Михаил Петров - В дни войны и мира

• Название: В дни войны и мира
• Автор: Михаил Петров
• Издательство: Воениздат
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1982

Автор с 1937 года служил в Комитете Обороны при СНК СССР. В годы Великой Отечественной войны в должности адъютанта и офицера связи при главнокомандующем Северо-Западным направлением, представителе Ставки ВГК находился в действующей армии на Ленинградском и Волховском фронтах, в Крыму. В послевоенное время продолжал службу в аппарате Генерального штаба Советских Вооруженных Сил. В своих воспоминаниях рассказывает о встречах и совместной работе с Маршалами Советского Союза К. Е. Ворошиловым. Р. Я. Малиновским и другими видными советскими военачальниками.

---

В дни войны и мира Петров Михаил Иванович

Глава первая. Неожиданное назначение

У быстротечного времени немало измерений. Мне же, вспоминая теперь свою комсомольскую юность, нелегкую, но до боли дорогую, как, впрочем, наверное, и у всех моих сверстников, поневоле приходится применять такую величину его измерения, как десятилетие. Да, немало десятков весен миновало с той поры! И все же в памяти довольно четко сохранились многие события тех далеких лет. Еще бы! Ведь это были годы мечтаний, мужания и напряженного труда.

Вспоминаю свою работу на лесозаготовках, учение на воднотранспортном отделении Малмыжского леспромуча, сплав по рекам Шабанке, Вятке, Каме и Волге, затем снова короткую учебу в Поволжском лесотехническом институте, которая была прервана работой в марийском областном «Автодоре». А с февраля 1936 года у меня, внука бурлака и сына лоцмана лесосплава, начался новый этап в жизни: я стал курсантом Ярославского военно-хозяйственного училища.

Итак, 1936 год я считаю началом своей военной биографии. Ее мне заботливо помогали выписывать первый командир отделения Соловьев, старшина роты Тираспольский, комвзвода Филатов и ротный Решетников. Много добрых семян посеяли в мою душу преподаватели Васильцов и Литвинов, полковой комиссар Лазарев, комбриг Михайлов и другие — щедрые сердцем люди, вдумчивые воспитатели. Это при их непосредственной помощи мы, курсанты, готовили себя к будущей многотрудной командирской деятельности.

Не погрешу против истины, если скажу, что тогда и я, и многие другие мои однокурсники просто были одержимы мечтой поехать после выпуска служить в «край далекий, но нашенский» — на Дальний Восток. И когда готовились к выпускным экзаменам, то тешили себя надеждой на исполнение именно этого своего желания.

Но все повернулось по-иному. Перед выпуском нам, курсантам Александру Рудакову, Александру Буину и мне, был преподнесен сюрприз. Нас троих вызвали в строевой отдел училища и объявили, что мы… направлены на работу в Комитет Обороны при Совете Народных Комиссаров СССР.

В Комитет Обороны мы явились 1 сентября 1937 года. Как говорится, с первым школьным звонком. И так же, как первоклассники, испытывали некоторую робость. Ведь для нас все здесь было новым и непривычным.

На комсомольский учет нас поставили в комитете ВЛКСМ Управления делами Совета Народных Комиссаров СССР. В этой связи вспоминаются первые собрания, на которых мы присутствовали. В нашей организации были в основном молодые работницы из отделов обслуживания, несколько гражданских ребят да мы, трое лейтенантов. Но какой круг вопросов мы поднимали! Каждое собрание здесь служило хорошей школой, проверкой на принципиальность, честность и гражданственность. Молодые люди, едва ли не вчера пришедшие в госаппарат от станка, трактора или из учебного заведения, оценивали повседневные личные и общественные дела по большому счету.

У руководства комсомольским коллективом стояли тогда такие опытные вожаки молодежи, как Миша Смиртюков (ныне М. С. Смиртюков — Герой Социалистического Труда, Управляющий делами Совета Министров СССР), Наташа Кутилина и другие. Обладая развитым чувством ответственности за порученное им дело, высокой личной дисциплинированностью, они и нас приучали к этому.сс-20

* * *

Итак, жаркие споры на комсомольских собраниях, посвящение в секреты еще новой для нас работы, молодежные маевки и военизированные походы — все было для нас, повторяю, хорошей школой. Больше того, мы видели, что в большом и слаженном коллективе госаппарата существуют и развиваются добрые традиции преемственности. Старшие товарищи, требовательные и чуткие, умудренные большим жизненным и политическим опытом, щедро передавали молодежи свои знания и навыки. Я и по сей день с огромной благодарностью вспоминаю Василия Павловича Корнилова и Николая Андреевича Шабельника. Помнятся их неназойливые, но поучительные напоминания о том, что все мы — люди государственные, что нам совестью и долгом определено по-государственному относиться к любому заданию.

