Стивен Бакстер - Эволюция

• Название: Эволюция
• Автор: Стивен Бакстер
• Жанр: Научная Фантастика

Сага об удивительных приключениях генов и их носителей. Действие романа разворачивается на просторах пространства, времени, в джунглях, тундрах, океанах и на ветвях генеалогических деревьев приматов и их соседей по планете. Отталкиваясь от современных палеонтологических знаний, смелых и порой неоднозначных теорий, Стивен Бакстер прослеживает возникновение и развитие видов начиная с эпохи динозавров и заканчивая далёким гипотетическим будущим.

---

В основе этого процесса не лежало никакого замысла — ни единой мысли об усовершенствовании, о какой-то конечной цели. Всё происходящее сводилось к тому, что каждый организм боролся, чтобы сохранить себя, своё потомство и свою семью. Но из-за того, что среда обитания медленно изменялась, то же самое делал вид, населявший её, посредством непрекращающегося отбора. Этот процесс двигала вперёд не жизнь, а смерть: шло устранение не слишком хорошо приспособленных, происходило бесконечное отбрасывание неподходящих возможностей. Но потенциал пока ещё необозримого будущего вовсе не был утешением для тех, кто выжил в ходе беспрестанного отбора.

Многие из адапид стали слишком специализированными. Это комфортное потепление, охватившее всю планету, не могло продолжаться вечно. В будущем, в более холодные времена, когда леса перестали быть сплошными, а сезонные изменения стали более явными, быть разборчивым в еде окажется уже не настолько хорошо. Последует вымирание, как всегда бывало в таких случаях.

Тем временем брат и сестра не нашли среди этой кучи видов экзотичных приматов ни одного сородича.

Изучая полог леса, Нот обнаружил растение со стручковидными плодами, своего рода горох. Он раскрыл несколько стручков и позволил сестре поесть.

Существо вроде муравьеда метровой длины приблизилось к столбовидному гнезду муравьёв. Оно свалило гнездо, орудуя мощными передними лапами и плечевыми мускулами. Оно словно работало киркой — всё его усилие было сконцентрировано в одной точке, на кончике сильно согнутого среднего пальца. На поверхность земли вылезла целая армия муравьёв — они были огромного размера, каждый почти десять сантиметров длиной — и муравьед быстро глотал их с помощью своего длинного липкого языка, пока солдаты не успели объединиться для обороны гнезда. Муравьед был потомком южноамериканской группы животных, и перебрался сюда по временным сухопутным мостам много поколений назад.

Нот и Правая с любопытством наблюдали эту сцену. Но, пока Нот следил за муравьедом, его неосознанно грызло беспокойство.

Он пытался накормить их обоих, снабдить их хвосты запасом жира на зиму, который позволит им пережить долгие месяцы предстоящей спячки. Это просто предписывала его врождённая программа. Но они питались недостаточно хорошо. Лишённый поддержки стаи, он должен был тратить слишком много времени, следя за приближением хищников.

Он смог бы вернуться. Как и все представители его вида — самцы подвижнее оседлых самок — он отслеживал своё положение в пространстве путём точного подсчёта, сводя вместе данные по времени, месту и углу падения солнечного света. Эта способность помогала ему искать удалённые друг от друга источники пищи и воды. Если бы ему было нужно, Нот смог бы найти обратный путь «домой», к зарослям деревьев, которые были центром владений его стаи. Но он ни разу не услышал узнаваемую мелодичную песню своей стаи; зачаточные механизмы принятия решений предписывали ему продолжать искать стаю, которая сможет принять его самого и его сестру.

Тем временем, хотя солнце всё ещё описывало бесконечные круги над горизонтом, значительная часть дневного света окрашивалась красным закатным оттенком, а в подлеске на нижней стороне листьев папоротника появились бурые споры. Начиналась осень. А потом придёт зима. Они не доедали, а время подходило к концу.

Правая страдала от нервного истощения — у неё это бывало часто. Она бросила стручки с горошинами и сжалась в комок, раскачиваясь и тихо плача, закрыв ладонями своё маленькое личико. Нот взял её на руки и отнёс на изогнутую крюком ветку, где начал обыскивать её. Он тщательно обрабатывал редкую шерсть на её спине, шее, голове и животе, удаляя грязь, кусочки листьев и высохшие фекалии, распутывая катышки и выбирая паразитов, которые делали попытки пировать на её молодой коже.

Правая быстро успокоилась. Смесь удовольствия, внимания и небольшой боли во время обыскивания наполнила её нервную систему эндорфинами — естественными опиатами её тела. Пока она не стала старше, она буквально наслаждалась этим поскрёбыванием, доставляющим ей удовольствие — и её брату это тоже нравилось. Нот ужасно скучал по сильному пощипыванию заботливых пальцев взрослых зверей на своей спине.

Но волнение Нота за неё лежало на таком глубинном уровне, которого он сам не мог понять.

