог управит, как Бог усмотрит». Этот человек меня поражал своей цельностью, чистотой и искренностью своей веры, и я благодарна Господу за то, что я познакомилась с ним и его семьей. Очень их люблю!

Семья Негатуровых всегда была религиозной — насколько это было возможно при советской власти. Недаром же, как рассказывал брат Вадима — Александр, в их доме всегда отмечали Пасху и Рождество, пусть и, понятное дело, не слишком широко и шумно. В «постсоветское» время скрывать свои религиозные убеждения уже не требовалось — хоть что-то определенно хорошее!

— Семью Вадима я знаю уже лет пять и сначала познакомился не лично с ним, а с его родителями, — рассказывает священнослужитель отец Николай. — В силу своей деятельности я окормлял его маму, его отца — отец очень долго болел, у него был сахарный диабет со всякими осложнениями… Я окормлял его в течение трех или четырех лет, приезжал, исповедовал, причащал на дому, соборовал. Потом постепенно и с Вадимом познакомился… Как раз в это время у самого Вадима произошел разрыв с женой, ну и неприятности в его делах были… Тогда у него появилось совсем другое отношение к жизни, он совершенно по-иному стал всё осмысливать. Произошедшее сделало человека более возвышенным, более понимающим — думающим более о горнем, чем о земном. Хотя он очень твердо, очень принципиально придерживался своей точки зрения — даже о политическом устройстве государства, в котором жил. Всё это сполна проявилось и в его поэтическом творчестве. У него был такой склад души, что он умел всё выразить в стихотворной форме — и высказывался так, как мог, как чувствовал, как видел ситуацию. Душа, которая прошла через скорби, совершенно иначе относится к жизни. Обычно мы говорим: относится по-философски. Но если говорить с христианской позиции, то такой человек относится со страхом Божиим к каждому своему делу, к тем словам, которые он произносит, к ближним, которые его окружают. У Вадима это выразилось в перемене всего образа жизни…