Нас, молодых лейтенантов, кроме служебных приобщали еще и к общественным делам. А их, этих дел, особенно прибавилось в конце 1937 года, когда страна начала готовиться к первым выборам в Верховный Совет СССР. Нам давались задания выступать с беседами перед избирателями Ленинского района столицы. Выезжали мы и в колхозы Можайского района.

А вскоре мы стали получать постоянные поручения. Меня, например, избрали заместителем секретаря комитета ВЛКСМ Управления делами СНК и обязали вести сектор оборонно-массовой работы. Так, одновременно осваивая свои и служебные, и комсомольские обязанности, мы утрачивали робость новичков, обретали уверенность в своих силах.

Уже в те годы проглядывались алчные устремления гитлеровской Германии к захвату территорий других государств, была видна ее активная подготовка к войне. Кроме того, грозовые тучи сгущались и на наших восточных границах. Это понималось и трезво оценивалось партией большевиков и Советским правительством. И делалось все возможное для отпора агрессору, для создания сильного экономического и военного потенциала страны.

Эти усилия партии и правительства видны хотя бы, из тех решений, что принимались в Комитете Обороны при СНК СССР. А на его аппарат возлагались исключительно ответственные задачи. Комитет Обороны, например, держал связь с Наркоматом обороны, военными и промышленными наркоматами и ведомствами. Словом, ритм нашей службы и жизни был не только четким, но и довольно напряженным.

Работать приходилось помногу. Обычно на службу мы приходили к 10 часам утра, а уходили почти всегда с новой зарей.

Мне по роду служебных обязанностей (сначала секретаря, а затем и старшего секретаря) часто приходилось действовать в контакте с секретариатами А. И. Микояна, В. Я. Чубаря и других партийных и советских деятелей. И вот однажды (дело было поздно вечером), проходя по коридору, который вел к кабинету Председателя СНК СССР, я неожиданно увидел идущих мне навстречу членов Политбюро ЦК ВКП(б). Вместе с И. В. Сталиным шли К. Е. Ворошилов, А. И. Микоян… Понятное дело, вначале я оробел. Но тут же, взяв себя в руки, встал по стойке «смирно», держа равнение на Сталина. Тот, приблизившись, слегка приподнял руку и с улыбкой поприветствовал стушевавшегося лейтенанта. Так впервые Я увидел Иосифа Виссарионовича.

Мы, комсомольцы Управления делами СНК, умели не только хорошо работать, но и выкраивать из довольно скромного, как уже говорилось, бюджета свободного времени те считанные часы, которые без остатка отдавались культурному отдыху. Так, по мере возможности устраивались коллективные выходы: в театры или кино. А затем мы горячо спорили о новых направлениях в искусстве, традициях, личных вкусах. К общему мнению подчас и не приходили. Но споры давали богатейшую пищу для размышлений.

Нередко свои выходные дни посвящали и оборонно-массовой работе. А для этого были большие возможности. Комендатурой Московского Кремля, например, нам предоставлялся первоклассный стрелковый тир. Туда кроме нас, ребят, ходили и девушки. И надо заметить, что иные из них, такие, как Клава Карпейчик, Татьяна Нахалова, Соня Иванова, Ася Есипова, Клава Антонова, Валя Морозова и другие подчас давали нам сто очков вперед, показывая отменные результаты. Короче говоря, они по праву носили почетный по тем временам значок «Ворошиловский стрелок».

Но оборонно-массовая работа у нас, вполне понятно, не ограничивалась только стрелковой подготовкой. По решению нашего комитета комсомола на Тушинском аэродроме неоднократно организовывались и учебные, так называемые «провозные», полеты на самолетах У-2. В этой связи мне особенно запомнился мой первый полет. Ибо из-за бесшабашного удальства все чуть не кончилось трагически. Дело в том, что, сев во вторую кабину, я не счел нужным укрепиться привязными ремнями. Рассчитывал на полет по прямой. А летчик решил, очевидно, испытать мой вестибулярный аппарат, поэтому, набрав высоту, начал закладывать крутые виражи. Мои громкие испуганные крики из-за шума мотора до него не доходили, пилот увлеченно продолжал свои «испытания». Ну а я (и откуда только такая цепкость взялась!), намертво стиснув в руках концы привязных ремней, ждал, когда полет наконец завершится…

И еще помню, что, когда пилот посадил самолет и обернулся, лицо его побелело. Увидев мои буквально прикипевшие к концам ремней руки, он все понял…

В зимнее время у нас часто устраивались лыжные переходы. Для мужчин — на дистанцию 45 километров, для женщин — около 20. Помнится, первый такой переход мы решили провести без тренировки. «А что, — шумели самые задорные, — мы да не сможем?! Даешь переход!»