Озадачивающая грусть Правой служила определённой цели. Для неё самой это был сигнал, что она перенесла потерю, что в её мире была пустота, которую она должна была заполнить. И, хотя Нот был неспособен выказывать истинное сочувствие — если ты действительно не понимаешь, что у других людей есть сознание, мысли и чувства, похожие на твои собственные, то ты, возможно, не сможешь проявлять чуткость — знаки печали сестры всё равно вызвали в нём что-то вроде желания защитить её. Он хотел исправить мир для своей сестры: инстинкт, требующий помочь сироте, имел очень глубокие корни.

Но в конечном счёте всеохватная печаль снижала способность к адаптации. Если бы Правая оказалась неспособной оправиться, в итоге он всё равно ничем не смог бы ей помочь. Ему пришлось бы бросить её, и тогда она, несомненно, умерла бы.

Один день сменял другой, и солнце в самой низкой точке своего пути по небу начало заходить за южный горизонт. Сначала короткие ночи напоминали сумерки, и в ясные ночи высокое небо было подёрнуто пурпурно-красной завесой света. Но отлучки солнца за горизонт быстро становились всё длиннее, а время, когда звёзды сияли в синей бездне — всё дольше. Скоро в полярный лес вернётся истинная тьма.

Погода быстро стала холоднее и суше. Теперь дожди шли редко, и в иные дни тепло солнца едва могло просочиться сквозь затяжные туманы. Многие птицы, населяющие полог леса, уже улетели; стая за стаей они пролетали в небе, направляясь в более тёплые земли на юге, провожаемые непонимающими взглядами приматов.

Нот исхудал, его шерсть взъерошилась, а сны были полны сверкающих зубов и острых когтей, видений останков его сестры, пожираемой гигантскими пастями.

Теперь их самой большой проблемой была жажда. Последний дождь был так давно, что верхушки деревьев начали усыхать. И с деревьев уже начали опадать последние увядшие и побуревшие листья. Вскоре Ноту пришлось довольствоваться слизыванием холодной росы с коры по утрам.

В конце концов, гонимые жаждой, брат и сестра начали искать воду на земле. Около ближайшего большого озера они быстро спустились с дерева, оставаясь начеку.

Направляясь к воде, приматы прокрались мимо пары существ, напоминавших миниатюрного оленя. Эти быстрые одиночные бегуны размером с мелкую собаку, с длинным, касающимся земли хвостом, щипали листья и поедали упавшие плоды; они были предками богатой видами группы парнокопытных, в которую однажды будут входить свиньи, овцы, коровы, северные олени, антилопы, жирафы и верблюды. Правая вспугнула лягушку, которая ускакала, протестующе квакая. Она отпрянула и опасливо наблюдала за этим странным существом. Вскоре они увидели ещё больше земноводных — лягушек, жаб и саламандр. В кустах стаями сидели птицы, и их пронзительные крики наполняли сырой воздух.

У Нота было тревожное чувство. На берегу толпились животные: Нот и Правая были не единственными существами, которые страдали от жажды в этих дрожащих от холода джунглях.

Мимо пробежало существо метровой длины, похожее на длиннохвостого кенгуру; это был лептиктидиум, охотник на мелких животных и насекомых. Исследуя землю своим подвижным носом, он побеспокоил фолидоцеркуса, щетинистого предка ежей, который с негодованием ускакал от него, словно кролик. Также здесь было держащееся тесной группой стадо лошадей. Они были крошками: не выше терьера, но с лошадиными головами изящной формы. Эти изящные маленькие существа робко двигались в подлеске. Они шли, опираясь на подушечки пальцев, как кошки, а на каждой ноге у них было по несколько пальцев с копытцами. Их род появился в Африке всего лишь несколько миллионов лет назад. Резкое рычание нетерпеливого хищника напугало маленьких лошадей и заставило их броситься бежать.

Два примата осторожно пробирались сквозь эту экзотическую толпу, двигаясь перебежками, замирая и снова бросаясь вперёд.

Поверхность самой воды была неподвижной, усеянной спутанной растительностью, мёртвым тростником и цветными пятнами водорослей. В некоторых местах уже образовались тонкие корочки льда. Но по открытой воде бродили водяные птицы — предки фламинго и шилоклювок, а на поверхности вяло раскинулись огромные кувшинки.

Над открытой водой на шёлковой нити висел паук, и летали огромные муравьи, каждый длиной с ладонь человека, которые собирались основать новые гнёзда. Сквозь этот рой насекомых, хлопая крыльями, летала семья изящных летучих мышей. Недавнее творение эволюции, новые летучие млекопитающие, похожие размерами и хрупкостью на бумажного змея, хватали насекомых зубами. Примитивная костистая рыба плеснула по поверхности воды и проглотила воздушную добычу; то же самое сделал и извивающийся угорь.