Александр Полежаев - Стихотворения и поэмы

• Название: Стихотворения и поэмы
• Автор: Александр Полежаев
• Издательство: Советский писатель
• Жанр: Поэзия
• Год: 1987

По охвату стихотворного наследия видного поэта пушкинской эпохи А. И. Полежаева (1804—1838) настоящее издание приближается к полному собр. стихотворений — за пределами книги осталось несколько малозначительных произведений. Материал в издании распределен по четырем рубрикам (всюду с хронологической последовательностью в расположении произведений): 1) Стихотворения. 2) Поэмы и повести в стихах. 3) Переводы. 4) Приложение. Имеется раздел «Варианты»

---

126. Воспоминания детства

Мне было восемь лет, когда Наполеон
Однажды пробегал народный Пантеон.
Чтоб видеть мужа битв, увенчанного славой,
От глаз моей родной укрылся я лукаво,
Как молодой птенец от материнских крыл.
Герой уже давно мой ум воспламенил:
Мне чудились его сраженья и победы.
Младенец, заводил я пылкие беседы
О подвигах мечей под заревом огня;
И мать моя в толпе страшилась за меня.
И между тем, когда властитель знаменитый
Явился, окружен блистательною свитой,
И дети робкие шептали матерям:
«Ужели это он, столь грозный королям?» —
Непостижимый страх, невольный и священный,
Внезапно оковал мой дух воспламененный.
Ни шум народных волн, рассыпанных за ним,
Подобно спутникам за солнцем золотым,
Ни шляпа ветхая, светлей короны славной,
Мелькавшая в толпах на голове державной,
Ни сонмы данников, читавших приговор
На иглах золотых его гремучих шпор,
Ни эти старые, седые гренадеры,
Колонны твердые его великой сферы,
Безмолвные с трудом, при кликах торжества,
Как будто пред лицом земного божества,
Ни этот пышный град коленопреклоненный,
Лишь думой о любви к отчизне оживленный,
Ни этот звучный хор — великий гимн побед:
«Спасем и сохраним империю от бед!» —
Ни всё великое, печатью вдохновенья
Вонзенное в сердца, исполненные рвенья
К отчизне и к нему, могло меня сразить,
Наполнить грудь мою каким-то исступленьем,—
О нет, о нет, с другим, живейшим впечатленьем
Торжественного дня я вышел из толпы!
Я помню этот миг: муж славы и судьбы,
Скучая торжеством, как жертвой бесполезной,
Прошел суров и нем, как полубог железный!
И вечером, когда упал уже с отца
Воинственный доспех старинного бойца,—
Играя золотым, блестящим эполетом,
Я робко предложил вопрос ему об этом
Возвышенном челе, объятом тишиной;
Отец не отвечал, поникнув головой.
Но часто наша мысль волною разноцветной
Струится в памяти, и след ее заветный,
В волнении страстей, в бездейственной тиши,
Врезается, как тень, во глубину души.
Однажды вечером, под солнечным закатом,
Когда по небесам, сияющая златом,
Роскошно разлилась вечерняя заря,
Как чистый фимиам небесного царя,
Вдали от суеты столицы раскаленной,
Отец увлек меня на холм уединенный,
И там пленялись мы надзвездной красотой,—
Я снова был объят знакомою мечтой…
И с грустию в душе, как зеркало прозрачной,
Невинно повторил вопрос мой неудачный:
«Скажи, — я говорил, — скажи мне, отчего
Посланник божества, владыка, царь всего,
Герой Наполеон, унылый и печальный,
Мелькал среди толпы, как факел погребальный?»
Тогда, мое чело открытое обняв,
На дальний небосклон с улыбкой показав,
«Мой сын, — ответил он, — не думай, что немая
Холодная земля — как масса гробовая,
Бесплодна и мертва! О, верь! Живет она,
Как воздух и огонь, как бурная волна!
Всё дышит бытием в груди ее могучей
И движется, как вихрь молниеносной тучи,
Когда она висит, сурова и грозна!
Растений и плодов златые семена
И днем и по ночам, как змеи молодые,
Пронзают ей лицо и ребра вековые,
Вокруг ее сосцов вращаются, кипят
И миллионом уст их, жадные, суша́т!
Внутри ее горит неугасимый пламень:
То образует он неоцененный камень,
То влагу обратит в пленительный кристалл,
То, в мраке растопив блистательный металл,
Порою разольет рекою многоцветной
Его над головой неодолимой Этны!..
И, мать великая бесчувственных сынов,
Для них она всегда под бременем трудов.
Под ризою ночей, как гении свободы,
Струятся из нее целительные воды,—
И обнимает всё десницею своей
Она — и плющ, и кедр, и нивы, и людей!
Смотри же: всё на ней прекрасно и спокойно.
Не может ей вредить ни вихрь, ни пламень знойный.
Румяные плоды вокруг ее чела!
Всё тихо, но меж тем, когда пучина зла
В ее груди таится и не плещет,
Быть может, тысяча рабов трепещет,
И нивы злачные без цвета и одежд
Предстанут пред лицо обманутых надежд!..
Так действует душа глубокая поэта,
Когда, холодная и мертвая для света,
Творит она свой мир, как мощный ураган.
Так воин в тишине обдумывает план.
Их грудь напоена зиждительною лавой,
Которая зажжет зарницей величавой
В определенный час пространный небосклон.
Но час еще далек! Таков Наполеон,
Одевший рамена державной багряницей,
Влекущий за своей победной колесницей
Народы и царей на поприще войны,—
Безмолвны перед ним великие страны!
И что же? Удручен таинственною думой,
Ты видел, он прошел безмолвный и угрюмый,—
Быть может, о мой сын, давно его чело
Грядущие судьбы из мрака извлекло!
Быть может, мыслию пророческой томимый,
Полсвета подарил он Франции любимой
И зрит уже Берлин, и Вену, и Милан,
И Лондон, и Мадрид, и древний Ватикан,
Несущие к нему торжественные дани.
Закон и меч в его непобедимой длани!
Колеблется земля под тронами царей,
И между ними вдруг глава богатырей,
Закованный в броню, как призрак Оссиана,
Вселенной предстает с державой Карломана,
И между тем, когда в уме его растет
Великих подвигов грядущий перио́д,
Несметные толпы бойцов неустрашимых
Рождаются, идут в рядах неодолимых.
Конскрипт, охотник — всё подъемлется, шумит,
Призывный барабан пред ставками гремит,
Железом, бронзою все площади покрыты,
На верфи исполин колеблется маститый,
Ядро покоится в убийственном жерле,
И флоты на морях, и войско на земле!
Его стихия — гром, военная тревога,
И, может быть, в душе земного полубога,
В таинственной душе, сокрытой от людей,
Создался новый мир из солнечных лучей».
В другие времена, увенчанного славой,
Как Цезаря, в стенах столицы величавой
Увидел я опять избранного судьбой!..
Пророчество отца уж не было мечтой:
Как прежде, перед ним курились фимиамы,
Но думы грозные и замысел упрямый
Виднелись на его возвышенном челе,
Как черные пары на зе́ркальном стекле;
За ним текли его когорты, легионы,
Сто золотых орлов, развитые знамена,
Огромные уста орудий боевых
Тянулись посреди широких мостовых,
Сурово преклонясь на тяжкие лафеты,
Но скоро дивный блеск таинственной кометы
Исчез и потонул в блистательной пыли.
Наполеон прошел… И между тем вдали
При имени его, стократно повторенном
И пушками в толпах народа разнесенном,
Гремел, не умолкал язык колоколов,
Сливаясь с тысячью приветных голосов,
И громко славила великая столица
В то время своего великого любимца!..

