Рэки Кавахара - Ускоренный мир 6: Жрица очищающего огня

• Название: Ускоренный мир 6: Жрица очищающего огня
• Автор: Рэки Кавахара
• Жанр: Киберпанк
• Год: 2010
• ISBN: 978-4048689694

Серебряные крылья, на которые возложен полёт Легиона Черноснежки «Нега Небьюлас», попытались подрезать. В ходе битвы с таинственной организацией «Общество Исследования Ускорения» Харуюки был заражён неожиданно пробудившейся Бронёй Бедствия. Ему всё ещё не удалось избавиться от этого проклятия.

Оценив серьёзность положения, Семь Монохромных Королей созывают «Конференцию Семи Королей» — высшего органа Ускоренного Мира, ответственного за принятие решений. В итоге по Сильвер Кроу достигается решение: он должен «очиститься», а именно, полностью избавиться от Усиливающего Снаряжения. В случае неудачи остальные Короли объявят его преступником и де-факто изгонят из Ускоренного Мира.

Ключ к сильнейшему из Очищений, способному развеять проклятие, находится у аватара, запертого на неограниченном поле в совершенно неожиданном месте…

В Ускоренном Мире над Харуюки нависла смертельная угроза. Но в реальном мире он почему-то находит общий язык с девочкой-четвероклассницей, с которой знакомится во время работы в комитете по уходу за животными…

---

От одного её вида на душе становилось так свежо, что Харуюки даже забыл о душной погоде сезона дождей, продолжая стоять столбом и не отрывая от неё взгляда. Наконец, он заметил, что девочка смотрела на него в ожидании ответа. Тут-то он и вспомнил, что даже не поздоровался с ней.

Полный решимости исправить недоразумение, Харуюки отчего-то решил, что и ему следует поприветствовать её в чате. Он быстро вызвал виртуальную клавиатуру и уже потянулся к ней пальцами, как вспомнил, что всё ещё держал в руках щётку и шланг. В спешке положив их на землю, он потянулся пальцами обратно, но тут заметил, что в окне уже появилась новая строчка.

«UI> Вы можете отвечать мне голосом.»

— А-а… х-хорошо… — обронил Харуюки, все еще держа руки перед собой.

Ситуация становилась всё непонятнее и непонятнее. Почему эта девочка говорила через окно чата? Что за «просьбу» она имела в виду? Наконец, что она, младшеклассница, делала в другой школе, на этом самом месте? Единственное, что Харуюки успел понять — смысл символов «UI>», с которых начинались ее реплики. По всей видимости, это её никнейм, произошедший от сокращения её имени с «Утай» до «Уи».

Не найдя ничего лучше, Харуюки занёс правую руку за голову и почесал затылок. Хотя мысли и пытались сбить его с толку, он продолжал говорить:

— А-а, э-э… будем знакомы. Я — Арита Харуюки… из второго класса средней школы Умесато, председатель комитета по уходу за животными… правда, я стал им только сегодня.

Ответ пришел незамедлительно.

«UI> Да, нам известно о том, что Ваш комитет по уходу был образован только сегодня», — быстро пронёсся перед глазами текст.

— Э, п-правда? Откуда ты знаешь? И… почему это вдруг ваша школа решила послать нам помощника?..

«UI> Потому что Ваш комитет с самого начала был основан по запросу начального крыла академии Мацуноги, которому была нужна помощь.»

— Что? С-серьёзно?!

На удивление спокойная девочка, заметив ошарашенность Харуюки, начала ловко водить пальцами по клавиатуре, резюмируя произошедшее.

Средняя школа Умесато, расположенная в районе Сугинами, была частной школой. Но при этом она не была самостоятельным юридическим лицом, и принадлежала компании, базировавшейся в Синдзюку. Помимо Умесато, эта компания владела и другой школой, расположенной в Сугинами. Это и была та академия Мацуноги, о которой говорила Синомия Утай. В отличие от Умесато, это была школа для девочек, к тому же дающая полное среднее образование с первого по двенадцатый классы.

Школе Умесато было уже почти 30 лет, но ей далеко было до Мацуноги, в этом году отмечавшей свое 95-летие. Другими словами, «школа юных леди». Но падение рождаемости ударило и по ней, и именно из-за этого десять лет назад она была продана своему нынешнему хозяину. Новый владелец пытался исправить её положение умеренными мерами, но их оказалось недостаточно, и этим летом часть территории школы была продана. На доходы от продажи собирались построить новый корпус для 1–9 классов.

Естественно, родители, отдавшие детей в «традиционную» школу, пытались сопротивляться этому решению, но против постановлений акционерного общества, владеющего школой, пойти было невозможно. В итоге решение стало окончательным, и старый корпус начального крыла должны снести сразу после окончания первой четверти.

При этом большинство школьников с радостью встретило новость о переселении в новый корпус. В новом здании должны установить современную высокоскоростную сеть, а обучение обещали перевести на рельсы электронного образования, уже испытанного в Умесато. Но всё это не отменяло того факта, что продажа земли уменьшала площадь школы, а значит, без потерь перенести всё имущество в новый корпус невозможно. И одной из вещей, принявших на себя удар, стал именно старый живой уголок начального крыла академии Мацуноги.