16—17 июня 1837

ИЗ ДЕЛАВИНЯ

127. Троянки Кантата

Ἄλλ ὦ τῶν χαλχεγχέων Τρώων

Ἄλοχοι μέλεαι,

Καὶ χοῦραι δύσνυμφοι,

Τύϕεται Ἴλὶον αἶάζωμεν.[116]

Еврипид

Троянки пленные на бреге Симонса
             Страдальческой толпой
Воспоминали дни беспечности святой,
Которые для них так быстро пронеслися.
             С слезами на очах,
       С челом, увядшим от печали,
Они на Илион разрушенный взирали,
И грусть их излилась в унылых голосах.

Хор
Отечество рабов, погибшая держава,
       Исчез твой блеск, померкла слава!

Троянка
Царей соседственных надежда и оплот,
Как часто Илион был верной их защитой!
             Бесчисленный народ,
Как волны, наполнял сей город знаменитый;
       Полет губительный веков
Коснуться не дерзал его огромных башен;
Возникший из земли велением богов,
       Верхами храмов и дворцов
Касался он, как полубог бесстрашен,
Обители твоих божественных творцов.

Другая
       И пятьдесят сынов — честь Трои —
Сидели на пиру у доброго отца,
И старец изливал веселие в сердца
       И верил в счастие земное,
       Не видя счастию конца!

Другая
       Надежда царственного дома,
       О Гектор, ты приемлешь щит;
       Железом грудь твоя блестит;
       Перо с тяжелого шелома
       Чело высокое сенит.
       Перед Гекубой устрашенной
       На играх меч твой засверкал,
       И лавр победный увенчал
       Твою главу, непобежденный.
       Прими, Гекуба, сей венок,
       Надежды радостной залог,
       Из рук любимого героя…
       Увы, преступный сын и брат
       Вновь обнажат его булат…
Но игры грозные тогда увидит Троя!

Юная дева
       Так Поликсена молодым
       Своим подругам говорила:
«Для нас весна под небом голубым
       Благоухание разлила;
       Для нас и игры и цветы…»
       Увы, она не говорила:
«На этих берегах, где в блеске красоты
       Цвету я жизнью безмятежной,
Оплачут жребий мой жестокий, неизбежный!»
       Своим подругам никогда
             Она не говорила:
«Я кровью орошу прекрасные места,
       Где с вами игры я делила,
       Среди несорванных цветов
       Мне гроб безвременный готов!»

Хор
Отечество рабов, погибшая держава,
       Исчез твой блеск, померкла слава!

Троянка
Что за корабль на белых парусах
       Скользит по влаге моря сонной?
       Его как будто на крылах
       Амур лелеет благосклонный.

Другая
       Он в наши стены мчит раздор,
       Убийство, гибель и позор!
О бог морей, Нептун, отмсти прелюбодею!
             Властительный Зевес,
Сошли твой ярый гром и молнию с небес
       Навстречу хищнику злодею!

Троянка
             Но нет, труба звучит,
             Железо засверкало,
Трещат скалы́, упал разрушенный гранит;
Кровь льется, туча стрел и копий засвистала…
       Там колесница, там боец
Встречают в тесноте свой жалостный конец,
             И смерть запировала!

                         Ужасный вид:
                         Гроза в боях,
                         Ахилл летит —
                         И всё во прах!
                         Пред ним боязнь,
                         За ним вослед
                         Позор, и казнь,
                         И море бед…
                         Внезапный страх
                         У всех в очах:
                         На поле брани
                         С мечом во длани
                         Стоит один
                         Против Зевеса
                         И Ахиллеса
                         Приамов сын!

Другая
             Несчастные троянки,
       Омойте чистою водой
       Его священные останки.
             Пал Гектор, пал герой!..
Где амбра, аромат, мастики и куренья?
Пусть вкруг его костра гремит ваш жалкий стон,
Сливаясь с песнию живою сожаленья!..
Трояне, воины, уж нет его!.. Вот он!..
       Кропите жаркими слезами
       Прах сына славы и побед!..

Хор
Венчайте, девы, гроб великого цветами…
       Приам идет за сыном вслед…

Троянка
Ты спишь, о Илион, и с радостью жестокой
       Ликует Пирр в твоих стенах;
   Как тигры алчные в глуши далекой,
Повсюду нанося отчаянье и страх,
Свирепствуют сыны торжественной Эллады.

Другая
       Разгонит ветр ночную тень,
       Аргос осветит ясный день,
       Но Трою — мрачный, без отрады!

Троянка
   О ночь ужасная, коварный сон!
Зачем вокруг меня мелькают привиденья?
Откуда тусклый блеск, и зверский вопль, и стон?
   Как бедственна минута пробужденья!..

Юная троянка
       Мой брат Стенеллом умерщвлен.

Другая
Сестра моя в огне Аяксовых объятий.

Другая
К Улиссовым стопам отец мой низложен.

Троянка
            О, день позора, день проклятий!..
Дворцы разграблены, святыня сожжена;
            Младенцы, сестры, девы, жены
            Под меч иль в плен без обороны…
Одна могила всем гражда́нам суждена!..

Другая
      Простите вы, поля родныя Трои,
Угасший род царей, погибшие герои,
            Святой отчизны красота,
            И Ида с пышными холмами,
И солнце светлое с родными небесами,
                   Простите навсегда!..

Троянка
            Лесов и мраков грозный житель,
      Тигр алчный к той долине подойдет,
Где некогда травой святыня зарастет,
            И осквернит его приход
            Богов старинную обитель.

Другая
            И пастырь Иды молчалив.
                   В развалинах священных,
            Под тенью лавров и олив,
            Троянской кровью обагренных,
            Где стонет в сонме убиенных
            Приама-мученика тень,—
Придет искать следов разрушенной державы,
Гробницы Гектора, а над могилой славы
Играет между тем блуждающий елень…

Другая
А мы, несчастные останки разрушенья,
            В слезах пройдет наш грустный век,
            Волной обиды и презренья
Нас море выбросит на чужеземный брег.

Другая
Узрим пиры врагов; с мучительным позором
            Мы уготовим им столы;
Укажут жены их с улыбкой и укором
На наши робкие, покорные главы;
И в чашах золотых, в которых наши деды
Пивали некогда за вольность и любовь,
Мы будем подносить для наглой их беседы
            Вино, разврат и нашу кровь…

Троянка
Воспойте Илион, отверженный богами,
Воспойте, скажут нам, ничтожные рабы!
            Пусть гимны Трои между нами
            Гремят велением судьбы!..
                   О реки Илиона,
Мы пели радостно на ваших берегах,
Когда вокруг отеческого трона
            Кипел с веселием в сердцах
            Народ, любимый небесами,
В войну и в тишине прославленный землями,
Но гимн троянский, гимн неволи роковой,
            Не огласит земли чужой!..

Другая
            Ты хочешь слышать песнь рабыни,
Бесчувственный народ? Отдай нам матерей,
Отдай отцов, детей, и братьев, и мужей,
Исторгни Илион из жалостной пустыни,
В которую его умел ты превратить!
Но если власть твоя не в силах возвратить
      Величия сожженного Пергама,
            Когда не можешь оживить
            Сынов и воинов Приама,—
Послушай плач, — а гимн неволи роковой
            Не огласит страны чужой!..

Хор
      Простите ж вы, поля родныя Трои,
Угасший род царей, погибшие герои,
            Святой отчизны красота,
            И Ида с пышными холмами,
И солнце светлое с родными небесами,
                   Простите навсегда!..

<1833>

ИЗ ЛЕГУВЕ