«UI> Естественно, я тоже протестовала, пыталась обращаться и к учителям, и к владельцам. Ведь комитет по уходу за животными — это не только школьники, но и сами животные. И если школьников ещё можно определить в другие комитеты, то куда девать самих животных? Но каждый раз от владельцев приходил лишь один и тот же ответ: «Мы примем надлежащие законные меры по отношению к школьным животным». Другими словами, они собирались их убить.»

Прочитав этот текст и осознав смысл, стоявший за бездушными буквами, Харуюки рефлекторно воскликнул: «Не может быть!»

Конечно, он понимал, что компания должна беспокоиться о стоимости своих акций и действовать для своего же блага, но убийство школьных животных из-за ликвидации живого уголка — это чересчур. Трудно даже представить глубину шока детей, которые долгое время ухаживали за ними. Это сравни… сравни…

Полные негодования мысли Харуюки словно врезались в бетонную стену.

Он вдруг представил себя на месте менеджмента компании, который вынужден признать, что в условиях сократившейся площади содержать живой уголок не получится. Естественно, первой гуманной мыслью было бы раздать животных детям, но многим животным нужна как страстная любовь владельца, так и соответствующая среда обитания. Выпустить же животных на волю не просто невозможно, но и вообще противозаконно.

Харуюки прикусил губу и стих. Девочка с красивым старомодным именем Утай немного обеспокоенно посмотрела на него и вновь взмахнула пальцами, посылая в его сторону новый текст:

«UI> Пожалуйста, не переживайте так. Ни одно животное ещё не успело пострадать.»

— А? П… правда? Слава богу… — Харуюки с облегчением вздохнул. Пальцы Утай продолжали плясать в воздухе.

«UI> Семерых цыплят мы отдали Саяме — они деревенская семья, и у них есть двор, где они держат птицу. Двум кроликам мы подыскали надёжные руки внутри города. Осталась… только одна зверушка, которой мы по определенной причине не можем искать новых хозяев.»

— Не… «можем» искать? Не «не смогли», а именно «не можем»?..

Утай кивнула в ответ. Волосы, скреплённые белой лентой, слегка качнулись. Они были собраны скорее не в хвост, а в ту причёску, которую носили девочки в семьях самураев (или, по крайней мере, так в этом их убеждали реконструкторы).

По её лицу, отдававшему таким же японским духом, на мгновение проскочила задумчивость, а затем маленькие пальчики вновь забегали по виртуальной клавиатуре. Удивительно, но в течение всего их необычного разговора девочка ещё не сделала ни единой ошибки, а кроме того, употребляла в своей речи взрослые слова.

«UI> Из-за довольно сложных обстоятельств получилось так, что его могу кормить только я. Однажды я пыталась доверить их кормёжку коллегам по комитету, но животное ничего не ело и сильно истощало… подробности я расскажу завтра, когда приведу его сюда, но из-за этих обстоятельств возникла необходимость поиска такого места, которое я смогу посещать каждый день.»

— Я… ясно… — ответил Харуюки, начиная понимать происходящее. Говорил он при этом раза в три медленнее, чем печатала Утай. — А затем ты узнала, что у родственной вам Умесато есть свободный загон для животных, поэтому ты попросила нас о помощи. В результате у нас тоже был образован комитет по уходу за животными, но поскольку члены этого комитета будут заниматься, в основном, не уходом за животными, а уборкой, то и собрали для него всего трёх человек… я правильно говорю?..

«UI> Правильно. Ещё раз прошу прощения за неудобства.»

— Да нет, ничего страшного… я просто удивлён, как наша школа так просто согласилась. Нехорошо так говорить, но у нас далеко не самая дружелюбная администрация… и мне всегда казалось, что они не будут брать на себя излишнюю работу…

«Если они согласились принять на постой животных из другой, пусть и родственной, школы, то почему они так не беспокоились обо мне в первом классе, когда меня так страшно гнобили?» — проговорил он в своей голове, но вслух эти слова сказать, естественно, не мог. Но Утай словно прочитала эти мысли и в ответ сказ… написала:

«UI> Прошу прощения, но здесь ситуация тоже немного запутанная… у меня есть человек в Вашем школьном совете, и обстоятельства благодаря этому сложились в мою пользу.»

— А-а, понятно.

И ему действительно было понятно. Конечно, в Мацуноги обычно оставались надолго, на все 12 классов, но школьники Умесато в среднем были сильнее академически, и родители, желающие отправить своих детей в более престижную старшую школу, пользовались родственностью этих школ и переводили своих детей. Харуюки лично слышал о таких случаях, и поэтому ничуть не удивился тому, что у Утай были знакомые, учащиеся в его школе.

Услышав, вернее, прочитав всё, что написала Утай, Харуюки, наконец, понял, почему он вдруг оказался в комитете по уходу за животными. Причина была в том, что у родственной академии Мацуноги ликвидировался их комитет по уходу за животными. А он, в свою очередь, ликвидировался из-за мер, принятых менеджментом школы. А они, в свою очередь были приняты из-за непрекращающихся проблем с рождаемостью в стране. Иными словами, «виновато общество». Хотя, в том, что Харуюки стал председателем комитета и потратил столько времени на самостоятельную уборку, виноват был лично он.